Чего ждать от страны с тремя правительствами и полутора тысячами полевых командиров? Елена Пушкарская — о ближайшем африканском соседе Италии

Об этом пока мало говорят, но над этим уже много работают: через пять лет после свержения Каддафи Запад активно ищет новых полковников, которые навели бы порядок в Ливии, не задавая вопросов о прошлом. Насколько успешен этот захватывающий поиск в бывшей итальянской колонии, способной затопить ЕС миллионами беженцев, выяснял "Огонек"

Елена Пушкарская, Рим

Если вы попадаете на Лампедузу, вам помимо общеизвестных достопримечательностей (как то: лагеря беженцев и посвященный им же монумент "Ворота в Европу") непременно покажут место, куда попали ливийские ракеты в апреле 1986-го. Тогда ливийцы обстреляли американскую военную базу на итальянском острове после того, как ВВС США отбомбились по Триполи: операция "Каньон Эльдорадо" была актом устрашения тогдашнего ливийского лидера, полковника Муаммара Каддафи, которого обвиняли в терроризме. С тех пор изменилось многое, включая масштаб терроризма, но вот географическая данность осталась: Италия слишком близка к Ливии, чтобы давить на нее силой оружия — это с одной стороны. И недостаточно далека, чтобы безразлично наблюдать, как в этой африканской стране правят бал джахидисты,— это с другой.

"Мы к югу от Рима"

Ливия к Риму несравненно ближе, чем к любой другой столице западного мира. И дело тут не в одной географии, которая обеспечивает приток десятков тысяч иммигрантов в год (от ливийского побережья до Лампедузы — чуть больше 100 километров), но и в истории тоже. В не самом давнем прошлом (до 1943-го) Ливия была колонией Италии, причем единственной: в 1940 году в ней проживало до 110 тысяч выходцев с Апеннин — примерно 12 процентов населения.

Еще один важный фактор близости — экономика. До гражданской войны, которая смела полковника Каддафи в 2011-м, из Ливии в Италию поступала десятая часть необходимой ей нефти и шестая часть газа. Энергетический концерн ЭНИ, еще в 1959-м поставивший здесь свои вышки, был основным западным партнером Ливии. При этом Муаммар Каддафи лично долгие годы являлся акционером концерна ФИАТ, и в тяжелый момент даже помог тому избежать коллапса. Итальянцев, конечно, раздражал бедуинский шатер, который лидер Ливийской Джамахирии разбил на вилле Боргезе во время своего визита в Рим в 2009-м, но они отлично понимали, что подписанное полковником с Сильвио Берлускони соглашение о дружбе и сотрудничестве позволило тысячам мелких предпринимателей делать в Ливии неплохой бизнес.

Это не говоря уж о том, что полковник держал на замке свою морскую границу — пусть разбитые в пору его правления на территории Ливии лагеря для жаждущих прорваться в Европу мигрантов правозащитники именовали "концлагерями", но факт оставался фактом: с ливийских берегов в Италию в те годы и мыши было не проскочить. Вспоминая об этой практике, наиболее откровенные политики называют достигнутые на днях между ЕС и Турцией договоренности об "иммиграционном занавесе" подобием того, что действовало в Ливии при Каддафи. Как бы то ни было, благодаря этому восточному сатрапу над ЕС в ту пору не капало, и в Италии это ценили. В этом смысле непротивление Берлускони идее бомбить Ливию в 2011-м можно объяснить только тем, что в то время кресло под самим Кавалером качалось настолько, что ему было просто не до новой бури в новой пустыне.

Да и уходили итальянцы из впадавшей в хаос Ливии последними. Большинство европейцев покинули эту страну при первых сообщениях о проникновении туда ИГ (запрещенная в России террористическая организация), Италия закрыла свое посольство в Триполи только в феврале 2015-го, после известия о казни на ливийском побережье 21 египтянина. Большие опасения вызвал и сопровождавший казнь ролик с многозначительной фразой: "Раньше вы нас видели на высотах Сирии. Сейчас мы уже к югу от Рима, в Ливии".

Троевластие

Примерно с этого времени Маттео Ренци принялся сколачивать международную коалицию для операции в Ливии под эгидой Италии. "Наши спецслужбы остаются в Ливии и знают об этой стране все",— заверял итальянский премьер. Во время своего визита в Россию в марте прошлого года он пытался даже увлечь этой идеей президента Владимира Путина. Однако в России, как теперь ясно, все думы были о Сирии. Да и для Европы ливийская повестка не была приоритетной. Строго говоря, без соответствующей просьбы с ливийской стороны на военное вмешательство вообще никто идти не хотел, и Италия принялась пробивать создание новой властной структуры, от которой могла бы поступить просьба о военной помощи. Иного решения не просматривалось: в Ливии установилось реальное двоевластие. Одно правительство, признанное международным сообществом, вместе с парламентом, избранным на всеобщих выборах, располагалось в Тобруке. Другое, сотрудничающее с исламистами, со своим Всеобщим национальным конгрессом — в Триполи. А пока они мерились силой и влиянием, власть уплывала к племенным и полевым командирам.

Чтобы найти выход из тупика, в декабре 2015-го в Риме при поддержке США была собрана международная конференция по Ливии. Ее участники, в том числе представители Ливии, к великой радости итальянцев подписались под резолюцией о создании в Триполи единого правительства под руководством Файеза Сарраджа. Одно плохо, проживающий в Тунисе глава правительства, пересекая ливийскую границу, каждый раз рискует жизнью (на него уже были покушения), а трех членов его кабинета и вовсе арестовали (правда, потом отпустили), стоило им ступить на родную землю. В общем, за прошедшие с момента создания кабинета национального единства четыре месяца вотум доверия ни от одного из ливийских парламентов он так и не получил. Причина ясна: по своей воле делиться властью в Ливии никто не хочет.

Даже сейчас, после того как ООН подтвердила легитимность кабинета Сарраджа, он не получил одобрения депутатов, а правительство Триполи вообще не собирается делиться с ним властью. Да и с "прозападным" Тобруком большие проблемы. Там многое зависит от Халифы Хафтара, легендарного генерала, возглавившего в мае 2014-го операцию "Достоинство Ливии" и отбившего в ходе нее у ИГ Бенгази (второй по величине город страны, расположенный в 300 км от Тобрука). Как объяснил "Огоньку" мэр Бенгази Омар Мохаммед аль-Бараси, авторитет у Хафтара в этом регионе безграничен и отказываться от власти он не собирается.

На вопрос "Огонька", неужто все это нельзя было предусмотреть на старте ливийской междоусобицы, политолог и главный редактор геополитического издания LIMES Лучо Караччоло разводит руками: "Каким образом выстроить правительство национального единства в стране, где нет нации?"

По сути, расклад такой. В Ливии, где интересы населения группируются не по политическому, а по племенному признаку, на власть, помимо двух правительств, реально претендуют полевые командиры — таковых, по данным Минобороны Италии, до полутора тысяч. Среди них немало тех, кто связан с "Аль-Каидой". Часть территории находится под контролем бойцов запрещенной в России ИГ. Они удерживают Дерну, Сирт (родной город Каддафи), окрестности Бенгази и намереваются взять под контроль все земли, прилегающие к заливу Большого Сирта,— их именуют нефтяным полумесяцем. Более того, есть сведения, что после серии неудач в Сирии и Ираке ИГ вообще собирается перенести штаб-квартиру в Ливию, где уже сейчас сосредоточило до 8 тысяч штыков.

Вперед, Италия?

И вот на этом тревожном фоне из-за океана, наконец, прозвучало ободряющее: "Мы поддержим лидерство Италии в международной военной операции в Ливии". Это февральское заявление министра обороны США Эштона Картера вовсю цитировали итальянские СМИ как признание международной значимости их страны, оттертой от переговоров по Сирии и Украине.

А вот о цене заокеанской поддержки итальянские читатели узнали уже из американских источников. Газета The Wall Street Journal сообщила: Италия дала добро на рейды беспилотников США с военного аэродрома Сигонелла на Сицилии. Примерно в то же время посол США в Италии заявил, что его страна рассчитывает на отправку в Ливию 5 тысяч итальянских солдат. И в довершение стало известно, что в начале февраля премьер Ренци подписал секретный декрет, который дает ему право отправить на ливийский фронт без согласия парламента ограниченный контингент элитных частей, которые будут там действовать фактически под руководством спецслужб.

Наложив эти данные на поступившее ранее известие о бомбежке американцами лагеря террористов в Сабрате (в конце февраля там были уничтожены три десятка джихадистов и их главарь тунисец Нуреддин Шушан), итальянские политологи принялись гадать, когда и в каком объеме начнется операция под эгидой Италии, которую, похоже, уже... начали американцы.

Появилась информация, что миссия будет самой крупной военной операцией Италии со времен Второй мировой. Утверждали: помимо наземной операции, итальянские "Торнадо" будут бомбить базы террористов, а корабли ВМС — патрулировать ливийскую акваторию. Называлось и имя командующего — на этот пост прочили генерала Паоло Серру, военного советника спецпредставителя ООН в Ливии Мартина Коблера.

И хотя знающие ситуацию политики во главе с экс-премьером Романо Проди предупреждали, что "для участия Италии в военной операции в Ливии условий нет", тревога не отпускала: казалось, все начнется вот-вот.

Брошены и убиты

Но 3 марта пришло не то известие, которого ждали. СМИ сообщили: в окрестностях Сабраты (к западу от Триполи) убиты двое из четырех итальянских заложников, похищенных в Ливии еще в июле прошлого года. Речь о четырех рабочих, отправленных туда нефтяной компанией "Бонатти". История их пленения, гибели двоих и побега двух других — как ни кощунственно это звучит — яркая иллюстрация ливийского хаоса. А также беспомощности итальянских властей и неспособности хоть как-то в нем сориентироваться.

Начать с того, что полевым командирам продал итальянцев нанятый фирмой шофер — тот самый, что должен был доставить рабочих из аэропорта на объект. Затем, несмотря на все навыки итальянских дипломатов по спасению сограждан в непростых ситуациях (о том свидетельствует ряд успешных операций в самых разных странах), на сей раз итальянским спецслужбам, похоже, не удалось даже определить, где содержат узников.

Те двое, что спаслись, уверяют, что сделали это самостоятельно, без чьей-либо помощи. Даже если предположить, что это маскировка, злость и обиду на "кинувшие их власти" они разыграли перед телекамерами очень профессионально. При этом рассказ рабочих о том, что они были пленниками не ИГ, а одной из действующих в районе Триполи группировок, которая хотела на них заработать, подтвердил официальный МИД.

Как подвело итог независимое издание Il fato quotidiano, "Италия оказалась бессильной за семь месяцев решить этот вопрос с правительством Триполи". Более того, демонстрируя, кто в доме хозяин, происламистские власти Триполи заставили Рим целых пять дней дожидаться возвращения тел двух убитых итальянцев. Обратили внимание и на то, что узники были убиты буквально на следующий день после американской бомбардировки, когда итальянские власти вовсю бряцали оружием.

В общем, сразу после случившегося Маттео Ренци выступил с заявлением, что война это не игрушки и что об участии Италии в военной операции речь не идет, во всяком случае, без просьбы на то от ливийского правительства, каковой, строго говоря, не имеется.

Восемьдесят процентов итальянцев, не желающих, согласно опросам, чтобы их страна воевала в Ливии, выдохнули с облегчением.

С широко закрытыми глазами

"Ливия для нас такая страна, что даже если хочешь закрыть глаза на то, что там происходит, все равно не получится",— сказал "Огоньку" один из таких людей. Не ньюсмейкер, не политолог, а просто сосед по дому — что называется, простой итальянец. И как в воду смотрел.

Всего за три дня на прошлой неделе на юге Италии высадились полторы тысячи иммигрантов. Еще около 3 тысяч везут туда же спасшие беженцев в море корабли береговой охраны. С закрытием балканского пути потоки мигрантов вновь переориентируются на Италию, куда отправляются прямиком с ливийского побережья. В недавнем отчете комиссара ЕС Федерики Могерини фигурирует грозная цифра: 450 тысяч беженцев в связи с "неясной ситуацией в Ливии" в ближайшие месяцы могут хлынуть в Европу через Апеннины. Заместитель спецпосланника ООН по Ливии Аль Аль-Заатари напоминает, чтобы был ясен масштаб: "На сегодня в этой стране насчитывается 2,4 млн внутренних переселенцев и беженцев из других стран, которым требуется немедленная гуманитарная помощь".

То, что контрабанду живого товара из Ливии осуществляет ИГ, притом индустриальным способом, подтверждают факты: отправки идут из одних и тех же подконтрольных этой организации точек (в частности, из Сирта), а лодки имеют практически единый стандарт. К тому же за последнюю неделю итальянская полиция арестовала по обвинению в подготовке терактов трех человек, претендующих на статус беженцев.

При таком развитии событий, как рассказали "Огоньку" в штабе береговой охраны Eunavformed, европейская военно-морская структура, чьи корабли развернуты в Средиземноморье, должна перейти от фазы 2а (она подразумевает патрулирование международных вод) к фазе 2b. Это означает, что военные корабли смогут не только входить в морское пространство Ливии, но и высаживать на ее побережье спецназ с целью задержания контрабандистов. Есть одно только условие: нужен запрос на подобные действия от местных властей.

Увы, с запросом проблемы: столь решительных действий от Запада не ждут ни два противостоящих правительства в Тобруке и Триполи, ни третье — так и не приступивший к работе кабинет национального единства Файеза Сарраджа. Вопреки всем ожиданиям Запада вице-премьер его кабинета Абдельсалам Кайман в интервью тунисскому телевидению заявил, что международная миссия не должна заниматься ИГ.

То же заявлял "Огоньку" и мэр Бенгази Омар Мохаммед аль-Бараси, утверждавший, что "Ливия сама справится с ИГ и все, что ей нужно для этого,— сильная армия".

Так ли это? Политолог Лучо Караччоло из LIMES сомневается:

— В перспективе ливийцы, возможно, и в силах дать отпор ИГ и даже уничтожить его. Проблема — в единой политической воле. Сегодня задача — взятие власти правительством Файеза Сарраджа, но передавать ее никто ему не собирается. Похоже, вместо единого правительства у Ливии будет три. Эта страна как будто выскальзывает из рук, и мы можем оказаться втянутыми в конфликт даже помимо собственного желания.