Как Владимир Путин отмечал пятилетие Агентства стратегических инициатив

Президент России Владимир Путин приехал на ВДНХ, где дотошно осмотрел павильон, в котором расположилась выставка, посвященная пятилетию Агентства стратегических инициатив (АСИ). О том, как о своих стратегических разработках Владимиру Путину докладывали губернатор Тульской области Алексей Дюмин и бывший глава заксобрания Севастополя Алексей Чалый,— специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

Агентство стратегических инициатив заняло собою несколько тысяч квадратных метров на ВДНХ. Лучшее, что было создано за пять лет и отмечено как приоритетные проекты АСИ, было представлено тут. Я шел по длинному павильону с открытыми стендами, которые просматривались насквозь с 50–100 метров, ведомый небольшим указателем «Телепортация». Слева от меня стоял аттрактор в форме бабочки Лоуренса (вращение аттрактора по его собственной оси создает, разумеется, эффект взмаха крыльев бабочки), справа — наркозно-дыхательный аппарат (скорее, по-моему, наркозный, чем дыхательный). Тут же какие-то дети (откуда в таком количестве дети?) сами собирали каких-то роботов. Один стенд был посвящен единой диспетчерской для глухих (и — ничего не скажешь, это то, что кажется, надо было сделать много лет назад, но хотя бы сделано сейчас). Еще один стенд: «Экономика будущего — для чайников». Я искал глазами чайники — в конце концов, речь шла об экономике для них, но вокруг были одни только люди… а я обнадежился было, что наконец-то найден способ как можно быстрее, а не как сейчас, вскипятить чай… Не мог остаться незамеченным стенд «Развитие будущего в Севастополе» — да разве можно сейчас где-нибудь обойтись без этого стенда (без будущего Севастополя, похоже, можно). Нигде я не мог найти только стенд с телепортацией. Наконец один из организаторов выставки объяснил: «Телепортация — она же невидимая, что вы хотите найти?»

На втором этаже гигантского павильона разместилась уже очень компактная выставка: специально для того, чтобы ее не спеша осмотрел президент. Здесь демонстрировались газовые баллоны нового поколения (такие уже показывали Владимиру Путину четыре года назад в Красноярске, когда АСИ выбирало первые приоритетные проекты, и теперь это были баллоны, которые с его помощью производят промышленно). Еще один стенд был посвящен детскому образовательному проекту «Кванториум» (его господин Путин в действии видел в Набережных Челнах около года назад). Руководитель проекта Марина Ракова ставила на магнитную дорожку крохотный керамический автобус и настойчиво предлагала подошедшим губернаторам Московской и Тульской областей Андрею Воробьеву и Алексею Дюмину опустить автобус в жидкий азот, который клубился тут же, в каком-то чане рядом, чтобы они почувствовали всю мощь этого проекта. А они (и даже Алексей Дюмин) что-то сомневались.

— Да ничего страшного! — убеждала Марина Ракова.— При опускании в азот возникает эффект отзеркаливания, азот охлаждает керамику… Чувствуете, как подпрыгивает на магните?!. Это же квазипобеда над гравитацией!

Я деликатно поинтересовался, ее ли в виду имели таблички, расставленные внизу по всему залу.

— Нет,— без сожаления покачала она головой.— Там телепортация. А у нас левитация. Скоро у нас будет машина времени. Совсем уже скоро…

Я поинтересовался у Алексея Дюмина, как дела в его области. (Между прочим, ВДНХ, где происходили сейчас все эти события,— культовое место для Алексея Дюмина: здесь он встретил, как некоторым известно, свою первую любовь. А теперь, значит, вместе со всеми ждал и вторую.)

— Хуже не стало,— убежденно ответил он и не меньше четверти часа потом рассказывал о борьбе с цыганским поселком в области. Борьба оказалось затяжной и, как выяснилось, некоторое время было впечатление, что с неочевидным исходом.

— Но потом они поняли, как далеко мы на самом деле можем зайти, и все стало решаться быстро и просто,— рассказал и. о. губернатора Тульской области.

Прошлое Алексея Дюмина, таким образом, является настоящим Тульской области.

Едва отойдя от господина Дюмина, я столкнулся с бывшим губернатором Тульской области Владимиром Груздевым.

— Тульской области повезло,— сказал он, кивая в сторону Алексея Дюмина,— что уж там говорить… это прекрасный вариант…

Господин Груздев мог не уточнять, что он имеет в виду. В самом деле, такого федерального административного ресурса, как у сегодняшнего и. о. губернатора, нет, конечно, ни у какого другого губернатора. Административным ресурсом Алексея Дюмина является Владимир Путин.

Много людей нашлось около стенда с «Медицинским экоскелетом для реабилитаций». Все смотрели на юношу, который передвигался, казалось, закованный в некую странную оболочку, которая и являлась скелетом для него. Скелет опирался на стельки в кроссовках, и молодой человек, которого зовут Денис, получивший в 2006 году разрыв спинного мозга на уровне девятого грудного позвонка (после этого ноги оказались полностью обездвижены), сейчас, включив одну из программ, начинал толково ходить. Сам он называл себя пилотом.

То есть, видимо, и в самом деле считал, что он всего-навсего пилотирует эту удивительную машину. Что ж, тогда он был удивительным пилотом.

Рядом находился антропоморфный робот для старших школьников «А. С. Пушкин». У него и правда было лицо (с натуральными бакенбардами) того самого человека.

— Робот Пушкин,— подтвердил разработчик.— Голова из силикона, руки из пневмопривода… интеллекта пока у Пушкина никакого, потому что моего оператора сюда почему-то не пустили… но мы все-таки успели зашить в него несколько сценариев… робот Пушкин учится отвечать как Пушкин. Мы ведь уже засунули в него полное собрание сочинений А. С. Пушкина, так что он неизбежно должен поумнеть…

Робот вдруг затянул романс «Я помню чудное мгновенье…», нахмурил брови и повернулся ко мне лицом. Взгляд у него был пронзительным и, казалось, сверлил душу. Потом это объяснилось просто: в зрачках у него расположены две видеокамеры.

На стенде, где был представлен еще один масштабный проект АСИ, чемпионат WorldSkills, разработчик объяснял, как трудно завоевать достойное место на мировом чемпионате по рабочим и инженерным специальностям:

— Каждый год мы набираем новую команду. Это ведь не то что олимпийская, например, сборная: можно создать ее и побеждать год за годом, а у нас-то не так!..

Ах, зря они сейчас именно об этом: полчаса назад Международный спортивный арбитраж в Лозанне как раз объявил о том, что олимпийской команде российских легкоатлетов никогда уже не победить в Олимпиаде в Рио-де-Жанейро…

Неожиданно я увидел очень знакомое лицо. Да, это был он, Алексей Чалый, глава законодательного собрания Севастополя, внезапно по собственному желанию (и даже вопреки желанию федерального центра) покинувший не так давно свою должность. И теперь он, по его словам, представлял здесь «группу, которая занимается энергетикой будущего».

Мои расспросы привели к тому, что в рамках Национальной экономической инициативы «Энергонет» есть направление «Гибкие надежные сети», консультированием которых и занимается теперь бывший глава заксобрания Севастополя.

— Я свободный художник,— пояснил мне Алексей Чалый.— То есть чем хочу, тем и занимаюсь.

Не все было тут, конечно, так просто. До того как Алексей Чалый начал бороться за воссоединение Севастополя и Крыма с Россией, у него была, конечно, компания «Таврида Электрик».

— Я ее продал,— разъяснил Алексей Чалый,— получил большие деньги.

После этого он мог позволить себе стать и свободным художником. Творит он, впрочем, все те же энергосистемы. Их надежность и гибкость такова, что на них работает уже весь центр Лондона (с парламентом, королевским дворцом и зданием MI-5), а также хотя бы город Мехико.

— И что, продали вы «Тавриду Электрик»… А что купили? — спросил я.

— Свободу,— пожал плечами Алексей Чалый.

— Но вы вроде даже остались депутатом в местном собрании?

— Да,— подтвердил он.— Может, и из депутатов уйду…— он, казалось, только сейчас задумался о такой перспективе и сразу очень обрадовался ей.

— И ни о чем не жалеете?

Вот теперь он некоторое время молчал.

— Жалею? — наконец переспросил Алексей Чалый.— Жизнь сложнее любых и всяческих схем, как говорил дедушка Ленин. Нет, не жалею. Как инженер я не занимаюсь проектами, которые не могут принести результата… То есть это не значит, что у меня всегда все получалось… Но я по крайней мере должен же верить в проект…

— Но ведь для вас вся эта история с вашей отставкой стала в конце концов историей поражения…— сказал я ему.

— Да,— согласился он.— Поражения в правах. Вся история моего нахождения в политике — это история моего поражения в правах. Ничто меня так в жизни не ограничивало, как политика. Да, я хотел помогать городу, хотел развивать его, а суд удовлетворял 57 исков прокуратуры к правительству города из 60… Ну ладно, меня не парит сейчас крымское правительство. Я вот когда-то придумал эти генераторы, а реализовать не могу: я под санкциями же… А Лондон их купил у компании, которую я могу только консультировать…

Между тем свободный бизнес был не только у Алексея Чалого.

— Поверить не могу, что уже пять лет прошло,— качал головой Андрей Никитин, глава АСИ.— Был же у меня нормальный средний бизнес…

Впрочем, этот человек не выглядел несчастным, в отличие, между прочим, от Алексея Чалого. Осмотр выставки был рассчитан на 20 минут, но Владимир Путин ходил по ней не меньше 40. Несколько минут он простоял у стенда Тульской области. И надо было это видеть. Владимир Путин подошел к нему, остановился, и Алексей Дюмин, по-моему, машинально, встал немного сзади — как привык (столько лет проработал в личной охране президента). Теперь это был губернатор Тульской области, но что это в конце концов меняет?

Алексей Дюмин докладывал коротко и по существу, у него никогда не было много времени на доклады: «Создаем индустриальный креативный кластер, цель — формирование кадров для промышленности страны… следующая инициатива — инвестиционный климат… в инвестиционном рейтинге инвестиционного климата Тульская область переместилась с десятого на четвертое место… находимся в стадии разработки стратегии до 2035 года…»

А Владимир Путин слушал его, своего бывшего телохранителя (а бывшими такие, конечно, не бывают) как ни в чем не бывало.

На одном из стендов, где лежали автоматы и висели виртуальные мишени, президенту подарили куклу пограничника, которую слепили непосредственно с Владимира Путина — и скульптор был человеком не без способностей,— и куклу его собаки (лепили с собаки).

Когда Владимир Путин смотрел, как ходит с помощью медицинского скелета обезноженный юноша, помощник президента Андрей Белоусов рассказывал мне, что, слава богу, этот проект в свое время АСИ подхватило из «Сколково»:

— Это оборудование надо тиражировать, чтобы снизить стоимость, объяснял Андрей Белоусов.— Он сейчас 1,5 млн стоит…что?.. Да, конечно рублей все-таки…

Тут вдруг раздалась резкая автоматная очередь, и я видел, как через несколько секунд один из сотрудников службы безопасности президента, стоявший рядом с Владимиром Путиным, вытирает пот со лба рукавом пиджака. А это кто-то тренировался на только что осмотренном стенде…

Рядом девочка лет семи прыгала со скакалкой в руках, и вместо одной кисти у нее был невероятный протез — из какого-то, казалось, живого, почти человеческого материала.

Я ждал, когда Владимир Путин дойдет до стенда Алексея Чалого. Они ведь хорошо знакомы. И разве можно забыть в конце концов, как они стояли рядом в Георгиевском зале Кремля, когда Федеральное собрание принимало решение о соединении Крыма и России, и один из них был в мешковатом черном свитере… Что же должен был президент теперь сказать… о чем-то хотя бы спросить…

Алексей Чалый показал свою установку, добавил и про Лондон, и про Мехико.

Владимир Путин внимательно слушал, потом спросил:

— Долго работали над этим?

Он, наверное, подумал, что Алексей Чалый начал сразу после отставки искать, чем заняться, и вот быстро нашел.

— Всю жизнь,— сказал Алексей Чалый.

Владимир Путин кивнул и пошел дальше.

Его заинтересовал уже робот Пушкин. Президенту говорили, что есть уже робот Кутузов…

— У Кутузова какого глаза не было? Левого или правого? — внезапно и со странной озабоченностью спросил Владимир Путин.

— А я не помню,— растерялся разработчик.— Так, по фильму повязка была… на правом, по-моему!

Президент снова кивнул, уже совершенно рассеянно: он, видимо, уже перестал об этом думать.

Через несколько секунд Владимир Путин выступал перед сотрудниками АСИ и его экспертного совета, которым предстояло сейчас утвердить несколько очередных проектов.

— У каждого (в том числе и у Владимира Путина.— А. К.) есть две кнопки,— объяснял глава экспертного совета Валерий Фадеев,— «за» и «воздержался». Если проект набирает меньше 50%, значит «против».

Причем, похоже, «против всех».

Больше всего голосов «за» набрал проект «Обследование территорий с помощью беспилотной авиации». Разработчик проекта увлекательно рассказывал о его неоценимой пользе:

— Способствует выявлению неиспользуемых или используемых не по назначению земель…

В общем, в подмогу Алексею Навальному.

Меньше всех проголосовали за проект этнопарков (и если бы за него больше всех не сражался глава Корпорации по развитию малого и среднего бизнеса Александр Браверман, может, и 50% не набрал бы).

Конечно, на высоте у нас сейчас беспилотники.

Андрей Колесников