Депутата хотят лишить мандата за прогулы

«Справедливая Россия» проголосовала за досрочное лишение мандатов депутатов Ильи Пономарева и Алексея Митрофанова. Решение было принято единогласно. Как пояснил первый замглавы фракции Михаил Емельянов, оба депутата утратили связь с избирателями и не участвуют в работе Госдумы уже более месяца. Теперь предложение о лишении Пономарева и Митрофанова мандатов направят в думский комитет по регламенту, а затем вынесут на голосование палаты. Парламентарий Илья Пономарев ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Ильи Корякина.

— Как вы прокомментируете это решение ваших коллег-депутатов?

— Мне кажется, что это не я утратил связь с Государственной думой, это моя фракция утратила связь со мной. Потому что она даже не удосужилась у меня спросить, работаю ли я, например, в регионе, в Государственной думе, в комитете, хотя, например, мой голос в комитете передан члену фракции господину Аксакову, и он им регулярно голосует, можно сказать, на каждом заседании комитета. Сам я голосую на заседаниях Государственной думы, принимаю участие тем самым в ее работе. А работа в регионе — в Новосибирске — не прекращалась ни на минуту. Каждый день ко мне в приемную приходят люди, идут разные депутатские запросы. Если Комитет по регламенту будет заинтересован в том, чтобы ко мне обратиться и задать соответствующие вопросы, то соответствующие разъяснения он получит.

— Илья Владимирович, ранее сообщалось о том, что вы выехали летом 2014 года в Америку, теперь вы находитесь в Киеве. Чем вызван ваш отъезд за рубеж?

— У меня отъезд за рубеж был вызван моей служебной кратковременной командировкой. Мне не дали возможность вернуться в страну тем, что судебные приставы ограничили пересечение государственной границы на основании искусственно нарисованного долга перед фондом «Сколково». Когда этот долг оказался выплачен, и я сказал, что я возвращаюсь, тут же появилось уголовное дело и заочный арест, который, опять-таки, не дает мне возможность вернуться. То есть это не то, что я не хочу возвращаться — это меня не хотят пускать на родину.

— Вы как-то планируете вмешаться в сей процесс? Когда решение вынесут на финальное голосование, вам известно?

— Если мне в этот процесс дадут возможность вмешиваться, я, естественно, в него буду вмешиваться. Насколько я понимаю, никого особенно не интересует истина, никого не интересует, что происходит на самом деле — мое мнение по этому вопросу. Фракция даже не задала мне вопрос. Хотя — я уже не говорю из вежливости, а из законодательства, из юридических процедур — если рассматривается какое-то персональное дело, то, наверное, депутата должны уведомить о том, что оно рассматривается, и выслушать его аргументацию. Всего этого не было.

Я направил сегодня письма в комитет по регламенту и в комиссию по этике, что, если вам придет какая-то информация из фракции, потому что я не знаю, придет или нет, ко мне, опять-таки, никто юридически не обращался, — то я готов соответствующие пояснения предоставить, особенно если мне разъяснят, какова же в итоге процедура лишения мандата.

— Илья Владимирович, вы утверждаете, что вы исправно выполняете свои рабочие обязанности — правильно я понимаю?

— Совершенно верно.

— Тем не менее, вы отсутствуете более 30 календарных дней, согласно постановлению, в России.

— Я не буду скрывать — вы совершенно правы. Я отсутствую в России с 18 июля 2014 года, это общеизвестная информация. Тем не менее, это не мешает мне выполнять мои депутатские обязанности. Мы же с вами беседуем, соответственно, связь мы не утратили — это только Следственный комитет со мной связь утратил.

— Это правда, что вы передали, доверили свой голос другому депутату — Дмитрию Гудкову?

— Совершенно верно, кто-то же должен физически иметь возможность нажать на кнопку. Каждый день мы с Дмитрием Геннадьевичем рассматриваем повестку Государственной думы, принимаем решение, как голосовать, и он, соответственно, голосует.

— Илья Владимирович, простите, может быть, за резкий вопрос, тем не менее, вы получаете зарплату за это?

— Она мне начисляется. Я ее не получаю, потому что у меня к ней нет никакого доступа. Эту зарплату забирал до последнего времени фонд «Сколково». Сейчас он, соответственно, взял все те деньги, которые были через суд присуждены, но доступа к зарплате я все равно не имею, поскольку она в России — все доверенности аннулированы, а я не могу в Россию попасть.

— То есть работаете бесплатно, получается?

— Абсолютно — все из любви к Родине.

— Понятно. Илья Владимирович, и последнее: вы собираетесь продолжать депутатскую карьеру? Какие планы?

— Это зависит не от меня, а от избирателей. Мандат, выданный мне избирателями, распространяется до декабря этого года. Потом он был сокращен Государственной думой, что, очевидно, противоречит Конституции Российской Федерации, но он сокращен до сентября. Будут новые выборы. Если какая-то партия доверит мне представлять ее интересы в каком-то из регионов Российской Федерации, значит, доверит — если мои взгляды совпадают со взглядами этой партии. Если не доверит, соответственно, не доверит.

— А если доверит, как вы собираетесь возвращаться на родину? Вы же не можете?

— Вообще говоря, если будет новый депутатский срок, соответственно, восстанавливается депутатская неприкосновенность — и на родину можно в этой ситуации вернуться. Пока, конечно, Государственная дума не примет новое решение о лишении меня этой неприкосновенности и заново не отдаст меня под арест.