Выбор Игоря Гулина

Валери Соланас Засунь себе в задницу!

Пионерка радикального феминизма, обличитель секса как прискорбного пережитка патриархата и одновременно — проститутка, лесбиянка, наркоманка, писательница, интеллектуал, отчаянный ниспровергатель культуры, актриса, зарабатывавшая попрошайничеством на улицах, революционер, немного параноик, немного пророк, идеальная героиня американских 60-х. Печальным образом, великолепная мужененавистница Валери Соланас вошла в массовое сознание исключительно как фигура в биографии известного мужчины. 3 июня 1968 года она три раза выстрелила в Энди Уорхола. Художник остался жив и даже отчасти спас свою неудавшуюся убийцу, отказавшись свидетельствовать против нее на суде. Но одновременно он ей в каком-то смысле отомстил — каждый разговор о Соланас начинается с этого покушения. И даже на обложке первого русскоязычного издания ее текстов — все тот же Уорхол, триумфально демонстрирующий свои раны. Самый громкий выпад Соланас против царства мужчин не вполне удался, но он был не единственным. Скорее стрельба была перформансом-приложением к теории Соланас, своего рода постановкой ее текстов. У нее было несколько причин, чтобы уничтожить Уорхола. Но главной была вот какая: хозяин "Фабрики" отказался ставить ее пьесу "Засунь себе в задницу!" и даже потерял где-то текст. Один из главных снарядов, подготовленных Соланас для удара по патриархату, был утрачен. Пьесу нашли и поставили уже в 90-е. Ее перевод — смысловой центр этой книги. Этот авангардистский памфлет о мужской никчемности, кровавое освобождение женщины с матом, бредовыми сексом, экскрементами и убийствами сейчас кажется вещью довольно наивной. Гораздо упоительней манифест созданной Соланас фантастической организации ОТБРОС — "Общества Тотального и Беспощадного Расчленения и Отмены Самцов" (переводчики сделали расшифровку изощреннее оригинального SCUM — Society For Cutting Up Men). Соланас описывает мужчину как неполноценную, увечную женщину, "ходячий аборт, выкидыш на генной стадии". Достается развратным хиппи и безвольным буржуа, военным и художникам, альфа-самцам и фальшивым женщинам-трансвеститам, а под конец описывается общество будущего, в котором мужчины будут заменены машинами, а оставшиеся в живых стада этих ничтожных тварей будут комическим напоминанием об отвратительной эре их владычества. Как часто бывает с такого рода фигурами, тексты воспринимаются здесь не сами по себе — скорее как элементы завораживающего образа, очень классичного, несмотря на всю свою экстравагантность. Искусство и политика, гений и злодейство, одинокий борец и толпа, звезда и отброс — история Соланас задействует сразу десяток таких оппозиций, которыми и держится вся западная культура. Читатель волей-неволей начинает вертеть в голове все эти банальности, однако название книги дает недвусмысленную инструкцию по обращению с такого рода стереотипами.

Kolonna Publications

Дмитрий Опарин, Антон Акимов Истории московских домов, рассказанные их жителями

Книга-альбом журналиста и историка Дмитрия Опарина и фотографа Антона Акимова состоит из историй 25 московских домов. Однако важно понимать: это не книга по истории архитектуры, города, не роман, состоящий из маленьких судеб. Это — своего рода репортажи, но очень любовно сделанные. Изначально формат был придумал для журнала "Большой город", потом журнал закрылся, но Опарин с Акимовым решили не останавливаться. Каждый текст — история самого дома от постройки до настоящего дня, истории жителей, частично найденные в архивах, частично собранные самими авторами. Некоторые из героев знамениты, другие никому не известны, кто-то живет в домах-героях с рождения, иногда не в первом поколении, кто-то въехал только что и пытается сориентироваться. И естественно сквозь пространственную ось нескольких домов московского центра проходит временная — с революцией, нэпом, репрессиями, войной, уплотнением и расселением коммуналок, приватизацией, запустением и попытками реконструкций. Еще один важный момент книги Опарина и Акимова — здесь довольно большой охват стилей от неоклассики конца XIX века до конструктивизма, но речь идет не о "шедеврах", не о зданиях, всегда находящихся в фокусе внимания специалистов, туристов, историков. Это все — обычные дома, замечательные образцы типовой застройки, здания, построенные людьми для того, чтобы люди в них жили. Всем, кто много ходит по центру Москвы, довольно большая часть этих домов наверняка знакома. И конечно, чувства, которые двигают чтение этой книги,— узнавание и любопытство: я столько раз ходил мимо этого дома, кто же, интересно, там живет? Листая — а это, конечно, скорее альбом для перелистывания, чем для последовательного изучения — "Истории московских домов", чувствуешь себя немного вуайером. Будто заглядываешь в окна, смотришь тайком чужие семейные альбомы, не очень понимая, кто изображен на фотографиях. У Опарина и Акимова вышла книга не про большую и частную историю, а про то, что в одном городе с нами жило очень много людей и про всех них можно что-нибудь узнать. Но это и правда довольно захватывающее ощущение.

Эксмо