Как Евгению Петрову удалось стать главным редактором. Архивные разыскания Леонида Максименкова

Как Евгений Петров стал редактором "Огонька"

Леонид Максименков

Петров занял место главного редактора "Огонька" осенью 40-го. Прежний главред, Михаил Кольцов, к тому времени был расстрелян. На хозяйстве в статусе и.о. сидел забытый всеми сегодня И.В. Шамориков. Он руководил редакцией два года, и его карьера завершилась крупным скандалом: и.о. допустил разглашение военной тайны. В "Огоньке" N 22 за 1940 год появилась, казалось бы, безобидная заметка "Дорога в горах". В главном идеологическом штабе страны на Старой площади она вызвала бурю.

"Секретарю ЦК ВКП(б) т. Маленкову Г.М.

В журнале "Огонек" N 22 за 1940 год помещен очерк "Дорога в горах" автора И. Зусманович. В очерке указаны местонахождение основных объектов строительства Черноморской ж.д., как то: мостов, туннелей, протяженности железной дороги, начало строительства, очередность ввода дороги во временную и постоянную эксплуатацию. Подробно описаны трассы этой дороги и важнейшие объекты ее: мосты, тоннели, эстакады и другие элементы строительства... Здесь же дано расположение силовой станции, бетонного завода и других производственных объектов строительства главного моста через реку Гунисту. Не менее отчетливо в очерке представлены и стратегические обоснования трассы этой дороги как выхода с Кавказа в Европейскую часть СССР.

Отдел кадров железнодорожного транспорта Управления кадров ЦК ВКП(б) считает необходимым привлечь к партийной ответственности ответственного уполномоченного Главлита т. Городскую Т.К., редактора журнала "Огонек" т. Шаморикова И. и начальника Управления Главлита т. Садчикова Н.Г. за проявление политической беспечности, выразившейся в опубликовании секретных данных о строительстве Черноморской железной дороги.

Зав. отделом Управления кадров ЦК ВКП(б) Белоусов

Инструктор Управления кадров ЦК ВКП(б) Лазарев

24/8-40 г.".

И.В. Шамориков молниеносно был снят с работы. Но "Огонек" не мог оставаться без капитана. В недрах аппарата оформилось мнение, что возглавить журнал и придать ему новое дыхание сможет Евгений Петров. Таковы парадоксы эпохи: сатирик, один из родителей Остапа Бендера, был рекомендован центральным комитетом партии руководить самым массовым из партийных журналов.

"Тов. Катаев (Е. Петров) — популярный в нашей среде журналист-писатель, опытный редактор и энергичный организатор, честный и преданный коммунист <...>. По своему творческому складу и опыту работы т. Катаев (Е. Петров) является ценным работником для такого типа журнала, каким является "Огонек". Журнал "Огонек" необходимо оживить, сделать его более оперативным и доходчивым. Отдел печати Управления пропаганды и Отдел печати Управления кадров считают, что с работой ответственного редактора журнала "Огонек" т. Катаев (Е. Петров) вполне справится. Компрометирующих материалов на него нет".

Сегодняшний читатель вправе удивиться. Не ошиблись ли кадровики? Это создатель образов Остапа Бендера, Кисы Воробьянинова, Шуры и Понятовского — "энергичный организатор" и "честный и преданный коммунист"? Ответ — положительный. Более того, к огоньковскому поприщу Петрова готовили заранее.

Орденоносные братья

Третьего февраля 1939 года все центральные газеты напечатали Указ о массовом награждении советских писателей. Списки тщательно согласовывали и шлифовали. Меньшинству достался орден Ленина. Группе побольше — орден Трудового Красного Знамени. Наиболее многочисленной — "Знак Почета". А кому-то — ничего. Чуткая к подобным знаковым знамениям Зинаида Николаевна Пастернак, не увидев в газете фамилию мужа, с ужасом заметила: "Все. Конец".

В памятном указе в группе ленинских орденоносцев — 21 фамилия. Едва ли не единственный раз в истории советской культуры там одновременно появилось два брата: Валентин Петрович и Евгений Петрович Катаевы.

...В день публикации указа канцелярия Союза советских писателей СССР затребовала у орденоносцев их анкеты и краткие биографии, дабы срочно передать в наградной отдел президиума Верховного совета и оформить награды постфактум.

Братья Катаевы жили в главном писательском доме страны в Лаврушинском переулке в Москве. В одинаковых квартирах. Оба — беспартийные. Старший — член президиума Союза писателей. Младший отдает всю свою творческую силу победившему классу на газетном фронте. Однако в кратких автобиографиях прослеживаются две разные линии судьбы. Даже оформлены они по-разному.

У Валентина Петровича — автограф на осьмушке вырванной из блокнота страницы:

"Валентин Петрович Катаев, сын одесского учителя, родился в г. Одессе 16 января ст. стиля 1897 года. Учился в одесской 5-й гимназии, в 1915 году ушел добровольцем на фронт, желая разделить с народом его бедствия. До середины 1917 года был на фронте. Дважды ранен, отравлен газами. Затем — Октябрьская революция. Работал по агитации в ЮгРОСТА (Южное (Украинское) отделение Российского телеграфного агентства — предшественника ТАСС.— "О"). Сознательную творческую работу начал с Октябрьской революции. Написал кроме множества агитстихов времен военного коммунизма повести "Растратчики", "Время, вперед", "Белеет парус одинокий", "Я сын трудового народа". Работаю в "Правде". Живу в Москве. Валентин Катаев".

В этом лаконизме и внутренней свободе — контраст с продуманной и выдержанной, а главное, аккуратно отпечатанной на машинке автобиографией Евгения Петровича:

"Я, Евгений Петрович Катаев (псевдоним — Евгений Петров), родился в городе Одессе 30 ноября (ст. стиля) 1903 года в семье преподавателя среднеучебных заведений. Окончил одесскую 5-ю гимназию весною 1920 года. С этого времени началась моя трудовая жизнь. Я работал в ЮгРОСТА, подписывал плакаты в окнах сатиры, потом был переброшен в уезд в качестве районного корреспондента. Там же, в уезде, я вступил в 1921 году в Московский уголовный розыск и в течение двух с половиной лет занимался борьбой с бандитизмом. В сентябре 1923 года я переехал в Москву и с тех пор занимаюсь литературным трудом. В 1925-1926 годах служил в Красной Армии. Занимался я не только писательским трудом, но и журналистикой — работал в "Гудке", "Рабочей газете", "Правде" и других газетах и журналах. Сейчас я являюсь членом редколлегии "Литературной газеты" и журнала "Крокодил".

Вместе с покойным Ильей Ильфом я написал романы "Двенадцать стульев", "Золотой теленок" и "Одноэтажная Америка", а также довольно большое количество рассказов и фельетонов. Работал для театра и кино".

Между братьями — разница в 6 лет. А кажется — несколько десятилетий. Старший — корнями в имперской России. Младший — советский человек. Старший — ветеран царской армии. Младший — призывник Красной Армии, пролетарской. Старший держался на почтительном расстоянии от правоохранительных органов. Младший с гордостью пишет о начале работы в 18 лет в МУРе.

Проверенные кадры

Угадайте, кто из двух братьев пошел в партию? Тот, кто, получив орден Ленина, отписался на осьмушке вырванной из блокнота страницы? Или другой, который напечатал на машинке краткий курс собственной жизни?

Ответ предсказуем: членом партии стал Евгений Петров — творец Остапа Бендера. Это и станет решающим эпизодом для его вступления на огоньковскую вахту.

Третьего февраля 39-го вышел сталинский указ о награждении деятелей культуры. А уже 5 февраля в Союзе писателей партком принимает орденоносца Евгения Петрова кандидатом в члены ВКП(б). Процесс был трехступенчатым. Сначала партийный комитет. Затем общее собрание. А, пройдя испытательный срок, через год-полтора кандидат становился членом. В случае с Петровым — аккурат к назначению на пост редактора "Огонька".

"Выписка из протокола N 22/3 заседания партийного комитета Союза советских писателей СССР от 5 февраля 1939 г.

Слушали: Прием в ВКП( б) т. Катаева Е.П. (Петрова)

Тов. Катаев Евгений Петрович (Петров). Родился в 1903 г. в г. Одессе, русский, отец был преподавателем в среднеучебных заведениях г. Одессы вплоть до своей смерти в 1921 г. Мать уроженка Бачей — дом. хозяйка (из дворян), умерла.

Образование — окончил одесскую 5-ю гимназию в 1920 г. и в 1924 г. учился в Московском институте слова до его ликвидации. Производственный стаж с 1920 г. Литературный стаж 15 лет. Писатель, член Союза советских писателей, член редколлегии "Литературной газеты". В настоящее время награжден правительством орденом Ленина.

В 1922 или 1923 г. был награжден часами от Уголовного розыска за борьбу с бандитизмом в Одесском уезде. Осенью 1920 г. был арестован Чрезвычайной комиссией по ошибке и через 2 недели освобожден.

В 1928 г. на 3 мес., в 1933-1934 гг. на 4 мес. и в 1935-1936 гг. на 4 мес. ездил путешествовать за границу. Был в Польше, Германии, Турции, Греции, Италии, Франции и США.

Рекомендуют тов. Катаева Е.П. (Петрова) в канд. ВКП(б): т. Булыга (Фадеев), т. Левин Б.М., т. Кружков Н.Н., т. Рыклин Г.Е., т. Павленко П.А.".

Это непарадная биография с подробностями, которые могли бы поставить крест на любой карьере. Мать — дворянка. Смягчающее обстоятельство: она умерла, когда младенцу не было и года. Далее: двухнедельный арест одесским ЧК осенью 1920 года. Он мог стать роковым и едва ли не последним событием в жизни гимназиста Петрова. Связь двухнедельного ареста с преждевременной смертью отца очевидна.

Удивляться ли, что главным вопросом, который интересовал всех поручителей — от главы писательского союза Фадеева и всесильного Павленко до фельетониста Рыклина и завотделом литературы "Правды" Кружкова — стал этот арест. Подтекстом звучало: "Парень, расскажи-ка нам, как ты оттуда вышел живым?"

Из протокола партийного собрания:

"Вопрос: Какая была формулировка ареста?

Ответ: Никакой формулировки, никакого обвинения не было.

В: Допрос был?

О: Был.

В: Вы в ученических организациях состояли?

О: Никогда не состоял и не принадлежал ни к какой организации. Было в Одессе какое-то гимназическое собрание, на которое я с трудом попал, но там была открыта стрельба, и все разбежались. Дальше было какое-то тайное голосование гимназистов, где я голосовал за сионистов. Вся моя самостоятельная жизнь началась с 1920 г... Я должен сообщить, что арестован отец моей жены и выслан на 5 лет. Он инженер, и я глубоко убежден, что он жертва клеветы, он не враждебный человек. Он только ужасный крикун. Сын его сейчас подал заявление [прокурору СССР Андрею] Вышинскому о пересмотре дела.

В: За границей ваших родственников нет?

О: Нет.

В: В Красной Армии служили?

О: Конец 1925 и 1926 г.".

Одесской ЧК и матери-дворянки оказалось мало. Оказывается, есть еще и арестованный тесть. Юрий Олеша посвятил жене Петрова — красавице Валентине Леонтьевне Грюнзайд — первое издание сказки "Три толстяка". Ее-то отец, Леонтий Исидорович, и был арестован в 36-м и отправлен в Магадан. "Тройка" при Управлении НКВД на Дальстрое нашла его в ГУЛАГе и 31 марта 1938 года обвинила в "контрреволюционной троцкистской деятельности". Приговорила к расстрелу. Немедленно привела приговор в исполнение.

Узнать о награждении своего зятя орденом Ленина Леонтий Исидорович не мог по объективным причинам. Но и зять, вступая в ряды партии, не мог знать о судьбе своего тестя. Родственникам такие "детали" никто не сообщал.

На закрытом собрании сыплются новые вопросы:

"В: Когда оформилось ваше коммунистическое мировоззрение?

О: В 1920 г., я в это время работал в уголовном розыске по борьбе с бандитизмом, и это меня приблизило к партии.

В: Почему так поздно оформляете свое вступление в партию?

О: Я знал, что вступление в партию накладывает на меня очень большие обязательства, иногда подсознание подсказывало — не рано ли..."

Но вот выдвинулась тяжелая артиллерия — глава Союза писателей Фадеев дает безукоризненную характеристику рекомендуемому им журналисту и писателю:

"Вся литературная работа тов. Катаева была у всех на виду, и его приход в партию является органическим. Книги Ильфа и Петрова, бичующие все наносное, ненужное, помогли в преодолении пережитков капитализма в сознании людей. Они вместе работали в "Правде" и давали фельетоны. После смерти Ильфа дело Петрова не изменилось, т. Петров человек активный, всегда выступает на собраниях и последнее время он активно работает в "Литгазете" и занимает правильные позиции. Его можно было давно рассматривать как большевика..."

В партию Петрова приняли при трех воздержавшихся. Партбилет обеспечит ему кресло главного редактора "Огонька".

На этом посту, правда, он проработает недолго. 22 июня 1941 году разразится Великая Отечественная. Еще через год, 5 июля 1942 года, "Правда" сообщит о "гибели на посту известного советского писателя-орденоносца". Президиум и парторганизация Союза советских писателей будут скорбеть о "гибели военного корреспондента, выдающегося советского писателя-большевика". Первым в официальном некрологе стоит подпись брата, затем следует весь генштаб советской литературы: Алексей Толстой, Александр Фадеев, Новиков-Прибой, Сергеев-Ценский, Илья Эренбург...

История не знает сослагательного наклонения. Трудно предсказать судьбу Евгения Петрова после войны и то направление, которое приобрел бы при нем журнал "Огонек", если бы он не погиб в дни Великой Отечественной. Но можно все же предположить, если вспомнить, что в 1947 году Союз писателей вынесет приговор "Золотому теленку": это произведение кто-то посмел включить в серию лучших советских романов — упущение исправили, из серии вытравили...

Досье

«И усиленно об этом рассказывал»

Как власть использовала творческую интеллигенцию

Агентурное донесение НКВД о разговоре Евгения Петрова с Львом Мехлисом.

"Совершенно секретно. Источник "Алтайский"

28.II-1938 года.

13 февраля критик Е. Ланн со слов писателей Евгения Петрова и С. Гехта передал мне нижеследующий рассказ Петрова.

Ланн говорит: Мехлис вызвал Петрова под предлогом заказа какого-то очерка к годовщине Красной Армии, но недолго поговорив об этом, целый час рассказывал ему следующую удивительную историю. В царское время в департаменте полиции наблюдением за большевиками руководил один жандармский полковник. В 1917 году полковник этот бежал за границу, имея при себе материалы о провокаторах среди большевиков. К 1926 году он проел все средства и предложил эти материалы французской полиции, та отказала. Позже, при Брюннинге, он предложил эти материалы германской полиции, та купила, но не использовала их. При Гитлере этим делом занялось гестапо и, послав людей в СССР, завербовало упоминавшихся в этих материалах лиц, в частности: Рудзутака, Межлаука, Яковлева, Варейкиса. Через некоторое время французская полиция обнаружила утечку французских военных секретных данных, идущих через СССР. Вспомнили о полковнике, разыскали его и достали копию списка. Список французы передали Ягоде, который его скрыл и после ухода из НКВД держал его в сейфе НКСвязи. Об этом списке французский посол Кулондр заговорил с Литвиновым, который сообщил И.В. Сталину. Поэтому важно было арестовать Ягоду дома, чтобы он не мог уничтожить списка, что и было выполнено.

По словам Мехлиса, об этом деле будет официальное сообщение, но краткое, без изложения всей закулисной стороны. Петров понимает, что Мехлис не стал бы тратить целый час для рассказа об этом. Очевидно, это было нужно. Решили закулисную сторону дела довести до широкого сведения через Петрова — редактора "Литгазеты", встречающего много людей. Ведь Мехлис не говорил, что это секрет. Петров это так и понял и усиленно об этом рассказывает писателям.

Нач. 9-го отделения 4-го отдела ГУГБ майор госбезопасности Журбенко".

---

Одесской ЧК и матери-дворянки оказалось мало. Оказывается, есть еще и арестованный тесть. Юрий Олеша посвятил жене Петрова — красавице Валентине Леонтьевне Грюнзайд — первое издание сказки "Три толстяка"