А.К.: Денис, вот Петр, не знаю, проект ли он описывал или вообще вот это направление, мне вдруг стало все понятно. Такой переходный вариант между вот этим храмом искусства, где все сидят. Я к бабушкам хорошо отношусь, но просто они очень хорошо иллюстрируют эту штуку с пронзительно одухотворенными лицами. Кто-нибудь где-нибудь кашлянет, весь зал на него обернется, что же ты, скотина, в храме искусства себе позволяешь. А тут-то есть вроде музыка вроде высокого класса. То есть это не любимец публики, Миша Круг. Но в то же время атмосфера гораздо более свободная, правильно я говорю?

Д.Б.: Правильно.

А.К.: Атмосфера, а значит, и музыка как бы соответствующая этой атмосфере, так? Вот с этой стороны если зайти.

Д.Б.: Я бы сказал, что да, что это концерты для тех, кому в рок-клубе, в обычном клубе уже скучно, потому что как бы уже все послушали, многое послушали, уже неинтересно, хочется чего-то другого.

А.К,: Квадрат выучили.

Д.Б.: А в консерваторию ходить страшно в Большой зал консерватории ровно поэтому, потому что там страшные портреты композиторов, бабушки.

А.К.: Это такое как чистилище. Между клубом и консерваторией.

Д.Б.: Да, что-то между.

П.А.: Кстати, правда, есть люди, которые просто не могут себя заставить, знаете как, пойти, просто войти туда. Потому что есть какая-то стена, невидимая, видимо, которая отгораживает.

А.К.: А это как раз вот это самое определение. Как раз семантическое поле храма искусств, потому что тебе страшно, что ты пришел послушать музыку, а ты должен соответствовать еще миллиарду всяких там внутренних условностей.

П.А.: А вдруг не понравится?

А.К.: Ну, понятно. Слушайте, а кроме интереса искреннего, что-то нужно еще, подготовка?

П.А.: Обязательно строевая подготовка.

А.К.: Это я проходил.

П.А.: Тогда вы можете.

А.К.: То есть я подготовленный слушатель? Слушайте, надо идти.

П.А.: Ну, надо выпить обязательно перед этим немножко. Только сильно нажираться не хорошо.

Д.Б.: Можно и во время. Один из...

А.К.: Ну что вы сейчас приземляете. Мы говорим, правда, про красивое.

П.А.: А это и есть красивое.

Д.Б.: Во-первых, я бы хотел сказать, что один из ключевых пунктов для SOUND UP — это то, что мы будем менять площадки, это важно.

А.К.: Ну, конечно, судя по тому, что Петр рассказал, вы будете уходить с площадок.

Д.Б.: Чтобы можно было выпить в разных местах не только в Большом зале театра Гоголя, но в других. В Лютеранском соборе, например, чтобы можно было выпить. Это с одной стороны, а с другой, возвращаюсь к музыке, мы специально подбираем так, идея в том, что вообще у фестиваля есть слоган, он звучит как девиз такой, «Музыка для первооткрывателей». И он двоякий. То есть с одной стороны это действительно новая музыка, то есть иностранцы, которые будут играть, я думаю, что для многих, даже для музыкальных критиков, каких-то людей, которые специально интересуются, это будут премьеры.

А.К.: А почему постоянно упоминаете каких-то иностранцев, не называя имена? Это просто для общего ощущения солидности?

П.А.: Просто теги. Просите теги.

Д.Б.: Я все пытаюсь сказать, что одна из важных идей фестиваля SOUND UP, что мы пытаемся перекинуть такой мост с одной стороны между опять же вот этой хорошей, классической как бы традицией, серьезной какой-то глубокой музыкой, интересной, и между попкультурой доступной, поэтому можно приходить подготовленным строево, а можно и не подготовленным. Я думаю, достаточно будет интересно. Мы кстати думаем, что хотим объяснять людям, что за музыка будет звучать, хотим в программах как-то делать какие-то интро.

А.К.: А сколько вообще в рамках этого фестиваля или проекта, или серии концертов, сколько вообще концертов запланировано, сколько мероприятий?

Д.Б.: Ну, сейчас мы запланировали до конца года, то есть, 9-10.

А.К.: То есть ежемесячно, грубо говоря?

Д.Б.: Ежемесячно, да. Это правда будет ежемесячно на разных площадках, достаточно интересных. И почему я все время говорю про мистических иностранцев, которые абсолютно реальные, потому что каждый концерт — это такой музыкальный ринг своеобразный. То есть у нас первое отделение посвящено русскому композитору или исполнителю, который играет музыку русских композиторов. А второе собственно иностранный проект. И таким образом мы с одной стороны как бы это такая то ли дуэль, то ли совместный какой-то проект.

А.К.: А давайте уже, мы давно не слушали музыки, давайте что-нибудь из мелодий и ритмов зарубежной неоклассики?

Д.Б.: Да, вот я предлагаю послушать проект Piano Interrupted, который будет конкурировать с Павлом Кармановым за зрительскую и слушательскую любовь 10 марта.

А.К.: Какой трек слушаем?

Д.Б.: Давайте, например, Hobi.

А.К.: Ну, да. Мне трудно сформулировать, но что-то неуловимо общее есть. Я теперь понимаю, что это музыка...

П.А.: Тональность.

А.К.: Может быть, не знаю. Но вот одного вида, одного рода что ли, не знаю.

Д.Б.: Не совсем одного. Тут как раз мы и пытаемся, то есть общее, безусловно, присутствует.

А.К.: То есть это сильно отличается от «Ленинграда», хорошо давайте так.

Д.Б.: Вот это да. То есть действительно.

А.К.: И от Земфиры, которую просили не упоминать.

Д.Б.: Без лабутенов. В одном миксе Павла Карманова с «Ленинградом» сложно представить. А Павла Карманова с Piano Interrupted вполне.

А.К.: Вот о чем и речь. То есть это как бы из одного все-таки направления.

Д.Б.: На самом деле группа Piano Interrupted что похоже, я могу сказать, есть какие-то формальные признаки, да. То есть, во-первых, рояль. Группа Piano Interrupted использует рояль и вокруг рояля, так сказать, пляшет. Но в отличие от Павла Карманова, который использует абсолютно академический инструментарий, они еще используют электронику. То есть Павел Карманов тоже может использовать электронику.

П.К.: Бывает и это самое.

А.К.: ...как будто его нет здесь. А еще есть люди, которые видели Павла Карманова в таком-то виде. Ну пусть он сам скажет.

Д.Б.: А еще люди, которые ходят на концерты группы «Вежливый отказ», они уж точно должны видеть Павла Карманова.

П.К.: Да, я участник группы «Вежливый отказ». Всех приглашаю на наш прекрасный концерт 31 марта в клубе Yota Space. В моей музыке часто встречается электроник тоже. Так что я как раз сейчас разрабатывают некий проект, в котором я буду играть на рояле под некую фонограмму, которая будет идти из ноутбука и интерактивно создаваться мною прямо во время игры. То есть хочу такой проект разработать.

А.К.: Как себе предполагаете, люди, которые к вам придут, которые ходят на «Вежливый отказ», — это одни и те же люди?

П.К.: Нет. Это разные люди. Хотя иногда они пересекаются, иногда не понятно, кто я на самом деле, композитор ли Карманов, или я клавишник «Вежливого отказа». Сам иногда не знаю. Но тем не менее эти публики иногда пересекаются именно поэтому. Они знают меня в «Отказе», приходят на мои сольные концерты, и наоборот поклонники моей музыки приходят на концерты «Вежливого отказа». Ну это, по-моему, хорошо, такое взаимное проникновение публик. И опять же публик ведь очень много разных, скорее всего, на SOUND UP, по крайней мере на наш концерт с Piano Interrupted, вряд ли пойдет человек, который любит Штокхаузена, Пьера Булеза или какую-то такую вот сложную, серьезную авангардную музыку. Это все-таки, понимаете, проект, который мирит публику и музыку каким-то образом, это в каком-то смысле компромиссный проект в хорошем понимании этого слова.

А.К.: Понятно. А вот, кстати, вопрос, всем вопрос: вот вы сказали, Денис, что, мол, представить себе в одном миксе Павла Карманова и, скажем, группу «Ленинград» довольно сложно, а вот группу «Вежливый отказ» и Павла Карманова в одном миксе можно представить, забываем про фигуру Павла Карманова, считаем, что Павел Карманов, как вот Янус Полуэктович-А, а тут Янус Полуэктович-У, вот Павел Карманов-У с Павлом Кармановым-А микшируется?

Д.Б.: Я думаю, да. Я, кстати, вполне себе могу представить.

А.К.: Да?

П.К.: На самом деле, моя музыка совсем не похожа на музыку группы «Вежливый отказ» и Романа Суслова, нашего руководителя, я в этой группе как участник, исключительно как исполнитель воли. Я, конечно, привношу туда какие-то свои линии, аккорды, что-то еще, но я, тем не менее, исполнитель.

А.К.: Петр?

П.А.: Я не играл в группе «Вежливый отказ».

А.К.: Нет, мы же просто рассуждаем вслух, что с чем верстается, что с чем монтируется…

П.А.: А, что с чем верстается, дело в том, что если бы вы вдруг, знаете, случайно попали бы на мой концерт, такое, конечно, трудно себе представить, но, тем не менее, то вы бы, конечно…

А.К.: Спасибо, ни минуты без комплимента.

П.А.: … вы бы, конечно, поняли бы, что я монтирую все со всем, поэтому у меня на концертах может прозвучать, например, скажем, барочная музыка вместе, например, там с песней группы «Нюанс» 1987 года, поэтому для меня этот вопрос вообще совершенно по-другому формулируется. Я очень не люблю как раз вот эту как бы «теговость», и когда существуют какие-то такие вот рамочки, в которые надо обязательно войти. Мне всегда интересно услышать то, чего я не ожидаю, это как публика XVIII века, которая всегда приходила на концерт с тем, чтобы услышать что-то новое, а публика нашего времени всегда приходит на концерт, чтобы услышать что-то старое, что-то такое, что она уже знает, помнит, это принципиально разная психология.

А.К.: Да, слушайте, это очень круто, я об этом не думал.

П.А.: Поэтому я вот, например, сталкивался с этой проблемой, до сих пор с ней сталкиваюсь и, наверное, всю жизнь буду сталкиваться, например, вот когда в филармонии даже элементарную вещь предлагаешь, концерт сыграть, первое отделение на фортепиано, а второе на органе, они говорят, подождите, ну как же так, на фортепиано придут одни люди, а на орган придут другие люди. Я говорю, а почему же так вот скучно-то, неинтересно. В общем, поэтому меня об этом можно не спрашивать.

А.К.: Нет, слушайте, то, что вы сказали… Наоборот, надо было спросить, видите, какой я гений, что спросил, потому что это очень круто прозвучало, это очень важное, на самом деле, не то чтобы наблюдение, вот это соображение про то, зачем люди ходят на концерты — да, это правда.

П.А.: В данном случае как раз есть, я так понимаю, выбранная некая стилистическая политика, что ли. Ну вот посмотрим, как это будет.

А.К.: Давайте в завершение этой части, этого блока, нашей беседы послушаем еще трек. Что послушаем, Денис? Вы у нас, так сказать, ди-джей сегодня.

Д.Б.: Это моя любимая профессия. Давайте, например, Мартина Кольстеда послушаем, чисто фортепианный проект.