Андрей Быстрицкий — о последствиях британского референдума

Большинство участников референдума о будущем Великобритании выступили против членства страны в Евросоюзе. О возможных последствиях голосования для Британии и для России “Ъ” рассказал председатель совета Фонда развития и поддержки международного дискуссионного клуба «Валдай» АНДРЕЙ БЫСТРИЦКИЙ.

«Справится ли британская политическая элита со столь серьезными последствиями референдума — сложный вопрос»

Политические последствия Brexit понятны. Правительство пало. Для консервативной партии это тяжелый выбор, потому что отношения внутри самой партии очень противоречивые. Премьер-министру Дэвиду Кэмерону особенно тяжело — он, конечно, не инициатор референдума, но все же немало содействовал его проведению. Теперь вопрос в том, кто будет следующим главой правительства. Будет ли это бывший мэр Лондона Борис Джонсон, экс-министр обороны Лиам Фокс или министр юстиции Майкл Гоув, другие консервативные деятели. Этот вопрос важен и для формирования будущего правительства и самого существования консервативной партии как единой политической силы.

Также Brexit, конечно же, приведет к усилению позиции людей вроде Найджела Фаража, лидера Партии независимости Соединенного Королевства, и других политических сил, которые были сторонниками выхода страны из ЕС. Они не играли очень уж большой роли в британской политической жизни, но теперь получили дополнительные очки.

Гипотетически можно размышлять о разных последствиях, в том числе связанных с выборами — например, возможности досрочного голосования. Однозначно итоги референдума повлияют на позицию Шотландии и наверняка — Северной Ирландии, потому что население этих территорий проголосовало за то, чтобы остаться в ЕС. Теперь идея шотландской независимости обретает дополнительную силу. Дискуссия будет иметь место.

Справится ли британская политическая элита со столь серьезными последствиями референдума — сложный вопрос. Конфликтов и споров там всегда было много, но они обычно находили какое-то согласие. И сейчас может быть найден очередной компромисс, тем более что процесс выхода, как предполагается, будет долгим и сложным. Очевидным образом это повлияет и на состояние умов избирателей, которым, как теперь стало ясно, английская идентичность дороже общеевропейской. Это, конечно, не новость для островной Англии, всегда чувствовавшей себя обособленно. Еще последствия будут в плане отношений с тем же Уэльсом. Скрытая дробность Соединенного Королевства после голосования может проявиться более сильно.

Голосование показало, что люди осознают себя локально скорее, чем глобально. Люди возвращаются в этнонациональные сообщества. Касается Brexit и проблем безопасности, и миграционных вопросов. Теперь самостоятельность Британии в миграционной политике только усилится, что приведет к дополнительным сложностям с точки зрения направления миграционных потоков.

Далее — военная безопасность. Brexit не может не повлиять на НАТО. НАТО — организация единства, «один за всех и все за одного». У стран-членов вроде бы общие ценности, за которые можно даже воевать. Но в Британии не готовы даже рисковать кошельком ради единства, не то что вступать в военные действия. Некоторое косвенное влияние на НАТО несомненно тут есть. Внешнеполитически Англия получит больше возможностей — и сложно сказать, будет ли она действовать в унисон с США, или с ЕС, или, как было практически всегда, будет достаточно самостоятельной.

Для экономики последствия будут скорее негативными, чем позитивными. Здесь можно спорить. Торговые отношения ЕС и Британии сразу, конечно, не изменятся — процедура долгая, уже сделан ряд заявлений о том, как это будет происходить, но многим компаниям придется поменять экономическую стратегию. Определенная включенность английских фирм в общеевропейские экономические процессы, те полномочия и преференции, которые Еврокомиссия предоставляет английским фирмам, теперь уже не будут такими же прямолинейными.

Brexit повлияет на формирование Трансатлантического партнерства. Теперь его формирование вроде бы сложнее, но с другой стороны и проще: Англия отдельно, ЕС отдельно.

То, что произошло на биржах — очевидно. Это — эмоциональная реакция, она наверняка будет преодолена: английская и европейская экономики не так плохи. Они найдут формы взаимодействия. В какой-то перспективе это повлияет и на рынок труда: раньше англичане сопротивлялись, но граждане ЕС могли достаточно свободно передвигаться, теперь английский рынок труда будет обособлен. Была знаменитая дискуссия о польском водопроводчике, теперь она фактически потеряет актуальность, так как рынок труда в Британии станет более замкнутым.

Объем полномочий, которыми располагает ЕС по отношению к Великобритании, очень велик, теперь они уйдут. И как будут регулироваться многие процессы в торговле с континентальной Европой, пока не ясно. Пока для достаточно больших английских корпораций Brexit — не очень приятная новость. Для мелкого и среднего бизнеса последствия будут не столь очевидными.

«И без Британии ЕС хватает противоречий в вопросе санкций»

Наверное, для России и вопроса санкций против нее последствия будут, но значения референдума в этом плане я бы не переоценивал. И без Британии ЕС хватает противоречий в этом вопросе. Итальянцы, французы и не только они демонстрируют разное отношение к санкциям. Условно говоря, Франция — одно, Германия — другое, Польша — третье. Какая-то корреляция с Brexit, конечно, возможна. Но ведь и до него были заявления итальянцев о продлении санкций более сложным путем, есть желание это обсуждать. Недавний Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) показал, что на Западе настроения очень противоречивые. Им очень не хочется продлевать санкции в лоб и без условий. Какой-то процесс начинается. Но Brexit здесь не играет решающей роли.

Вообще, в целом Россия и многие другие страны вне ЕС не могут сделать прямого вывода о влиянии Brexit на отношение Европы к ним. Надо понять, какова дальнейшая траектория, потому что с какой-то стороны выход Британии может принести и консолидацию Европейского Союза, континентальной Европы. Британия всегда была немного в стороне и была более скептическим партнером.

Может быть одно любопытное последствие: давно ведутся разговоры между ЕврАзЭс и ЕС. Эти отношения развиваются, но сложно и медленно. Не исключено, что в такой конфигурации, когда ЕС будет вынужден волей-неволей критически отнестись к самому себе и отрефлексировать Brexit, отношение изменится. Когда происходит такое событие, ЕС придется переосмыслить многие вещи. У него и без того много проблем. Начиная с санкций против России — вопрос, который многим хочется как-то разрешить, чтобы одной проблемой было меньше. Касается это и отношений с ЕврАзЭс. Возможно, это изменение отношения может посодействовать тому, что ЕврАзЭс станет более активным партнером. Ясно, что есть много ограничений, связанных и с составом ЕврАзЭс, и с составом ЕС. Есть много разного рода обстоятельств, которые не имеют отношения к Brexit. Но сам по себе он некоторым образом переконфигурирует ЕС, что может быть полезным с токи зрения отношений с ЕврАзЭс.

В целом же, и российская сторона это неоднократно заявляла, России нужен надежный партнер на Западе, а каким образом он будет сконфигурирован, это дело самих западноевропейцев.