Пока не поздно
Спасти зрение Денису Сердюкову помогут операции
Мальчику в мае исполняется два года. У него тяжелое косоглазие, нарушена работа зрительного анализатора. Это значит, что зрение не сфокусировано, мальчик не может видеть предмет одновременно обоими глазами. Это результат тяжелой болезни, которую малыш перенес сразу после рождения. Врачи уверены, что зрение мальчика можно спасти. Для этого необходимо, пока Денис не вырос, провести хирургическое лечение в несколько этапов. А у родителей малыша нет средств на оплату операций.
Если не восстановить зрение сейчас, пока Денис еще маленький, зрительные функции у мальчика не сформируются.
«А вот и мой маленький Одуванчик. Это я его так зову, потому что он у нас белокурый и кудрявый, в дедушку»,— говорит Ирина, мама Дениса, подходя к кроватке сына. Заслышав родной голос, Денис начинает активно размахивать ручками, вертеться, гулить. Еще год назад это казалось невозможным.
У Ирины отрицательный резус-фактор, это всегда дополнительный риск во время беременности. Поэтому молодая мама особенно тщательно все девять месяцев следила за состоянием своего здоровья. Однако многочисленные анализы не выявили главного: у ребенка резус-фактор, в отличие от маминого, был положительным. Из-за этого произошел так называемый резус-конфликт, в результате которого в организме малыша начал активно вырабатываться билирубин.
«Когда на следующий день после рождения у Дениски взяли кровь на анализ, оказалось, что уровень билирубина у него в пять раз выше нормы. Произошла интоксикация организма, сыну давали лекарства, ставили капельницы, срочно сделали переливание крови, но ничего не помогало. Из родильного дома его перевезли в реанимацию. Врач мне сказал, что билирубин поднялся до отметки, не совместимой с жизнью. Сына я видела буквально по несколько минут в день. Это было невыносимо. Он был совсем маленький, кожа желтая, всегда какие-то капельницы, приборы…»
Врачам удалось спасти жизнь Дениса и стабилизовать его состояние. Однако возникли серьезные осложнения.
«Из-за сильной интоксикации произошли нарушения в работе центральной нервной системы,— поясняет Ирина, перебирая многочисленные медицинские выписки сына.— Денис не мог даже пошевелиться, пальцы рук у него все время были сжаты в кулаки, а глаза сведены к носу…»
Домой мальчика выписали с диагнозом «перинатальное поражение центральной нервной системы». Рекомендовали заниматься реабилитацией и обратиться к офтальмологу за консультацией. Офтальмолог лишь констатировал факт: у Дениса паралитическое косоглазие, нарушена работа зрительного анализатора. То есть мальчик хоть и плохо, но видеть может. Однако в единую картинку визуальная информация не складывается, поэтому мозг не в состоянии правильно ее расшифровать, понять и воспроизвести.
В прошлом году Денис прошел курс лечения по поводу поражения центральной нервной системы в Москве. Первые результаты стали сразу заметны: мальчик начал агукать, переворачиваться на живот, сжимать и разжимать пальчики, брать в руки предметы.
«Сейчас Денис может даже на ножках простоять 5–10 секунд,— с гордостью говорит Ирина.— В клинике, где мы лечились, нам посоветовали обратиться в московский Научно-практический центр специализированной медицинской помощи детям (НПЦ) по поводу зрения. Там офтальмолог объяснил: необходимо хирургическое лечение, его будут проводить в несколько этапов, может потребоваться в общей сложности до десяти операций, по пять на каждом глазу. Средств, которые нам удалось собрать на тот момент, хватило на оплату первых двух операций. После них правый глаз сына встал на место, сейчас косит только левый глаз»,— радуется Ирина.
Лечение нужно продолжать, впереди еще несколько операций. Откладывать их нельзя. Врачи предупреждают: если не восстановить зрение сейчас, пока Денис еще маленький, зрительные функции у мальчика не сформируются. В московской клинике для малыша, прописанного в Ростовской области, лечение только платное.
«Муж практически не бывает дома — все время на работе, пытается заработать как можно больше, но этого все равно недостаточно,— вздыхает Ирина.— Такие счета мы оплатить сами не сможем. Единственная надежда — что люди откликнутся на нашу просьбу. И тогда мы успеем помочь Денису, пока еще не слишком поздно».