"Бен-Гур" Тимура Бекмамбетова

Премьера кино

При создании ремейка Paramount Pictures хотела не только дотянуть до уровня классического пеплума "Бен-Гур" Уильяма Уайлера 1959 года, который принес создателям рекордное количество "Оскаров" (11 статуэток), финансовый успех ($164 млн при бюджете $15 млн) и стал легендой, но и предложить зрителю нечто еще более масштабное. Новый проект, снятый Тимуром Бекмамбетовым, хотя и содержит несколько эффектных сцен (столкновение с греческим кораблем и собственно гонки на колесницах), на эпопею все же не тянет. XXI век выражается в новом "Бен-Гуре" во внушительном количестве цифровых лошадей и людей, но не в качественно новом прочтении истории. Хотя отличия в сценарии, безусловно, есть.

Если в оригинальной версии Мессала с Иудой дружили, то теперь они названные братья. Когда-то отец Бен-Гура, иудей-аристократ, по доброте душевной додумался привести в семью маленького римлянина Мессалу (Тоби Кеббелл) и вырастить его вместе с собственными детьми — Иудой (Джек Хьюстон) и Тирсой. Возмужавший Мессала похож на Сильвестра Сталлоне в молодости, но вот умом его природа не одарила, из-за чего приемная мать постоянно шпыняет молодца и не дает вести душевные беседы с красавицей сестрой. Дефицит эмпатии Мессала восполняет в общении с Иудой, отношения с которым временами напоминают настоящий броманс. Однако камнем преткновения становится геополитика. Мессала выступает за благо, добытое войнами, римская кровь в нем так и вскипает, а Иуда типичный центрист — в еврейский мятеж против центуриона он влезать не хочет, но и римское господство удовольствия ему не приносит. Названные братья настолько бурно сходятся и расходятся, что фильм из величавого эпоса скатывается в дешевую мелодраму, а повествование спотыкается, как лошадь Бен-Гура на кочках. Служба в армии усиливает тягу Мессалы к насилию (к тому же для древних людей военные походы были, видимо, чуть ли не единственным способом путешествовать), а Понтий Пилат, помощником которого становится предприимчивый юноша, успевает внушить ему, что империя превыше дружбы. Повод доказать верность начальству и стране подворачивается быстро — и вот бывший брат и товарищ Иуда, сосланный Мессалой за предательство империи на галеры, уже гребет под страхом смерти в трюме римского военного корабля, вынашивая в сердце план мести.

История главных героев разворачивается на фоне зарождения христианства. В нынешней версии Христа играет бразилец Родриго Санторо. Преданные телевидению домохозяйки вспомнят его смазливую мордашку в популярных сериалах "Нежный яд" (когда еще главным поставщиком мыльных опер была Бразилия), "Остаться в живых", а также в рекламе духов Chanel No.5 с Николь Кидман. Бекмамбетов же произвел Санторо сразу в Иисусы. Со своей ролью кроткого красавца он худо-бедно справляется, его Сын Божий — пацифист, убежденный, что всем нужна любовь. Современные психологи, утверждающие, что проблемы в мире идут от недолюбленных детей, превратившихся в комплексующих взрослых, с ним согласились бы. Однако у древних римлян правила жизни другие: отметился в истории — пора закрепиться в ней, и желательно самым кровавым способом. Тем более что в Иерусалиме на заре новой эры ни дня спокойно не проходит — то потасовки с евреями, то прокаженные на рынок лезут. А Иисус тем временем стругает деревяшки и обдумывает простую схему — если римлян нельзя прогнать, значит, нужно научить их верить в кого следует. Бекмамбетов своего тихого революционера вставляет чуть ли не в каждую ключевую сцену, напоминая, что роман Лью Уоллеса, по которому снят фильм, полностью вообще-то назывался "Бен-Гур: История Христа" и главное в нем — вовсе не покатушки на золотых колесницах. Однако понять, в чем же на самом деле состоит основной месседж картины и зачем нужно было переснимать классическую глыбу, задача не из простых. Кажется, будто источником мудрости с высоты своих лет окажется Морган Фримен. Он пытается играть нубийского шейха, который спасает Иуду на пляже и берет его в долю в свой бизнес, но получается все тот же Морган Фримен, просто одетый в халат джедая и с дредами.