Российские военнослужащие покидают Сирию

Россия начала выводить основную военную технику и военнослужащих из Сирии. Персонал авиабазы Хмеймим готовит российские истребители к перелету. 15 марта Владимир Путин распорядился сократить контингент в арабской республике. Поставленная задача в целом выполнена, заявил президент на встрече с главой Минобороны Сергеем Шойгу и министром иностранных дел Сергеем Лавровым. По словам Путина, теперь Москва сосредоточится на мирном решении сирийского кризиса. Политолог, востоковед Карине Геворгян ответила на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Оксаны Барыкиной.

— Как вы думаете, почему такое решение принято президентом?

— Он, я напомню, нравится кому-то или нет, человек слова, сказал, что не будет баллотироваться на третий срок и нарушать Конституцию — ведь были споры на эту тему, многие говорили, конечно, на третий срок он пойдет. Я в этом случае говорила, что этого не произойдет. Для него это чрезвычайно важно, сказал — сделал. В данном случае, он сказал, что эта операция будет иметь сроки, она будет определена определенными сроками, и он сделал. Теперь я могу себе представить тревогу, которая царит в коридорах НАТО и в разных других местах. Потому что самолеты улетят, обслуживающий персонал этих самолетов тоже улетит. Скажите мне, пожалуйста, а если вдруг авральная ситуация, и это понадобится, самолеты за какое время подлетят? Максимум три часа, правильно? Поэтому по сути там остается гарнизон охраны, поскольку эта база Хмеймим является центром координации процесса примирения, там находятся военные арабисты, офицеры со знанием арабского языка, там идет работа, и охранять базу будут продолжать. То есть улетят только те, кто имел отношение к воздушно-космической операции. А это значит, что действительно они не нужны. Они в последнее время простаивали.

— Тогда скажите, какие цели выполнены, что имеет в виду президент?

— Во-первых, значит, процесс примирения. Процесс сокращения, прекращения.

— Война все равно идет, то этот женевский формат.

— Война идет на земле. И я вам скажу, что мы выводим свои воздушно-космические силы, а Иран свое присутствие наземное увеличивает, причем засылает он туда не каких-то добровольцев, которым делать нечего в Иране, солдаты удачи, которые хотят подзаработать. А представителей так называемой группы Басидж, которая входит в Корпус стражей исламской революции, это подготовленные ребята, офицеры.

— Вы хотите сказать, что то, что сейчас происходит — это скоординированная работа многих стран или нет? Одни уходят, другие приходят.

— Во всяком случае, скоординированная с союзниками. У нас в союзниках Иран и Ирак, сама Сирия по этим вопросам. Надеюсь, с ними скоординировано, так полагается. Но я спрашивала, были ли консультации Путина в последние дни, скажем, с президентом Обамой. Мне сказали, что не было. А раз не было, значит, это решение принято вне ведома Обамы. Все-таки, российская база Хмеймим была создана, операция началась, и для НАТО это была неожиданность. Базу подготовили неожиданно.

— И сейчас тоже неожиданно ушли?

— И сейчас абсолютно неожиданно. Они теперь не знают, что делать. Зачем он это сделал? Я сейчас ставлю себя на их место — зачем? Естественно нужно анализировать, зачем он это сделал. Возможно, самолеты и вообще эта авиация нужны ему для каких-то других целей: а для каких, для чего он представляет, что будет?

— Есть ответ на этот вопрос?

— На этот вопрос ответ достаточно простой: если понадобится, они вернутся, а в данном случае мне кажется, что это ход Путина, когда ты навязываешь игру, навязываешь ее ритм, навязываешь ее форматы, у тебя больше шансов выиграть, чем подчиняясь тем форматам, которые тебе навязывают другие. Когда кто-то навязывает игру и свои правила, выиграть нельзя, это мы еще по детству помним все.

— Как будет дальше развиваться ситуация, что будет с переговорами, как это повлияет на них?

— Я не гадалка, переговоры идут, будут идти шатко и валко, потому что кто-то будет отказываться, там будет вокруг переговоров идти игра, у каждого из переговорщиков за спиной стоит та или иная сила, и те указания, которые эта сила получит, или сама решит действовать, так или иначе, они будут влиять на поведение этих переговорщиков, но процесс, тем не менее, будут идти, никто их не отменяет, потому что это единственный способ легитимации всей ситуации. Там наворочано столько, что непонятно, как ее легитимировать.

Я все-таки напомню, нравится кому-то Асад или нет, возможно, он младенцами по утрам завтракал, но он был легитимен, а его объявили нелегитимным. Причем объявила не ООН, а западная коалиция, и все говорили, что Асад должен уйти. Сейчас этого не говорят, потому что сбит вообще весь процесс легитимации или делегитимации, непонятно, как действовать в этой ситуации. Конечно, переговоры будут идти, они и идут, особенно в самой Сирии на земле идут — там, например, есть группы, которые формально не присоединились к перемирию, а фактически присоединились, у них просто на территории есть «Джабхат-ан-Нусра» (террористическая организация, запрещена в России. – "Ъ FM"), и они опасаются.

— Как группировки будут себя вести, усилятся сейчас их боевые действия или нет? Запрещенное в России «Исламское государство» в том числе.

— «Исламское государство», насколько я знаю, сейчас сосредотачивает свои усилия в Африке и Нигерии. Поскольку там их подбомбили очень сильно, они пострадали, они же текучая жидкость, укреплялись в Афганистане, правда, я не отслеживала эту информацию в последнее время, не знаю, как по Афганистану, но, наверное, месяца два назад они укреплялись в Афганистане, и их позиции серьезно расширились. Может быть, сейчас это не совсем так, но я подчеркиваю: я не знаю конкретной информации.

А что в Нигерии, так это абсолютно точно: вы видите, в Африке в последнее время идет какое-то странное оживление, на первый взгляд, с этими терактами и так далее. Они на Африке сосредоточатся, Сирию более или менее оставят в покое. Им довольно сложно вывезти семьи, потому что, например, уйгуров, говорят, около 3 тыс., мирных, женщин, детей и так далее туда завезли.