Алан Креве, генеральный директор S.T. Dupont, об ответственном производстве

"Не поверишь, у него своя рок-группа" — коллеги из компании Mercury, представляющей S.T. Dupont на российском рынке, именно такими словами готовили меня к интервью с Аланом Креве. Запретных тем нет, вопросы заранее высылать не нужно, спрашивайте, что хотите, у компании S.T. Dupont. В 2007 году на пост генерального директора пришел Алан Креве, и с его появлением бренд зажил активной жизнью: во-первых, негласным бренд-амбассадором стал Никола Саркози, который с радостью дарил ручки S.T. Dupont своим коллегам, приезжавшим с официальным визитом в Париж. Во-вторых, появилось ателье, создающее удивительные изделия Haute Creation. В-третьих... Впрочем, господин Креве расскажет обо всем сам.

— Ваши дети пишут ручками или все же печатают?

— Сейчас они подростки и, конечно, пишут ручкой только в школе или институте, а все остальное время не выпускают из рук iPad. Но это глубокий вопрос. Он меня очень занимает. Когда дети только начинают учиться писать, им дают в руки листок и ручку, а вовсе не гаджет. Письмо развивает моторику, улучшает память. Я знаю нескольких молодых писателей, которые до сих пор отдают тексты в рукописях, потому что им нравится водить ручкой по бумаге. По-моему, умение красиво писать — одно из основополагающих умений джентльмена. На Востоке каллиграфия живет до сих пор. И будет жить вечно. Это особое искусство, и им нужно владеть, чтобы считаться образованным человеком.

— Два года назад компания S.T. Dupont открыла свое подразделение Haute Creation. Также французская организация EPV (Entreprise du Patrimoine Vivant), поддерживающая мануфактурное производство, признала компанию лучшей в области работы с лаком. Как развивается это направление?

— Для нас это было большим шагом. Мастерские находятся в городке Фаверж, родном городе основателя компании. Подразделение появилось, чтобы, во-первых, мы могли выполнять индивидуальные заказы наших клиентов, а во-вторых, мы хотели развивать и сохранять наше умение работать с лаком и представлять необычные изделия и для тех клиентов, которые, может быть, не готовы потратить больше €10 тыс. на зажигалку или ручку по индивидуальному заказу, но тоже хотят что-то особенное, сделанное в мастерской. Наша технология работы с лаковыми изделиями действительно уникальна. Мастера делают все вручную, лак держится вечно — он не откалывается, не бьется.

А в этом году мы решили пойти дальше и выпустить особую коллекцию кожаных изделий — Atelier. Все они окрашены вручную, используются особая краска и лак. Изделия есть в коричневом, изумрудно-зеленом, темно-вишневом и темно-синем цветах. Но мы предупреждаем всех клиентов, чтобы они были внимательны к своим белым брюкам. При постоянном соприкосновении с портфелем брюки могут окраситься. Чего, разумеется, никогда не случится с черным классическим портфелем S.T. Dupont. Но это издержки эксклюзивного продукта.

— Все больше компаний запускают ароматы, постельное белье, открывают рестораны под своим именем, отели. Вы же, напротив, пришли в компанию в 2007 году и закрыли производство мужской одежды, сосредоточившись на ручках, зажигалках и кожаных изделиях. Почему?

— Я считаю, что компания не должна растрачивать свои усилия на продукты, которые не являются частью ДНК. Тогда это уже не роскошь. Зачем выпускать то, что не приносит нам успеха, когда мы можем инвестировать все средства в развитие своих сильных сторон? К тому же далеко не все компании имеют полуторавековую историю, и им необходимо как-то развивать свою "биографию", а нам это не нужно. Согласен с тем, что грядет новое поколение потребителей, которым важно то, как компания ведет себя на международной арене, насколько она "зеленая" и так далее. Я слежу за молодым поколением пристально, и мне это довольно легко делать, поскольку у меня трое детей — 12, 14 и 19 лет. (Смеется.) И я вижу, как они мыслят. Это совсем иной подход к продукту. И в этом смысле S.T. Dupont на сто процентов соответствует их запросам. Это семейная компания, которая была основана на берегу чистейшего озера в Европе — Анси. И нам было важно не нанести вреда окружающей природе. Получилась вот такая экологически чистая роскошь.

Если говорить о мужской линии одежды... Понимаете, долгое время своим конкурентом мы считали компанию Dunhill. А это совсем другая история, их владелец получил образование в Англии, где сильны традиции Сэвил-Роу, и для них это был логичный шаг — начать делать мужскую одежду. В нашем случае это была попытка угнаться за конкурентом, которую мы предприняли, забыв, кто мы такие.

— А кто вы?

— Месье Дюпон мечтал создавать особые предметы роскоши для особых людей. И начал с кожи. Именно этим славился городок Фаверж. Его чемоданы для путешественников делались из кожи на заказ. Причем они были устроены таким образом, чтобы место нашлось даже самым мелким предметам: фляжкам, зубным щеткам, расческам — все это тоже делалось в компании. Прапраправнук Симона Дюпона был убежден, что только его предок делал действительно роскошные чемоданы, и ругал других производителей за экономию на материалах: "Послушай,— говорил он мне,— они делают чемоданы из дерева и клеенки. Не то что мой дед, который обивал чемоданы дорогой экзотической кожей". Потом появились зажигалки — в 1936 году. В архивах компании есть бумаги, подтверждающие большой заказ от одного махараджи на 100 женских сумочек-минодьеров со 100 золотыми зажигалками для своих 100 жен. Ну где тут место одежде?

— Зато вы вернулись к коже. Вы упоминаете бренды-конкуренты, и та же зажигалка появилась у вас на четыре года позже, чем у Dunhill. Наверняка вы использовали какие-то их наработки. Получается, что вы не конкуренты, а союзники в вопросах технического прогресса.

— Это именно то, что мы делаем постоянно,— обмениваемся опытом. Например, окрашивать кожу когда-то предложили Berluti, а мы придумали, как смешивать краску с лаком. Как-то нам пришел заказ на часы от хранителя символов власти бывшего президента Франции Никола Саркози. Я показал дизайн нашим мастерам, они согласились сделать часы, хотя не имели такой практики. Мы закупили детали и механизмы буквально у соседей — в Швейцарии (Фаверж в десяти минутах от швейцарской границы) и собрали у себя в ателье часы, которые продались моментально. И сейчас мы думаем, стоит ли это продолжать. Ведь мы все-таки не умеем делать механизмы. Скорее мы можем выступать как оформители. Кстати, с зажигалками есть один нюанс. Они хоть и были сделаны впервые в 1936 году по заказу, но запатентовали мы их только в 1941 году.

— S.T. Dupont запатентовали звон крышечки?

— Нет, дело в том, что в войну, в 1940-е годы, на производстве была нехватка золота и рабочей силы. Пришлось делать зажигалки из алюминия, чтобы занять людей, продолжать зарабатывать и побить нового конкурента — Zippo. А алюминиевые зажигалки не издавали никакого звука, к сожалению. Потом вновь вернулись серебряные и золотые зажигалки, и звук вернулся, но воспроизвести его так трудно, что решили не патентовать вовсе. Так что в следующем году мы празднуем 75-летие зажигалок. По этому поводу разрабатываем зажигалку с усложнением, которая открывается и закрывается по принципу сейфового замка. Клиент сможет заказать себе разные вариации. Например, выбрать драгоценные камни, или напыление, или цвет деталей.

— Вы делали много коллекций, посвященных поп-иконам. Например, The Rolling Stones. Это ведь были такие бунтари. А сейчас они ассоциируются с люксом и роскошью. Вы в этом не видите противоречия?

— Нет, это нормальный ход истории. Когда мне было 18 лет, я катался в Лондон и слушал Sex Pistols и The Clash. У нас были странные прически, мы ходили в лохмотьях. А сейчас я работаю в рассаднике люкса. (Смеется.) The Rolling Stones — это в первую очередь бешеная креативная энергия, которую впитывали миллионы людей. И они были очень стильными, посмотрите на них. Они отрицали материальное, но были при этом образцами стиля.

— Именно об этом я и говорю. Они вроде панки, но живут в пятизвездном отеле.

— Да, они же часто говорили о том, что будущего нет и не будет. Конечно, зачем тебе будущее, когда твое настоящее настолько хорошо? (Смеется.)

— Ну а что с вашей группой?

— Она называется The Managers. Один из нас — владелец рекламного агентства, другой — директор по маркетингу компании Disney, у третьего — высокая позиция в сфере IT. Ну и я. И мы получаем огромное удовольствие от того, что общаемся и играем примерно раз в неделю — в кафе, ресторанах, у друзей. Когда-то мы играли свои песни, потом решили играть классику рока с 1970-х до наших дней. У нас даже есть поклонники, которые понятия не имеют, кто мы такие, и приглашают нас выступать регулярно в их клубах или на корпоративных праздниках. А потом я даю свою визитку, и человек теряется, глядя на должность. Вот, думаем создать страницу Facebook и быть ближе к народу. В компании, правда, мало кто знает о моем увлечении.

Беседовала Натела Поцхверия