В Германии не осталось «общенародных партий», считает Виктор Агаев

Переживет ли коалиция в Германии столичные выборы?

В Берлине на прошлой неделе прошли выборы в региональный парламент. Такое происходит раз в пять лет и обычно особого интереса не вызывает. Однако за нынешними выборами следили повсюду в мире.

Интриг было две: сколько голосов наберет новая национал-консервативная партия "Альтернатива для Германии" (АдГ) и как будет реагировать на очередной проигрыш своей партии Ангела Меркель, канцлер ФРГ. Не хлопнет ли дверью? Ведь в стране ее поддерживают менее 50 процентов, а в ЕС и того меньше. Это однозначно продемонстрировал братиславский саммит ЕС, закончившийся буквально накануне берлинских выборов.

В принципе, то, что ее партия — Христианско-демократический союз (ХДС) — проиграет эти выборы, председатель ХДС Ангела Меркель, естественно, понимала. Ведь на всех четырех аналогичных голосованиях в разных регионах страны ХДС в этом году голоса теряла. Где 5 процентов, где 15, а в родном для канцлера регионе и вовсе 20 процентов (см. "Огонек" N 36 за 2016 год).

Но результаты голосования в столице превзошли ожидания. В Берлине ХДС потеряла до четверти своих сторонников и набрала меньше, чем когда-либо прежде. Каждый девятый из тех, кто обычно поддерживал ХДС, на сей раз проголосовал за АдГ. А 78 процентов, сделав это, признались, что хотели отомстить Меркель.

У большинства избирателей одно объяснение такого голосования: та иммиграционная политика, которую проводит канцлер. Точнее, отсутствие внятной политики и потеря контроля за ситуацией. Небывалый приток беженцев практически парализовал все административные органы. Там не хватает людей, многие не имеют нужной подготовки. Объяснить это просто: руководство страны в последние годы думало прежде всего об экономии бюджетных средств, а не о подготовке людей и ведомств к решению проблем, которые назревали годами. Поэтому неудивительно, что к началу 2016-го в стране оказалось свыше 600 тысяч непроверенных и даже не оприходованных иммигрантов. Сейчас их чуть меньше, ведь приток снизился благодаря "помощи" Турции. Но более 200 тысяч самых сложных дел останутся висеть на 2017 год.

Столица хаоса

Сильнее всего проблемы ощущаются сегодня в Берлине. Если в 2014 году он принял 12,2 тысячи беженцев, то в 2015-м — все 80 тысяч. Прирост — 646 процентов. Поскольку за день сотрудники социальной и иммиграционной служб при всем старании могли принять не более 300 просьб о предоставлении убежища, перед учреждением изо дня в день, из месяца в месяц под дождем, снегом, в мороз и слякоть стояла очередь — порой до тысячи беженцев.

Сейчас обстановка несколько разрядилась, это связано с упрощением процедуры рассмотрения дел. Впрочем, качество проверки это не повысило, но для властей это пока что второй вопрос — важнее хоть как-то рассортировать иммигрантов.

Размещают их в Берлине в 149 зданиях, из которых около 100 построены не для жилья. Например, в 50 спортзалах обретаются 10 тысяч человек, в бывшем аэровокзале Темпельхоф — 3 тысячи. С 7383 беженцами школьного возраста как-то занимаются 736 учителей. Организованы 2500 курсов немецкого.

Финансируют все это федеральные власти и город, но даже напополам затраты немаленькие. Берлину в 2015 году беженцы стоили 443 млн евро ( в 2014-м было 246 млн), на два следующих года запланированы 600 млн. Федеральный бюджет "подкинет" в 2016-2017-м около 359 млн.

Само собой, происходящее многим не нравится. И хотя город возглавляет социал-демократ, все и во всем винят только Меркель.

Прежде всего недовольны люди бедные и малоимущие, которые сами получают в той или иной форме социальную помощь. Она не уменьшается, но партии правого толка не устают рассказывать, что с беженцами обходятся лучше, чем со своими. На рынке труда беженцы пока редкость (у них нет языка и нужных знаний). Но и позже, после обучения, они будут конкурировать лишь с теми же бедняками, называя вещи своими словами, в ФРГ сейчас работу не могут найти лишь те, у кого нет ни профессии, ни опыта работы. Правда, следует учесть, что в стране действует закон о минимальной оплате рабочего часа (сейчас это 8,5 евро). Поэтому наниматель не сможет (не нарушив закон) взять вместо немца какого-нибудь беженца, готового работать за меньшие деньги.

Зная все это, нетрудно сообразить, что именно эта категория избирателей и привлекает популистские партии, вроде АдГ или неонацистов. Активно против нынешних беженцев настроены и все группы иммигрантов, приехавших раньше: турки, греки, поляки — все, вплоть до российских немцев. Последних, кстати, очень активно окучивает АдГ. Как они голосовали, пока никто не анализировал, но в берлинских районах, где русскоговорящих много, АдГ получила более 20 процентов голосов избирателей.

В среднем же по городу она набрала всего 14 процентов. Меньше, чем хотели ее лидеры, но много больше, чем хотела Ангела Меркель. И поскольку ее партия из-за АдГ вылетела из коалиции, управлявшей столицей, окончательно вызрело опасение, что с такими результатами, как в этом году, ХДС с треском проиграет и выборы в Бундестаг. Они, напомним, должны состояться через год.

О непопулярности партии говорит уже то, что при Меркель ХДС перестала быть правящей партией в восьми из 16 земель (субъектов федерации). Выходит, рассуждают недовольные, особых успехов внутри страны у трех ее правительств Меркель и не было. А беженцы стали всего лишь последней каплей, переполнившей чашу терпения.

Конец эры Меркель?

Так на следующий день после выборов в Берлине сформулировала вопрос радиостанция Deutschlandfunk (к слову, практически государственная). Слушатели, звонившие на радио, почти единодушно отвечали на этот вопрос утвердительно, причем не особенно стеснялись в выражениях. Конечно, никто не ждет, что она уйдет прямо сейчас, но на следующих выборах Меркель быть не должно. Так считает, по опросам, около половины населения. Причем, если посмотреть, кто "за" Меркель, то выясняется что ею, вернее, ее отношением к беженцам, довольны прежде всего те, кто за нее голосовать ни при какой погоде не станет, то есть сторонники "левой партии" и "зеленых". Точнее, они не станут голосовать за ХДС, ведь немцы выбирают прежде всего партии, а уж победившая партия называет канцлера. Попросту говоря, с Меркель ХДС не победит.

Не секрет, что ее критикуют и многие члены партии, при этом их главный мотив — она "полевела", стала слишком близка к социал-демократам. По существу, внутри партии Меркель пользуется поддержкой лишь потому, что непонятно, кем ее заменить. Нет человека или группы лиц, знающих, что делать.

Масла в огонь подливает и баварский лидер Хорст Зеехофер. Его партия (Христианско-социальный союз — ХСС) и партия Меркель — братские, не конкурирующие друг с другом. ХСС может действовать лишь в Баварии, а ХДС, наоборот, там работать не может. Зеехофер стать канцлером чисто арифметически не должен. Но он, похоже, хочет этого, иначе трудно объяснить упорство, с каким он выдвигает чисто популистское и нереальное требование к Меркель: ввести ограничение на прием беженцев на уровне 200 тысяч в год.

Чтобы как-то воодушевить своих сторонников, Меркель на следующий день после берлинских выборов начала каяться. Признала, что год назад был допущен ряд ошибок и на какое-то время был даже утрачен контроль. "Сейчас надо работать над тем, чтобы подобное не повторилось",— заявила она и подчеркнула, что сегодня не стала бы столь опрометчиво говорить "Мы справимся" (имея в виду проблему беженцев), поскольку эти слова оказались пустой фразой и в итоге привели лишь к бесполезным дискуссиям. Меркель разочарована не только в немцах, но и в партнерах по ЕС, поскольку те ее линию также не поддержали.

Теперь комментаторы спорят о том, можно ли трактовать все это как готовность к радикальным шагам по исправлению генеральной линии, к ограничению въезда и, главное, к более энергичной высылке тех, кого не признали беженцем. Символично в контексте, когда все ловят намеки, и то, что канцлер не поехала в Нью-Йорк на саммит по беженцам. Впрочем, Зеехофера все это пока не убеждает. Он требует конкретных и однозначных решений.

Чтобы как-то воодушевить своих сторонников, Меркель на следующий день после берлинских выборов начала каяться

Москва поможет?

Все эти "внутрисемейные" противоречия оказались очень на руку социал-демократам. Почему? Да потому что в дружной коалиции им было бы весьма трудно обозначить свою позицию: как ни крути, а все решения, против которых надо было бы бороться в предвыборный период, принимаются сообща. А сейчас дело другое: лидер социал-демократов и вице-канцлер Зигмар Габриэль может себе позволить однозначно дистанцироваться от канцлера, скажем, в вопросе о санкциях в отношении России из-за Крыма и конфликта на востоке Украины.

Не секрет, что санкции эти губительны для немецких предпринимателей, работающих в России. К слову, их число за год сократилось с 6 до 5,5 тысячи, сказал на днях Матиас Шепп, глава Российско-германской внешнеторговой палаты. Шепп в очередной раз обратился к немецким политикам с просьбой почаще думать о своих предпринимателях и побольше им помогать, а также подчеркнул, что финские или итальянские фирмы, желающие работать в России, получают от своих правительств ощутимо более весомую помощь. Говорит за себя и недавний опрос: из 800 бизнесменов, работающих в РФ, 60 процентов высказались за прекращение санкций и 21 — за их ослабление. Предприниматели опасаются: санкции помогут конкурентам, прежде всего из КНР, вытеснить немцев с российского рынка.

Отражаются санкции и на экономике ФРГ в целом. Торговый оборот между Германией и Россией, и так-то не очень большой, "в прошлом году сократился на 35 процентов, а в первом полугодии 2016-го на 34 процента",--- цитирует Spiegel президента России. Немецкий экспорт в РФ с 2012 года сократился вдвое.

Неудивительно, поэтому, что Габриэль, будучи еще и министром экономики ФРГ, пытается помочь своим предпринимателям, 21 сентября он в третий раз за два года приехал в Москву, чтобы встретиться с Владимиром Путиным. Еще перед отлетом из Берлина Габриэль напомнил, что считает изоляцию России, как и нынешнюю конфронтацию с ней, бесперспективной и бессмысленной. "Мы прежде всего заинтересованы в политической и экономической стабилизации Восточной Европы, Сирии и Ближнего Востока, а это без России невозможно",— подчеркивает Габриэль. Он и глава МИД ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер (тоже социал-демократ) стремятся к постепенной отмене санкций по мере реализации минских договоренностей. Кстати, Штайнмайер идет еще дальше: он летом предложил новую концепцию "двойного диалога", которая предполагает совместное обсуждение как объединяющих, так и разъединяющих стороны тем.

Чтобы как-то воодушевить своих сторонников, Меркель на следующий день после берлинских выборов начала каяться

После визита в РФ осенью 2015-го Габриэль признался, что ему "абсолютно непонятно", как Германия и Россия, которые еще в 2000 году находились в "прекрасных отношениях", могли так рассориться. Он уже тогда настаивал на пошаговом смягчении санкций, и в Москве, свидетельствует Spiegel, это заметили. Не секрет, однако, что это личное мнение лидера социал-демократов, которое критикуют в Германии, как правые (ХДС), так и левые, прежде всего "зеленые". И те, и другие как-то не готовы реально воспринимать происходящее в России и мире.

Тем не менее Владимир Путин, открывая двухчасовую встречу с Зигмаром Габриэлем, подчеркнул: "У России в Германии много друзей, которые, несмотря на все политические трения, останутся нашими друзьями, а потому надо искать решения трудных вопросов. И они, безусловно, когда-нибудь будут найдены. Но чем быстрее, тем лучше" — так цитируют слова Путина немецкие журналисты, сопровождавшие Габриэля. У них возникло стойкое ощущение, что в Москве делают на него ставку на выборах в Бундестаг в 2017-м. "Владимир Путин обычно принимает лишь политиков, имеющих хорошие перспективы",— полагает политолог и экономист Габор Штайнгарт, издатель газеты Handelsblatt, рупора немецкого бизнеса.

Проблема в том, что перспектива стать канцлером для Габриэля зависит не только и не столько от приема в Москве, сколько от того, как СДПГ сможет "продать" избирателю свою социальную политику. Не стоит забывать, что многие из тех, кто зависит от социальной помощи, никогда не простят экс-канцлеру и тоже социал-демократу Герхарду Шредеру его преобразования социальной сферы. Они снизили число безработных, но число людей, вынужденных работать на двух-трех местах, чтобы прокормить семью, значительно возросло.

А основным критерием оценки любой партии немецкими избирателями сейчас является то, как она намерена решать проблему беженцев. Пока социал-демократы, в отличие от баварской ХСС, не готовы по этому вопросу ставить жесткие условия Меркель. Основным же итогом берлинских выборов, да и вообще всех выборов этого года, немецкие эксперты считают то, что в стране больше нет "общенародных" партий. Прошли времена, когда страну могли возглавлять только представители двух крупнейших партий — ХДС и СДПГ. Сейчас в Германии не менее шести партий, способных набирать до 20 процентов голосов. А значит, в принципе возможны любые коалиции и делать ставку на кого-то одного просто рискованно.

Виктор Агаев, Бонн

Досье

Круговорот беженцев в Германии

В мире многие почему-то уверены, что каждый, кто "добежит" до Германии, получает там дом, большие пособия и всякие социальные блага. В действительности ситуация намного печальнее, вот только поток беженцев не иссякает

Перейдя границу между Австрией и Баварией (она на южной оконечности ФРГ), беженцы попадают в пункт первичного размещения. Там их регистрируют (наличие паспортов необязательно), снимают отпечатки пальцев, кормят из полевой кухни и "разбрасывают" по общежитиям внутри Германии. Кто-то попадает в саксонскую деревню, где иностранцев отродясь не бывало, кто-то во Франкфурт, где иностранцев полгорода. Большинство же мечтает попасть в Берлин.

Впрочем, желание тут особой роли не играет, тем более что беженцев повсюду ждут примерно одинаковые жилищные условия: либо адаптированные на скорую руку спортзалы, либо общежития контейнерно-барачного типа, окруженные колючей проволокой. Охраняют их при этом ЧОПы, но делается это лишь в интересах самих беженцев, поскольку местные зачастую идут на них с "огнем и мечом". Далее. Из этих общежитий беженцев доставляют в учреждения, занимающиеся регистрацией. Сирийцам и иракцам, у которых есть паспорта, как правило, статус беженца дают сразу, то есть расселяют по квартирам, снятым для этого, назначают небольшие пособия, учат чему-то и заставляют искать работу.

При этом у немецких политиков сильна надежда, что по окончании войны новые беженцы вернутся к себе на родину или же они будут отправлены туда силой. Так было, в частности, с беженцами из бывшей Югославии.

Только вот с нынешними беженцами все сложнее. Они должны проходить проверку и могут получить убежище, лишь доказав, что на родине подвергались преследованию (политическому, религиозному или из-за нетрадиционной сексориентации). Проверка тянется не менее семи месяцев, а то и годы. При этом люди обречены на безделье. Их, естественно, кормят, даже дают какие-то гроши, но у большинства никаких шансов остаться в стране нет. Рано или поздно их депортируют (об этом подробнее см. "Огонек" N 36 за 2016 год).

Также установлено, что в местах скопления иммигрантов работают вербовщики "ИГ" (организация запрещена в РФ.— "О") и представители разных криминальных структур (воровских, наркодилерских и пр.). Так, в Берлине в качестве переводчиков для опроса беженцев по недосмотру были наняты криминальные арабы, давно живущие в ФРГ и промышляющие торговлей наркотиками.

Сейчас, кстати, в очередной раз возникли подозрения, что в страну, прикрываясь сирийскими паспортами (возможно, фальшивыми), проникли террористы. Предположение отнюдь не новое. Уже давно известно, что "ИГ" в ходе боев в Сирии захватил большое количество бланков сирийских паспортов и заполнял их на своих людей. Обнаружить это можно лишь при сотрудничестве с сирийскими властями, а это пока нереально по политическим причинам.

---