Прямая речь

По итогам дискуссий глав МИД стран альянса в Брюсселе генсек Столтенберг сообщил о готовности провести Совет Россия — НАТО перед Варшавским саммитом. Считать ли это началом диалога, о котором говорят в НАТО, "Огонек" спросил постпреда РФ при НАТО Александра Грушко

— Вообще, сама встреча сюрпризов не содержала: мы услышали подтверждение тех идеологических, политических и теперь уже военных установок, которые были приняты на высшем уровне НАТО (на саммите в Уэльсе в 2014-м.— "О"). НАТО движется в сторону сдерживания России. Судя по всему, альянс не может существовать без большого геополитического противника. Что касается заседания Совета Россия — НАТО, то формально такого вопроса в нашем диалоге с НАТО не стоит. Никаких обращений к нам в соответствие с процедурами Совета не поступало (разговор был под занавес встречи в Брюсселе.— "О").

— Как вы оцениваете смену стилистики лидеров НАТО и тезис о том, что сила должна сочетаться с диалогом, а диалог необходим в трудные времена. Это шаг навстречу?

— Если внимательно читать уэльские решения, то логика та же — укрепление оборонного потенциала при сохранении каналов политического диалога. Все это опирается на известные идеологические наработки альянса, датируемые еще серединой прошлого века,— доклад Армеля, который предусматривал сочетание политического диалога с выстраиванием мощных военных потенциалов. (В Пьере Армеле, главе МИДа, а затем и премьере Бельгии в НАТО видят одного из отцов разрядки с СССР.— "О".) А по поводу диалога нынешнего хочу отметить — в последнее время отдельные страны НАТО сотрудничают с нами по ключевым вопросам безопасности за пределами площадки СРН или вообще поверх институциональных линий в Европе.

— Тем не менее на общественное мнение разговор о диалоге со стороны НАТО действует...

— Мы всегда выступали за то, чтобы Совет Россия — НАТО был всепогодным, где обсуждались бы и вопросы сотрудничества, и темы, по которым мы явно расходимся. Лучше говорить, чем не говорить. Но возможные результаты такого диалога следует оценивать реалистически... Если НАТО хочет двигаться вперед в развитии политического диалога, надо нацеливаться на принятие решений, которые способствовали бы укреплению безопасности.

— Чего ждать, если сохранятся нынешние тренды в отношениях с НАТО?

— Какие тренды, если политика конфронтации обретает форму военного планирования? Мы ведь знаем из истории холодной войны, что враждебная политика генерирует враждебное военное планирование, которое само начинает генерировать враждебную политику. Впечатление такое, что НАТО вот-вот свалится в эту спираль.

— В НАТО говорят, что им не хватает прозрачности в отношениях с Россией... С вашей точки зрения, в чем проблема?

— Проблема упирается не в недостаток инструментов укрепления доверия... Речь должна идти об отказе от попыток проецировать на нас военную силу, используя непрерывные ротации, бесконечные учения, создание дополнительных группировок и объектов ПРО вдоль наших рубежей, повышения уровня военной активности в Балтийском и Черном морях вблизи от наших жизненных центров. Все военные понимают: новая реальность, которая создается натовским военным планированием, будет учтена и с нашей стороны. Тот же вопрос, связанный с облетами нашими самолетами "Дональда Кука" (эсминца США в Черном море — "О".), он должен быть сформулирован не про то, кто как летал, а что вообще "Дональд Кук", оснащенный "иджисами" и "томагавками", делал в 70 километрах от главной нашей военно-морской базы... Увы, на сегодня у нас нет позитивной повестки дня, и это не дает точек опоры, от которых можно было бы оттолкнуться и пойти в сторону нормализации.

— Постоянно подчеркивается необходимость взаимодействия НАТО и ЕС. С чем это связано?

— У отношений ЕС и НАТО долгая и непростая история в силу того, что в ЕС и НАТО участвуют разные государства, между которыми есть проблемы в двусторонних отношениях. Но новые риски и угрозы и в самом деле требуют объединения. И для многих очевидно: НАТО как военная организация не способна играть самостоятельную, а тем более лидирующую роль в парировании таких угроз, как терроризм или миграция. Поэтому НАТО ищет ниши в международном разделении труда и понимает, что у ЕС более развитый инструментарий для борьбы с новыми вызовами. НАТО же военная организация, и, как сказал кто-то из западных лидеров, проблема НАТО заключается в том, что, когда у тебя в руке молоток, не надо думать, что каждая проблема — это гвоздь.