Чем радикальный ислам привлекателен для европейских женщин. Виктор Агаев — из Бонна

На прошлой неделе в российском медиапространстве гуляла скандальная новость: "От аль-Багдади, главаря ИГ (запрещенная в РФ террористическая организация), сбежала жена-немка". "Огонек" попытался понять, насколько правдив этот сюжет

Виктор Агаев, Бонн

Расширенная версия скандального известия выглядела так: "Как сообщают иракские СМИ, беглянку зовут Диана Крюгер. Аль-Багдади поручил "элитному отряду" моджахедов найти ее. Они женаты полгода, но она уже возглавляла в ИГ отделение шариатского суда, где занимаются поведением женщин".

Такое сообщение со ссылкой на иракский телеканал Al Sumaria прошло на днях почти по всем российским СМИ. При попытке верифицировать это сообщение в Германии оказалось, что немецкие СМИ про это ничего не пишут (не считая Sputnik, который, правда, является "не совсем" немецким). Более того, арабские журналисты, работающие в ФРГ, усомнились в реальности приводимых фактов и в серьезности иракского канала. Не говоря уж о том, что имя "жены" как-то слишком отдает Голливудом, тем более что сообщение появилось накануне вручения "Оскаров", когда все в мире обсуждали, в каком платье туда придет актриса с "похожим до степени смешения" именем — Диана Крюгер.

При всем этом, однако, нельзя сказать, что это полный фейк. И что жен-немок у джихадистов быть не может.

Аллах в Германии

В Германии проживает свыше 4 млн мусульман (примерно 5 процентов населения). Прежде всего это дети и внуки "гастарбайтеров", завезенных в ФРГ после 1949 года,— турки, боснийцы, марокканцы. Но укоренился ислам в Германии уже в XVIII веке, доказывает "Исламский архив" (ZIAD), исследовательский центр, созданный в Берлине в 1927 году. Правда, число приверженцев Аллаха среди немцев росло неравномерно. По данным ZIAD, с 1945 по 2005 год в ислам перешли около 20 тысяч немцев. В среднем по 250-300 человек в год. Притягательность этой религии для немцев резко увеличивается после терактов 2001 года: в 2005 году ислам приняли более тысячи человек, в 2006 году — более 4 тысяч.

Эксперты ZIAD объясняют это... ростом ненависти к мусульманам и исламу после 11 сентября 2001 года. "Чем выше давление со стороны общества, тем интереснее становится ислам",— объяснял еще лет 10 назад Герхард Мольденхауер, один из руководителей ZIAD. С таким суждением перекликается и мнение Сары Хан из правозащитной британской организации Inspire: "Молодежь поколения 9/11 постоянно слышит, что мусульмане — проблема для страны. Постоянные дебаты в СМИ о принудительных браках, хиджабах, халяльном мясе усиливают отчуждение от мусульман. Не удивительно, что они ищут какую-то поддержку".

Не удивительно и то, что это в большей степени проявляется у женщин. Есть даже прямая связь между "борьбой с хиджабами" в Германии и числом конвертаций среди женщин. Они уже не один год составляют более 60 процентов от числа новообращенных в ислам немцев. Примерно 1 процент этих "свежих конвертитов" фанатичны и склонны к насилию (считают эксперты германского МВД). "Конвертиты фанатичнее "исконных" мусульман, поскольку должны постоянно доказывать (себе и другим) свою религиозность",— объясняют в ZIAD.

Кто из фанатиков, когда и почему может стать террористом, предсказать невозможно. Процесс трансформации личности происходит у всех по-разному. Очень многое зависит от "учителей" и проповедников. Поскольку своих имамов в Германии до недавних пор почти не было, в стране действует большое число пришельцев с Ближнего Востока. Они абсолютно неподконтрольны государству (согласно Конституции ФРГ), но явно чрезвычайно привлекательны для некоторых групп молодежи. Есть проповедники, выступления которых распространяются не только в Сети, но и на кассетах и дисках, как музыка.

По мнению профессора Кристины Ширмахер (она член экспертного совета при правительстве ФРГ), молодые немки обращаются в ислам в двух случаях: если вступают в брак с мусульманином или чувствуют себя слишком неуютно в хаотичном, плохо структурированном современном обществе, где практически все зависит от самого человека. Ислам же дает однозначный свод правил и норм поведения. А проповедники, вроде аль-Багдади, открывают перед ними вообще немыслимые перспективы. Кстати, от самих девушек, образованных, работающих в Германии в банке или аптеке, можно услышать, что хиджаб и ислам важны для них прежде всего как защита от внешних угроз. Реальных или придуманных пропагандистами ислама — другой вопрос.

Поколение Social Media

В Германии, да и в других странах Европы, всерьез обеспокоены тем, насколько активно и изобретательно ИГ использует интернет и особенно социальные сети.

Немецкий журнал Freitag опубликовал недавно интервью с британской исследовательницей Мелани Смит (International Centre for the Study of Radicalisation лондонского King's College), которая проанализировала интернет-контакты "девушек с Запада", присоединившихся к ИГ. "Запад" — это, естественно, условность, ведь в основном это дети тех, кто когда-то иммигрировал на Запад (в ФРГ, Англию, Бельгию и т.д.) из Азии и с Ближнего Востока.

По мнению Смит, их там не менее 200. Исследовательница приходит к занятным выводам: по части возраста "женский контингент" молодеет (большинству около 20 лет), а числом стал расти после того, как "великий и ужасный" аль-Багдади обратился к ним, западным девушкам, с призывом приезжать, помогать, бороться.

Так, на рекламных картинках ИГ девушки воинственного вида в соответствующем черном облачении легко и просто управляются с автоматами и ПЗРК, бодро и лихо маршируют или мчатся куда-то на роскошных боевых внедорожниках.

"Это выглядит более чем романтично и привлекательно для молодых западных женщин,— пишет профессор Сузанна Шретер, руководитель исследовательского центра "Глобальный ислам" (Франкфурт-на-Майне).— Но им даже в голову не приходит, что все это лишь инсценировки на публику. Женщины в ИГ по определению не могут участвовать в боевых действиях. Женщина может попасть в рай только в том случае, если она неукоснительно выполняет волю мужа. Строжайше соблюдаемые в ИГ нормы позволяют женщинам заниматься только домашними делами, ублажать мужа, рожать и воспитывать детей, выходить на улицу только в парандже и в сопровождении мужа. Все это подтверждено в очередной раз распоряжением, опубликованным в 2015 году полицией нравов "Исламского государства"".

В одном из проанализированных блогов Мелани Смит нашла такое сообщение от девушки, которая ехала помогать "братьям" в Сирии: "Я скажу прямо: для "сестер" нет никакой возможности поучаствовать в боях. Нет операций, в которых задействованы смертницы, нет женских батальонов. Это все слухи. Наша задача — растить детей Аллаха".

Любовь в джихаде

По данным Сузанны Шретер, женщины составляют примерно 11 процентов из 800 человек, выехавших из ФРГ воевать на стороне ИГ. Во Франции доля таких женщин примерно вдвое выше. Из Великобритании в ИГ уехали около 500 человек, но сколько там женщин, неясно, говорит Смит. По данным МВД, процент женщин, выехавших в Сирию, выше, чем принято полагать.

Как бы то ни было, они представляют собой очень пеструю, социально и ментально неоднородную группу, говорит Шретер. "Среди них немало таких, кто с упорством, достойным лучшего применения, пытается реализовать свою тягу к приключениям. Немало среди них и фанатичек, готовых любой ценой бороться за вбитую в голову идею. Некоторых туда толкает желание участвовать в судьбоносном преобразовании мира, и они готовы ради этого даже жертвовать жизнью. Однако, оказавшись в Сирии, они понимают, что военных подвигов от них не ждут. Они нужны лишь для воспроизводства исламского населения и обслуживания мужа".

Шретер цитирует немецкую "блогершу" с ником Paradiesvogel (райская птица). Попав в Сирию, она два месяца жила в общежитии для иностранных девушек, а затем подруга нашла ей мужа — бойца ИГ. Они поженились, ни разу до этого не встречавшись. Через четыре дня он ушел на фронт, сказав: "Джихад — моя первая жена, ты — вторая. Надеюсь, ты это понимаешь". В блогах, в постах на Facebook, Tumblr и Twitter эти женщины буквально воспевают свою жизнь с "воинами халифата". ""Любовь в джихаде — пока жертвенная смерть нас не разлучит",— цитирует профессор Шретер одну из записей. И добавляет: — То, что произойдет, когда муж погибнет, находится за пределами их идеалистических представлений. Они станут вторыми, четвертыми женами и окажутся в условиях далеко не романтических. В арабском языке даже есть понятие "вдова джихадиста", которое формально прикрывает проституцию по принуждению. Местные женщины могут в конце концов искать защиты в своей родной семье, но иностранки абсолютно беззащитны. Насилие джихадистов приобретает ужасающие формы".

Нередко "жены" и "невесты" попадают в больницу, рассказала в интервью CNN одна из них (условно ее назвали Зейнат). Или оказываются убиты при сомнительных обстоятельствах, как это произошло с американкой Кайлой Мюллер. Она, правда, попала к бандитам ИГ не добровольно, а оказалась в плену, будучи (к сожалению) наивным волонтером организации "Врачи без границ". Боевики считают, что Коран позволяет им брать немусульманских женщин и девушек в рабство, насиловать их. Зейнат рассказывает в интервью, что аль-Багдади не раз говорил ей и другим девушкам, что все они будут вынуждены заниматься с ним сексом. "Мы выбрали вас. Вы принадлежите "Исламскому государству"". И добавлял: "Я сделал это с Кайлой, сделаю и с вами". По словам Зейнат, вскоре после этого аль-Багдади назвал американку "своей женой", заставив ее носить паранджу.

Как рассказывает Мелани Смит, в постах "симпатизанток" ИГ можно найти все — от цитат из Корана и прославления смерти до селфи, на которых даже глаз почти не видно из-под паранджи, и котиков, нередко позирующих на автоматах калашникова или снарядах. Кто-то дает рекомендации, как не сильно ошарашить родителей сообщением об отъезде в ИГ. Другая советует: "Зимой здесь нужны сапоги", а главное — "сделать все прививки". Все понимают или прямо говорят, что первым делом надо выходить замуж: "Без мужа здесь невозможно".

На ask.fm Мелани Смит находит вопрос девочки-подростка: "У меня нет денег, чтобы приехать в Сирию, кредит я не могу получить по возрасту, что мне делать?" В Сети она получает ответ: напиши мне в "личку" (так, чтобы никто посторонний не видел). Но есть и другой отклик: 20-летняя студентка из Глазго считает, что если нет возможности добраться до поля битвы, то его надо устроить здесь (на Западе).

Немецкие и британские эксперты полагают, что в соцсетях ИГ активно работают пропагандисты. Подмешивают в реальные сообщения фейки, распространяют разную полуправду, стремятся к тому, чтобы создать в мире ощущение специфического, но серьезного и функционирующего государства.

Кстати, в эту логику вполне вписывается и сообщение о бегстве "немецкой жены": аль-Багдади хоть и великий и ужасный, но не убил же. Хотя и мог...