Как российские министерства и ведомства оптимизируют расходы в условиях кризиса

В условиях кризиса российские министерства и ведомства оптимизируют расходы, создавая целые монополии — например, на лечение онкобольных или создание видеороликов для семейного устройства детей-сирот. "Власть" выясняла, к чему может привести такая оптимизация.

"Качество видеоанкеты не может стать причиной возврата ребенка в детский дом"

В декабре министр образования РФ Ольга Васильева попросила губернаторов внимательнее отнестись к работе "попечительских фондов, которые занимаются устройством детей-сирот в семьи, в том числе с помощью видеопаспортов". По словам министра Васильевой, в регионах, где работают такие фонды, возврат детей в детдома составляет до 30%. Другими словами, министр выразила недоверие неправительственным организациям, работающим в этой сфере.

Глава департамента госполитики в сфере защиты прав детей Минобрнауки Евгений Сильянов разъяснил позицию министра: видеосюжеты о детях-сиротах могут быть некачественными. Он даже привел в пример некий ролик, на котором девочку-подростка автор сюжета называет "мягким котиком", и поинтересовался, какие цели у этого сюжета.

Единственным исполнителем госконтракта по оформлению видеопаспортов детей-сирот является компания ведущего телепрограммы "Пока все дома" Тимура Кизякова

Чиновник подчеркнул, что в течение последних трех лет единственным исполнителем госконтракта по оформлению видеопаспортов детей-сирот является компания известного ведущего телепрограммы "Пока все дома" на "Первом канале" Тимура Кизякова. По словам Евгения Сильянова, в 2014 году эта компания сняла 150 роликов о детях-сиротах, в 2015 году — 100, в 2016 — еще 100. Стоимость одного ролика — 100 тыс. руб. "Приняли, претензий нет",— подытожил господин Сильянов.

По данным систем СПАРК и "Картотека.ру", Тимур Кизяков является соучредителем благотворительного фонда "Видеопаспорт", зарегистрированного в 2012 году (соучредители — медиаменеджер и продюсер Александр Митрошенков и телеведущая Елена Кизякова); ООО "Видеопаспорт ребенка" (создано в 2014 году, совладельцы компании — Тимур Кизяков, Елена Кизякова и Александр Митрошенков), а также ООО "Видеопаспорт" (соучредители — Тимур и Елена Кизяковы, Александр Митрошенков).

По данным системы "Картотека.ру", в 2011 году ООО "Видеопаспорт" заключило пять госконтрактов на общую сумму 25 млн руб. с властями регионов России, а в 2012 году та же организация получила четыре региональных госконтракта.

По данным "Картотеки.ру", в 2014 году ООО "Видеопаспорт" заключило два госконтракта: с Минобрнауки РФ на 15 млн руб. и министерством образования Московской области на 5 млн руб. Причем в первом случае, по данным СПАРК, компания Кизяковых и Митрошенкова была единственным поставщиком.

В 2015 году, как сообщает СПАРК, благотворительный фонд "Видеопаспорт" заключил контракт с Минобрнауки РФ на 16,5 млн рублей. Тогда к участию в конкурсе не была допущена телерадиокомпания "Башкортостан", зато вторым участником аукциона стала еще одна компания Кизяковых ООО "Видеопаспорт ребенка" (в том же году ООО "Видеопаспорт ребенка" заключило госконтракт с министерством образования Московской области на 5 млн руб.).

В 2016 году благотворительный фонд "Видеопаспорт" заключил с Минобрнауки контракт по созданию видеопаспортов на сумму 10 млн руб. Вторым участником конкурса был заявлен ООО "Дом" (гендиректором и совладельцем компании является Нина Подколзина, совладельцами — Тимур Кизяков и Александр Митрошенков). Как сообщили "Власти" в пресс-службе "Первого канала", программу "Пока все дома" покупают именно у ООО "Дом". Впрочем, "Дом" к участию в аукционе не допустили, так что контракт Минобрнауки заключило с единственным кандидатом — благотворительным фондом "Видеопаспорт". В 2016 году этот фонд заключил еще один контракт на 13 млн руб.— с министерством образования Московской области.

В Минобрнауки на запрос "Власти" подтвердили, что в 2015 году с компанией Кизяковых и Митрошенкова был заключен госконтракт по созданию 150 видеосюжетов детей (15 млн руб.) за счет средств федерального бюджета, а также было выделено дополнительное финансирование на создание 15 видеосюжетов детей (1,5 млн руб.). Стоимость контракта в 2016 году — 10 млн руб. (объем — 100 видеосюжетов).

В 2006 году Кизяковы и Митрошенков создали общероссийскую информационно-поисковую систему для усыновителей "Видеопаспорт", а в 2008-м и в 2009-м зарегистрировали товарные знаки "видеопаспорт" и "видеопаспорт ребенка". В ноябре 2016 года в СМИ Тимур Кизяков заявил, что "эффективность системы "Видеопаспорт" уже доказана временем": за 10 лет создано 4044 видеопаспорта детей, оставшихся без попечения родителей, из 36 субъектов РФ, в семьи устроено 3020 детей. Сотрудники органов опеки и попечительства одного из российских регионов рассказали "Власти", что сирот, которых показывают в эфире программы "Пока все дома", быстро забирают в семьи: "После эфира еще месяца три желающие обрывают нам телефоны".

ООО "Видеопаспорт" несколько раз судилось с различными фондами, которые использовали при съемках детских видеоанкет термин "видеопаспорт". В 2012 году Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области рассмотрел иск о защите прав на товарный знак и взыскании более 9,5 млн руб. к индивидуальному предпринимателю Ларисе Бучинской. Представители ООО "Видеопаспорт" требовали запретить ответчику любое использование "обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком истца "Видеопаспорт ребенка" и "Видеопаспорт"". Истец утверждал, что ответчик разместил на интернет-сайте банк данных с видеоинтервью детей под названием "Видеопаспорт". Суд иск удовлетворил и запретил Бучинской любое использование термина "видеопаспорт" в ее профессиональной деятельности. С ответчика, правда, взыскали не 9,5 млн руб., а 20 тыс. руб. и около 4 тыс. руб. судебных расходов по государственной пошлине. Аналогичная ситуация произошла и в 2015 году, когда ООО "Видеопаспорт" обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с иском о защите прав на товарные знаки к краевому государственному казенному учреждению "Центр развития семейных форм воспитания" и детскому благотворительному фонду "Счастливые дети". Речь также шла об "установлении запрета любого использования, в том числе и на сайте opeka24.ru, обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком ООО "Видеопаспорт"". Директор фонда "Счастливые дети" Олег Юстус рассказал "Власти", что истец впоследствии отозвал свое заявление, так как фонд переименовал проект в "Детямпорадомой.рф". "Сейчас мы регистрируем этот товарный знак",— сообщил господин Юстус. По его словам, фонд продолжает снимать видеоанкеты, стоимость одной — 3 тыс. руб. (это трех-пятиминутные интервью с детьми), однако порой эту работу делают и волонтеры фонда бесплатно. "У нас в плане 30 видеоанкет в месяц, но снимаем мы иногда 50-60 в месяц",— рассказал Олег Юстус. В московском фонде "Измени одну жизнь" такие же расценки: стоимость одной видеоанкеты — 3 тыс. руб. "Мы отказались от идеи привлекать к этому волонтеров, потому что предъявляем определенные требования к съемке, монтажу, закадровому тексту,— говорит директор фонда Юлия Юдина.— В регионах у нас есть профессиональные съемочные группы, которые делают ролики длиной от одной до пяти минут. Безусловно, мы понимаем, что сорокаминутный высокопрофессиональный сюжет даст больше информации о ребенке, чем двухминутная видеоанкета. Но, с другой стороны, если снимать только сорокаминутные сюжеты, сложно создать анкеты на всех детей, которым нужны родители. У нас в детских домах 59 тыс. детей, оставшихся без попечения родителей, и важно дать шанс каждому из них. Мы выбрали короткие рассказы о ребенке именно по этой причине. Часто потенциальным родителям достаточно увидеть небольшой ролик о том, как ребенок общается, двигается, взаимодействует". Сама Юдина — многодетная мать, воспитывает приемного ребенка с инвалидностью. Фонд, которым она руководит, уже несколько лет снимает преимущественно детей с нарушениями развития, инвалидностью, подростков — тех, кого труднее всего устроить в семьи. Сегодня на сайте фонда доступны 28 тыс. видеоанкет, 9734 ребенка из этих анкет уже устроены в семьи. "Мы никогда не говорим, что это наша заслуга,— поясняет Юлия Юдина.— Это результат комплексной работы органов опеки и попечительства, школ приемных родителей, благотворительных фондов. Видеоанкета — это только инструмент для органов опеки и приемных родителей. Этим инструментом мы решаем одну определенную задачу — дать доступ к информации о детях. Никогда качество видеоанкеты не может стать причиной возврата ребенка в детский дом. К возвратам ведут совершенно другие факторы — готовность родителей, работа служб сопровождения семей, наше общее окружение под названием "система образования", "медицинское обслуживание"".

Директор фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам" Елена Альшанская разделяет мнение коллег: причиной возвратов становится слабая подготовка приемных родителей и отсутствие качественной поддержки приемной семьи. До сих пор в России нет обязательного психологического сопровождения приемных семей хотя бы в первые годы совместной жизни с ребенком — в результате семьи порой просто не справляются со стандартными в таких случаях кризисами.

Специалисты, с которыми поговорили корреспонденты "Власти", утверждают, что в стране сегодня 6% возвратов детей из приемных семей в детские дома. Происхождение цифры 30%, озвученной министром образования и науки, в самом ведомстве не прояснили.

Все собеседники "Власти" отмечают, что вопросов к стоимости работы единственного исполнителя госзаказа по съемке видеопаспортов сирот у них нет — они признают сюжеты Тимура Кизякова высококачественными и общественно важными. Но считают, что акцент, сделанный министром образования на "плохих фондах", в регионах могут воспринять слишком однозначно — и запретят доступ любым профильным неправительственным организациям к съемкам. Если этого и добивается ведомство, то большинство детей-сирот никогда не дождется съемочной группы — они вырастут, не получив шанса на семью.

"Органы исполнительной власти субъектов РФ имеют право осуществлять сотрудничество с негосударственными структурами в вопросах поддержки семейного устройства детей, и министерство никогда не поддерживало и не поддерживает каких-либо мер, ограничивающих эти возможности,— говорится в официальном ответе Минобрнауки РФ журналу "Власть".— В 2015 году по всей территории России в создании видеосюжетов участвовало 127 организаций (благотворительные фонды, общественные и некоммерческие организации, теле- и радиокомпании и другие)".

На вопрос, чем обоснована стоимость одного видеопаспорта ребенка в 100 тыс. руб. при госзакупке, в ведомстве сообщили, что "расчет финансово-экономического обоснования стоимости указанного проекта производился по направлениям расходов". В течение двух дней, пока готовился этот материал, нам не удалось дозвониться Тимуру Кизякову — он не подходил к мобильному телефону. В официальном пресс-релизе его компании, опубликованном ранее на сайте "Коммерсанта", говорится: "Мы всеми возможными способами доказали рентабельность видеопаспортов с учетом трудозатрат, которые должны быть вложены в них. Чем добросовестнее, тщательнее, индивидуальнее сделан видеопаспорт на ребенка, тем больше у него появляется шансов обрести семью. От отснятого нашей командой видео напрямую зависит судьба ребенка. Не представляете, сколько нужно приложить сил, чтобы этот маленький человечек раскрылся нам, стал доверять".

"Мы хотим, чтобы больницей руководил не варяг, а человек из нашей больницы"

8 ноября правительство Москвы распорядилось изменить статус Московской городской онкологической больницы N62 с автономного на бюджетный — "с целью улучшения медицинского обслуживания". 1 декабря в департаменте здравоохранения Москвы был подписан соответствующий приказ N963. Такое решение московские власти обосновали необходимостью "совершенствования и оптимизации деятельности" больницы, а также "повышением качества предоставляемых ею услуг". Московские власти неоднократно подчеркивали, что 62-я больница — один из самых успешных стационаров в столице, но при этом не объяснили, зачем же такую больницу оптимизировать.

В 62-й больнице лечат рак с 1959 года. С 2014 года больница стала автономной. Как рассказал "Власти" ее главврач Анатолий Махсон, решение о переводе больницы из бюджетной в автономную фактически принимал нынешний заммэра Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников, соглашаясь с доводами врачей о том, что только в таком статусе онкологическая больница может быть наиболее эффективной. Напомним, что сегодня в Москве бюджетные больницы не могут самостоятельно приобретать медикаменты и другие расходные материалы, а получают их через систему госзакупок, осуществляемых департаментом здравоохранения Москвы в рамках федерального закона N44 "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд". До сих пор только 62-я больница могла закупать препараты самостоятельно, проводя собственные аукционы, поскольку являлась автономной и руководствовалась другим федеральным законом — N223 "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц". Коллектив 62-й больницы категорически против перемены статуса — врачи убеждены, что лишая учреждение возможности самостоятельно покупать лекарства, московские власти сделают невозможным лечение для многих пациентов. По словам Махсона, при централизованных закупках стоимость препаратов существенно выше, чем при собственных закупках больницы — звучит парадоксально, но документы, демонстрируемые главврачом, это подтверждают. Руководство больницы подготовило для администрации президента РФ "Сравнительную таблицу лекарственных препаратов, полученных по централизованной поставке и закупленных Московской городской онкологической клинической больницей N62 самостоятельно". Из этой таблицы следует, что препарат новотакс "Биокад" (80 г), купленный департаментом здравоохранения Москвы в количестве 1375 упаковок, стоил 25 355 руб. за упаковку, тогда как этот же препарат, в той же дозировке, при локальной больничной закупке обошелся всего в 7500 руб. за упаковку (больницей куплено 100 упаковок). Препарат таксотер (160 мг) при закупке департаментом в количестве 200 упаковок стоил 58 499 руб. 98 коп., тогда как больница купила тот же препарат за 19 637 руб. 75 коп. (76 упаковок). Срок годности в обеих закупках у препарата новотакс "Биокад" — до 1 декабря 2018 года, у препарата таксотер — до 1 марта 2016 года.

Медики опасаются, что "оптимизация" и централизация больницы может привести не только к удорожанию лечения, но и к тому, что часть необходимых препаратов вообще не будут закупать из-за нехватки денег (см. интервью). Значит, многие москвичи не смогут получить гарантированное им законодательством бесплатное лечение, а для иногородних граждан стоимость существенно вырастет. Кроме того, при госзакупках препараты поступают в больничные аптеки не сразу: по словам Махсона, иногда лекарство, закупленное на государственном аукционе, поступает в больницу только в середине года (а порой и в октябре), а значит, весь год учреждение каким-то образом "выкручивается" (как правило, это происходит за счет больных).

Общественное внимание к реформированию больницы привлек телеведущий кулинарной программы на одном из федеральных телеканалов Сталик Ханкишиев — недавно врачи этой больницы вылечили от рака его беременную дочь, сумев спасти жизнь и ее ребенку. "Такую больницу не надо закрывать или оптимизировать, надо распространять их опыт,— написал в своем блоге в "Живом журнале" Ханкишиев,— бейте во все колокола, помогайте решить эту проблему. Потому что эта история перестает быть личной. Заболеть может любой человек, и куда ему потом идти, если такую, лучшую в стране больницу прикроют?" Пост Ханкишиева "У моей дочери обнаружили рак" имел большой резонанс — в одном только Facebook его распространили 30 тыс. пользователей.

В 62-й онкологической больнице 1040 сотрудников — 677 из них подписали открытое письмо мэру Москвы Сергею Собянину, а также в администрацию президента РФ и в Минздрав России: медики просят остановить начатую реорганизацию учреждения. "С апреля 2014 года больница получила статус автономного учреждения здравоохранения. Как показало время, это позволило более эффективно распоряжаться бюджетными и заработанными средствами,— говорится в письме.— За этот период построена и введена в эксплуатацию единственная в России интегрированная 3D-операционная, реконструированы одна из лучших в стране патоморфологическая служба и единственная в системе городского здравоохранения лаборатория молекулярно-биологической диагностики опухолей экспертного класса, на внебюджетные средства установлен новейший ангиограф, отремонтированы три клинических подразделения и операционный блок". Медики, ссылаясь на общедоступные источники, пишут, что при самостоятельном проведении торгов больницей "цены при закупках лекарств и оборудования были в разы ниже, чем при проведении централизованных торгов департаментом здравоохранения города". По их мнению, "именно благодаря автономии больница выжила и продолжает развиваться, оказывая онкологическую помощь по всем направлениям на уровне мировых стандартов", а изменение статуса учреждения "неизбежно приведет к снижению возможностей оказания доступной, качественной, современной медицинской помощи нашим пациентам".

Поддержали коллектив больницы и в благотворительном сообществе: директор фонда "Подари жизнь" Екатерина Чистякова написала в своем блоге в соцсетях: "Многие из вас "искали выход" на онкобольницу 62, чтобы лечиться и лечить друзей от рака. Благодаря активным действиям властей города Москвы, выход к лечению рака у взрослых скоро останется только один — аэропорт Шереметьево". По мнению Чистяковой, необходимо сохранить автономию учреждения — именно "эта организационная форма позволяет больнице обеспечивать пациентов всем необходимым".

Московские власти попытались пресечь разгорающийся скандал. 7 декабря Леонид Печатников на городской клинико-анатомической конференции в правительстве Москвы признался, что действительно в свое время посчитал целесообразным автономный статус 62-й больницы, а разницу в закупочных ценах на медикаменты объяснил тем, что больница N62 закупала препараты с истекающим сроком годности. "Я тоже посчитал это разумным, поскольку препарат действующий, но у него осталось... три-четыре месяца,— сообщил Печатников.— Поставщики отдают препараты (с истекающим сроком годности — "Власть") в три-пять раз дешевле, а иногда и просто бесплатно — им выгоднее со склада все это просто вывезти. Мне показалось это очень разумным. Я довольно много времени потратил, чтобы убедить и департамент экономической политики, и мэра... Мы такое исключение сделали — это была единственная больница в Москве, ни одна другая больница, работающая с онкологическими больными, такой привилегии не получила". По словам Печатникова, с 1 января 2017 года в Москве ФЗ N223 перестает действовать: мэр принял такое решение из-за злоупотреблений заказчиков, которые договаривались с "единственным поставщиком". Поэтому "находиться дальше в условиях автономии оказалось абсолютно бессмысленным, более того, даже опасным". В ответ на объяснения Печатникова Махсон рассказал журналистам, что в больнице нет ни одного просроченного препарата.

14 декабря в официальном издании столичного правительства "Московские торги" было опубликовано интервью заместителя руководителя департамента здравоохранения Юлии Антиповой под заголовком "Централизация заказов на медицинскую продукцию выгодна и заказчику, и поставщику". Сравнивая госзакупки, осуществленные департаментом здравоохранения, и собственные закупки больницы, Антипова говорит, что централизованные закупки гораздо эффективнее. В качестве примера она демонстрирует сравнительную таблицу закупок нескольких видов медикаментов. Так, антитела к пан-цитокреатину департамент купил за 10 014 рублей, а больница — за 35 569 рублей, то есть дороже на 255%. И вообще в департаменте считают, что цифры, представленные больницей, некорректны и что из 5 тыс. проведенных торгов в большинстве случаев цены закупок были ниже. По словам Махсона, в приведенной таблице не указано, что департамент покупал препарат на 50 тестов, а больница — на 250 тестов.

2 декабря контракт Анатолия Махсона истек, новый с ним не подписан. Сам врач находится на больничном у себя дома, где авторы статьи его и навестили. На вопрос, чего добиваются непокорные медики, Махсон отвечает: "Даже если я уйду, мы хотим, чтобы больницей руководил не варяг, а человек из нашей больницы. Он не позволит разрушить все, что с таким трудом мы строили. И мы надеемся, что сумеем убедить московское руководство в необходимости сохранения автономного статуса больницы".

Скандал вокруг 62-й больницы не утихает последние три недели.

13 декабря департамент здравоохранения инициировал проверку в учреждении, которая продолжалась всю прошлую неделю и закончится только в январе. По словам врачей, это 18-я проверка за последний год.

В официальном ответе департамента здравоохранения Москвы журналу "Власть" говорится: "Московская городская онкологическая больница N62 является одной из ведущих клиник столицы по онкологическому профилю. Она оснащена самым современным лабораторным, рентгеновским, эндоскопическим, ультразвуковым, хирургическим оборудованием. В больнице работает единственная в системе городского здравоохранения молекулярно-биологическая лаборатория, позволяющая выявлять генетические нарушения и назначать пациентам современные таргетные препараты. На протяжении многих лет больница традиционно развивает органосохраняющую хирургию при опухолях костей, легких, молочной железы, почек. Никаких планов и тем более распорядительных документов по закрытию ГБУЗ "Московская городская онкологическая больница N62" в департаменте здравоохранения города Москвы не существует".

Валерия Мишина, Ольга Алленова, Роза Цветкова