Андрей Мовчан о проблемах российской и европейской экономик: «Возьмите современный Запад, Европу, например. Более или менее понятно, это признают сами европейцы, что самая большая угроза для европейского экономического будущего сегодня — это плохо контролируемый рост бюрократизации общества. Огромное количество евробюрократов, локальных бюрократов, которые настраивают приказы на приказы, инструкции на инструкции, департаменты комплаенс превышают по размеру все остальные департаменты компаний и банков. Система усложняется, чтобы она усложнялась, бюрократы должны выбираться, чтобы они выбирались, должны за них голосовать. Большинство голосующих не хотят работать, поэтому бюрократы делают так, что не работающие получают не меньше, чем работающие, от этого перестают работать все, от этого надо брать больше налоги для того, чтобы обеспечивать бюрократов. В общем, получается большая проблема, которую Европа сможет переживать еще много, потому что у нее есть большой задел, но, тем не менее, не вечный. Задел из денег, из людей, из технологий, из добавленной стоимости, которая создана, из ВВП на человека, который создан раньше и поддерживается пока системой и, тем не менее, уже не растет сильно.

Где здесь начинается политика? Ведь интересы бюрократов абсолютно экономические — они хотят зарабатывать больше, интересы избирателя абсолютно экономические — они хотят получать, не работая. Это все в каком-то смысле экономика. На мой взгляд, любая большая политика так или иначе проистекает из экономических интересов тех или иных групп, даже тогда, когда эти группы вам продают свои интересы как не экономические, а идеологические, нравственные, политические или какие-то другие. А дальше не существует "их" и "нас". У них каждая страна по-своему живет. Мы живем в своих условиях постресурсной экономики, когда элита, консолидировавшая власть и капитал, пытается не потерять ни то, ни другое и сохранить власть в стране, где капитала стало меньше, а население пытается продолжать бенефициировать иждивенчество на ресурсах. Плохо пока понимают, что ситуация меняется. А ситуация меняется не очень быстро, потому что ресурс-то есть, цена на него изменилась, но, тем не менее, это все есть».

О влиянии санкций: «Это прямой и конкретный пример влияния политики на медиа. К экономике это не имеет никакого отношения. Если вы возьмете санкции, посмотрите на них незамыленным медиа-взглядом, вы увидите запрет на финансирование определенного круга организаций, которым совершенно не нужны деньги. Россия продолжает отдавать свои долги все это время вместо того, чтобы брать новые, а те, кому нужны деньги, типа "Газпрома", "Сибура", Global Ports, прекрасно поднимают деньги на рынке, им никто не запретил. И запрет на поставку технологий, на добычу тяжелой дорогой нефти. Тяжелая дорогая нефть тоже никому не нужна. Вот весь эффект начальных санкций».