Чем предотвращать референдум об отделении части территории

Территориальная принадлежность Аджарии после распада Российской Империи вызвала серьезные противоречия. Своей исконной и неотъемлемой частью ее считали Грузия и Турция. В 1920-х годах вопрос осложнялся тем, что советизировавшее Грузию руководство РСФСР должно было считаться с интересами турецких союзников. Но для сложной проблемы нашлись простые и остроумные решения.

Евгений Жирнов

На протяжении своей долгой истории Аджария никогда не переживала столько перемен, как на рубеже 1910-1920-х годов. По условиям Берлинского трактата 1878 года Турция уступила эту населенную грузинами-мусульманами и принадлежавшую ей с XVI века территорию Российской Империи, но так и не смирилась с потерей.

"Во время империалистической войны 1914 года,— писал в 1923 году работавший в Батуми сотрудник советский военной разведки В. В. Юрков,— под влиянием мулл население области делало попытки отложения от России, чем объясняется легкость захвата турецкими войсками Батума в 1918 году после подписания Брест-Литовского договора".

Но после начала массовой мобилизации в турецкую армию, как говорилось в докладе Юркова, аджарцы испытали разочарование. И видя это, турецкие власти решили закрепить свое право на Аджарию с помощью голосования.

"Плебисцит,— писал Юрков,— истинным выразителем мнения населения не был, так как турецкие жандармы неукоснительно наблюдали за теми лицами, которые высказывались не в пользу присоединения к Турции, следствием чего явилась боязнь населения подвергнуться гонению со стороны турецкой власти и заставляло его или совершенно не участвовать в плебисците, или подавать свои голоса в пользу присоединения к Турции".

В конце 1918 года турок сменили высадившиеся в Батуми англичане, которые собирались с помощью народного волеизъявления закрепить переход Аджарии под протекторат Великобритании. Затем Аджарией управляло правительство независимой Грузии, которое вскоре потеряло власть в результате совместного наступления советских и турецких войск. Но новый период турецкого управления Аджарией оказался очень коротким. 16 марта 1921 года Турция объявила о присоединении Батума, а 19 марта И. В. Сталин телеграфировал руководившему советизацией Грузии Г. К. Орджоникидзе:

"По договору с турками, уже подписанному, Батум отходит Грузии... Постарайся сильным ударом изгнать турок из Батума, а потом объявить это недоразумением. Инициативу должно взять на себя командование".

Но турки не собирались сдаваться, и 9 ноября 1922 года Сталин телеграфировал секретарю Закавказского крайкома РКП(б) Орджоникидзе:

"По сведениям из Ангоры, турки ведут работу в Аджаристане по организации плебисцита на предмет объявления Грузинского и Турецкого Аджаристана в одно автономное целое. Должно быть, турки получат поддержку Франции и Англии. Будет скандал, если туркам удастся собрать тайно подписи и добиться эффекта. Видимо, советские органы власти в Аджарии и часть населения поддерживают турок. Необходимо срочно принять меры по очищению Аджарии от провокаторов из Ангоры, а органы в Аджарии — от панисламистов".

А на следующий день Сталин предложил:

"Может быть, следовало бы собрать массовые петиции жителей Батума о выходе из состава Аджарии и присоединении к Грузии. Если бы эта штука удалась и если бы она соответствовала положению дел в Аджарии, то комбинация турок в таком случае оказалась бы холостым выстрелом".

Ход оказался удачным. Без важнейшего тогда нефтеналивного порта Батума Аджария не представляла никакого интереса.