Завершились переговоры Владимира Путина с Джоном Керри

Надежде Савченко должны разрешить вернуться на Украину. Об этом после переговоров с Владимиром Путиным заявил госсекретарь США Джон Керри. По его словам, это вопрос гуманитарного характера, который должен быть решен немедленно. На встрече, которая длилась более четырех часов, Москва и Вашингтон также обсудили санкции, межсирийские переговоры и ситуацию на востоке Украины. Москва обязалась добиваться от самопровозглашенных республик Донбасса выполнения минских соглашений, заявил глава россйского МИД Сергей Лавров. Директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Анной Казаковой.

— Керри подтвердил, что вопрос Савченко обсуждался, и, цитирую: «Это остается спорным моментом». Как вы считаете, к чему пришли стороны?

— Я думаю, что по Савченко стороны ни к чему не пришли. Потому что следует понимать, что здесь ставки гораздо выше, а Савченко — это символ, какая-то разменная фигура. Ее дальнейшая судьба будет определяться в зависимости от тех соглашений, которых достигнут Москва и Вашингтон. Я так понимаю, что пока окончательное соглашение не достигнуто, поэтому ее судьба остается подвешенной.

— Керри сказал, что после теракта в Брюсселе США лучше понимает решения, которые принимал президент Путин. Какие решения он имел в виду?

— Я думаю, что это, скорее всего, жест вежливости. Возможно, здесь имеется в виду российское решение о вводе войск в Сирию осенью прошлого года. Потому что тогда был расчет на то, что одна из причин ввода войск в Сирию — именно то, что удастся разменять ситуацию в Сирии, расширить борьбу, помощь России в борьбе с глобальным терроризмом на Украину. По состоянию на осень прошлого года, до терактов в Париже и, тем более, до терактов в Брюсселе, этот расчет не оправдывался. Сейчас он может оправдаться, и на это намекнул Керри.

— Лавров подчеркнул, что Москва будет добиваться от самопровозглашенных республик выполнения минских соглашений, а США должны повлиять на Киев. В этом отношении у вас есть какой-то оптимизм?

— В отличие от ситуации в Сирии и борьбы с глобальным терроризмом, где стороны, на мой взгляд, существенно продвинулись и есть шанс достигнуть окончательных соглашений, которые будут выгодны всем, в случае с Украиной, боюсь, пока ситуация остается неопределенной. Потому что все стороны декларируют готовность соблюдать минские соглашения и, более того, хотят выполнить все пункты этих соглашений, но есть ключевое расхождение относительно последовательности выполнения этих пунктов.

Москва настаивает: сначала выборы, потом восстановление контроля Киева над границей. А Вашингтон и Киев же заявляют, что сначала восстановление контроля над границей, а потом выборы. Судя по той информации, которая поступает после переговоров, пока серьезных сдвигов в движении позиций по данному вопросу нет.

— Эксперты говорят, что на переговорах царила такая непринужденная атмосфера и давно уже этого не было. Это говорит о чем — о смене акцентов?

— Я так понимаю, что, вообще-то, основная часть переговоров проходила в закрытом режиме. Поэтому какая там на самом деле была атмосфера, знают только российский президент, госсекретарь США и узкий круг лиц, который там присутствовал. Но тот факт, те заявления, которые последовали с американской стороны после переговоров, внушают повод для оптимизма.

— Сергей Лавров сказал, что у России и США еще сохраняются расхождения в проблеме ПРО, расширения НАТО — эти вопросы удастся решить в ближайшем будущем?

— Я думаю, что эти вопросы сейчас отходят на второй план, потому что для Соединенных Штатов очень важно решить, точнее не решить, а хотя бы как-то снизить значимость проблемы терроризма. Это важно и в контексте выборов, потому что демократам их оппоненты все-таки припоминают, что Сирия — это прокол демократической администрации. И сирийская проблема сейчас активно эксплуатируется в американской внутренней политике. Поэтому сейчас вопрос расширения НАТО и прочие, которые там пять лет назад были ключевыми, отходят на второй план. На первый план выходит борьба с терроризмом и как приложение к ней — ситуация на Украине. Но сейчас для Вашингтона ситуация на Украине, по сравнению с ситуацией с терроризмом, носит второстепенный характер.

— А какие у вас вообще прогнозы по поводу отмены санкций? В ближайшей перспективе это возможно?

— Если говорить о перспективе года, это, в принципе, возможно. К тому же, значимость санкций, по сравнению с ситуацией двухгодичной давности, значительно снизилась. Потому что когда Соединенные Штаты вводили санкции, все-таки для России это было основной проблемой, нефть была в районе $100, бюджет наполнялся. И Соединенные Штаты рассчитывали, что санкции ударят по российской экономике, дестабилизируют социально-политическую ситуацию в стране — и российский режим, российские власти станут более податливыми.

Эти расчеты не оправдались, рейтинги власти высоки — это во-первых. Во-вторых, цена на нефть совершенно другая. Ясно, что выше $50 она в обозримой перспективе, ближайшей, не повысится. Поэтому ущерб российской экономике наносят как раз цены на нефть, а санкции исчерпали свой негативный эффект, поэтому для Соединенных Штатов в середине 2014-2015 года это был принципиальный вопрос, сейчас вопрос санкций для них не принципиален.