Выбор Игоря Гулина

Ролан Барт Как жить вместе

Среди лидеров французской мысли конца прошлого века Ролан Барт крепче всего вошел в читательское сознание, хотя бы как "автор смерти автора". Он и правда освоен у нас лучше других. Барта много переводили еще с 80-х, и кажется, что речь теперь может идти только о заполнении небольших лакун. Это, разумеется, не так. В корпусе бартовских текстов "Как жить вместе" занимает положение не самое очевидное. Но это потрясающая книга.

Как и другие его поздние вещи, "Как жить вместе" — книга не вполне однозначной природы. Это подготовительные конспекты Барта к его лекциям в Коллеж де Франс 1976-1977 годов. Речь не письменная, но и не устная — как бы еще не состоявшаяся, возможная. Чтение ее требует усилия реконструкции, как бы вслушивания в еще не произнесенное.

Впрочем, эта странная форма очень органична предмету книги. "Жизнь вместе" — сосуществование, сожительство — общность людей, большая, чем семья, но меньшая, чем социум. Примеры: коммуна, общежитие, санаторий, монашеская община — феномены, почти проигнорированные социологией и психоанализом, но зато часто описываемые в романах. Барт выбирает несколько — "Волшебную гору" Манна, "Накипь" Золя, "Робинзона Крузо" Дефо, "Затворницу из Пуатье" Андре Жида. Но еще больше его занимают повествования о монашеской жизни. Монашество, однако, почти очищается от своего религиозного содержания, становится предметом смутного влечения, личной утопии, фантазмом.

Это важный момент. В основе увлекающей Барта "жизни вместе" — объединение не во имя единой (всегда тоталитарной) цели, но сплетение желаний, созвучность индивидуальных ритмов. Отсюда термин, который он предлагает для такого сосуществования,— "идиоритмия". Эта свобода соприсутствия становится не только предметом книги, но и принципом ее строения. В этих лекциях нет четкой структуры, поступательного раскрытия исследовательского проекта. Вместо того — ряд "фигур". Они самые разные: комната, правила, пища, имена, грязь, дистанция, животные, пара...

Эти понятия также по-своему соприсутствуют, образуют облако, сеть связей. В каждой из фигур, в каждой их комбинации есть завораживающая возможность нового метода (часто — целой новой науки, например, несколько страниц посвящено социологии цветов). Но также и возможность сюжета, повествования — как реализации коммунальной фантазии. Дело в том, что в книге Барта нет присущего как науке, так и философии диктата необходимости, "правоты", цели. Вместо того — как и у члена идиоритмической общины — свобода, выбор. Эта возможность выбора — безусловно, черта литературы нового времени, романа (не эпоса, не трагедии). И главное чувство от чтения книги Барта — тоже романное: предвкушение, ожидание. "Как жить вместе" читается не как курс лекций, а как художественное повествование, в котором каждая идея становится поступком.

Ad Marginem — МСИ "Гараж"

Алан Мур Лига выдающихся джентльменов. Том 1

В 80-х Алан Мур, автор "V значит вендетта", "Хранителей" и "Убийственной шутки", сделал больше всех, чтобы превратить супергеройские комиксы в большую литературу. И, видимо, немного устал. В следующем десятилетии он людей в масках не трогал, а в 1999 году начал писать многотомную "Лигу выдающихся джентльменов". Здесь он затеял обратное движение — сделал из классических литературных персонажей команду супергероев. Фигуранты "Лиги" — бывшая невеста Дракулы железная девушка Мина Хакер, простоватый искатель приключений Алан Куотэрмен (персонаж "Копий царя Соломона"), подловатый Человек-невидимка, таинственный Капитан Немо и викторианская версия Халка — доктор Джекил/мистер Хайд. Их противники — Фу Манчу и профессор Мориарти. Указания дает скользкий агент госразведки Кэмпион Бонд (его внук Джеймс появится в одном из следующих томов). Почти все персонажи, включая эпизодических, выписаны из приключенческой литературы XIX века — от Эдгара По до бульварного эротического чтива. В основе этой книги простой ход: XIX век — время рождения массовой литературы. Ее развитие приведет к классическим комиксам, но все их основные компоненты уже есть в оригиналах, в каноне, надо просто его хорошенько перемешать и взболтать. Средствами этого взбалтывания становятся любимые приемы Мура — механика возводящихся и сокрушающихся мифов, сложные конспирологические конструкции, дьявольский стимпанк, скрещенный с нежным ар-нуво в рисунках Кевина О'Нила. Но все это — в шутку. Из огромного культурного аппарата Мур заново собирает наивные правила комикса — те самые, которые он разрушал в своих ранних книгах. Стоит заметить, что викторианский пастиш, изобретенный в "Лиге", оказался, стилем крайне заманчивым для поп-культуры. На тех же принципах основан, например, недавний сериал "Страшные сказки" с Евой Грин и множество подобной продукции. Но комикс Мура, при всей своей пустяковости,— произведение, конечно, гораздо более тонкое.

АСТ