Бывший губернатор Коми Вячеслав Гайзер не связан с так называемым делом энергетиков, утверждает его адвокат. На прошлой неделе суд арестовал совладельца группы компаний «Ренова» Евгения Ольховика и экс-гендиректора «Т Плюс» Бориса Вайнзихера. По версии следствия, в течение нескольких лет они передали экс-главе Коми взятки на общую сумму 800 млн руб. Каким бы ни был исход этого дела, оно уже сильно навредило всему российскому бизнесу, считает предприниматель Антон Хреков.

Многих, конечно, впечатлила картинка: на ресепшне «Реновы» вместо блондинок с броскими антропометрическими данными и наращенными ресницами — брутальные бойцы Росгвардии, все в черном. Ну да, старый анекдот наоборот: «Теперь здесь не офис».

Меня же огорчило другое. Схемотозила ли эта компания, и если да, то как именно, пусть разбирается следствие. Но черная, как униформа спецназа, тень на весь отечественный крупный бизнес уже брошена. Потому что и не пустячок, и не приятно. Спору нет, есть масса добротных компаний и холдингов, но как они теперь будут объяснять, что они не верблюды? Что они — «вот не из этих, а из тех»?

А отчего она, собственно, эта тень?

Во-первых, выяснилось, что финансовой отчетностью можно вертеть, как хочешь. Выгодно показывать то убытки, то прибыль, смотря, что и когда нужно, а иногда — и то и другое разом. Рассовывать косты по холдингу или, напротив, собирать их в одну горсть и навешивать на компанию, как на елку. Когда-то казалось, что финансовый результат — незыблемый абсолют. Ан нет, он такое же дышло, как и закон. Но это меньшая из бед.

Во-вторых, оказалось, что пресловутая корпоративная социальная ответственность (КСО) — пшик. Нет, не та, что про новые детские площадки, а потом перед телекамерой резать ленточку. А та, другая, настоящая, о которой — на полутонах, с едва заметной улыбкой и поводя бровью: «Ну, понимаешь, старик, этот актив убыточный, его нашего шефа Сам-Знаешь-Кто попросил под себя взять, иначе региону крышка». Что означает, что вот здесь крупный бизнес, мол, готов потерять ради простых людей, а в другом месте, пожирнее, как-нибудь отобьет. Но и тут — нет! Не готов он потерять нигде, даже временно. Вынь да положь, прямо на тарифах. Прямо из тощих кошельков. И не на Рублевке, а там, где холодно, денег нет и держаться не за что.

В-третьих, считалось, что госчиновники — адские бюрократы и взяточники, а вот в бизнесе — нууу, как же, там же прибыль, там же они сами того кого-то, кто кое-где у них порой… А на поверку в «крупняке» — те еще взяточники. Не только дают, но и берут на всех уровнях наемных менеджеров, кроме низшего, где брать бы рады, да не приносят. Самое смешное, что государство хоть как-то борется со своей коррупцией. Вяло борется. Иногда лишь делает вид, но хоть делает. А тут даже и этого нет! Ведь, по логике владельца, берет-то сотрудник не у меня, а у других, так что это вроде почти что можно — заодно сэкономлю на бонусах.

Ну и наконец, дал течь, пожалуй, последний миф конца 80-х — 90-х о том, что крупный бизнес, мол, всяко лучше управляет собственностью, нежели государство, которое такое неуклюжее и некузявое и в котором чиновники от страха перед всем занимаются «спихотехникой» — спихивают ответственность. Вот крупный бизнес — он другой. Там на кону прибыль. Там же всем до всех есть дело. А значит, думают о людях…

И вот как теперь расхлебывать эту кашу с дегтем и толченым стеклом десяткам наших качественных крупных бизнесов? История с «Реновой», ну, или ее «дочкой», — как из другого старого анекдота, про Змея-Горыныча: напилась одна голова, а тошнит все три.