О редких снимках Йоко Оно и Джона Леннона

3 декабря в Санкт-Петербурге, в галерее KGallery открывается выставка фотографа Аллана Танненбаума "A New York Love Story" — летопись последних дней любви Джона Леннона и Йоко Оно. 52 снимка — это не только постановочные студийные кадры, но и эпизоды из повседневной жизни легендарной пары. Меньше чем через две недели после того, как были сделаны эти фотографии, Леннона застрелили, и Йоко осталась одна. "Только Йоко",— гласила подпись под ее портретом на первой полосе газеты Soho News. Автор знаменитого снимка до сих пор хранит этот выпуск в своей студии в Трайбеке. Именно сюда в ноябре 1980 года пришла на съемку Йоко Оно. Именно здесь хранятся негативы его снимков знаменитостей, среди которых Джими Хендрикс, Мик Джаггер, Фрэнсис Форд Коппола, Дональд Трамп. Едва отыскав свободный стул среди гор газетных подборок и черно-белых снимков, Аллан усадил на колени трех своих миниатюрных собачек Джимми, Дженуса и Ральфа и на одном дыхании рассказал о знакомстве с Джоном Ленноном и Йоко Оно, о Нью-Йорке 70-х годов, а также о предстоящей поездке в Россию.

— Аллан, как вышло, что сначала вы подружились с Йоко Оно и только потом встретили Джона?

— Это не совсем так. С Джоном Ленноном я познакомился еще в 1975 году, за кулисами концерта в честь британского импресарио Лью Грейда. Это было большое гала в отеле Hilton с участием многих артистов — Тома Джонса, например. У меня даже есть их совместная с Джоном фотография. В тот вечер я не только обзавелся большим количеством ценных кадров, но и имел возможность представиться и пожать руку Джону Леннону. Он был очень дружелюбен со мной еще тогда. Как оказалось позже, это выступление было последним его публичным выходом на сцену — потом целых пять лет они с Йоко были в добровольном домашнем "заточении" с сыном Шоном.

Тем не менее когда я только начал работать над книгой "Джон и Йоко", то залез в архивы и обнаружил любопытный факт: моим первым заданием для газеты Soho News в 1973 году были съемки фестиваля Avantgard Art, проходившего на вокзале Grand Central, и моим главным кадром тогда стал портрет Йоко Оно. Вот как бывает — совпадения. Так что вы правы в том, что моя камера подружилась сначала с Йоко, а потом уже с Джоном.

— Вы и для своего знаменитого фоторепортажа в 1980 году в Soho News решили снять на обложку именно ее, без Джона Леннона.

— Это была идея моего редактора. Я просто предложил сделать материал о том, что Джон Леннон и Йоко Оно объявили о выходе из-под своего "домашнего ареста" и анонсировали совместный альбом "Double Fantasy". Но мой тогдашний босс Питер Оккиогроссо сказал: "Все используют Йоко Оно, чтобы выйти на Джона. Наверняка ей это жутко надоело, так что давай сделаем историю только о ней". Надо сказать, что до этого момента, хотя моя камера уже и "дружила" с Йоко (я то и дело фотографировал ее на разных мероприятиях), лично с ней я знаком не был. Так что передо мной стояла нелегкая задача: снять Йоко Оно на обложку так, чтобы кадр был живым, нестандартным.

— Это правда, что поначалу она была не очень дружелюбна с вами?

— Да нет, просто не хотела раскрываться, и это можно понять. Я позвонил ей по наводке своего редактора, никогда раньше не встречал, не считая редких случаев на мероприятиях. С утра забрал ее из дома и повез к себе в студию. Мы чувствовали себя скованно, но это отчасти прошло, когда мы подъехали к моему лофту,— оказалось, что Йоко раньше в этом районе жила и ей было там комфортно, почти как дома. Поднявшись ко мне, она, прямо в кожаной куртке и солнечных очках, встала к белому фону и выглядела такой закрытой и отчужденной. Я начал снимать, но, глядя в видоискатель, понимал: это совсем не то. "Йоко,— сказал я,— мы снимаем обложку, так что мне нужно что-то поинтереснее. Я хочу показать читателю твою личность, но ты скрываешь взгляд за стеклами очков". Тут она, немного помедлив, сбросила жакет и сняла очки, а затем неожиданно, буквально в одно мгновенье, выдала мне "тот самый" кадр: она положила руки на застежку джинсов, будто сейчас начнет их снимать, и взгляд ее сделался озорным. Я торжествовал.

— Вы разговаривали с ней о чем-то в ходе этой фотосессии?

— Ну я же должен был избегать разговоров о Джоне, а так хотелось поболтать и о нем, и об их новой совместной пластинке. Но я решил сосредоточиться на съемке и ограничился формальными "вот так лучше, теперь посмотрите вправо, шаг влево".

После того как я сделал нужный кадр, контакт между нами был налажен. Закончив студийную съемку, я спросил Йоко, не можем ли мы сделать несколько снимков еще и в парке, чтобы разнообразить фоторепортаж, так сказать. Тогда она пригласила меня позавтракать неподалеку от "Дакоты" (знаменитого дома, в котором они с Ленноном жили), и уже на следующее утро мы с ней завтракали в кофейне на углу 72-й улицы и Коламбус-авеню.

— То есть общение наладилось, и вы были официально переведены в разряд друзей.

— Ну это громко сказано, я все-таки находился там для того, чтобы делать фотографии. Но в какой-то степени каждый фотограф должен быть другом своей модели.

— Съемка на улице далась легче студийной? Йоко Оно вела себя по-другому?

— Да, и я тоже чувствовал себя свободнее. Я сделал несколько портретов возле входа в их дом и на улице неподалеку от него. Затем она предложила пройти в здание, и мы стали снимать в офисе Йоко и Джона на первом этаже "Дакоты". Это помещение называлось Studio One, там были записаны многие песни Леннона.

— Ну там-то вы наверняка не удержались и заговорили о Джоне?

— Совершенно верно. Сначала я спросил об их сыне Шоне. Хотел сделать в завершение семейный портрет. В съемке ребенка Йоко отказала сразу, а вот Джона позвала — они жили на седьмом этаже здания, и он спустился через несколько минут.

Мы поздоровались, и я напомнил Джону о том, что пять лет назад фотографировал его на сцене и за кулисами гала-концерта в честь Лью Грейда. Удивительно, но он вспомнил меня и еще посмеялся над тем, что публика тогда возненавидела его. Он выглядел абсолютно счастливым и был чрезвычайно дружелюбен. Я чувствовал прилив вдохновения. "Настоящая удача",— думал я, в это время мы уже все вместе шли к Центральному парку.

— То есть они даже не готовились к съемке? Не переодевались? Ведь звезды часто придают такое значение своему внешнему виду.

— Это не тот случай. Они оба были в кожаных куртках, кепках и джинсах, Джон — в солнечных очках, и за версту было видно, что это настоящие звезды.

— А что это был за день? В парке было многолюдно? И как вы выбирали места для съемок?

— Была пятница, полдень, и людей вокруг было совсем немного. Впрочем, те кто был, нисколько не удивлялись. Тогдашним ньюйоркцам было привычно видеть Джона и Йоко. Мы пошли в ту часть Центрального парка, которую сейчас называют Земляничными полями.

Что я запомнил как фотограф — в этот день был прекрасный свет. Пасмурно, но яркое солнце за облаками создавало потрясающий эффект софт-бокса. Я называю это "лондонским освещением". Я снимал и снимал, не сомневаясь, что снимки выйдут прекрасными. Стало темнеть, и мы отправились обратно. Возле "Дакоты" я снова сделал пару кадров, и именно там сфотографировал Джона — это знаменитый портрет в темных очках. Затем мы зашли в студию. Джон подписывал новые альбомы — и один из них мне подарил. Практически каждый момент того дня запечатлен на пленку. Я был немым слушателем и наблюдателем, который фотографировал происходящее. Услышав, что Джон и Йоко обсуждают предстоящие съемки видеоклипа на песню "(Just Like) Starting Over", я спросил Йоко: "А фотограф на съемках вам не пригодится?" И она ответила: "Посмотрим".

— Судя по всему, пригодился, и еще как! Каким образом они пригласили вас на съемки клипа?

— Дней через пять раздался звонок. Йоко сказала, что они снимают в парке прямо сейчас и хотят, чтобы я приехал. Был солнечный день, и они снова просто гуляли по парку — совсем как неделю назад со мной. Только на этот раз Джон был в серебряной куртке, а Йоко в шубке.

— Представляю себе, если бы вы случайно пропустили этот звонок. Но у вас, конечно, все было наготове: камера, пленка. Никаких форс-мажоров?

— Мне повезло, потому что в этот день я собирался работать в лаборатории в редакции, но остался проявлять негативы у себя в студии. Насчет того, было ли все готово,— в то время не было мобильных телефонов, и у меня постоянно возникали ситуации, когда нужно было выбегать на съемки сразу после звонка. Так что свой "Олимпус" я всегда держал заряженным. Но в тот день я был несказанно рад еще и тому, что захватил с собой побольше пленки. Первая наша встреча с Джоном и Йоко показала, что день в их компании может быть долгим и эксклюзива стоит ожидать в любой момент...

— Так вот как вы очутились в их спальне.

— Начнем с того, что никакая это была не спальня. После съемок в Центральном парке Йоко подошла ко мне и шепнула: "Джону с тобой комфортно, пойдем выпьем кофе". Мы зашли в их любимое Cafe La Fortuna, поговорили, и они пригласили меня поехать с ними дальше. Куда, я не знал, но согласился без колебаний.

На лимузине, вместе со съемочной командой, мы отправились в даунтаун — в галерею в Сохо, которая была переделана в фотостудию. На улице было уже темно, но, когда мы вошли туда, я увидел следующее: посреди абсолютно белой комнаты стояла кровать, а за занавесками в окнах размещались яркие прожектора, имитирующие дневной свет. Ну и Джон Леннон с Йоко Оно стали изображать, что занимаются любовью.

— Вот так, с ходу?

— Сначала разделись, понятное дело. Поищите видео на песню "(Just Like) Starting Over" — там есть эта сцена. Но у меня сохранилась вся история целиком — были там еще красивые шелковые кимоно, они на моих снимках есть.

— Где вы опубликовали эти фотографии?

— Сразу после съемок ко мне подошла Йоко и сказала: "Аллан, фото твои, но, пожалуйста, будь осторожен с тем, где и как ты их используешь". Можете себе представить, какую ответственность я почувствовал.

Мне не терпелось поскорее показать снимки Джону и Йоко. На следующий же день я проявил пленку, напечатал некоторые фотографии и договорился о встрече в "Дакоте". Приехав, я отдал напечатанные снимки Йоко Оно и начал настраивать прожектор, чтобы мы смогли выбрать лучшие негативы. В это время она успела отнести фотографии Джону. Спустившись в студию, он сначала не заметил меня и сказал: "Йоко, они классные". Тут появился я, расплывшись в улыбке. "Отличные фото,— сказал, подойдя ко мне, Джон.— Что мне особенно нравится в них, так это то, что тебе удается показать необычную красоту моей жены". После этих слов я пребывал в шоке остаток вечера, это была такая честь для меня! Мы выбирали вместе лучшие кадры, и Джон сказал, что ненавидит это занятие еще со времен "Битлз": всем всегда нравятся разные снимки, и прийти к согласию очень нелегко.

— К слову о красоте Йоко Оно — газета с ней на обложке к тому времени уже была в продаже?

— Да, она вышла буквально в тот день, когда мы снимали клип. Но очередное совпадение, на этот раз страшное, в истории с Джоном и Йоко состоит в том, что, когда газета еще была на прилавках, Леннона застрелили.

— А вы только-только завершили совместный проект. Наверняка происшедшее потрясло вас.

— Да не только меня — весь город был в трауре. Я многое видывал в жизни, и по войнам ездил в качестве военного корреспондента, и конфликты снимал, но убийство Джона Леннона было чем-то таким, что воспринималось особенно тяжело. Я переживал долго, принял это очень близко к сердцу. Весь Нью-Йорк был в чудовищной депрессии. Люди на улицах с портретами и транспарантами, вопрошающими: "Почему?" Даже вспоминать страшно.

На обложке следующего номера Soho News был уже портрет Джона Леннона — тот самый, где он в темных очках, сделанный у ворот "Дакоты". Надо понимать, что мои снимки были повсюду. Именно тогда я обратился к французскому фотоагентству Sigma — чтобы они занимались перепечаткой моих фото и прочими формальностями. После закрытия Soho News в 1982 году я работал с этим агентством около 20 лет и именно благодаря ему объездил полмира в качестве фотожурналиста.

— Вы по-прежнему снимаете или только пожинаете плоды своих трудов, делая выставки и выпуская книги?

— Конечно, снимаю, и очень много. В последнее время все больше для интернет-изданий — спрос на них растет. Ну а я стараюсь адаптироваться: можно сколько угодно ругать социальные медиа и сетовать на то, что "каждый возомнил себя фотографом", но, чтобы держаться на плаву, надо соответствовать. Так что, например, в ночь выборов я снимал Дональда Трампа, вернулся в студию часа в три утра, залил фотографии на сервер, пошел спать, а уже в час дня летел в Лос-Анджелес — выставку открывать.

— В конце ноября вы собираетесь в Россию на открытие выставки "A New York Love Story" в KGallery. Впервые в гости? Хотите что-то или кого-то конкретного пофотографировать? Путина, например?

— А я его уже фотографировал, и не раз (смеется). Однажды даже эксклюзивно для какого-то журнала. Так что исключительно этой возможностью меня в Россию теперь не заманить. Я Санкт-Петербург всегда мечтал посмотреть — говорят, красивый невероятно. Правда, мне тут рассказали, в это время года у вас там светло всего два часа в сутки, но поверьте, в эти два часа я непременно буду фотографировать все вокруг (переходит на русский): "А-атлична?"

— А Йоко Оно знает о вашей выставке в Санкт-Петербурге?

— Да. Я сообщил ей об этом, но обсудить это с ней лично у меня не было возможности. В последнее время я общаюсь с ней исключительно через ассистента. У Йоко со здоровьем не очень гладко, но мне хотелось бы встретиться с ней в самое ближайшее время. Она каждый год любезно приглашает меня на свой традиционный ужин The Courage Award for the Arts. В этом году я тоже ее там видел, но мы тогда просто обменялись приветствиями.

— Аллан, каково это — быть современником и даже знакомым таких легендарных личностей, как Джон Леннон, Йоко Оно, Энди Уорхол, Мик Джаггер, Дэвид Боуи, и многих-многих других персонажей Нью-Йорка конца 60-х и 70-х? Немало моих ровесников, рожденных в 90-е, просто мечтают о том, чтобы оказаться в том времени. Чувствовали ли вы тогда всю важность своей эпохи?

— Безусловно. Я знал, что происходит что-то очень важное. Поверьте, я и сам мечтаю порой оказаться в том своем Нью-Йорке 70-х. Сейчас — вам не кажется? — ничего такого особенного не происходит. Нет легенд. Ну разве что в инстаграме где-нибудь. Иногда думаю с досадой: вот это времена были. Как я мог этот момент упустить?

— Выходит, что вы-то как раз его не упустили, а сохранили в потрясающих снимках, создали летопись того времени.

— Ну раз мои фото действительно создают такое впечатление, я искренне рад, что избрал профессию фотографа! Сомнения были. Я выбирал между кино и фотографией. Спасибо Антониони и его фильму "Фотоувеличение" — я до сих пор воображаю себя его главным героем, Томасом Хеммингсом. И порой снимаю то, что сначала кажется не таким уж важным, а со временем приобретает громадный смысл.

Беседовала Алена Адамсон