Никита Аронов побывал на малой родине великого историографа

В этом году исполняется 250 лет со дня рождения Николая Карамзина. "Огонек" отправился в родовую усадьбу историографа и убедился, что его собственная история всерьез интересует теперь только жителей окрестных сел

Дорога до деревни Карамзинки с XVIII века совсем не изменилась. Там, где вязли в жирном черноземе коляски уездных дворян, теперь застревают машины местной администрации.

— Года четыре назад управление культуры даже на уазике увязло, пришлось трактором вытаскивать,— рассказывает Валентина Никишина, глава Гимовского сельского поселения. Поселение это расположено в Майнском районе Ульяновской области, и на его территории находится Карамзинка, бывшее село Знаменское, где провел детство, а по некоторым сведениям, даже родился автор "Бедной Лизы".

Сейчас еще ничего: грязь замерзла, снега пока не намело. А зимой пенсию единственному постоянному жителю деревни почтальон возит на лыжах.

Поля вокруг распаханы. "Наш район по урожаю второе место по области занимает!" Но дома стоят пустые. Даже те немногие карамзинцы, что промышляют фермерством, на зиму уезжают в Ульяновск.

В центре деревни, где когда-то стоял барский дом, а рядом с ним — церковь и кладбище, теперь пустырь. Его украшает поклонный крест на месте храма, могильная ограда без могилы на месте погоста, большой памятный камень на месте усадьбы и новенький общественный туалет с шиферными стенами.

Камень и туалет установили этой весной силами местных жителей.

— У нас в селе Карлино живет ветеран-афганец Владимир Шадриков, он ставил такой же камень в память погибших в Афганистане, и у него еще один оставался. Мы попросили, и он нам его отдал,— рассказывает Валентина Никишина.— Покосили площадку, дощечку приладили.

Табличка с портретом Карамзина на камне пока пластиковая и крепится к нему двусторонним скотчем. Ее сделала на собственные деньги руководительница районного отдела культуры Елена Буканина. Она же из своего кармана оплатила изготовление двух баннеров с фотографией бывшего барского дома и краткой справкой о Карамзине. В мае состоялось открытие.

Николай Михайлович Карамзин родился 12 декабря, а умер 22 мая, так что местным приходится отмечать день его смерти. На день рождения в Карамзинку просто не проехать. В этом году от традиции немного отступили, поскольку 29 мая в районе ждали визита губернатора и хотели совместить два мероприятия. Ради церемонии в деревне построили туалет, привезли музыкантов из районной музыкальной школы и временно засыпали речку Карамзинку — чтобы мог проехать автобус с детьми. Губернатор так и не приехал, но местные отлично провели время и без него.

Чужие вообще редко здесь появляются. Туристы приезжают за год один, максимум два раза. И только в этом году из-за грядущего карамзинского 250-летия набралось аж семь групп. Всем, кто заранее позвонит в отдел культуры Майнского района, Елена Буканина лично проводит экскурсию. Но показывать особо нечего.

Сельское уединение

— Внизу на речке была запруда, и вода поступала в верхний пруд с рыбами, он сейчас высох. Возле него у Карамзина была липа, под липой в тени он сидел и чегой-то писал,— объясняет последний житель Карамзинки Николай Метлов.

Николаю Васильевичу уже за 70. Он бывший пастух и похож на крестьянина с карикатуры: ушанка с одним поднятым ухом, валенки, грязный свитер, клочковатая борода. Его дом в деревне самый потрепанный, зато прямо рядом с памятным пустырем.

Метлов не местный, он переехал в Карамзинку в середине 70-х — как раз чтобы отследить весь процесс умирания деревни.

— Сперва магазин убрали, потом водокачки не стало. И люди начали понемногу разбредаться кто куда,— вспоминает пенсионер.

Сам Метлов остался. Детей он когда-то давно сдал в детдом, поэтому они с ним почти не общаются. Администрация давно пытается переселить его в поселок Гимово, квартиру дает, но Николай Васильевич не едет — боится совсем спиться в условиях доступного спиртного.

В Карамзинке Метлов разводит кур, держит двух собак и рыжую кошку. Растит картошку и самосад. На зиму запасает макароны и сухари. А зимой здесь появляется только почтальон.

— О чем я тут один думаю? Только чтобы до лета не помереть, а то похоронить некому будет,— признается Николай Васильевич.— А уже в апреле приедут дачники. Я им денег дам, они мне еды и вина привезут.

Когда в 1793 году Карамзин на три года уехал из столицы в Карамзинку, тогда еще Знаменское, он находил в сельской жизни свое очарование, что для главного русского писателя-сентименталиста вполне естественно. "Я живу, любезный друг, в деревне с людьми милыми, с книгами и с природою",— писал он земляку Ивану Дмитриеву.

Природа здесь и по сей день удивительная. Водятся зайцы и лисы, прямо в деревню забредают кабаны. Но последний житель Карамзинки не только лишен книг и человеческого общества, но и к природе совершенно равнодушен. "У меня на это времени нет". Николай Васильевич коротает дни, слушая новости по радио.

Спорная личность

У среднестатистического ульяновца имя Карамзина ассоциируется с психиатрической больницей. Дело в том, что сын историка Владимир завещал крупную сумму Симбирскому земству, чтобы то построило в память о Николае Михайловиче какое-нибудь богоугодное заведение. Земству как раз нужна была новая лечебница для душевнобольных, ее и построили. Так имя отца русской истории досталось главной в области психбольнице, а также прилегающему к ней жилому кварталу.

Карамзин в советской идеологической системе занимал странное положение. Его "Историю государства Российского" — как идейно чуждую — не издавали. "Бедную Лизу" — как идейно близкую — преподавали в школе. Важных улиц его именем не называли, но иногда называли второстепенные.

— В 1976 году к очередному карамзинскому юбилею мы даже переименовали в его честь улицу Полевую в Майне,— вспоминает главный майнский краевед Владимир Воробьев.— Я тогда после армии работал начальником отдела пропаганды. Провели собрание жителей улицы, устроили голосование. Никто нам не помешал, потому что прямого запрета на Карамзина не было.

Памятник писателю в центре Ульяновска, поставленный еще при Николае I, избежал сноса как часть ленинского ландшафта.

— В 1932 году его хотели было уничтожить, но вспомнили, что Владимир Ульянов видел его каждый день по дороге в гимназию. А вот памятник Державину в Казани такой защиты не имел. Его и снесли, потом пришлось восстанавливать по фотографиям,— рассказывает Елена Беспалова, заведующая научно-исследовательским отделом заповедника "Родина Ленина". Несмотря на место работы, она один из главных в Ульяновске специалистов по Карамзину.

Небрежный подход к карамзинскому наследию сказался и на Карамзинке. После революции в бывшей усадьбе помещались клуб, магазин и контора откормочного совхоза.

— А когда наступила перестройка и Карамзиным снова начали интересоваться, барский дом помнили уже только старожилы. И совсем никто не мог упомнить, когда он окончательно исчез: в 40-е, в 50-е? А может, в 60-е? — гадает Валентина Никишина

Краевед Владимир Воробьев уверен, что здание разобрали в 30-х и перенесли в райцентр. Впрочем, все, кто сейчас пытается отследить историю наследия Карамзина, оказываются примерно в том же положении, что и сам историк в процессе работы над своим главным трудом.

"Есть три рода Истории: первая современная... вторая, как Тацитова, основывается на свежих словесных преданиях в близкое к описываемым действиям время; третья извлекается только из памятников, как наша до самого XVIII века... Третий род есть самый ограниченный для таланта: нельзя прибавить ни одной черты к известному; нельзя вопрошать мертвых; говорим, что предали нам современники; молчим, если они умолчали",— рассуждал Карамзин в предисловии к "Истории государства Российского". История его собственной деревенской жизни уже давно перешла в третью категорию, и свидетельств о ней имеется крайне мало.

Один из немногих памятников, позволяющих восстановить устройство карамзинского родового гнезда, хранится в Сызранском архиве. "Деревянный дом на каменном фундаменте убран столярною работою, подмазан штукатурою, обои бумажные, разных цветов",— повествует он на канцелярском языке, c XVIII века почти не изменившемся. Это опись имущества, составленная в 1782 году, когда отец будущего писателя умер и над Карамзинкой была установлена опека.

Судя по документу, жили Карамзины небогато. Было у них 129 душ мужского и 117 — женского полу, из которых 54 человека дворовых. А поскольку чиновники насчитали в усадьбе "семь дверей столярных" и "три печи изразцовых", жилых барских комнат в доме имелось, вероятнее всего, три.

— А вот еще интересный момент. В описи указан шкаф со стеклянными дверьми, но в нем всего 11 книг. Читая карамзинского "Рыцаря нашего времени", который считается автобиографическим, мы представляем богатую домашнюю библиотеку, а тут всего 11 книг! — удивляется Елена Беспалова.

Следующий документ по Карамзинке — это уже записи симбирского краеведа Владимира Поливанова. Тот побывал в ней в 1903 году и констатировал, что усадьба перестроена в дачу в древнерусском стиле, зато появилась новая церковь.

Церковь, кстати, в отличие от барского дома, успешно пережила советскую власть. А рядом с ней еще в начале 90-х сохранялось кладбище. Покоился там, конечно, не сам Николай Михайлович Карамзин (он похоронен в Петербурге), но близкие ему люди: брат Василий и его незаконнорожденная дочь Ольга Ниротморцева. Однако с приходом новой эпохи Карамзинке предстояли новые испытания.

Посмертное путешествие

— Был у нас глава области Горячев Юрий Фролович, убежденный коммунист. Он разрешил построить в городе храм, только если мы его откуда-нибудь перенесем. Вот мы и нашли деревню Карамзинку, где уже почти не осталось жителей и возражать было некому,— вспоминает священник Алексий Кормишин.— Да и посмели бы они возразить — 90-е на дворе, время жесткое.

Архитектор по образованию, он распоряжался процессом переноса. По правде говоря, переносить было практически нечего: гнилые балки прогибались, стены были заражены грибком. Фактически церковь в Карамзинке разломали, выбрали лучше всего сохранившиеся бревна и использовали их в строительстве храма в Ульяновске.

— Там во всех частях церкви везде по старому бревну,— признается отец Алексий Кормишин.

Но формальности были соблюдены. Храм с элементами карамзинского стоит сейчас в Железнодорожном районе Ульяновска. Теперь он Благовещенский. И гораздо больше прежней деревенской церквушки.

— А в Карамзинке мы потом часовню поставили,— говорит архитектор.— Как крест? Ну, значит, крест. Я туда больше не приезжал.

Вслед за церковью пришла очередь кладбища.

— Был такой церковный деятель Алексий Скала. Он загорелся идеей восстановить дворянский некрополь в Ульяновске. И для этого ему понадобились статусные покойники — Карамзины,— объясняет Елена Буканина.

Сам Скала потом напишет, что боялся, что карамзинская могила затеряется после переноса церкви, вот и решил ее тоже перенести. Если верить книге Скалы, его Спасо-Вознесенский приход в 1995 году организовал целую археологическую экспедицию. Могилу Василия Карамзина и его дочери вскрыли, обнаружили, что она осквернена, собрали останки, сняли надгробный памятник и переместили все это в Ульяновск. Теперь надгробие можно увидеть в сквере Ильи Николаевича Ульянова, в дальнем углу которого воссоздан кусочек кладбища. У жителей Майнского района, впрочем, своя версия случившегося.

— Все здесь были против переноса могилы. Тем более что Василий Карамзин специально завещал похоронить его в Знаменском,— рассказывает Елена Буканина.— Наш глава администрации Дорофеев тогда руководил совхозом. Он рассказывает, что могилы раскопали буквально за ночь. Когда местные узнали, было уже поздно.

Елена Анатольевна считает, что прах на потревоженном погосте оставался неупокоенным.

— Как ни поедем в Карамзинку, у нас все время то машина сломается, то застрянет. А в этом году мы провели на бывшем кладбище панихиду, и неприятности сразу прекратились. Оказывается, давно пора было это сделать!

Всероссийский Карамзин

В 2008 году распоряжением губернатора Ульяновской области день рождения писателя был назначен Днем отечественной истории. Теперь ежегодно 12 декабря на площадях всех городов Ульяновской области проводят разные костюмированные мероприятия. Была уже и "аллея Карамзина" и "Кармзинский пикник". Горожане с удовольствием фотографируются в исторических костюмах, заставляют детей читать карамзинские стихи и наблюдают театрализованные сценки из петровской и екатерининской эпох. Карамзин до Романовых в своей "Истории...", правда, не дошел, но кто ж его читает?

А в 2010-м, опять же с подачи Ульяновской области, был принят указ президента Российской Федерации N 1052 "О праздновании 250-летия со дня рождения Н.М. Карамзина". Так что юбилей в этом году отмечают вроде бы по всей стране. В Ставрополе, например, осенью провели смотр посвященных Карамзину творческих работ на сцене Дома народного творчества. В муниципальных библиотеках Архангельской области 12 декабря будут читать "Историю государства Российского". А в Москве тематическая выставка открывается в представительстве Республики Коми.

Но основные мероприятия намечены в Ульяновске. С 1 по 12 декабря здесь пройдет Всероссийская Карамзинская ассамблея "Н.М. Карамзин: историк, мыслитель, патриот". Среди почетных гостей обещает быть даже потомок Василия Карамзина из Уругвая.

В 2013 году ульяновские власти присвоили имя Карамзина только что отремонтированному аэропорту Центральному. Психбольницу же по инициативе местного министерства культуры в том же году переименовали. А то как-то несолидно получалось. Впрочем, народная память пока сохраняет за ней старое название.

На фоне реабилитации Карамзина началась борьба за право зваться его родиной. Спор идет почти такой же, как о дедушке Гомере. В числе претендентов Карамзинка, Ульяновск и село Преображенка Бузулукского района Оренбургской области. Раньше почти все признавали за последней приоритет, но теперь позиции Преображенки пошатнулись. На Симбирскую губернию указывают два документа. Во-первых, автобиография, которую Карамзин составил для митрополита Евгения (Болховитинова), готовившего "Словарь русских светских писателей". Во-вторых, "Краткая записка о городах для путешественника из Царского Села на Восток", писанная самим Карамзиным для Александра I.

— Про Симбирск он написал так: "Здесь я родился, здесь провел детские годы". Но есть еще один источник, которого многие не знают: письмо казанского поэта Гавриила Каменева, где тот пересказывает беседу с Карамзиным. Карамзин ему сообщил, "родившись в деревне, воспитывался я в Симбирске". То есть речь явно идет о деревне в Симбирской губернии, в противном случае это было бы как-то указано,— уверена ульяновский историк Елена Беспалова.

Вопрос далеко не праздный.

— В Оренбургской области хотят объявить Карамзина своим, так как это позволит притянуть деньги,— считает Елена Буканина из Майны.— Сейчас они Аксакова раскрутили, а с Карамзиным у них пока не получается.

Майнский район отчаянно сражается с Оренбургской областью сразу за двух главных своих героев: сказочника Аксакова и историка Карамзина. Им, примерно в равной пропорции, посвящены почти все культурные мероприятия на территории района. У Аксакова, впрочем, преимущество. Его родовая усадьба Аксаковка всего в 12 км от райцентра и сохранилась, тогда как до Карамзинки ехать 55 км.

Притянуть деньги — это, конечно, не о доходах от туризма, а о государственных грантах на его развитие. На будущий год Елена Буканина уже написала заявку на 500 тысяч рублей, чтобы расчистить усадебный парк.

— Там есть акации, которые помнят Карамзина. У нас ученый приезжал, керн делал (пробы пород.— "О"),— объясняет она.— Много денег не надо. Мы сами поедем, устроим субботник. Нужен только бензин для машин и бензопил. Не очень большие деньги. А то у нас некоторые писали обращение в область, чтобы барский дом восстановить. Но этого, конечно, никто делать не будет.

История по-соседски

Пожалуй, самые последовательные поклонники Карамзина — учителя и ученики малокомплектной Гимовской школы. Каждый день рождения писателя, начиная с 1991 года, здесь отмечают литературно-музыкальным вечером. Пока в соседствующем с Карамзинкой поселке Гимово еще работал клуб, отрывки из "Бедной Лизы" ставили на его сцене. В этом году сценки из той же "Бедной Лизы" будут исполнять прямо в школе.

У Карамзина вообще не так много произведений, пригодных для школьной постановки, и за 26 лет их перепробовали, кажется, все. Учительница русского языка и литературы Елена Хохлова уже пускалась на самые разные эксперименты, например ученики разыгрывали сценку из жизни светской гостиной XVIII века, в которой обсуждают Карамзина. А сама Елена Юрьевна уже всерьез думает переработать для постановки карамзинскую "Марфу посадницу", но уж очень мало там диалогов.

После представления в программе вечера стихи и танцы. Исторических костюмов в школе нет, но фраки и платья одалживает районный отдел культуры. А те девочки, кому не хватило, танцуют на карамзинском балу в выпускных нарядах.

Несколько раз весной и летом гимовских школьников возят в соседнюю Карамзинку убирать мусор и косить траву. Ребята ездят охотно, не только из уважения к Карамзину, но и по-соседски. У некоторых из них в этой деревне жили бабушки.

В 2007 году администрация Гимовского поселения нашла деньги и купила в поселковую библиотеку собрание сочинений Карамзина в 18 томах. Оно стоит на отдельном стеллаже рядом с портретом писателя и композицией из гусиных перьев. Правда, все 12 томов "Истории государства Российского" осилил пока только школьный завхоз Сергей Чабриков, усатый мужчина в спортивном костюме.

— Я вообще историей интересуюсь,— признается Сергей Александрович.— Сперва читал прямо в школе, в свободное время. А потом затянуло. Месяца три-четыре у меня ушло. Мне все интересно было, как он про Романовых писать будет, они ведь ему покровительствовали. А он взял и закончил на Смутном времени.

Покончив с 12-м томом, Сергей Чабриков уже не мог остановиться и начал читать остального Карамзина. Прочитал даже неоконченный роман "Рыцарь нашего времени", который соотносят с детством писателя в Знаменке.

— Я оттуда узнал, что у нас тут лес был, медведи водились. А теперь сплошные поля, все распахано,— удивляется завхоз.— Получается, здорово здесь все за 200 лет изменилось!

Все-таки из всей истории людям интереснее всего прошлое родного края. Это еще Карамзин заметил. А теперь и сам стал кусочком местной истории.

На фоне реабилитации Карамзина началась борьба за право зваться его родиной. В числе претендентов Карамзинка, Ульяновск и село Преображенка Оренбургской области

Досье

Историк, поэт, путешественник

Как один из основоположников отечественной словесности Карамзин дал начало сразу нескольким ее направлениям

Родившийся 12 декабря 1766 года Николай Михайлович Карамзин начал заниматься русской литературой, когда многих жанров в ней просто еще не было. Например, его "Письма русского путешественника", принесшие писателю литературную славу, стали первыми литературными записками нашего соотечественника о путешествии по Европе.

После этого Карамзин приступил к созданию отечественной прозы и выпустил целый ряд повестей в духе сентиментализма, самая известная из которых "Бедная Лиза". Этим, по мнению Юрия Лотмана, Карамзин ни много ни мало положил начало литературе для женского чтения.

Первым русским историком Карамзин не был. Но его 12-томная "История государства Российского" стала первым у нас в стране всеобъемлющим историческим трудом, пригодным для широкого читателя. За "Историю" писатель был приближен к императору и получил в прогрессивных кругах ярлык консерватора.

Зато в области русского языка Карамзин был самым смелым реформатором. Вместе с Крыловым, Жуковским и Василием Львовичем Пушкиным он начал процесс перехода поэзии с высокого штиля на обычный русский язык. И написал несколько замечательных стихотворений. Занимался Карамзин и словотворчеством. Он обогатил русский язык такими словами, как "влюбленность", "промышленность" и "катастрофа".

До недавнего времени Карамзину приписывали и изобретение буквы "ё". Теперь пальму первенства отдают Екатерине Дашковой. Но Карамзин действительно едва ли не первым использовал "ё" в своих произведениях.

---

Никита Аронов