Германия глазами исследователя из России

“Ъ-Lifestyle” продолжает рубрику «Как у них vs. как у нас» серией материалов про жизнь в городах и странах. На этот раз исследователь АНДРЕЙ ЗАВАДСКИЙ, полтора года назад получивший работу в Свободном университете Берлина, сравнивает Германию и Россию, чтобы выяснить, что у них общего, а что разного, и объясняет, почему Берлин не похож на всю остальную страну.

Говорить о Германии, живя в Берлине, — примерно то же самое, что рассуждать о России, находясь в Москве. Немецкого в столице Германии, конечно, предостаточно — как и российского в столице РФ, но и специфики хватает. Бедность и левачество, технорейвы в «Бергхайне», экологическая сознательность, сексуальная раскрепощенность и ощущение безусловной свободы — все это сильно отличает Берлин от других немецких городов. Про Берлин чаще, чем про любой другой мегаполис, можно услышать, что он для каждого свой. В нем много баров, но и парков не меньше, сотни магазинов известных брендов и барахолок, ресторанов именитых шеф-поваров и забегаловок, поход в которые точно запомнится. Здесь вспоминаешь про свободу и про то, что у нее есть, пожалуй, лишь один ограничитель: свобода одного не должна мешать свободе другого.

Дешево и несердито

Начать, пожалуй, стоит с того, чем отличаются именно Берлин и Москва — как друг от друга, так и от других городов в Германии и России соответственно. Насколько Москва богата — по крайней мере, по сравнению с остальной Россией, — настолько Берлин беден — в сопоставлении не только с немецкими городами, но и с большинством западноевропейских столиц. И это определяет весь его облик.

С одной стороны, здесь сложно зарабатывать деньги — и поэтому многие немцы надолго в Берлине не задерживаются: приезжают поучиться и понаслаждаться жизнью, а получив диплом, рассылают резюме и уезжают во Франкфурты, Гамбурги, Мюнхены, Штутгарты и Дюссельдорфы. Мои немецкие друзья жалуются на то, что их круг общения постоянно меняется: не успеваешь толком подружиться, как приходится прощаться. Уезжающие, как правило, тоже переживают: мол, и рады остаться, да работы нет. Так что получается ситуация, обратная российской: если Москва — магнит для талантливых и не очень, то Берлин скорее перевалочный пункт, пионерский лагерь перед взрослой жизнью.

Зато в Берлине дешево жить — жилье, еда, развлечения здесь гораздо доступнее, чем в других больших городах Германии. Это притягивает сюда не только художников, музыкантов, писателей и прочих фрилансеров, но и неформалов, стремящихся найти альтернативу рыночной системе. Вообще Берлин можно назвать самым левацким городом страны. Все возможные поверхности здесь украшают плакаты против капитализма, афиши посвященных равноправию всех и вся мероприятий, антирасистские и феминистские граффити. Быть каких-либо иных взглядов, чем левых, здесь неприлично: полушаг вправо считается как минимум подозрительным. Сказывается, наверное, концентрация в Берлине интеллектуалов и представителей творческих профессий и их более чуткое отношение к прошлому: чтобы постоянно актуализировать память о национал-социализме, приходится прибегать к протестным инструментам. Иногда получается немного искусственно, но для коллективной памяти пока не придумали руководство по применению, так что приходится жить на ощупь — или наперекор.

Все это делает Берлин последним крупным бастионом некоммерческой культуры и в целом докапиталистической реальности в Западной Европе. Если в Париже или Лондоне едва ли не каждый вдох-выдох стоит целое состояние, то здесь все дышат относительно спокойно и дешево — и позволяют так же дышать другим. Правда, берлинцы жалуются на то, что в последние годы на город напала лихорадка джентрификации — жилье дорожает на глазах, открываются мишленовские рестораны, художникам все сложнее сводить концы с концами. Поговаривают, что новым Берлином станет Лейпциг, но пока это скорее теория.

Районы

Изучать новый город обычно начинают с центральной площади. В Берлине такая стратегия заведомо обречена на провал: центра здесь нет, даже несмотря на существование района Митте (что по-немецки как раз означает «центр»). Дело в том, что Берлин образовался из нескольких близлежащих городов, да и разделение его после Второй мировой войны на четыре зоны (а по сути, на Западный Берлин и Восточный) тоже способствовало децентрализации.

В результате центр города здесь у каждого свой. Для одних это улица Курфюрстендамм, где есть все — от Zara до Chanel; для других — Потсдамер-плац, состоящая из офисов, торговых центров и кинотеатров; для третьих — Александерплац, где расположена знаменитая телебашня — символ Восточного, а с 1990 года — объединенного Берлина. Кстати, получив предложение встретиться на «Алексе», берлинец тут же распознает в собеседнике приезжего: горожане Александерплац не очень жалуют — здесь и круглосуточные толпы народа, и архитектура не самая приятная.

На самом же деле каждый берлинский район — это отдельный город, со своей «главной площадью» и образом жизни. В Пренцлауэр-Берге — сплошные дети, висящие у мам или пап в слингах; в Шарлоттенбурге (который из-за исторически большой русской диаспоры в народе называют Шарлоттенградом) — респектабельные бюргеры; в Кройцберге — хипстеры, модники и безуспешно борющиеся с джентрификацией долгожители; в Нойкёльне — студенты, тусовщики и ностальгирующие по атмосфере фильма «Кабаре» иностранцы — и так далее. Из одного района в другой берлинцы путешествуют нечасто — как правило, по выходным в поисках необычного бранча или в целях разнообразить барно-клубный досуг. А зачем куда-то ехать, если «на районе» и так все есть?

Мода

Любовью к моде немцы не отличаются, но и тут Берлин — особая история. Если смотреть из Москвы, то мода здесь отсутствует как жанр. По крайней мере, российская привычка надевать все лучшее сразу здесь точно останется непонятой. Да и в целом вещи, которые в Москве многие носят как рабочую униформу, здесь кажутся чересчур нарядными даже в праздники. Разодетых немцев можно встретить разве что на пасхальном представлении оперы «Парсифаль», да и то, подозреваю, потому, что на него со всей Германии съезжаются состоятельные любители Вагнера.

На самом деле у берлинцев, конечно, есть свой особый стиль. Заключается он в доведении до абсурда тренда, который требует выглядеть так, будто тебе плевать на то, как ты одет, хотя на самом деле твой внешний вид продуман до мельчайших деталей. Берлинцы в этом умении достигли таких высот, что часто невозможно разобрать, видишь ты перед собой тонко чувствующего местный стиль горожанина или обычного гопника. Это, кстати, роднит Берлин со стилистикой Москвы 1990-х: не зря дизайнер и фотограф Гоша Рубчинский, апологет эстетики этого периода российской истории, давно и много снимает для англоязычного берлинского журнала 032c — библии местных модников.

При этом нельзя не отметить и развивающуюся хипстеризацию города: платья с кроссовками, тщательно подвернутые джинсы, идеальные бороды, электронные часы Casio — всего этого в сегодняшнем Берлине предостаточно.

Сочетанием исконно берлинского псевдобезразличия к одежде и импортированного хипстерства можно объяснить одинаковую любовь горожан и к небольшим магазинам местных дизайнеров, которых здесь пруд пруди, и к барахолкам и секонд-хендам.

Язык

В Берлине, в отличие от большинства других немецких городов, можно прекрасно существовать, не говоря толком ни по-немецки, ни по-английски. Многие здесь годами живут, общаясь только с соотечественниками-мигрантами. Но более-менее серьезная интеграция требует отличного знания английского, а в идеале и немецкого. Вообще, даже в Берлине, где иностранцев, кажется, больше, чем местных, ощущается легкая языковая ксенофобия, особенно от старшего поколения немцев. Реакция на английскую речь — пусть они и неплохо ее понимают (что на самом деле не так распространено, как принято считать) — будет скорее снисходительной, чем доброжелательной. Поэтому, если жить здесь долго, немецкий учить надо обязательно. Ну и, наконец, немецкая бюрократия без знания языка кажется если не адом, то точно аккуратным и доброжелательным чистилищем.

Бюрократия

Нельзя не остановиться подробно на немецкой бюрократии — феномене хорошо известном и часто подвергающемся высмеиванию. К формальной стороне жизни в Германии действительно относятся серьезно — почти так же серьезно, как в России к празднованию Нового года. Причем это оказывает непосредственное влияние на немецкую повседневность, порой напоминающую безостановочный круговорот документов в природе. Главный наказ, данный мне когда-то более опытными в эмигрантских делах друзьями: в Германии нельзя выбрасывать никакие бумажки. Никогда не знаешь, наставляли они меня, в какой момент может понадобиться старый трамвайный билет или чек за покупку бытовой химии, а уж о контрактах с фитнес-центром или интернет-провайдером и говорить нечего. Поэтому не стоит удивляться, когда в квартирах немецких друзей видишь на книжных полках не Гёте и Манна, а ряды всевозможных папок для документов: именно в них хранятся чеки, контракты, договоры, проездные билеты и прочие необходимые для жизни в Германии вещи. Впрочем, к такому положению дел быстро привыкаешь и приучаешься получать от этого процесса удовольствие: классифицируя бумажки, методично раскладывая их по папкам и коробкам, начинаешь чувствовать себя маленьким Карлом Линнеем, а когда неожиданно тебе возвращается часть давно заплаченных налогов, просто потому что к налоговой декларации ты приложил пару старых, раньше казавшихся ненужными бумажек, коллекционирование документов превращается в любимое хобби.

При этом болезненная любовь к бюрократическому порядку не всегда означает, что у немцев все работает четко и педантично. Взять ситуацию с регистрацией по месту жительства. Чтобы зарегистрироваться, надо заранее онлайн записаться на прием в районном бюргерамте (что-то вроде российского паспортного стола). Казалось бы, что может быть удобнее, но доступных слотов в электронной системе не бывает почти никогда. Остается либо до потери пульса обновлять сайт, либо проконсультироваться с умудренными опытом. Мне посоветовали пойти в бюргерамт без записи (хотя на сайте без экивоков сообщается, что это запрещено) — об этом лайфхаке, кстати, даже не все немцы-берлинцы знают. Я так и сделал: постоял полчаса в очереди, потратил 20 минут на заполнение формы — и через час вышел с регистрацией, причем обновлять ее мне не нужно вплоть до переезда на другую квартиру. Для сравнения: за 12 лет жизни в Москве долгосрочная регистрация у меня была только во время студенчества; после университета ее приходилось оформлять каждые три месяца — и это несмотря на то, что работал я официально и во вполне приличных местах. В общем, ощущать себя полноправным жителем Берлина я начал уже в момент выхода из бюргерамта.

Порой может показаться, что российские и немецкие бюрократы очень похожи в своей априорной (и зачастую показной) неприступности и непреклонности. Такое впечатление — ложный друг эмигранта: разница между российскими и немецкими бюрократами существенная. Казалось бы, и тут и там первое, что тебе зачастую говорят в официальном учреждении: «Это невозможно». Существуют вариации, конечно, вроде «приходите завтра» или «вам нужно принести еще вот такую бумажку». Но на этом сходство заканчивается. В России в подобных ситуациях приходится идти домой или доставать кошелек. В Германии — по крайней мере, со мной так получалось неоднократно — стоит попробовать улыбнуться растерянно, похлопать ресницами и как бы в сторону произнести: «И что же мне теперь делать?» В девяти случаях из десяти бюрократ возьмет в руки телефонную трубку и позвонит коллеге, чтобы уточнить, что можно сделать в данном конкретном случае. И окажется, что, кроме базовой инструкции, которой местные сотрудники учреждений следуют как божьим заповедям, есть еще правила для чрезвычайных ситуаций. И твою ситуацию вполне можно классифицировать как чрезвычайную. Тебя отведут в комнатку, усадят на стул и пришлют специалиста, который за пять минут решит твой вопрос, причем вежливо улыбаясь и всячески сочувствуя. И никто при этом не нарушит ни одного закона, а просто немножко выйдет за рамки повседневного документооборота. Так что разница в том, что в Германии средством для инициирования правоприменения часто выступают вежливость, граничащая с невинным флиртом, а в России, как известно, совсем другие транзакционные издержки.

Пунктуальность

Ответственное отношение ко времени — тоже растиражированная немецкая черта. Но реальность не вполне соответствует этому образу: немцы опаздывают часто и иногда сильно, что роднит их с россиянами. Правда, есть одно существенное отличие. В Москве опаздывают, как известно, всегда (ну или почти всегда — бывают и исключительные персонажи). «Прости, ужасные пробки» я слышал даже от тех, кому до места встречи надо было пройти минут десять пешком, а моя любимая история — про то, как мы ждали подругу на новогоднюю вечеринку, а она звонила каждые полчаса и щебетала в телефон что-то вроде: «Я стою на шоссе, жду такси, ветер страшный, коса развевается, скоро буду!» Надо ли говорить, что тот Новый год мы встречали без нее. У немцев все немного иначе: они, кажется, разделяют встречи на рабочие и нерабочие. Когда какое-нибудь заседание назначено на девять утра, будь уверен, что начнется оно ровно в девять, и ни минутой позже. Зато когда речь идет об обеде или вечеринке, знаменитая немецкая пунктуальность куда-то улетучивается — такое впечатление, что немцы оставляют ее на работе. Не знаю, сколько приготовленных мной ужинов пришло в негодность (остыло, подгорело и так далее), пока я не взял за правило начинать готовить только после того, как все приглашенные соберутся за столом.

Услуги

Единственное, чего действительно не хватает в Германии, — нормального маникюра. Часто приходится слышать жалобы, что поход в берлинский маникюрный салон — это, как правило, огромное разочарование стоимостью €25. Здесь так боятся поранить клиента и получить за это разорительный иск, что ограничиваются подстриганием ногтей и легким ощипыванием кутикулы.

Ситуация с маникюром, впрочем, косвенно отражает отношение в Германии к сфере услуг в целом. Во-первых, в России, особенно в Москве, настолько привыкаешь к возможности сходить на массаж или подстричься почти в любое время дня и ночи, что здесь требуется продолжительный переходный период на перенастройку. Как правило, услуги в Германии предоставляют индивидуальные предприниматели, а у них — вполне индивидуальные графики работы. Решив забежать поутру в районную кондитерскую, можно уткнуться во вполне советскую надпись на дверях «Вернусь через пять минут». К этому быстро привыкаешь.

Во-вторых (и к этому привыкнуть сложнее), местная сфера услуг работает скорее по принципу «мы оказываем вам услугу», а не «наша задача — услужить вам». Другими словами, если в Москве, придя в косметический салон, чувствуешь себя королем-королевой, здесь точно придется отречься от престола. Не то чтобы в России обязательно смотрят на представителей сферы услуг свысока (хотя и это случается), просто подчеркнуто уважительное отношение к клиенту в определенный момент стало обязательным. То ли это результат тучных 2000-х, то ли отголоски восточного менталитета, то ли наследие крепостного права — не знаю, но факт в том, что в России к клиенту относятся почти как к спустившемуся с Олимпа божеству. В Германии все иначе: здесь с вас не сдувают пылинки, а просто оказывают услугу (читай: делают одолжение). Это, конечно, здоровая и правильная ситуация, и рационально эту мысль понимаешь, принимаешь и разделяешь, но на практике приходится сложно: один раз привыкнув к московской почти колониальной роскоши, в Германии приходится сто раз отвыкать.

Налоги

В Германии действует прогрессивная шкала налогов: в зависимости от ежегодного заработка человек отдает государству от 14% до 45% дохода. Но самое интересное даже не это, а зарплатный лист, который приходит ежемесячно. В нем указывается не только заработанная сумма до налогового вычета и после, но и список всех налогов, которые лежат на тебе тяжелым бременем. Когда видишь сумму, которую ты де-юре заработал, а ниже — ту, что де-факто поступила на счет, после чего читаешь, на что именно ушли твои кровные, скажем, 30%, — начинаешь иначе относиться к государству. Гражданское чувство растет и крепнет.

Транспорт

Главный вид транспорта в Берлине — это, конечно, велосипед. Берлинцы ездят на велосипедах вплоть до того момента, когда выпадает снег и становится скользко, хотя некоторые отчаянные не слезают с них круглый год. Велосипеды часто воруют, по утрам и вечерам в час пик на велосипедных дорожках образуются пробки, с участием велосипедистов довольно часто случаются аварии, но все это нисколько не пугает любителей этого вида транспорта. Кстати, за несоблюдение ПДД или отсутствие на велосипеде фар и звонка можно схлопотать серьезный штраф: например, за езду на велосипеде в нетрезвом виде мою подругу оштрафовали на €600.

Но даже если велосипед не относится к числу ваших любимых видов транспорта, можно с легкостью попасть в любой конец города. Наземное (S-Bahn) и подземное (U-Bahn) метро работает с 4:30 утра и до 12:30 ночи, а по выходным — круглосуточно. Если же метро не работает — обязательно найдется трамвай или автобус, который довезет вас до места назначения. У главной транспортной компании Берлина BVG удобнейшее приложение для телефона, которое способно в любое время дня и ночи вывести вас на путь истинный. Чувство юмора у BVG тоже, кстати, отличное — прошлогодний рекламный ролик компании активно шерили и обсуждали в соцсетях.

Интернет и почта

Как иронически пела группа Uma2rman: «Digital Russia — мы впереди планеты всей». Возможно, мировое лидерство в области дигитализации нам пока действительно не грозит, но с интернетом в Москве точно лучше, чем в Берлине. Во-первых, немецкий медленнее. Во-вторых, дороже. В-третьих, ждать, пока его проведут, приходится едва ли не месяц. Наконец, в-четвертых, если вовремя не разорвать однолетний контракт и не заключить новый, придется платить двое дороже — рассчитано на забывчивых и беззаботных.

Немецкая же почта радует. Наверное, потому что «Почта России» приучила нас к таким низким стандартам, что даже почтовый голубь с географическим кретинизмом казался бы по сравнению с ней надежным способом доставки сообщений. В Германии на почтовую службу правда можно положиться. Не зря официальные учреждения, отправив адресату письмо, считают его полученным через день-два — и ожидают на него реакции. Справедливости ради, однако, стоит признаться, что с посылками бывает проблема: компании вроде DHL периодически их теряют или отправляют обратно.

Гастрономические привычки

Главное немецкое блюдо — кусок свинины с квашеной капустой (Sauerkraut) и стаканом пива. Но в Берлине другое отношение к гастрономии. Здесь, конечно, тоже есть традиционные рестораны, но ходят в них разве что туристы и ностальгирующие по своим родным весям немцы. Главная берлинская еда — родом с Востока: азиатских ресторанов много, они недорогие и вкусные (что заставляет подозревать активное использование при готовке усилителей вкуса — например, глутамата натрия, который в Берлине не запрещен). Сходить вечером в местный вьетнамский или корейский ресторанчик гораздо удобнее и часто дешевле, чем готовить дома, что надолго отваживает от плиты. А если уж хочется совсем по-быстрому — всегда можно ограничиться (хотя это не совсем верное слово, учитывая размеры и питательность блюда) турецким дёнер-кебабом, одним из главных символов Берлина.

Несмотря на популярность дёнеров, в Берлине мясо не в почете. Во-первых, здесь оно бывает двух видов: обычное и био, то есть без химических добавок. Второе серьезно дороже первого, а первое есть немного страшно, поэтому встающий перед выбором, что купить, часто отворачивается от мясного прилавка и идет к овощам. Интеллектуальность и левачество города и тут имеют значение: многие берлинцы не едят мясо по экологическим и — шире — этическим соображениям, поэтому в ресторанном меню обязательно найдутся вегетарианские и веганские блюда.

Забота об окружающей среде

Экологическая сознательность играет важную роль в потреблении немцев и особенно берлинцев. Здесь многие разделяют мусор, относят бутылки в специальные пункты приема стеклотары, ходят за продуктами с авоськами. Один мой немецкий приятель, увидев, что я кладу бананы в полиэтиленовый пакет, отчитал меня за безответственность. Ты же, говорит, все равно не ешь кожуру, зачем же класть бананы в пакет, который потом придется выбросить? С тех пор, покупая овощи и фрукты, я всякий раз вспоминаю эти слова моего приятеля и стараюсь следовать его завету.

Правда, ответственное отношение к окружающей среде не очень заметно на берлинских улицах: это довольно грязный город, что заметно даже после не то чтобы чистой Москвы. Здесь, например, не принято искать мусорку, чтобы выбросить окурок, а после выходных город напоминает обочины индийских дорог.

Свободное время

Секс, наркотики и техно — эта триада составляет основу представлений о Берлине. Отчасти такой имидж оправдан (не зря же немецкий суд недавно признал рейвы в клубе «Бергхайн» частью «высокой культуры», а по сути — достоянием города), но только отчасти. Чтобы отлично провести время в Берлине, вовсе не обязательно употреблять запрещенные субстанции и идти на всенощную в техноклуб. Во-первых, здесь неограниченные возможности для времяпрепровождения, а во-вторых, приветствуются любые, даже самые необычные увлечения.

Одна моя подруга, приехав в Берлин, начала заниматься фигурным катанием, танцевать сальсу и учиться играть на фортепиано. Говорит, всю жизнь мечтала — и вот оно, счастье. Уже после месяца музыкальных уроков она пригласила меня на отчетный концерт. В маленьком зале частной школы выступали мужчины и женщины всех возрастов: они играли для друзей и родственников небольшие пьески, гордо раскланивались и счастливо улыбались — это было так приятно, что мне тоже захотелось брать уроки музыки. Другая подруга, исследователь и журналист, в свободное время ткет картины — и уже готовит свою первую выставку. Приятель недавно пошел на фехтование — и тоже пребывает в состоянии эйфории. В общем, в Берлине быстро осознаешь, что тем, что в Москве откладывал на потом (когда будет меньше работы, когда окажешься в отпуске или на пенсии), можно заниматься здесь и сейчас.

Дейтинг и отношения

Берлин — это такая либертарианская версия Ноева ковчега, где каждой твари как минимум по паре, все разрешено и все любят экспериментировать. Свингер-клубы, БДСМ-бары, секс-вечеринки — важная часть городской идентичности.

Но сексуальная раскрепощенность совмещается у берлинцев с почти кристальной честностью. Если в России о том, что избранник женат и воспитывает детей, девушка может узнать, выбирая свадебное платье, то здесь принято говорить правду. Нередки ситуации, когда, знакомясь с кем-то в условном Tinder или Grindr, первое, что слышишь: «У меня с девушкой (женой, мужем и т. п.) открытые отношения». И ты имеешь право решить, нужно тебе это или нет. Уважение к другому человеку — главное отличие местного дейтинга, без которого сексуальная открытость деградировала бы до обыкновенного разврата.

Важно и то, что в Берлине нет дискриминации по возрастному признаку. Бабушки и дедушки не стесняются искать любовь — правда, в качестве Tinder они используют скорее объявления в районных газетах. Читаешь что-то вроде «70-летняя блондинка, которая любит театр и отлично готовит, познакомится с интересным мужчиной для совместных ужинов и не только» — и искренне радуешься, что жизнь с выходом на пенсию только начинается.

Психотерапия

Приходишь ты в бар по приглашению немецкой подруги, она знакомит тебя со своими друзьями, вы преспокойно выпиваете и болтаете. Обычный берлинский вечер. Но вдруг сосед справа поворачивается к тебе и выдает, что не представляет, как утром пойдет к своему психотерапевту — выпил, мол, слишком много, а обсудить-то надо ой сколько. И рассказывает, что именно ему предстоит обсудить. Поначалу от такой откровенности можно опешить, но со временем привыкаешь: немцы действительно много говорят о психотерапии, обожают литературу self-help и в целом уделяют своему психологическому состоянию много внимания. Это, конечно, абсолютно здоровая (каламбур случаен) ситуация, но после ригидной и закомплексованной в этом отношении Москвы такая социализация требует эмоциональной устойчивости.

Свобода и безопасность

Из-за архитектурной эклектичности ни Берлин, ни Москву нельзя назвать безусловно красивыми городами. Поэтому, чтобы полюбить оба города, нужно здесь пожить. Но если Москву учишься ценить за энергию или, скажем, неограниченные возможности, то Берлин покоряет свободой и безопасностью. Что бы там ни гласила российская пропаганда, здесь не боишься ни полицейских, ни иммигрантов, ни занимающихся в клубе сексом эксгибиционистов. Реальность здесь не упакована в рваную прошлогоднюю обертку, а растворена в воздухе. Попав в нее, понимаешь, что нет смысла загонять свои страхи и комплексы под цельнометаллическую оболочку религиозных, националистических и прочих убеждений. Столкнувшись с реальностью, понимаешь, что она не так страшна — и это освобождает.

____________________________________________________________________

Андрей Завадский