Умер Принс

На 58-м году жизни в своем поместье Пейсли Парк умер певец, более всего известный под сценическим псевдонимом Принс. Причины смерти пока неизвестны, полиция Миннесоты даже официально не подтверждала личность умершего.

Принс, урожденный Роджер Нельсон, был одним из самых необычных и самых талантливых людей во всей современной музыке. Он совмещал в себе вещи, которые не получалось совмещать больше никому.

Самое невинное — он был общепризнанным секс-символом, брутальным, постоянно окруженным самыми красивыми женщинами, но ростом при этом был чуть более полутора метров. На обложку своего альбома 1988 года «Lovesexy» он сфотографировался обнаженным — это фото стало классикой и почти 30 лет занимает первые места в списках самых скандальных образов дизайна аудиопродукции.

Как музыкант Принс был невероятно, фантастически разным. Когда он пришел к своей первой славе, то выглядел типичной поп-звездой восьмидесятых. Его первым большим хитом стала песня 1984 года «When The Doves Cry» — смесь фанка, синти-попа и психоделии с совершенно неотразимым, идеальным поп-припевом. В то время он выглядел довольно серьезным конкурентом для Майкла Джексона, исполнявшего во многом очень похожую музыку. Тот уже выпустил свой знаменитый «Thriller», но еще не окончательно застолбил статус самого популярного артиста в мире, и шансы Принса в борьбе с ним выглядели не такими уж и призрачными.

Но, в отличие от Майкла Джексона, он был в намного меньшей степени бизнес-проектом и в намного большей — музыкантом. В том же 1984 году он выпустил песню, которую сейчас будут ставить чаще всего, хотя формально она не была его самым большим хитом — «Purple Rain». Это классический блюз, очарование которого держится прежде всего на вокале исключительной силы и умения интонировать. А еще — на гитарном соло. Принс сыграл его сам, и вообще он был, с чем давно уже никто не спорит, одним из лучших гитаристов своего поколения. Использовал он этот один из своих многочисленных даров строго по необходимости. Лучшие образцы его игры на гитаре вообще пришлись на какие-то случайные выступления на сборных концертах — например, совместный с Бейонсе номер на церемонии вручения премий Grammy в 2004 году или соло в нудной версии битловской «While My Guitar Gently Weeps» на церемонии включения Джорджа Харрисона в Hall of Fame в том же году.

Более-менее обычной поп-звездой Принс оставался до 1993 года. К этому моменту его карьера достигла своего пика. Достаточно сказать, что в первую десятку английских чартов попала его песня «Sexy MF» с матерным припевом и ограниченной по такому случаю ротацией. В этот момент Принс вступил в конфликт с компанией Warner, обладавшей правами на его творчество. Артист попытался разойтись с ней по-хорошему, но уперся в глухую стену бизнес-интересов одного из главных мейджоров. Тогда он поменял свое имя на непроизносимый графический знак, заявил, что он новый человек, стал выпускать новую музыку самостоятельно, а в прессе стал проходить как TAFKAP — «The artist, formely known as Prince» («артист, ранее известный как Принс»).

Его творческая свобода стала абсолютной, и записи Принса стали очень неровными. Песни довольно редко попадали в чарты, хотя и среди них была поп-классика высшей пробы, как, например, «Te Amo Corazon» 2005 года. Пластинки получались совсем разными — от обычной и вполне адекватной моменту поп-музыки до почти что авангарда.

При этом он всегда оставался одним из самых успешных концертных музыкантов. Например, в 2007 году он сыграл подряд 21 концерт в лондонской O2 Arena — одной из самых больших площадок города. А чуть более года назад начал тур под красноречивым названием «Piano & Microphone» — тоже с абсолютным успехом, несмотря на камерный формат.

У Принса осталась огромная дискография, которую мало кто на самом деле хорошо знал и при его жизни. Сейчас она неизбежно станет дополняться всяким rare and unreleased, а уже выпущенная музыка будет разобрана самым тщательным образом. Очень большая ее часть в момент релизов не получала должного внимания, была интересной, но терялась на общем фоне. В этом Принс и не только в этом, но и по универсальности своих талантов был схож с Дэвидом Боуи, а во многом и обгонял его. То, что оба ушли с разницей в четыре месяца,— какая-то чудовищная несправедливость. Звезд такого масштаба, таланта и опыта в музыке не осталось больше вообще.

Юрий Яроцкий