От Адама до «Ностромо»
11 великих несостоявшихся экранизаций
Экранизации литературных произведений не выходили из моды ровно столько, сколько существует кинематограф,— и до сих пор обнаруживаются в списках премьер чуть ли не каждую неделю. Снимают все — комиксы, сказки, Библию, классику, контркультуру, журналистские расследования и даже поэзию. Только что практически одновременно вышли экранизации "Высотки" Джеймса Балларда, "Голограммы для короля" Дэйва Эггерса и романа Джона Ле Карре "Такой же предатель, как и мы", а теперь — новая "Алиса в Зазеркалье". Анна Сотникова вспомнила великие книги, ставшие неосуществимыми проектами для самых разных режиссеров, и разобралась в том, почему они так и не попали на экран.
Книга: Первая книга Ветхого Завета, состоящая из 50 глав, рассказывающих о происхождении мира и древнейшей истории человечества. Начинается с шести дней творения, дальше следуют грехопадение, допотопные времена, Всемирный потоп — и заканчивается смертью Иосифа в Египте.
Фото: Paris Match via Getty Images
Фильм: Библия всегда лидировала по числу экранизаций — одна только Книга Бытия снималась в общей сложности 56 раз по всему свету. Начиная с немой американской короткометражки 1909 года "Иеффай и его дочь", продолжая пятью адаптациями "Самсона и Далилы", самая ранняя из которых снята в 1922 году и является одним из первых австрийских эпиков, или "Десятью заповедями" Сесиля Де Милля 1923 года — и заканчивая позапрошлогодним "Ноем" Даррена Аронофски и "Исходом: Цари и боги" Ридли Скотта. Есть среди экранизаций и громкие авторские проекты — например, "Содом и Гоморра" Роберта Олдрича, "Самсон" Анджея Вайды или "Моисей и Аарон" Штрауба и Юйе. Есть и крайне странные — экранизация мюзикла Эндрю Ллойда Уэббера и Тима Райса "Иосиф и его удивительный разноцветный плащ снов" или мюзикл с Вэлом Килмером по "Десяти заповедям". Есть сериал про Моисея с Бертом Ланкастером, озвученный Эннио Морриконе, есть даже мультфильмы — например, "Принц Египта" 1998 года или серия "Veggie Tales", где антропоморфные овощи разыгрывают историю Моисея. Но самая щедрая адаптация должна была быть снята Робером Брессоном, который хотел экранизировать целых 11 глав Книги Бытия сразу — начиная с сотворения мира и заканчивая Вавилонской башней. Брессон вынашивал эту идею больше 35 лет, но, как и мечте Карла Теодора Дрейера снять "Жизнь Иисуса Христа", ей не дано было осуществиться. В какой-то момент Дино Де Лаурентис даже согласился финансировать идею Брессона, но тот взялся за проект, кажется, только ради того, чтобы бросить, затем приняться за реализацию во второй раз — и снова отказаться. Одной из главных проблем, на которые Брессон жаловался во время производства, было то, что ему никак не удавалось заставить животных делать то, что ему нужно. Возможно, именно из-за глупых зверей, отказывающихся следовать режиссерским указаниям, мы лишились одного из величайших фильмов в истории кинематографа. Де Лаурентис же впоследствии все-таки спродюсировал библейский эпик — "Библию" Джона Хьюстона, в которой Питер О'Тул играет трех ангелов.
Робер Брессон, режиссер
Я планирую снять фильм на древнееврейском и арамейском языках и не собираюсь показывать животных в Ноевом ковчеге — только их следы. Все равно они не делают то, что я прошу
Книга: Приключенческая повесть о путешествии капитана Марло по заданию некой "Компании" по реке Конго в сердце Африки — один из важнейших текстов рубежа XIX-XX веков, полный пророчеств и предчувствия гибели европейской цивилизации. Modern Library ставит "Сердце тьмы" на 68-е место в списке 100 величайших англоязычных романов XX века.
Фото: AP
Фильм: Самый знаменитый подход к "Сердцу тьмы" — разумеется, "Апокалипсис сегодня" Фрэнсиса Форда Копполы, который перенес действие из Конго во Вьетнам и Камбоджу времен Вьетнамской войны и поставил его при участии Мартина Шина и Марлона Брандо. В 1993 году американский телеканал TNT выпустил собственную, аутентичную версию, поставленную Николасом Роугом, с Тимом Ротом в роли Марло и Джоном Малковичем — полковником Курцем. Но никакого "Апокалипсиса сегодня" не было бы (во всяком случае, он выглядел бы совсем иначе), если бы не первый 184-страничный сценарий на основе "Сердца тьмы", который Орсон Уэллс, объявленный вундеркиндом, в 1939 году принес на студию RKO, давшую ему карт-бланш на дебютный полный метр. Версия Уэллса должна была представлять собой 165 длинных панорамных планов, снятых с точки зрения Марло, начинающего свое путешествие сквозь африканские джунгли. Для дополнительного шизофренического эффекта личности Марло и Курца периодически смешивались. Все начало разваливаться, когда Уэллс попросил слишком длинную отсрочку, прежде чем раздать сценарий актерам: RKO заморозила проект, обосновав это серьезными финансовыми и политическими рисками,— бюджет фильма со всеми спецэффектами, техническими приспособлениями и затейливыми декорациями джунглей превышал миллион долларов. К тому же, добавили на студии, переносить на экран шедевр мировой литературы — слишком сложно, особенно с учетом того, что амбиции Уэллса требовали пренебречь традиционным голливудским нарративом и позволить зрителю смотреть фильм от первого лица. Уэллсовское "Сердце тьмы" могло бы хорошенько встряхнуть киноиндустрию, но так и осталось сценарием, который при желании можно прочитать — текст выложен в Сети в открытом доступе. На RKO Уэллса попросили принести что-нибудь попроще — и вторым сценарием, который он представил, оказался "Гражданин Кейн".
Орсон Уэллс, режиссер
Я хотел полностью контролировать "Сердце тьмы". Продюсеры этого не понимали. Никаких споров не было. Было просто две точки зрения, прямо противоположные друг другу. Мою они приняли за невежество, а я расценил их позицию как форменный идиотизм
Книга: Одна из величайших книг в истории человечества — пародийный роман о похождениях идальго Алонсо Кихано, начитавшегося рыцарских историй до помутнения рассудка и решившего нести миру справедливость под именем Дон Кихот Ламанчский.
Фильм: "Дон Кихота" экранизировали — и пытались экранизировать — не раз, но именно на версию Гиллиама, в которой он мешает оригинальный роман с современной сатирой, кажется, всерьез обозлились высшие силы. К 1999 году Гиллиаму удалось собрать в Европе на свою постановку "Человек, который убил Дон Кихота" $32 млн — баснословную по всем параметрам сумму. Но уже на первой неделе съемок Жан Рошфор, игравший главную роль, слег с грыжей межпозвоночного диска, а съемочную площадку затопило. "Дон Кихота" пришлось отменить, что стоило $15 млн страховых денег, а на память о проекте остался документальный фильм "Затерянные в Ла-Манче". Но Гиллиам не сдавался — и, несмотря на то, что страховая компания несколько лет удерживала права на сценарий, в 2008-м производство возобновилось, уже с Робертом Дювалем в роли Кихота. Спустя два года Гиллиам заявил о том, что финансирование проекта пропало и фильм опять не выйдет. Прошло еще четыре года — и в 2014-м режиссер снова начал всем рассказывать, что "Дон Кихот" находится на стадии препродакшена, в главной роли — Джон Херт, а съемки начнутся в 2016-м. Но у Джона Херта нашли рак и все снова пришлось отменить. Последние новости сообщают, что Гиллиам все же стоит на своем, съемки назначены на осень этого года, а в главных ролях заявлены Адам Драйвер и Майкл Пейлин. Пейлин — в роли Дон Кихота, а Драйвер, кажется, играет главного героя Тоби, студента-идеалиста, снявшего фильм о Дон Кихоте (сценарий, понятное дело, все время меняется — и меняется до неузнаваемости). Гиллиам по-прежнему не унывает, оптимистично замечая, что для того, чтобы сделать Кихота, надо стать таким же безумным, как он,— к чему его, очевидно, и ведут последние 15 лет производства картины. Похожая история случилась с "Дон Кихотом" у Орсона Уэллса — тот неоднократно менял концепцию, регулярно терял финансирование и в общей сложности маялся со своим Сервантесом больше 20 лет. Но фильм Уэллса все-таки увидел свет в 1992 году стараниями Хесуса Франко, смонтировавшего отснятый материал,— хоть и не весь, хоть и не особенно удачно. Хочется верить, что Гиллиам, в отличие от Уэллса, не промучается со своей версией до конца жизни и в конце концов победит хитроумного идальго.
Терри Гиллиам, режиссер
Мое стремление снять "Дон Кихота" маниакально... отчаянно... ничтожно... просто глупо. Оно растет как опухоль, и для того, чтобы выжить, мне надо от нее избавиться
Книга: Один из лучших романов Набокова, история болезненной и обреченной страсти искусствоведа Кречмара к 16-летней девушке Магде, опубликованный в 1933 году. На английском "Камеру обскуру" издали три года спустя в переводе Уинфреда Роя, Набокову перевод не понравился, и он написал свою английскую версию, "Смех в темноте", переработав сюжет, переименовав персонажей и "состарив" героиню на два года. Уже первые рецензенты отмечали, что роман "похож на синематографический сценарий".
Фильм: В 1969 году "Камеру обскуру" снял автор "Тома Джонса", "Вкуса меда" и "Одиночества бегуна на длинную дистанцию" Тони Ричардсон с Николом Уильямсоном и Анной Кариной в главных ролях. Уильямсон, кстати, в последний момент заменил Ричарда Бертона, которого Ричардсон после нескольких съемочных дней уволил за непунктуальность. Историю перенесли из Берлина 1930-х в свингующий Лондон, фильм получил положительную критику, а потом по таинственным причинам был снят с проката. Его всего дважды показали по британскому телевидению (в 1974-м и 1981-м), он не вышел ни на видео, ни на DVD и со временем затерялся в истории. В 1986-м некто Лазло Папас выразил желание снять ремейк с Миком Джаггером и Ребеккой Де Морней, которую впоследствии заменил на Мэриам д'Або, однако проект забуксовал, и фильм так и не появился. Между тем экранизация "Камеры обскуры" была многолетней мечтой Алексея Балабанова, который хотел снять ее в Европе на английском языке, хоть и боялся, что не сможет сам написать сценарий. Балабанов дважды обращался к Дмитрию Набокову по поводу приобретения прав, но тот отвечал в том духе, что русский режиссер не может снять кино по произведениям его великого отца. К этим мучительным переговорам пытались привлечь каких-то влиятельных посредников, но и у них ничего не вышло. К сожалению, до момента, когда наследники одумаются, Балабанов так и не дожил, но преломление набоковского сюжета, о котором он думал всю жизнь, можно увидеть, например, в его последнем сценарии "Мой брат умер": невидимый Ваня, живущий в голове своего брата-близнеца, замечает мужчину, с которым Пете изменяет жена,— как Магда изменяла слепому Кречмару с Горном. Некоторые, впрочем, находят истоки этой истории в произведениях Лескова, которого Балабанов много читал в последние годы.
Алексей Балабанов, режиссер
Я всегда хотел экранизировать "Камеру обскуру" Набокова — это лучшее его произведение, оно очень кинематографично
Книга: Кропотливое документальное исследование ленинградской блокады, написанное американским журналистом, в 1949 году возглавившим московское бюро The New York Times. "900 дней", изданные в 1969-м, в СССР были запрещены: Солсбери обвинял Сталина и советский режим в массовом голоде и гибели полутора миллионов человек; в его описании блокады было больше ужаса, чем героизма,— и этого ужаса, подчеркивал Солсбери, можно было избежать.
Фото: Mondadori Portfolio via Getty Images
Фильм: Когда в 1983 году Леоне заканчивал работу над "Однажды в Америке", его поразили и необычайно вдохновили две вещи: "Ленинградская симфония" Шостаковича и книга Солсбери, которую он решил немедленно переделать в военный эпик. Хотя целиком сценарий так и не был написан, Леоне придумал открывающую сцену и основной сюжет. Фильм, по его словам, должен был начинаться так: "Крупный план рук Шостаковича на клавишах фортепиано... Камера будет снаружи, на вертолете, и крупный план возьмем через открытое окно. Мы видим, как руки листают заметки "Ленинградской симфонии". И тут композитор начинает. Музыка циклическая. Ее начинают три инструмента, потом пять, потом десять, потом двадцать, потом целая сотня. И вся моя открывающая сцена будет построена на этой музыке. Одним планом. Таким планом, какого еще не делали: камера отъезжает от рук композитора назад. Мы видим его комнату. Камера выезжает через окно. Улица. Закат. Двое на улице. У всех пистолеты. Они едут на вагонетке. Камера едет за вагонеткой. Музыка продолжается. Вагонетка останавливается несколько раз. Наконец, она приезжает на окраину. Останавливается на небольшой площади, где уже стоят несколько таких же вагонеток. Кроме них там ждут грузовики. Вагонетки пустые. Все пассажиры — вооруженные мужчины... женщин нет. Мужчины забираются в грузовики. Камера едет за грузовиком. Все время играет музыка. Все время один план. Никаких склеек. Никаких врезок. Мы приезжаем к фронтовым окопам, чтобы защищать город. Музыка постепенно становится сильнее. Окопы. Внезапно камера уезжает в степь. Огромную. Пустую. Музыка становится еще громче. Пока камера не пересекла степь до кадра в строю, тысячи немецких танков готовятся к атаке. И после первых выстрелов, смешавшихся с музыкой,— склейка! Следующий план: занавес открывается. Это концерт Шостаковича. В помещении пять тысяч человек. Сто восемьдесят музыкантов играют. А потом: ТИТРЫ!" После этого эпического вступления начинает развиваться сюжет, в центре которого — американский оператор-новостник (Леоне хотел, чтобы его сыграл Роберт Де Ниро), который не может выбраться из России, влюбляется в молодую русскую девушку, и вместе они пытаются пережить блокаду, скрываясь от тайной полиции. К 1989 году Леоне удалось собрать сто миллионов долларов от независимых спонсоров, фильм должен был производиться как копродукция с СССР. Леоне уговорил Эннио Морриконе сделать для фильма новую аранжировку музыки Шостаковича (саундтрек был написан, но никогда не записывался), а Тонино Делли Колли — стать оператором. И даже предусмотрительно попросил француза Жан-Жака Анно взять на себя руководство проектом, поскольку боялся, что здоровье не позволит ему работать без перерывов. Съемки должны были начаться в 1990-м, но за два дня до подписания контракта Леоне умер от сердечного приступа. Спустя 11 лет Анно снял ужасный фильм "Враг у ворот": на фоне Сталинградской битвы разворачивалась история любовного треугольника, состоящего из легендарного советского снайпера Василия Зайцева, выдуманного комиссара Данилова и девушки Тани.
Серджо Леоне, режиссер
В конце фильма оператор погибает, прямо в день освобождения города, в тот момент, когда он снимает отступление немецкой армии. А девушка узнает, что он умер, случайно посмотрев новости: камера запечатлела, как он взорвался под артиллерийской атакой
Книга: Сатирическо-макабрический роман с библейскими мотивами, который Булгаков начал писать в конце 1920-х и писал до самой смерти, так и не закончив. Широкая общественность узнала о его существовании в 1962 году, когда Вениамин Каверин в послесловии к булгаковскому "Мольеру", вышедшему в популярной серии ЖЗЛ, впервые упомянул о "Мастере и Маргарите", сравнив стиль Булгакова с выразительностью Гойи. Через четыре года роман был опубликован в журнале "Москва" в сокращенном и искаженном виде — но все равно имел невероятный успех.
Фото: архив журнала "Огонек"
Фильм: Снять "Мастера и Маргариту" пытались многие, но удавалось не всем: к примеру, Эльдар Рязанов, добиваясь права на постановку фильма, в 1985 году обращался в ЦК КПСС и получил отказ. Первая киноадаптация, 1971 года, принадлежит Анджею Вайде, через год вышла версия югослава Александра Петровича, а в 1989-м — польский четырехсерийный телефильм. В 1994 году "Мастера и Маргариту" снял Юрий Кара, получилось у него форменное безумие с участием Виктора Ракова, Анастасии Вертинской, Михаила Ульянова, Валентина Гафта, Александра Филиппенко, Сергея Гармаша, Льва Дурова и др. Этот удивительный аттракцион не увидел свет вплоть до 2011 года из-за разногласий режиссера и продюсеров, а позднее — из-за претензий наследников Булгакова, с которыми Кара почему-то решил ничего не согласовывать. Особенно остро обсуждался 200-минутный хронометраж фильма, который продюсеры велели сократить до двух часов, что вызвало страшное недовольство актеров. Кроме того, в декабре 2006 года в интернет слили монтажную копию, изготовленную для согласования сокращений. Таким образом, версию Кары зрители увидели гораздо позже последней на сегодняшний день экранизации "Мастера и Маргариты", телесериала Владимира Бортко с Олегом Басилашвили в роли Воланда, Сергеем Безруковым — Иешуа, Александром Абдуловым — Коровьевым, Дмитрием Нагиевым — Иудой и кучей других звезд. Версию Бортко страшно раскритиковали, хоть она и получила несколько телевизионных премий. Однако потенциально самая удачная адаптация романа Булгакова так и не была осуществлена: снимать "Мастера и Маргариту" планировал Элем Климов. Идея принадлежала продюсеру Франко Кристальди, с которым Климов познакомился на съемках калатозовской "Красной палатки" в 1968-м. Кристальди предложил такой расклад: Феллини снимает главы о Понтии Пилате, а Климов — советские. Маргариту должна была сыграть Клаудия Кардинале. Эта феерическая затея почти мгновенно растаяла в воздухе, но Климов не сдавался, несмотря на то, что получал отказы от Госкино всякий раз, как обращался туда по булгаковскому вопросу. Вместе со своим братом Германом Климовым он написал сценарий — и это была скорее фантазия на тему: литературовед Игорь Виноградов, которому братья дали его прочесть, сказал, что они переписали Булгакова на 85 процентов, "но хорошо бы еще на 15". К этому моменту Климов уже возглавлял СК СССР, и Госкино его заявку поддерживало, но тут возникли другие проблемы: проект, который сам Климов позднее характеризовал как "сверхзвуковое кино", был попыткой сделать невозможное с использованием технологий, которых еще не существовало. Ему требовалось грандиозное финансирование и усилия множества людей и организаций — притом не только советских. В середине 1980-х Климов не нашел ни таких денег, ни таких организаций, и, разочаровавшись, перестал снимать кино совсем, закончив режиссерскую карьеру великим "Иди и смотри".
Элем Климов, режиссер
Даже Тарковский не знал, как сделать кота
Книга: Роман Фрэнка Герберта, получивший в 1966 году премию "Хьюго" (на пару с "Бессмертным" Роджера Желязны), а в 2003-м названный лучшей научно-фантастической книгой в мире. После "Дюны" Герберт напишет пять сиквелов, а после него Кевин Дж. Андерсон и Брайан Герберт — еще несколько (плюс приквелы). В 2009-м названия планет из "Дюны" стали использовать в качестве названий для равнин и кратеров Луны, Сатурна и Титана.
Фильм: Эта история — один из самых знаменитых примеров несостоявшейся экранизации. В середине 1970-х, после успеха "Священной горы", великому чилийцу Алехандро Ходоровски позвонил продюсер Мишель Сейду и предложил продюсировать любую его новую работу, тот с восторгом ответил: "Дюну!" Книгу он, правда, не читал, но кто-то из друзей уверял, что ему понравится. Сейду арендовал замок во Франции, где Ходоровски заперся писать сценарий. Роман открывал огромный простор для киноинтерпретаций — особенно после того, как Ходоровски его основательно переписал, чем автор был страшно недоволен. Практически с самого начала Ходоровски адекватно оценивал масштаб катастрофы, понимая, что снять задуманное практически невозможно. Закончив работу над текстом, он начал собирать "духовных воинов" для осуществления своего безумного проекта: раскадровками занялся Мебиус (Жан Жиро), художником по спецэффектам сначала должен был стать Даг Трамбелл, работавший над "Космической одиссеей", но он показался Ходоровски "не духовным человеком", и он взял мастера из "Темной звезды" Карпентера, Дэна О'Бэннона. То, как набирали остальных, обросло легендами. Pink Floyd предложили записать тему планеты Арракис, и со встречи с ними Ходоровски едва не сбежал из-за того, что во время разговора музыканты ели гамбургеры (те, правда, гамбургеры сразу отложили и поклялись, что запишут не просто тему, а целый альбом). Пола Атрейдеса должен был сыграть сын режиссера Бронтис, специально обучившийся борьбе и бою на мечах. Мик Джаггер просто подошел к Ходоровски на какой-то вечеринке и молча смотрел на него, пока тот не спросил: "Хочешь у меня сниматься?" Удо Кир нашелся на "Фабрике", Орсон Уэллс — в ресторане. Сальвадор Дали на первой встрече сразу назначил вторую, на второй устроил обед на 12 персон, в ходе которого задал режиссеру единственный парадоксальный вопрос о будильниках — и, получив удовлетворительный ответ, назначил третью, где потребовал за роль неимоверных денег. В итоге сошлись на том, что платить ему будут $100 тыс. за минуту экранного времени, так что роль пришлось ужать до трех минут. Именно Дали, впрочем, показал Ходоровски каталог Ганса Рудольфа Гигера, к которому тот тут же помчался с призывом срочно делать кино. В результате большая часть бюджета была потрачена уже на подготовительном этапе и, когда Ходоровски с Сейду отправились в США демонстрировать результат своей блистательной работы, упакованный в тяжеленную книгу, все продюсерские компании были в полном восторге — но в один голос советовали Сейду взять чуть менее одержимого режиссера, который не будет утверждать, что фильм должен длиться минимум 12 часов. Грандиозная затея Ходоровски провалилась, но одни только наработки подарили миру множество конкретных идей — ее отголоски слышны во всей американской фантастике, от "Чужого" и первых "Звездных войн" до "Прометея". Через несколько лет права на экранизацию выкупил Дино Де Лаурентис и фильм снял Дэвид Линч — по словам Ходоровски, смотреть на экран ему было невыносимо. "Линч не виноват,— говорил он.— Виноват диктат продюсеров. Невозможно снимать фильмы в системе, которая хочет лишь прибыли".
Алехандро Ходоровски, режиссер
Мы работаем не над фильмом, мы создаем великое откровение. Это больше чем кино. Это миссия
Книга: Едва ли не главная книга XX века — цикл из семи романов, монолог безымянного рассказчика об опыте взросления, познания искусства, любви и памяти.
Фото: DIOMEDIA / Mary Evans
Фильм: При очевидной неподъемности задачи за Пруста брались и снова брались десятки режиссеров — первую адаптацию, "Квартет Басилей", включавшую фрагменты из "Содома и Гоморры" и "Обретенного времени", снял в 1982 году итальянец Фабио Карпи (ему же принадлежит фильм 2003 года о режиссере, снимающем кино про жизнь Пруста). Затем к "Поискам утраченного времени" приступил любитель экранизировать все на свете Фолькер Шлендорф, сняв "Любовь Свана" — с Джереми Айронсом, Орнеллой Мути и Аленом Делоном. В 1999-м великий Рауль Руис адаптировал финальную часть, "Обретенное время" (что на самом деле означает, что фильм свободно обращается ко всем семи романам). Спустя год после Руиса Шанталь Акерман взялась за пятую часть, "Пленницу" — и получилось волшебное кино. Наконец, в 2011 году на французском телевидении вышел четырехчасовой фильм в двух сериях, охватывающий сразу весь цикл. Но самые интересные киноадаптации Пруста так и не состоялись. Идея первой принадлежит дуэту Джозефа Лоузи и Гарольда Пинтера — если задуматься, одного из самых непохожих на Пруста писателей и одного из самых неподходящих Прусту режиссеров. В 1972 году один из соавторов Пинтера предложил ему заняться экранизацией "В поисках утраченного времени", и Пинтер, читавший к тому моменту только "Путь Свана", почему-то согласился. Спустя три месяца ежедневного чтения Пруста Пинтер во вступлении к сценарию написал, что единственная вещь, насчет которой он уверен,— это то, что не стоит и пытаться сделать фильм, основанный на одной или двух частях: "Если этот фильм и может быть снят, то его автор должен попытаться извлечь квинтэссенцию из всей работы". Тогда Сэмюэл Беккет предложил Пинтеру начать с конца, и, ознакомившись с "Обретенным временем", английский драматург страшно расстроился — обнаружив, что "вся книга содержится в последней части". В результате Пинтер написал сценарий вместе с Лоузи и исследователем Пруста Барбарой Брей — он выложен в открытый доступ. Но перенесение на экран не состоялось: после провалившейся попытки найти финансирование в Америке, Лоузи отнес сценарий французскому президенту, чтобы обсудить франко-британскую копродукцию, финансируемую Gaumont. Никто из участников обсуждения не был уверен в способности Лоузи взяться за французский сюжет (да еще и по-французски), к тому же от участия в проекте отказались как Лоуренс Оливье, так и Дирк Богард. Мечту пришлось похоронить заживо. Есть и еще одна великая несостоявшаяся экранизация Пруста — фильм Лукино Висконти, который в 1969 году заказал сценарий Сузо Чекки Д'Амико ("Рокко и его братья", "Похитители велосипедов"), а сам отправился исследовать фактуру в Париж и Нормандию. Висконти привлек к работе своих привычных компаньонов: Николь Стефани (которой принадлежали права), фотографа Клода Шварца, художника по костюмам Пьеро Този и художника по декорациям Марио Гарбулья. Сильвана Мангано должна была играть герцогиню де Германт, Ален Делон или Дастин Хоффман — рассказчика и главного героя Марселя, а Хельмут Бергер — гомосексуального протеже барона де Шарлю Чарли Мореля. Самого де Шарлю предлагали сыграть Лоуренсу Оливье и Марлону Брандо. Но когда стало понятно, что фильм будет идти четыре часа, а требующийся бюджет совершенно нереалистичен, Висконти отложил Пруста в сторонку, взялся за "Смерть в Венеции" Томаса Манна и сделал кино на все времена.
Джозеф Лоузи, режиссер
Пинтеровский сценарий превосходит все, что называется термином "адаптация", и становится перенесением прустовского романа в иную сферу искусства
Книга: Великий американский роман, основанный на громком уголовном деле: 11 июля 1906 года владельцы курорта на Биг-Муз-Лейк в нью-йоркском округе Херкимер нашли перевернутую лодку с телом 20-летней Грейс Браун. На следующий день арестовали, отдали под суд и обвинили в убийстве бойфренда Грейс Честера Джиллетта. История этого преступления приковала к себе всеобщее внимание после того, как в рамках слушаний начали зачитывать любовные письма жертвы: Драйзер собирал и хранил вырезки с газетными репортажами из зала суда все полтора года до оглашения приговора (Джиллетт, как и герой "Американской трагедии" Клайд Гриффитс, был казнен на электрическом стуле). 800-страничный роман, вышедший в 1925-м, мгновенно стал бестселлером и уже через год поставлен на Бродвее.
Фото: РИА Новости
Фильм: В 1931-м, при поддержке студии Paramount, "Американскую трагедию" перенес на экран Джозеф фон Штернберг с Филлисом Холмсом и Сильвией Сидни в главных ролях. Драйзеру эта версия страшно не понравилась — он считал, что писавший адаптацию Сэмюэл Хоффенстайн исказил весь смысл. В 1951 году вышла новая экранизация, классическое "Место под солнцем" Джорджа Стивенса с Элизабет Тейлор и Монтгомери Клифтом. Это кино Чарли Чаплин называл "величайшим фильмом, когда-либо снятым об Америке". Бешеную популярность романа можно оценить, просто посмотрев на список последующих киноадаптаций: они выходили в Бразилии ("Um Lugar ao Sol", телесериал, 1959), Италии ("Una tragedia americana", 1962), Чехословакии ("Americka tragedia", телесериал, 1976), Филиппинах ("Nakaw na pag-ibig", 1980) и Японии ("Hi no Ataru Basho", телесериал, 1982). "Американской трагедией" вдохновлялся Вуди Аллен, когда ставил "Матч-пойнт". При жизни Драйзер так и не увидел удовлетворившую его киноверсию, хотя имел все шансы: в конце 1920-х компания Paramount Pictures за $100 тыс. приобрела у него права на экранизацию романа и заказала сценарий Сергею Эйзенштейну. Сценарий был написан, Драйзеру результат понравился, а вот продюсер Дэвид Селзник сказал, что для коммерческого успеха все это слишком депрессивно. По другой версии студия отказалась от сценария Эйзенштейна из-за развернувшейся в Голливуде кампании против советского режиссера. Глава организации Hollywood Technical Director's Institute Фрэнк Пис расценил подписание контракта с Эйзенштейном как пособничество коммунистической пропаганде, а самые реакционные круги Голливуда требовали его немедленной высылки из США. В итоге Paramount в одностороннем порядке расторгли договор, а спустя месяц департамент труда отказал Эйзенштейну в продлении разрешения на пребывание в стране. Он уехал в Мексику, где приступил к работе над фильмом "Да здравствует Мексика!", финансируемом американским писателем Эптоном Синклером. Драйзер еще долго убивался, что вместо нравившегося ему эйзенштейновского сценария студия поставила версию, написанную Хоффенстайном. Он даже подавал судебный иск против Paramount — к сожалению, безрезультатно.
Дэвид Селзник, продюсер
Критики наверняка похвалили бы эйзенштейновскую "Американскую трагедию", что безусловно потешило бы тщеславие нашего народа, но она не может ровным счетом ничего предложить двум миллионам оптимистичных молодых американцев, кроме двух часов страданий
Книга: Абсурдистская «трагикомедия в двух действиях», написанная в 1948–1949 годах на французском, а затем переведенная самим Беккетом на английский. Герои пьесы, Владимир и Эстрагон, бесконечно и совершенно безрезультатно ждут появления некоего Годо, встреча с которым, по их мнению, внесет смысл в их существование. «В ожидании Годо» считается самой значительной английской пьесой XX века.
Фото: AP
Фильм: Беккет стоически отвергал все предложения об экранизации — когда Keep Films предложили ему сделать фильм с Питером О’Тулом в главной роли и Томом Стоппардом в качестве сценариста, драматург сказал, что вообще не хочет фильма по «Годо». Чуть позже, в 1961-м, он посмотрел по BBC трансляцию театральной постановки и остался крайне недоволен. «Моя пьеса,— говорил он,— не была написана для этой коробки. Моя пьеса написана для маленьких людей, запертых в большом пространстве. А так вы оказываетесь слишком большими для этого места». Он успел отказать многим актерам и режиссерам, включая Ингмара Бергмана, но теплее всего обошелся с Романом Полански и Джеком Макговраном, послав в ответ на их запрос короткую записку, в которой говорил, что, конечно, безмерно их уважает, но адаптация уничтожит пьесу. У Беккета были особые требования к постановке — ему хотелось, чтобы пьеса оставалась максимально нейтральной, а любое авторское вмешательство превратило бы ее в экранизацию чьей-то точки зрения. Дебаты, будет ли «Годо» работать, если перенести его на экран, продолжаются до сих пор — фильм, снятый в 2001 году режиссером Майклом Линдсеем-Хоггом, хоть и излишне увлекается крупными планами, скорее служит доказательством того, что кино из «Годо» сделать все же можно. За Полански в этом случае даже обиднее, чем за Бергмана — если последний превратил бы пьесу в канонический «фильм Ингмара Бергмана», то Полански, многому научившийся именно у Беккета, возможно, смог бы снять достойную интерпретацию классики театра абсурда.
Сэмюэл Беккет, писатель
Мне очень жаль расстраивать вас, мистер Полански, но я не хочу никакого фильма по „Годо”. Адаптация его уничтожит. Пожалуйста, простите меня — и не считайте за это пуристской сволочью
Книга: Роман об освободительной борьбе вымышленного южноамериканского государства Костагуана, знаменитого длинной историей тирании, войн и революций. Фрэнсис Скотт Фицджеральд говорил: "Я бы предпочел написать "Ностромо", а не любой другой роман".
Фото: AFP / Photo 12
Фильм: "Ностромо" увековечил в кино "Чужой" Ридли Скотта (а также вся последующая франшиза) — именами героев Конрада там называли космические корабли. Прямые киноадаптации романа тоже существуют, хоть и с оговорками: дорогостоящий немой фильм "The Silver Treasure" 1926 года сейчас считается потерянным, а телефильм 1996-го с Колином Фертом в роли сеньора Гулда — похороненным в вечности. "Ностромо" должен был обзавестись почтенной экранизацией: он был запланирован как прощальный фильм режиссера "Лоуренса Аравийского" Дэвида Лина, но, к несчастью, только проводил его в могилу. В проекте были задействованы исключительно звезды — Марлон Брандо, Питер О'Тул, Изабелла Росселлини, Кристофер Ламберт и Деннис Куэйд, а на главную роль пригласили Жоржа Коррафаса. Лин хотел позвать и Алека Гиннесса, но уже крайне немолодой к тому времени актер отказал, написав следующее письмо: "Мне кажется, я буду кошмарным выбором. Единственная вещь в моей роли, которую я смогу сделать хорошо,— это перекореженная походка краба". Уже на начальном этапе Лин понимал, что дело плохо: из-за болезни он не мог даже дочитать роман, но тут появился настойчивый Стивен Спилберг в качестве продюсера и заставил его работать дальше. Впрочем, долго это не продлилось — Спилберг позволял себе переписывать сценарий и спорить с автором, за что Лин просто-напросто уволил его вместе с тремя дополнительными сценаристами, параллельно пытаясь собрать на постановку $46 млн. Ходили упорные слухи, что 83-летний Лин выжил из ума, а продюсеры настолько обеспокоены, что застолбили $4 млн из бюджета на страхование его жизни. Как выяснилось, это было вполне предусмотрительно: за шесть недель до начала съемок Лин умер от рака горла. "Ностромо" стал его финальной эпопеей.
Дэвид Лин, режиссер
Я прочел только 200 страниц книги — и по большей части борясь со сном. Но я невероятно уважаю "Ностромо" как классический роман. Это уважение грозит тем, что я сниму не слишком хороший, старомодный фильм. Тем не менее если фильм ждет успех, то большая часть зрителей, которая после него пойдет и купит роман, бросит его намного раньше 200-й страницы