Как филиппинский диктатор стал владельцем всей страны

Решение нового президента Филиппин похоронить останки Фердинанда Маркоса на главном кладбище страны вызвало взрыв негодования у филиппинцев и напомнило о двух десятилетиях правления Маркоса, ознаменовавшихся разгулом коррупции и многочисленными нарушениями прав человека. О Фердинанде Маркосе сейчас вспоминают еще и в связи с двумя годовщинами: прошло 30 лет после бегства первой семьи Филиппин и 25 — после возвращения бывшей первой леди с детьми на родину. Конечно, филиппинцев волнует и судьба украденных Маркосом миллиардов. На данный момент удалось вернуть меньше половины.

СЕРГЕЙ МАНУКОВ

"То же, что похоронить Аль Капоне на Арлингтонском кладбище"

Это сравнение принадлежит, сообщает CNN, бывшему члену палаты представителей парламента Филиппин Уолдену Белло. С похоронами короля преступного мира на главном кладбище Америки филиппинский экс-законодатель сравнивает решение президента Родриго Дутерте переместить останки Фердинанда Маркоса на Кладбище национальных героев в Маниле. Забальзамированное тело бывшего президента много лет лежит в стеклянном гробу в семейном мавзолее Маркосов в провинции Северный Илокос на острове Лусон.

Негативная реакция Уолдена Белло и большинства филиппинцев вполне объяснима. Фердинанд Маркос правил Филиппинами в 1965-1986 годах, при этом девять лет (1972-1981) в стране действовало чрезвычайное положение. Визитная карточка двадцатилетнего правления Маркоса — махровая коррупция, тон здесь задавал сам Фердинанд Маркос. Смерть экс-президента в 1989 году, как тогда казалось многим жителям Филиппин, закрыла мрачный период в истории страны. Однако решение Родриго Дутерте похоронить бывшего диктатора со всеми воинскими почестями может вывести на первый план тему, все еще болезненную для миллионов филиппинцев.

Демонстрации протеста не произвели на Дутерте никакого впечатления. Точно так же не повлияла на его решимость похоронить Маркоса на столичном кладбище и онлайновая петиция с требованием прикрыть это мероприятие. "Захоронение Фердинанда Маркоса рядом с национальными героями, сражавшимися за нашу свободу, оскорбляет память тысяч жертв, замученных и убитых в годы его правления",— говорится в петиции, собравшей сотни тысяч подписей.

Президент Дутерте заявил, что операции по перезахоронению не отменит. Человек он жесткий и, похоже, очень решительный. Чего стоят развязанная им беспощадная война против наркоторговцев (президент прямо призвал их убивать, в связи с чем погибло уже больше 2 тыс. человек); угрозы в адрес журналистов, критикующих его за диктаторские замашки; заявление о возможном выходе из ООН, которая, по его словам, вмешивается во внутренние дела суверенного государства. И все это он успел за относительно недолгое время пребывания у власти. Что касается перезахоронения, Родриго Дутерте напоминает, что экс-президент Фердинанд Маркос — филиппинский солдат. Маркос действительно партизанил в годы Второй мировой войны, воевал против японцев, оккупировавших острова.

Возможно также, что это мероприятие приурочено к 30-й годовщине отбытия Маркосов в эмиграцию и 25-й — возвращения на родину Имельды Маркос с детьми. Не исключено, что упрямство Дутерте объясняется тем обстоятельством, что отец нынешнего президента в свое время работал в правительстве Маркоса.

Предшественник Дутерте — Бениньо Акино III — пресек попытку похоронить Фердинанда Маркоса в Маниле. Акино обвинил Фердинанда Маркоса в убийстве своего отца, лидера оппозиции Бениньо Акино-младшего. Кстати, этот трагический инцидент в столичном аэропорту в 1983 году спровоцировал беспорядки, которые спустя три года привели к революции и падению режима.

Последним препятствием на пути Фердинанда Маркоса на Кладбище национальных героев станет Верховный суд. Стороны должны представить свои доводы до 18 октября, тогда же главная судебная инстанция должна вынести окончательное решение.

Ищут пожарные, ищет полиция...

Рано утром 25 февраля 1986 года Фердинанд и Имельда Маркос улетели на американском транспортном самолете С-130 сначала на базу ВВС Андерсен на острове Гуам, а затем — на Гавайи.

Конечно, Маркосы видели приближение кризиса и готовились к худшему. Поэтому они привезли на гавайскую базу Хикам внушительный багаж: 23 больших деревянных ящика, 12 огромных чемоданов и сумок, сотни коробок (в основном с одеждой). Среди личных вещей Маркосов были 413 ювелирных изделий, включая 70 пар запонок, инкрустированных драгоценными камнями, а также статуэтку младенца Иисуса из слоновой кости с серебряной мантией и алмазным ожерельем. В одном из ящиков находились 24 золотых слитка с надписью "Моему мужу на 24-ю годовщину нашей свадьбы".

Список ценных вещей велик, таможенная опись заняла 23 страницы. Конечно, не забыли беглецы и наличные. Они привезли 27 млн новеньких филиппинских песо, это $15 млн по тогдашнему курсу. По любым меркам серьезное состояние. Тем не менее новое правительство Филиппин прекрасно знало, что это лишь незначительная часть богатства Маркосов. По оценкам Верховного суда страны, Фердинанд Маркос "заработал" за два десятилетия правления примерно $10 млрд. Для сравнения — это втрое больше прошлогоднего бюджета Министерства энергетики Филиппин.

Поскольку официальная зарплата президента Филиппин, по крайней мере в те годы, не превышала $13,5 тыс. в год, очевидно, что эти миллиарды чета Маркос у филиппинского народа украла. Тут уместно вспомнить, что 40% филиппинцев жили три десятилетия назад меньше чем на $2 в день. Естественно, новые власти хотели, чтобы ущерб был возмещен.

Одним из первых своих указов президент Кори Акино распорядилась создать Президентскую комиссию по хорошему управлению (PCGG). Она и должна была вернуть украденные Фердинандом Маркосом миллиарды.

С тех пор прошло 30 лет. PCGG продолжает работать, ее годовой бюджет составляет $2,2 млн. 94 сотрудника комиссии трудятся в двухэтажном белом особняке в центре Манилы, ранее принадлежавшем семейству Маркос. За три десятилетия они подготовили сотни судебных исков. Работа проделана гигантская, но вернуть удалось лишь малую часть похищенного. При этом никто из семьи диктатора не попал за решетку.

Фердинанд Маркос не был единственным диктатором-вором. Одновременно с ним грабили свой народ лидеры Гаити и Никарагуа, например. Но филиппинский президент украл намного больше и сделал это намного ловчее

Архивы комиссии содержат обширный материал по одной из крупнейших краж в истории человечества. Фердинанд Маркос, конечно, не был единственным диктатором-вором. Одновременно с ним обворовывали свои народы лидеры Гаити и Никарагуа, например, но филиппинский президент украл намного больше и сделал это намного ловчее.

Любитель сладкого

В начале политической карьеры, считают в PCGG, Фердинанд Маркос был наивным мошенником. В те годы молодой и умный адвокат получал мешки денег от своих спонсоров и ЦРУ. Сначала он выиграл выборы в конгресс, затем прошел в сенат. Фердинанд Маркос был из тех политиков, к которым приклеивается кличка Мистер Десять Процентов. Как нетрудно догадаться, это была такса, по которой он предоставлял свои услуги.

Доходы Маркоса резко выросли после 1965 года, когда он стал десятым президентом Филиппин. На первых порах это в основном были откаты за правительственные контракты. В начале правления масштабы преступной деятельности были относительно скромными. К примеру, он положил тогда в один из нью-йоркских банков $215 тыс. Причем счет был открыт на имя Фердинанда Маркоса.

Открытие первого секретного счета четы Маркос, если верить комиссии, датируется 20 марта 1968 года. Речь идет о $950 тыс., отправленных в швейцарский банк Credit Suisse, владельцами счета числились Уильям Саундерс и Джейн Райан. С каждым годом супруги Маркос уделяли секретности все больше внимания. В феврале 1970-го они открыли для себя княжество Лихтенштейн, где было множество банков, умевших хранить тайну вкладов.

Фердинанд Маркос действовал все изворотливее. 23 сентября 1972 он ввел на Филиппинах чрезвычайное положение. Президент отменил конституцию, распустил парламент, арестовал оппозицию, взял под свой контроль СМИ и суды. Все гражданские права и свободы на Филиппинах были временно упразднены. В тот же день Маркос открыл очередной банковский счет в Швейцарии.

За девять лет чрезвычайного положения на Филиппинах были арестованы 34 тыс. профсоюзных деятелей, учителей, студенческих лидеров, писателей, политиков. Многие подвергались пыткам, побоям и издевательствам. 3240 человек были убиты, 398 исчезли.

Абсолютная власть позволяла Фердинанду Маркосу быстро набивать карманы. Простые откаты остались в прошлом. Президент крал целые компании, не гнушаясь никакими приемами. К примеру, ему приглянулась электрическая компания Meralco, принадлежавшая Эугенио Лопесу, представителю одного из самых богатых кланов в стране. Маркос обвинил сына Лопеса в том, что тот хотел его убить. Чтобы спасти сыну жизнь, старший Лопес передал людям президента компанию стоимостью как минимум $400 млн за... $220.

Большинство подобных захватов проходило все же без применения силы. Чрезвычайное положение значительно упростило законотворческий процесс — президентские указы тут же становились законом. Когда Маркос, например, захотел взять под контроль сахарную промышленность, он сначала открыл несколько компаний, а затем написал указы, позволившие им доминировать в отрасли. К слову, сахар приносил филиппинской казне 27% всей валюты. То есть это был во всех смыслах сладкий кусочек.

Одной из своих компаний, Philippine Exchange Company, Фердинанд Маркос поручил продавать весь филиппинский сахар. Став монополистом, он скупал на корню весь сахар у филиппинских крестьян по очень низким ценам и, соответственно, продавал с огромной прибылью. На сахарные деньги Маркос купил компанию Northern Lines, которая, естественно, получила контракт на доставку всего сахара за границу. В конце операции по захвату сахарной отрасли президент издал указ, освобождавший ее от необходимости выдавать зарплату, сообразуясь с МРОТ. В результате доходы полумиллиона крестьян рухнули ниже $1 в день.

Примерно таким же образом, как свидетельствуют архивы PCGG, Маркос при помощи собственных компаний подмял под себя три важных сектора сельского хозяйства Филиппин: выращивание кокосовых орехов, табака и бананов. Он давал своим компаниям правительственные контракты, монопольные права и снижал или вовсе отменял для них налоги. Нехитрый, но надежный способ дал Маркосу контроль и над другими секторами экономики: производством древесины, бумаги, мяса, пива и сигарет, добычей нефти, страховым, гостиничным и игровым бизнесом, транспортными компаниями, СМИ, включая радио и телевидение.

Будучи юристом по профессии, Фердинанд Маркос прекрасно понимал, что совершает преступления, и поэтому тщательно заметал следы. Все принадлежавшие ему компании были оформлены на других людей. Маркосу помогали обогащаться десятки партнеров по гольфу, помощников, родственников и политических союзников. Обычно фиктивный владелец передавал ему 60% акций. Однако в договор фамилия фактического собственника не вписывалась. Доказать, что им является именно президент, было невозможно.

Голубой воришка

Аппетит приходит во время еды. Со временем президент начал красть деньги из репарационных платежей Японии. Он похитил золото из центробанка, беззастенчиво пользовался кредитами международных банков и даже ухитрился разворовать военную помощь США.

Фердинанд Маркос не гнушался ничем. Один из его указов обязал свыше миллиона крестьян, выращивавших кокосовые орехи, платить налог на развитие этого сектора сельского хозяйства. Однако львиная доля собранных таким образом $216 млн благополучно попала в карманы президента и его ближайших друзей. К тому времени отрасль контролировала одна из компаний Маркоса.

Воровство в столь крупных масштабах неизбежно сопровождали логистические проблемы. Денег было так много, что Маркос не знал, что с ними делать. Он решил создать финансовую империю. Банки понадобились в первую очередь для любимого занятия — личного обогащения: президент брал кредиты, которые никогда не возвращал. Нужны были свои банки и для операций с иностранной валютой. Со временем у Маркоса появился даже банк, торговавший валютой на черном рынке.

В Швейцарии у Маркосов было 69 счетов — там лежали уже полностью отмытые деньги, которыми они могли беспрепятственно пользоваться по своему усмотрению

Доверенные работники банков обычно раз в неделю привозили в президентский дворец мешки с наличкой, которая затем переводилась на сотни счетов в офшорах. В одной Швейцарии у Маркосов было 69 счетов — там лежали уже полностью отмытые деньги, которыми они с Имельдой могли пользоваться по своему усмотрению.

Постоянно расширялась и империя недвижимости семейства Маркос. У них были десятки домов и квартир в разных странах. Говоря о богатствах Маркосов, можно упомянуть яхту стоимостью $5,5 млн, личные самолеты, вертолеты, десятки топовых "Мерседесов". Когда первая семья Филиппин выдавала в июне 1983 года младшую дочь замуж, специально для свадьбы были построены взлетно-посадочная полоса и гостиница. Старинные экипажи доставили из Австрии, а лошадей — из Марокко.

На Филиппинах до сих популярна история о том, как первая леди потребовала, чтобы пляж нового курорта был облагорожен песком из Австралии. Во сколько обошлась доставка заморского песка самолетами, никто не знает.

О расточительности Имельды Маркос ходят легенды, в которых нелегко отделить вымысел от правды. Для обозначения высокой степени транжирства в PCGG даже придумали термин "имельдамотовство".

Говорят, например, что госпожа Маркос пользуется туалетной бумагой, которая стоит не меньше $20 за рулон. Ее перелет из Лондона в Амстердам впору вносить в Книгу рекордов Гиннесса: за 23 минуты в аэропорту она ухитрилась потратить почти $17 тыс. Впрочем, были у нее магазинные покупки и покруче. В 1983 году она за два дня оставила в нью-йоркских магазинах не меньше $5 млн.

Будучи первой леди, Имельда Маркос очень не любила, когда ей напоминали о фантастической расточительности. "Мне надоело слышать: миллион здесь, миллион там...— однажды вспылила она.— Подумаешь, миллион! Это такая мелочь!"

Упоминания заслуживает и известная на весь мир коллекция обуви Имельды Маркос из трех с лишним тысяч пар размера 8,5. 1200 пар, оставшиеся в президентском дворце после бегства Маркосов, стали основой первого в мире музея обуви.

Тяга к прекрасному

Во время обыска в президентском дворце следователи обратили внимание на 23 светлых прямоугольника на стенах бальной залы. На этих местах висели шедевры живописи.

Имельда Маркос нередко устраивала приемы в особняке на Восточной 66-й улице в Нью-Йорке. Через несколько дней после того, как Маркосы отправились в эмиграцию, к дому подкатили два 18-колесных трейлера. Огромные машины загрузили под завязку антиквариатом, в том числе картинами, после чего они уехали в неизвестном направлении. Через несколько дней в особняк явились с обыском американские следователи. Они обнаружили лишь бронзовые таблички с именами Микеланджело, Гойи, Моне, Брака, Писсарро и других знаменитых живописцев.

Только ценных полотен в коллекции первой семьи Филиппин было больше трехсот. Почти все они исчезли. Филиппинские следователи нашли несколько десятков картин малоизвестных художников, брошенных в особняках Маркосов на Филиппинах. PCGG смогла добиться лишь судебного запрета на продажу картин из коллекции Маркосов через галереи и аукционные дома.

Картины из коллекции Маркосов меняли владельцев при помощи влиятельных фигур. Одной из них был саудовский торговец оружием Аднан Кашогги. Французская полиция по поручению PCGG провела обыски на двух квартирах Кашогги и нашла документы, подтверждающие, что многие шедевры из собрания Маркосов действительно находились у него.

Кашогги утверждал, что на законных основаниях купил у четы Маркос картины и четыре небоскреба на Манхэттене еще до их бегства с Филиппин. Однако американские власти утверждали, что документы оформлены задним числом.

Аднана Кашогги обвинили в том, что он мешает правосудию. Его арестовали в Швейцарии и экстрадировали в США. Там он присоединился к Фердинанду Маркосу и нескольким их помощникам, обвиненным в нарушении закона о коррумпированных и находящихся под влиянием рэкетиров организациях (RICO). Однако Маркос скончался до начала судебного процесса, в сентябре 1989 года, в возрасте 72 лет. Отказали почки. Последние месяцы жизни он провел в больнице в Гонолулу.

Американские власти согласились снять с Аднана Кашогги обвинения, если он отдаст небоскребы и картины. В ходе продажи недвижимости выяснилось, что Маркосы ее неоднократно закладывали. После оплаты налогов и долгов из $50 млн, вырученных при продаже, Филиппины получили лишь $5,7 млн. Еще хуже получилось с картинами. К описываемому моменту их у Кашогги осталось совсем немного. В Манилу удалось вернуть лишь 26 не очень ценных полотен.

В Нью-Йорке ходили слухи, что несколько десятков картин Маркосов находится у одного из нью-йоркских арт-дилеров. PCGG обратилась за помощью в частное сыскное агентство IGI, и оно выяснило, что у торговца действительно хранится часть коллекции Маркосов, включая "Портрет маркизы Санта-Крус" кисти Гойи.

В начале июня 1992 года арт-дилер заметил слежку. На следующее утро пять человек, явно филиппинцев, приехали к его дому на двух фургонах. Они быстро загрузили ящики и огромные синие чемоданы и отправились в аэропорт Дж. Кеннеди, откуда вылетели первым классом в Манилу. Сыщики не смогли им помешать.

Непотопляемые Маркосы

Вскоре после революции в Маниле был создан антикоррупционный трибунал. К концу 1986 года PCGG открыла уголовные дела против Маркосов и их окружения, но шансов на успех было немного.

PCGG получила приказ действовать по всему миру исключительно через суд, и инициатива перешла к Маркосам. В их распоряжении были огромные средства, поэтому они нанимали лучших адвокатов, которые при помощи технических проволочек затягивали до бесконечности подавляющее большинство дел.

После смерти Фердинанда Маркоса Имельда в судах печально заявляла, что она — бедная вдова и не знала, чем занимается муж. Ему незачем было воровать, потому что он стал президентом Филиппин, будучи уже очень богатым человеком, твердила она.

При желании Имельда Маркос могла бы попасть в Книгу рекордов Гиннесса как человек, против которого возбуждено рекордное количество судебных дел, более ста после возвращения на родину в 1991 году. В основном ее обвиняли в незаконном обогащении во время пребывания у власти Фердинанда Маркоса.

Филиппинским властям намекнули, что, если PCGG будет копать слишком глубоко, это поставит под угрозу оказываемую Филиппинам международную помощь

Огромным оказалось не только состояние Фердинанда Маркоса, но и его политическое влияние. Вскоре после революции стало очевидно, что еще до бегства Маркосов на Гавайи американская разведка знала о краже $10 млрд. Знали о воровстве президента в особо крупных размерах и другие страны, в том числе Япония. Однако все они отказались делиться с Манилой информацией. При этом филиппинским властям намекнули, что если PCGG будет копать слишком глубоко, это поставит под угрозу оказываемую Филиппинам помощь.

Большинство дел в суде разваливалось благодаря адвокатам, но даже если сторона обвинения выигрывала, ответчики просто игнорировали решения суда. Например, в декабре 1989 года присяжные в Сиэтле решили, что Маркосы участвовали в заговоре с целью убийства двух профсоюзных активистов с Филиппин — их застрелили в Сиэтле в 1981 году. Суд обязал Маркосов выплатить $15,1 млн семьям жертв. Однако никаких денег родственники профсоюзных активистов не получили.

Другой пример. Гавайский суд постановил в 1995 году, что Фердинанд Маркос нарушал права тысяч филиппинцев, и приказал семье выплатить почти двухмиллиардную компенсацию. Жертвы режима и родные жертв получили менее сотой части этой суммы.

В сентябре 1993 года уже в Маниле суд признал Имельду Маркос виновной в мошенничестве при сделках с землей в бытность первой леди. Ее приговорили к 18 годам тюрьмы, но она подала апелляцию. Через пять лет Верховный суд нашел в обвинении какую-то техническую неточность и отменил приговор.

Так или иначе, Имельда Маркос явно чувствовала полную безнаказанность. К тому же в конце 90-х годов ее выбрали в палату представителей. Со временем она обнаглела до такой степени, что начала рассказывать в интервью о деньгах, о которых правительство ничего не знает. Имельда любила хвастаться, что их семья владеет Филиппинами. Однажды самоуверенность чуть ее не погубила. В 2008 году бывшая первая леди снялась для интервью на фоне восьми якобы пропавших картин. Полотна, включая портрет кисти Гойи, висели на стенах ее квартиры. Работой одного из старых мастеров она даже украсила свой кабинет в парламенте.

PCGG потребовала через суд вернуть картины, но адвокатам удалось затянуть дело на шесть лет. В октябре 2014 года наконец были проведены обыски в четырех домах и квартирах Имельды Маркос. Следователей вновь ждали восемь бледных прямоугольников на стенах и безутешно рыдающая в платок вдова.

Привыкнуть можно ко всему

Работать PCGG с каждым днем было все труднее. Союзники Маркосов постепенно возвращались к власти. Они доказывали, что раз комиссия не в состоянии вернуть деньги, то она бесполезна и должна быть упразднена. К тому же в самой PCGG процветала коррупция, с которой она должна была бороться. К примеру, как минимум дважды комиссия принимала по делам Маркосов компромиссные решения — настолько благоприятные для семьи, что филиппинские суды блокировали их исполнение.

Впрочем, даже в такой обстановке PCGG удалось одержать несколько громких побед. Так, в 2004 году, после почти двух десятилетий тяжб, наконец удалось вернуть деньги с пяти банковских счетов в Швейцарии, в общей сложности $684 млн. Еще медленнее, но все же были проданы активы примерно десятка компаний экс-президента, а также возвращена большая часть сумм по налогу на производителей кокосов. С аукционов продавались картины, драгоценности, столовое серебро и десятки домов, которые удалось вернуть государству.

К слову, в коллекции драгоценностей Маркосов оказалась тиара с 25 жемчужинами в обрамлении алмазов, принадлежавшая семье Николая II. Эксперты оценили ее дороже $4 млн.

В общей сложности PCGG удалось вернуть $3,7 млрд — это меньше половины того, что было украдено лично Фердинандом Маркосом. В судах до сих пор находятся десятки исков к Маркосам, 22 из них были поданы еще в 1987 году.

PCGG постепенно погружается в атмосферу пессимизма. Перефразируя известную реплику из советской кинокомедии, сотрудники комиссии могли бы сказать, что коррупция бессмертна.

"Это как дорожные пробки в Маниле, — жалуется нынешний глава PCGG, 41-летний адвокат Ричард Амурао. — Со временем начинаешь привыкать и понимаешь, что такова жизнь и что ничего сделать с этим нельзя"...

Имельде Маркос сейчас идет 88 год. Возраст дает о себе знать, и она постепенно отходит от дел. Все надежды семья возлагает единственного сына Имельды и Фердинанда — 58-летнего Фердинанда Маркоса младшего по прозвищу Бонбон. Он начал политическую карьеру еще до эмиграции — в 1981 году в возрасте 23 лет стал вице-губернатором провинции Северный Илокос. Маркос младший успел поработать в парламенте, но вот пост вице-президента взять с первой попытки ему не удалось. На майских выборах он совсем немного проиграл Лени Робредо.

Что же касается перезахоронения отца на Кладбище героев в Маниле, Бонбон, в отличие от большинства филиппинцев, считает, что это поможет преодолеть раскол в обществе.