Весна-лето по Gucci

Анна Минакова

Берлин. Крыши и подземные переходы. Мальчики-девочки, андрогинные, будто бы голубокровые создания, но совсем не бесчувственно-отстраненные. Напротив. Между ними то любовь, то рейв. Даже на фото с павлинами: они не чинно выгуливали экзотическую птицу, как поэт Жерар де Нерваль омара в Париже, они, кажется, похитили ее из Берлинского зоопарка по пути с вечеринки на вечеринку.

Такова новая рекламная кампания весна-лето Gucci, снятая креативным директором итальянского дома Алессандро Микеле совместно с Гленом Лачфордом — его старым другом-фотографом, с которым он не раз работал, с которым снимал еще рекламную кампанию созданной его предшественницей Фридой Джаннини коллекции Gucci пре-фолл.

Объяснить суть новой кампании, которую легко можно отнести и к категории арт-проектов, решили в феврале — во время проведения Берлинского кинофестиваля, одним из спонсоров которого уже четвертый год является Gucci.

Нас пригласили провести выходные в Берлине и пройтись по местам вдохновения Микеле. Как настоящий маг, а не какой-нибудь заштатный фокусник, все эти выходные он был с нами, хотя в Берлин вообще-то не приехал и к нам не присоединился. Да и не надо было.

Итак, сначала — посещение модного богемного ресторана The Dottir, а в качестве главного блюда вечера — вечеринка дома у Жоанны фон Бох, наследницы империи Villeroy & Boch. Никакой бутафории и постановки. Все совершенно честно: жилая квартира, гости Gucci и друзья фон Бох, запах травки и качественное техно. Даже пара приездов полиции по просьбе соседей — настоящий Берлин.

На следующий день — тур имени Дэвида Боуи, с посещением студии Hansa, где он записал альбомы "Берлинской трилогии", осмотра — пусть и с улицы — его берлинской квартиры (а зайти туда нет решительно никакой возможности, так как теперь там живет либертин с тремя женами — Боуи бы понравилось) и его любимого бара. И дело не в том, что недавняя смерть Боуи вновь привлекла к нему внимание. Как и кардиган с надписью Bowie на мужском показе в Милане в январе 2016-го — не дань тренду и попытка заработать. "Боуи во всем, что я делаю",— говорит Алессандро Микеле. И не только в том, что делает он. Итальянский бренд Gucci был спонсором выставки "David Bowie is" в Музее Виктории и Альберта в Лондоне и в музее Мартин-Гропиус-Бау в Берлине.

Потом — красная дорожка Берлинского кинофестиваля и одна из главных его премьер.

Вечером — как в песне Боуи "Let's Dance" — посещение выставки журнала Candy, продемонстрировавшего свои лучшие съемки и обложки: от кадров с рафинированной Тильдой Суинтон до откровенных фотосессий трансгендеров. Между прочим, не менее эстетских, чем портреты Суинтон.

На десерт — Музей фотографии, в котором расположилось и собрание Фонда Хельмута Ньютона. Мир иронии и сексуальности.

И во всем этом — органично живут вещи Микеле. На клиентах, звездных гостях, на тебе самом. Принты "Флора" и GG превосходно проникают в среду. Микеле уже многократно пытались копировать. Поищите и найдете: это и попытки переноса моды с улиц в haute couture, и ставки на очень молодых моделей и вновь — впервые с девяностых — вернувшуюся даже не андрогинность, а сексуальность вне пола: такую, как у модели-трансгендера и одной из муз Микеле Харе Неф, принимавшей участие в мужском показе в январе. Микеле пытаются копировать в деталях, в крое, материале, конкретном кадре. Но его невозможно скопировать в ощущениях, потому что питоновое пальто рядом с инсулиновым шприцем, валяющимся на полу, могли бы смотреться органично вместе только у него.

Сила Фриды Джаннини была в архивах Gucci — она неустанно доказывала, что все это — Made in Italy, что есть мастера и есть прошлое, Микеле ей словно отвечает: да, есть огромная история, но главное — ответить на вопрос "что такое современность?". И этот ответ — не только современные переработки фирменных мотивов Gucci или смена визуального ряда. Микеле разрушил "Берлинскую стену" между роскошью и андерграундом. У него все умещается в нескольких квадратных метрах, у него с сумкой Gucci в восемь утра выходят из клуба, а не чинно садятся вечером в лимузин, чтобы отправиться на званый ужин, у него позволено порвать кутюрное платье, если очень хочется прямо сейчас перелезть через забор Берлинского зоопарка и похитить павлина. Все только в эмоциях и ощущениях. И все очень просто, как в песне Боуи: "Take your protein pills and put your helmet on".