Прямая речь

На защиту памятников все чаще поднимаются обычные горожане. Что ими движет, выяснял "Огонек"

Виктор Курасов, юрист

"Узнали о стройке, когда появилась техника"

Что и от чего вы защищаете?

Стадион юных пионеров — место, где исторически, еще с позапрошлого века, занимались дети. Сейчас на его месте строят элитный жилой комплекс. Там, конечно, будут какие-то спортивные объекты, но только для жильцов нового дома. Территорию стадиона окружает великолепная ограда начала 1960-х со спортивной мозаикой. Мы сейчас бьемся за то, чтобы она получила статус выявленного ОКН (объекта культурного наследия). В тех проектных документах, которые я видел, ее уже нет. Наконец, на территории есть царский павильон, построенный для венценосных особ к Всероссийской выставке 1882 года, у него статус выявленного ОКН. Новое строительство охватывает его буквой "П". Он как в колодце окажется.

Что нарушает застройщик?

Вокруг этого несчастного павильона роют три котлована, уже зафиксированы провалы грунта до 30 см, а ведь в случае просадки больше 10 мм в проекте должен появиться раздел "защита ОКН". И это не говоря о том, что уничтожается детское спортивное учреждение. Но Градостроительно-земельная комиссия дала отмашку: стройте, ребята, стадиона не жалко. Обошлись даже без публичных слушаний.

Почему вы занялись защитой памятника?

Окрестные жители узнали о строительстве, только когда появилась строительная техника. Я до 2012 года был руководителем муниципального образования и уже тогда начал усиленно бороться против стройки. Удалось настроить глав управ и префектов на защиту стадиона. Два раза получилось провести митинги, но теперь нам их больше не согласовывают. У властей позиция такая: разрешение есть, не нравится — идите в суд.

"Зафиксировали множество подставных лиц"

Михаил Сапенюк, заместитель директора машиностроительного предприятия

Что и от чего вы защищаете?

Старообрядческий Преображенский монастырь XVIII века — памятник федерального значения. Сейчас остался последний ракурс, откуда на него еще можно смотреть, показывать туристам и снимать в кино: с юго-запада. С северо-запада его уже закрывает огромный бизнес-центр у метро, который задавил всю округу. И вот сейчас оставшиеся перспективы пытаются закрыть, построив на месте старой АТС 16-этажный жилой дом красного цвета.

Что именно нарушает застройщик?

АТС расположена в зоне охраны ландшафта, в зоне регулируемой застройки и в зоне охраняемого культурного слоя монастыря. Именно поэтому, когда в 2012 году в Москве приняли высотный регламент, для этого места высотность ограничили 35 м. Но запланированный дом будет 55 м в высоту. Больше всего нарушений было на общественных слушаниях. На собрании мы зафиксировали множество подставных лиц. Например, члена совета при одном из департаментов, живущую на другом конце Москвы. В протоколах появилось около 2 тысяч отзывов в поддержку стройки. Причем под такими фамилиями, которых в природе не существует: например, Ершокев и Феногеногенова.

Почему вы занялись защитой памятника?

На защиту памятника истории и культуры мы вышли через бытовой вопрос, потому что АТС расположена у нас во дворе и новый дом закроет нам солнце. Но вскоре мы познакомились со старообрядческими общинами и обществом содействия восстановлению монастыря. Мы увидели, как грубо нарушаются права памятника. Теперь мы вместе пишем письма во все инстанции, но приходят только отписки. Слушания признаны состоявшимися.

"Храм будет окружен дорогами со всех сторон"

Андрей Гнитиенко, инженер по связи

Что и от чего вы защищаете?

Храму Успения Пресвятой Богородицы в Вешняках в прошлом году исполнилось 370 лет. Вплотную к нему, в двух метрах от церковной ограды, собираются построить Северо-восточную хорду. С другой стороны находится эстакада, а с третьей — улица Красный Казанец, которую тоже хотят расширить до 6 полос. В итоге храм будет окружен дорогами со всех сторон, его обнесут 4-метровыми щитами от шума и пыли. Кроме того, под строительство дороги изымают и вырубают 20 га природно-исторического парка Кусково.

Что нарушает застройщик?

В 2013 году был другой дорожный проект — Северная рокада, которая должна была пройти в полосе отвода железной дороги, не затрагивая парка. Под нее провели публичные слушания, а теперь городские власти подложили их материалы под новый проект. Вместо 4-полосной рокады появится 6-8-полосная хорда, причем на территории парка. Все это без слушаний, экспертиз и изучения геоподосновы. Порубочных билетов нет, но деревья активно пилят, от вызванной полиции рабочие бегают. В Кусково тоже готовится вырубка — на деревьях уже стоят особые метки.

Почему вы занялись защитой памятника?

Мы в этом парке выросли и теперь защищаем свою среду обитания. В инициативной группе есть архитекторы, геологи, инженеры, юристы. Мы добились от прокуратуры, что она не дает ничего рубить без порубочных билетов. Сейчас оспариваем в судах результаты слушаний 2013 года и распоряжение Москомархитектуры об изъятии участка парка. Мы не против дорог, мы за то, чтобы строили по закону. Но по закону они почему-то не могут.

"Совесть мучила, что ничего не предпринимаю"

Елена Царькова, научный работник системы профессионального образования

Что и от чего вы защищаете?

Церковь Петра и Павла была построена в 1705 году по рисунку Петра I. Сейчас в 100 м от нее началась стройка 18-этажного дома. Раньше на этом месте стоял дореволюционный трехэтажный дом. Теперь будет огромная коробка без особых декоративных элементов. Если ее построят, то со стороны Новорязанской улицы церкви видно не будет, а со стороны Новой Басманной ее можно будет увидеть только на фоне этого монстра. Котлован уже вырыт, строители закладывают коммуникации, стоит башенный кран. День и ночь работают.

Что именно нарушает застройщик?

Я сама живу рядом в новом доме, но он 8-этажный — в 2007 году строить здесь что-то выше было нельзя. А это здание превышает рекомендованный самим же правительством Москвы высотный регламент в два раза. Кроме того, оно согласовывалось как объект гостиничного типа, а теперь строят апартаменты — фактически жилой дом бизнес-класса.

Почему вы занялись защитой памятника?

Просто не могла спать спокойно — меня совесть мучила, что я ничего не предпринимаю. Человек я занятой, на митинги у меня времени нет, но на письма в разные инстанции хватает. Из мэрии мне отвечают, что все согласовано и исторический ансамбль не нарушен. Конечно, это борьба с ветряными мельницами.