в фильме "Хороший мальчик"

Премьера кино

В прокат вышел фильм Оксаны Карас "Хороший мальчик", завоевавший на Сочинском кинофестивале разом и гран-при, и приз зрительских симпатий. Школьная комедия, по-индийски бодрая и неправдоподобно естественно разыгранная хорошими актерами, повергла МИХАИЛА ТРОФИМЕНКОВА в некоторое недоумение, пока он не догадался, что речь идет о редком жанре экранизации песни.

Мнения экспертов и широкой публики совпадают, как совпали они в Сочи, чрезвычайно редко. В принципе это возможно лишь в двух случаях: или когда речь идет о бесспорном комическом шедевре вроде "Особенностей национальной охоты", или если с экспертами что-то не в порядке (вариант: остальные конкурсанты еще хуже, чем фаворит). "Хороший мальчик" не подпадает ни под один из вариантов. Это не шедевр, но его название исчерпывающе описывает не столько героя, девятиклассника Колю Трескунова (Семен Трескунов), сколько сам фильм. Дураковатый, но обаятельный. Пустой, однако же вызывающий искреннюю симпатию к персонажам. Разыгрывающийся в мире, имеющем мало общего с реальностью, однако вызывающем подсознательное желание перенестись в него.

Этот мир — со сдвинутой крышей, полный подводных камней, но по-своему уютный, несмотря на обозначенные в нем вполне взрослые опасности. Секрет его уюта в том, что хорош не только заглавный мальчик, но и все прочие мальчики, девочки, дяденьки и тетеньки. Сбрендивший Колин папа (Константин Хабенский), парамедик, пытающийся навязать домочадцам "режим космической ночи": 12 часов сна, 36 часов бодрствования. Игроман — директор школы Дронов (в кои-то веки Михаил Ефремов не растрачивает свое дарование по пустякам), живущий то ли на две, то ли на три семьи. Его дочь — ласковая кобылка Ксюша (Анастасия Богатырева). Училка английского с музыкальным именем Алиса Денисовна (Иева Андреевайте), спьяну чуть не уложившая Колю в койку. Учитель информатики Станислав Ильич (Александр Паль), оказывающийся фанатом не группы "Кино", как его вертолетчик в "Ледоколе", а брейка. Даже небритые "бывшие выпускники" криминальной национальности.

Комический эффект возникает из-за конфликта, как сказали бы в 1950-х годах, "хорошего с лучшим". Коля врезается в мир взрослых, кажущихся ему аморальными лицемерами, как ледокол, прыскает им в глаза газом из баллончика, обвиняет в поджоге школы и двоеженстве. А взрослые, утирая слезы, только стонут в ответ: "Идио-о-о-от!" На самом-то деле конфликт хорошего с лучшим — страшная, душераздирающая штука.

Когда фильм повергает критика в растерянность, критик цепляется за ассоциации, пусть натянутые, пусть поверхностные. "Хороший мальчик" ориентирует на ассоциации исключительно советского толка. Хорошие и вредные дети, встревающие во взрослые мелодраматические отношения,— это же типичные герои советской "новой волны": от "Мама вышла замуж" (1969) Виталия Мельникова до "Дети как дети" (1978) Аян Шахмалиевой. Если вспомнить более поздние, еще софт-версии, но уже версии молодежного бунта, то в памяти всплывает "Курьер" (1986) Карена Шахназарова. То, что фильм Оксаны Карас вызывает именно такие ассоциации, делает ему честь.

Ассоциации ассоциациями, но, как ни крути, это все-таки соломинки, за которые хватается критик. Между тем генеалогия "Хорошего мальчика" неприметно очевидна.

Помните бессмертную песню "Чижа"? "В каморке, что за актовым залом, // Репетировал школьный ансамбль, // Вокально-инструментальный // Под названием "Молодость"". Тот самый, где солистка Леночка влюблена в ударника, ударнику нравится клавишница Оля, а Оле снится соло-гитарист и иногда учитель пения. У женатого учителя пения роман с географичкой, о чем знает вся школа, не исключая младших классов, но на переменах он целуется не с ней, а с директором школы.

"Вот такая вот музыка, // Такая, блин, вечная молодость". А что может быть прекраснее "вечной молодости" взрослых людей, которой, по большому счету, и посвятила свой фильм Оксана Карас.