Константин Кокошкин и Наталия Нехлебова оценили сокровища национального парка «Кенозерский»

Кенозерье — та самая Атлантида Русского Севера. Полторы сотни тысяч гектаров ледяной тайги между Балтийским и Белым морем 25 лет назад стали национальным парком, и прошлое, по крупицам отреставрированное, словно всплыло из глубины веков и засияло яркими красками

В Кенозерье отмечают аж два Новых года. Привычный — 31 декабря и старинный Васильев день — 2 января. Именно день святого Василия для жителей этого края традиционно отделял старый год от нового — в этот праздник гадали на урожай, на приплод скота. В Кенозерье Васильев день празднуют, как было принято: пекут по древним рецептам крендели, калитки (открытые пирожки из ржаного теста с начинками), ягодники, рыбники, колобушки (пресные булочки из ржаной или овсяной муки). Варят "васильеву кашу" из 12 видов злаков — тут и пшено, и овес, и гречка... На каше, кстати, и гадают. А на берегу замерзшего Кенозера зажигают 12 костров — по числу месяцев нового года...

Кенозерье вообще край старины северной, дикой, нам, сегодняшним, неизвестной. Всего в этом национальном парке в Архангельской около 300 озер. Самое большое и глубокое — Кенозеро. Чтобы объехать его, нужно преодолеть 350 километров. В нем заросшие лесом острова — Каменный, Медвежий, Собачий, Кобылий... Часть из них местные считают священными, а почему — никто уже и не помнит. К озерам жмутся деревни: деревянные срубы из неохватных бревен стоят длинным рядом и держатся за воду вытянутыми лодками. Сбоку от села — или сверху, над ним — непременно маковка деревянной часовни. Самой младшей — не меньше века. За часовней — священная роща, раньше языческая, сейчас в честь святого угодника. А дальше непроглядный, сизый "завечный лес". Смешалась в этом глухом северном крае чудь заволоцкая с русскими поселенцами, холодное таежное язычество с уютным православием, магия с молитвой...

Тут помнят и знают "чудские ямы" и "чудские могильники" (места поклонения древнего финно-угорского языческого населения). А в крошечных часовнях под потолком здесь раскинулось "небо". Это северная архитектурная придумка — расписные клиновидные потолочные перекрытия, нигде больше такого нет. Под иконами вешают ритуальные полотенца — это тоже традиция: полотенца, вышитые узором с крестом и фигуркой человека, несли в часовню. Молились о здоровье, благополучии родных и оставляли в дар. Вышивка всегда разная. Потому что ткань накладывают на замерзшее окно и на нее переводят карандашом контуры морозных узоров, а потом простегивают жаркой красной нитью.

Всего в национальном парке "Кенозерский" 11 церквей и колоколен, 39 часовен, 3 водяные мельницы и множество поклонных крестов. Многие часовенки восстановили после советского забвения сами местные жители. "А часовенка-то всегда была эта,— рассказывает Пелагея Ножкина,— в ней скотина ходила, овцы. Так мы с одной женщиной пошли, посмотрели, решили все убрать там. Собрали с деревни человек восемь женщин, все вычистили за день. Я полотенца принесла повесить и еще кто-то принес..."

В середине XIX века известный фольклорист, член Петербургской академии наук Александр Гильфердинг, приехав в Кенозерье, с удивлением обнаружил, что с этим захолустьем, где живет буквально горстка людей, связано несметное количество былин. Причем если в губерниях рядом традиции сказительства вымирали, то здесь процветали. "Свобода" и "глушь" — так объяснял это фольклорист, прозвавший Кенозерье "Исландией русского эпоса". Сейчас весь этот клад — всего около 300 сказаний — аккуратно собран и издан. В Кенозерье есть и Музей былин, плюс к нему еще 11 музеев местных ремесел. У Кенозера международный статус биосферного заповедника, национальный парк — среди кандидатов на включение в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. В общем, прошлое здесь работает — кормит местных жителей, удерживает в селах молодежь и, конечно же, манит туристов...

Фото: Константин Кокошкин

Текст: Наталья Нехлебова