Мы нечасто рассматриваем городские крыши — хотя бы потому, что с уровня земли их не особенно и разглядишь. А вот для архитектора крыша — такой же значимый элемент здания, как фасад. Тем более если она эксплуатируемая. О том, как используются кровли и подкровельное пространство, как они вписываются в облик города, мы беседуем с архитектором, руководителем собственной мастерской, вице-президентом Союза московских архитекторов НИКОЛАЕМ ЛЫЗЛОВЫМ.

TREND: Что такое городские крыши? Почему мы можем говорить об этой части здания как об отдельном — важном — элементе города наравне с улицами, например?

НИКОЛАЙ ЛЫЗЛОВ: Крышу или — в этом случае лучше говорить во множественном числе — крыши можно рассматривать как некую абстрагированную от собственно зданий поверхность с иногда активным, а иногда спокойным рельефом, мало приспособленную для безопасного нахождения кого-либо, кроме птиц, представителей специальных служб и котов. Можно говорить о крышах как части города, а не части зданий.

Речь здесь идет, конечно, о крышах домов, находящихся в исторической части города с традиционной европейской плотной застройкой. И крыши в этом случае являются как бы еще одним уровнем городского пространства. Этот уровень отличается от прочих присутствием множества видовых точек, с которых видно город с высоты птичьего полета. Возможности, открывающиеся прогулками по крышам, давно оценены экстремальными романтиками, а с недавних пор стали частью официальных туристических программ путем создания специальных условий, как это сделали недавно в Милане, соорудив мостки, лестницы и террасы из легких металлических конструкций прямо на крыше знаменитого Пассажа.

T: А вы сами по крышам прогуливались?

Н. Л.: Год назад мы совершили увлекательную прогулку по крышам старого города Иерусалима — над старым базаром, над античными руинами... Не совсем легитимные и безопасные экскурсии предлагаются в последние годы туристам и местным жителям в Санкт-Петербурге. Специфика московской застройки с ее разновысотными зданиями такова, что московские крыши никогда не станут доступны для прогулок в результате отсутствия непрерывной связности. Московские крыши могут быть только местом статичных медитаций.

T: А какова роль крыши в здании? Почему ей уделяется так много внимания?

Н. Л.: Крыша, как часть здания, состоит из кровли и подкровельного пространства (чердака), но не всегда. Иногда бывает так называемая совмещенная кровля — без чердака. Это просто утепленное и гидроизолированное перекрытие над последним обитаемым этажом. Кровля может быть скатной или плоской и в первом, и во втором случаях. Кровля может быть холодной, и тогда под ней скрывается холодный, необитаемый чердак, или теплой, и тогда чердак под ней уже называется мансардой и может быть заселен. Романтические чердаки Монмартра — места влюбленных художников и поэтов — послужили местом действия многочисленных романов, оперетт и кинофильмов. Оторванный от земли чердак становится символом свободы, воспарения над бытом, башней из слоновой кости. И тут же чердак Раскольникова: "Каморка его приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру". Таким образом, литература представляет нам полный спектр эмоционального обживания чердаков, настаивая лишь на особом статусе этого места в системе дома.

T: А у нас мансарды как-то не очень приживаются...

Н. Л.: Обитаемые мансарды — прерогатива центральноевропейских городов с их высокими, остроконечными черепичными кровлями. Конечно, в первую очередь при упоминании таких крыш мы представляем голландские домики на тесных улочках старинных городов. Но можно вспомнить и одну из центральных площадей Парижа — площадь Вогезов, которая окружена домами с высокими, мощными крышами и имеет совсем другой масштаб, являясь ярким символом столичного города.

Иногда под коньком помещается не один этаж мансард, и тогда мы видим множество мансардных окон, громоздящихся друг над другом. Таким образом, кровля становится активным элементом здания, формирующим его облик и сообщающим индивидуальность фасаду.

За всем этим разнообразием стоит вполне рациональное объяснение: уклон кровельного ската определяется климатом места, в котором находится дом, точнее, характером и количеством выпадающих осадков. В относительно теплом, мягком и влажном климате Центральной и Южной Европы черепичные кровли имеют крутой уклон, обеспечивающий быстрое стекание дождевой воды. В более суровом, холодном и многоснежном климате севера кровли делают более пологими, чтобы вода стекала, а снег — как дополнительная теплозащита — задерживался.

Для наших мест традиционны холодные и пустые крыши, мало приспособленные для жилья (вспомним снова каморку Раскольникова). Однако с некоторых пор — то ли благодаря Андерсену, то ли Астрид Линдгрен — в Москве сделалось модным устраивать мансарды, и не только в реконструируемых старых домах, но и имитировать их в панельных многоэтажках, украшая при этом здания нелепыми сказочными сооружениями на крыше.

T: В чем преимущества плоской крыши перед скатной?

Н. Л.: По существующим строительным нормам делать наружный водосток можно в домах до восьми этажей, выше — только внутренний. Поэтому скатные кровли на домах выше восьмиэтажных — нонсенс. Если вы видите подобие скатной кровли на многоэтажном здании, знайте — это имитация: за фальшивой наклонной кровлей обычная эксплуатируемая плоская крыша.

Плоские кровли тоже имеют большие возможности для разнообразного использования. Смотровые, вертолетные площадки, сады, террасы... В эпоху конструктивизма (в Европе — функционализма) архитекторы придумали на плоских кровлях устраивать детские и спортивные площадки, солярии — вспомним дома-коммуны Моисея Гинзбурга на Гоголевском и Новинском бульварах. Плоскую кровлю большого здания можно, в конце концов, рассматривать как некую квазиповерхность земли и построить на ней сооружение-паразит, например целый жилой дом, окруженный садом-огородом. Тогда это будет называться пентхаусом — именно такое сооружение, а вовсе не последний этаж многоэтажного жилого дома носит это гордое наименование.

T: А скатные кровли можно сделать эксплуатируемыми?

Н. Л.: Один из моих друзей, вселившись в квартиру на последнем этаже в доме, мною же построенном, посетовал на отсутствие балкона. Дом находится в историческом центре города и в силу разных градостроительных ограничений имеет всего четыре этажа и скатную совмещенную кровлю. И тогда мы с другом организовали выход из квартиры на эту самую скатную кровлю. Я несколько изменил геометрию крыши: скат в сторону главного фасада, выходящий в переулок, сохранился в неизменном виде, а со стороны дворового фасада были устроены два уровня плоской кровли — один на отметке карниза, а другой на уровне конька. Обе террасы замощены тротуарным камнем и соединены лестницей. Нижняя превратилась в садик Герды (привет Хансу-Кристиану), смотрящий в тихий двор, а верхняя — в смотровую площадку с прекрасным видом на известнейший московский памятник архитектуры — Провиантские склады архитектора Стасова (нынче — Музей Москвы).

Другой заказчик вышел на крышу здания, тоже нами построенного и приобретенного им для офиса банка, поразился открывающимся видам на центр города и захотел устроить здесь свой кабинет. Это было гораздо сложнее сделать, так как потребовало бы проекта реконструкции всего здания с последующим долгим процессом согласований. Мы предложили ему просто поставить на крыше металлическое сооружение по типу большого киоска и считать его не капитальным, а временным и не домом, а оборудованием — вроде как шкаф поставили. Начали даже проектировать этот шкаф, но что-то помешало осуществлению этого прекрасного проекта, какая-то неприятность, не помню уж — то ли болезнь, то ли банкротство заказчика...

И, наконец, стоит сказать о роли кровли в современной системе ценностей как места, восполняющего ущерб, нанесенный человеком природе. Это зеленые крыши с расположенными на них растениями. Такой способ использования крыш имеет большие перспективы с ростом плотности городов и дефицитом свободных зеленых пространств. Есть сооружения, где такое отношение к природе возведено в принцип, например недавно построенный с использованием экотехнологий и имеющий почти 5 тыс. кв. м зеленых крыш международный колледж UWC в Дилижане. Надеюсь, это направление будет успешно развиваться и дальше.

Интервью взяла Елена Гонсалес