Говорит адвокат Надежды Савченко Илья Новиков

Последние дни перед приговором вы провели в США и Киеве. Намерены ли американские или украинские власти более интенсивно вести переговоры об освобождении Савченко после вынесения приговора?

Однозначно. У нас сейчас сохраняется режим, который начался в феврале 2015 года. Все российские чиновники, начиная с Путина, говорят: до приговора мы ничего не можем сделать. Сейчас всем важно не вывести ситуацию на следующий уровень, когда начнут говорить: вот суд решил, поэтому ничего не можем сделать. У меня впечатление, что требования об освобождении лишь усилятся с момента вынесения приговора.

Петр Порошенко на днях заявил, что готов принять любое предложение по ее обмену. А ведь еще в феврале появлялись новости, что в Минске обсуждался вариант обмена на Ерофеева и Александрова. Ваши собеседники в Киеве не говорили о том, что Москва выдвинула какое-то свое предложение по обмену?

Четкого предложения, когда можно ударить по рукам и пойти выполнять, нет. Все сейчас сводится к неопределенным разговорам. На официальном уровне все говорят: ждем до приговора. На неофициальном: ну посмотрим, может быть. На данный момент с инициативой выступает лишь украинская сторона.

Но, на ваш взгляд, этот вопрос на каком уровне будет решаться — глав МИД, президентов, минской контактной группы?

Решение принимает Владимир Путин. Главное знание, которое я вывез из поездки в Вашингтон: американцы всерьез считают, что освобождение Савченко — это принципиальный и ключевой пункт минских соглашений. Этот вопрос будет подниматься каждый раз, когда будет обсуждаться ситуация на востоке Украины. Они высказались очень резко, и мне подтвердили, что слова Керри — это не его эмоциональная реакция, а принципиальная позиция Госдепартамента. Так что обсуждаться это будет на всех уровнях. Я надеюсь, что в Москве поймут, что никаких плюсов за Савченко они получить не могут, но можно минимизировать убытки, не повышать больше ставки и отыграть ситуацию, например в виде обмена. Для внутреннего потребителя это будет представлено как: "Мы вытащили наших ребят", а с точки зрения переговоров — как еще один шаг в рамках выполнения минских договоренностей.

Вы говорили, что этот тот редкий случай, когда адвокатам не надо бороться за каждый год приговора, поскольку вопрос освобождения будет решаться на ином уровне. Дело Михаила Ходорковского тоже называли политическим, и его освобождения требовали многие западные лидеры, но на это ушло десять лет.

Это были другие десять лет. Ходорковский — российский гражданин, не член ПАСЕ и не был выкраден из другой страны. Это принципиальные вещи: для Украины принципиально, что она украинка, и за нее будут вставать всей страной. Для Европы принципиально, что она делегат ПАСЕ. Для США, это мое впечатление, принципиален вопрос, что ее именно запихнули в мешок и вывезли. Николая Карпюка арестовали на российской территории, и там долго можно обсуждать вопрос: законно или незаконно; ситуация с режиссером Олегом Сенцовым — это большой крымский вопрос. Но когда человека берут в плен в Луганске и насильно вывозят — для них это ключевое. Ну и плюс голодовка, вы же понимаете, что голодать 20 лет невозможно.

Допускаете ли вы вариант, при котором Москва проигнорирует все требования западных партнеров и отправит Савченко отбывать длительный срок в колонию? Какой в таком случае будет тактика защиты?

Во-первых, нам придется ее искать: когда человека отправляют из СИЗО, он исчезает. Так недавно искали Сенцова — ходило множество слухов о том, в какой конец страны его отослали. СИЗО не обязано сообщать, куда человека повезли. Вот он приедет на место, напишет, тогда найдете. Если в Читу, значит, раз в неделю придется летать в Читу. Есть адвокатские обязательства, которые не заканчиваются с вынесением приговора.

Готова ли к такому варианту Савченко, обещавшая вновь перейти на сухую голодовку после вступления приговора в законную силу?

Она прекрасно понимает ситуацию, и у нее есть свое видение. Все, что она говорит по поводу голодовок, серьезно. Я в душе рад, что сейчас она ее приостановила, хотя повод для этого был дурацкий — фальшивое письмо. Хорошо, что она дала нам спокойно работать последние дни перед приговором, но пока у нее намерение через десять дней после него возобновить сухую голодовку. Россия до сих пор продолжает рассматривать ее как товар, за который можно что-то получить. Вот сейчас мне, по крайней мере, четко сказали: до России доведут, что это не так. Не будет ни отмены санкций, ни признания Крыма — ничего подобного в обмен на ее освобождение не будет. Дальше вопрос к игрокам, если они находятся в разумном поле, то надо минимизировать убытки. Это наше рабочее поле. Надежда нам его еще сужает, ну никто не обещал спокойной жизни.