Депутат Мосгордумы рассказала “Ъ”, зачем принуждать семью к наблюдению у врача

Главный внештатный детский специалист Минздрава по медреабилитации, депутат Мосгордумы Татьяна Батышева предложила наказывать родителей, которые отказываются отправить к врачу ребенка с симптомами психического расстройства. По ее мнению, они должны нести за это законодательную ответственность. Это заявление прозвучало в ходе беседы на международном научном конгрессе «Психическое здоровье человека XXI века». Госпожа Батышева рассказала “Ъ” подробности своей инициативы. По словам Татьяны Батышевой, речь не идет о лишении родительских прав или штрафах — но общество должно решить, как заставить родителей вовремя направить ребенка к врачу.

— Расскажите, зачем вводить ответственность для родителей, отказывающихся отвести ребенка к специалисту при обнаружении отклонений развития?

— Мы должны понимать, что когда мы говорим о ребенке, то, к сожалению или к счастью, основную ответственность здесь несут родители. И они иногда отказываются лечить больного ребенка, имея какие-то свои мотивации. Особенно это касается детей, имеющих психические нарушения, где важна ранняя помощь — чем раньше будет поставлен диагноз и оказана специализированная помощь, тем больше будет эффект. Поэтому врачи работают с родителями, но подчас бывает так, что родители нас просто не слышат. Особая боль у педагогов, когда такие особые детишки мешают заниматься обычным детям, но родители категорически отказываются обследовать детей и оказать им помощь. И мне кажется, что очень важно внести зону ответственности родителей за неоказание необходимой помощи ребенку. Я хотела бы для начала провести круглый стол в Московской городской думе и пригласить всех заинтересованных лиц — это и родительское сообщество, как самый главный участник, и представители департаментов образования, социальной защиты, здравоохранения и общественных деятелей, чтобы придать большую гласность проблеме. Сегодня настало время, когда общественность должна поставить вопрос, какой должна быть зона ответственности родителей за несвоевременное оказание медицинской помощи детям.

— В какой форме это нужно реализовывать: штрафы для родителей, лишение родительских прав или как-то еще?

— Я вам сейчас не скажу, в какой форме это может быть. Необходимо обсуждение данного вопроса на всех уровнях, привлечение специалистов к этой проблеме. Разъяснение родителям необходимости и важности проведения медицинских обследований у ребенка. А такие кардинальные меры, как штрафы и лишения родительских прав — это путь в никуда.

— Но невозможно ввести ответственность для родителей только на уровне Москвы.

— Конечно, но наша Московская городская дума могла бы выступить инициатором и дальше передать эту эстафету в Государственную думу.

— А насколько это критично — вовремя обратиться за специализированной помощью? И когда это делать лучше всего?

— У меня есть такая история: я познакомилась с женщиной, у нее когда-то была очень непростая беременность. Мальчик вырос гиперактивным: сначала все время дрался с одноклассниками, потом была комната милиции, и закончилось это тем, что он в 26 лет убил человека. И она подошла ко мне как врачу, плача, рассказала историю своего сына и спросила меня: «Почему так случилось со мной?» Я говорю, случилось потому, что вы не обратились вовремя — ведь ребенок с диагнозом гиперактивность при правильной реабилитации, правильно подобранном лечении мог бы быть абсолютно здоровым. Вот вам налицо человек, который в 26 лет загубил свою жизнь и жизнь еще одного человека. А мог бы быть абсолютно здоровый счастливый молодой отец, муж.

Самый важный период — это первый год жизни ребенка, когда нейропластичность мозга абсолютно уникальна. Именно в этот период возможно исправить проблемы, с которыми малыш пришел в этот мир. Понимаете, когда я вижу ребенка семи лет с тяжелой формой заболевания, но при этом малыш никогда не наблюдался у специалиста, у меня слезы на глаза наворачиваются. Конечно же, в нашем центре (Научно-практический центр детской психоневрологии.— “Ъ”) мы делаем все, чтобы улучшить качество жизни такого пациента, но, к сожалению, бывает так, что время уже упущено.

— Как много родителей отказывается от помощи психиатра?

— Такой статистики вам никто не приведет. Но, к сожалению, зачастую, у нас в стране направление от педиатра психиатру или психоневрологу расценивается родителями, как что-то очень страшное — что дети, имеющие психиатрический диагноз, лишены будущего. Но поверьте, это абсолютно неправильные суждения, с которыми необходимо бороться. Ведь помимо генетических заболеваний и других психических расстройств, подтвержденных специалистами, есть категория детей, которые находятся, так сказать, в пограничном состоянии, которым тоже необходима профессиональная помощь. К сожалению, родители часто такое состояние путают с особенностями развития их ребенка. В связи с чем упускают драгоценное время.

— Так все-таки нужны просветительские мероприятия?

— Безусловно, нужны. Необходимо проводить опросы общественного мнения на эту тему, а так же привлекать СМИ. Где сейчас в основном все получают информацию? По телевидению или в интернете. Важно, чтобы информация, которую будут получать родители, была профессиональная и достоверная. Сейчас огромное количество сайтов, на которых можно найти советы, как лечить ребенка. Читаешь их, и страшно становится, что вообще там пишут. А ведь мамочки верят им и даже применяют многие из таких «советов», чего делать категорически нельзя. Проанализировав большое количество материалов в СМИ, я решила пойти своим путем в просветительской деятельности. Мы запустили свой канал на Youtube, называется «Большая мама». Темы выпусков мы черпаем от самих же родителей, то есть самые популярные запросы в поисковых системах становятся темами наших программ. Мне кажется, что зона личной ответственности каждого врача — выйти в интернет, чтобы как можно больше было профессионального сообщества, отвечающего на вопросы родителей.

— Как могут проявляться нарушения психики у ребенка? В каких случаях родителям стоит задуматься о состоянии ребенка сразу после рождения?

— Мы живем в век больших скоростей и, наверное, экологические проблемы также влияют на вероятность проявления нарушений психики, и психологическое состояние родителей, хронический стресс, сложная беременность и еще масса других причин.

Наш великий учитель Левон Оганесович Бадалян (академик РАМН и РАО.— “Ъ”) говорил так: если реаниматолог просто посмотрел в сторону ребенка во время родов — это значит, что могут быть неврологические нарушения, и мама обязательно должна обратиться к неврологу, чтобы как можно раньше было назначено профилактическое лечение и реабилитация.

— А чем отличаются расстройства аутического спектра от аутизма?

— Аутизм — это тяжелое генетическое заболевание, которое приводит к тяжелой инвалидности у детей. А вот расстройства аутического спектра — это синдромальный диагноз. Причинами такого синдрома в 40% случаев являются неврологические заболевания, поэтому очень важно, чтобы в тесном содружестве работали неврологи и психиатры. Я хочу сделать акцент, это синдром, а не болезнь, все можно скорректировать. И дети из пограничного состояния могут пополнять и списки совершенно здоровых детей, и тех, которым нужно пожизненное наблюдение психиатра.

— Если говорить о расстройствах психики, которые проявляются в подростковом или взрослом возрасте?— их причина лежит прежде всего в окружении? Или все же имеет место влияние СМИ, интернета на сознание, о чем сейчас так много говорят?

— Так однозначно говорить нельзя. Есть разные причины. Мы проводили соцопрос и задавали такой вопрос родителям: «Кто из вас срывается, снимает свой стресс на детях?» 35% сказали «да, это так», остальные промолчали, но, думаю, все сто процентов срываются на своих детях. А очень нужно правильное воспитание и отсутствие агрессии по отношению к детям. Сегодня детская агрессивность выходит на первое место. Здесь существует много проблем, в том числе суицид — это тоже форма агрессии, только она направлена внутри себя, аутоагрессия. И количество таких детей, в том числе подростков, растет. Самое главное — это внимание родителей и любовь в семье. Умение разговаривать, «чувствовать» своего ребенка.

— Вспоминая историю с так называемыми группами смерти, где детей якобы призывали прыгать с крыш. Могли ли такие сообщества стать реальной причиной суицида?

— Вы знаете, дети сейчас очень эмоциональны. Сегодня они находятся в зоне риска: огромные нагрузки в школе, дополнительные кружки и занятия. Дети живут в огромном временном темпе. Да и родители сейчас все реже бывают дома. Отсюда нехватка общения между ними.

Фактически дети остаются один на один с интернетом, и отсутствие близкого человека рядом, невозможность вести диалог подчас приводят к тому, что роль доброго друга начинает играть компьютер, интернет. Особенно это касается детей, находящихся в пубертате: с десятилетнего возраста у ребенка идет серьезная гормональная перестройка, когда процессы возбуждения в центральной нервной системе преобладают над процессами торможения. Здесь ребята являются очень уязвимыми, они вступают в какие-то организации, еще что-то. Но все это, опять же, от отсутствия теплоты и близости в семье.

— Так будет ли эффективным запрет подобных групп в социальных сетях и вообще политика запретов?

— Конечно, нет. Мы должны сформировать в обществе такое отношение, чтобы было стыдно не заниматься своим ребенком, чтобы было стыдно не обратиться к врачу. Знаете, вот как здоровый образ жизни: некоторое время назад у нас все ходили с сигаретой и бутылкой пива, а сейчас ситуация меняется и становится модно быть здоровым. И запретительные меры здесь, безусловно, неуместны, а вот отношение в обществе, с которым мы всегда считаемся, нам нужно формировать.

Ольга Никитина