Как энергетика провела свой лучший год после РАО "ЕЭС России"

В 2016 году энергетика стала хитом биржевых инвесторов благодаря невиданному до сих пор росту доходов, капитализации и дивидендов. Генераторы в основном завершили инвестиционный цикл, построили новые ТЭС и начали получать долгожданную прибыль. Почти все факторы сработали на рост доходов: рынок все время разогревали то необычная летняя жара, то зимние холода, то требование правительства к госкомпаниям поднять дивиденды. В итоге энергокомпании наконец стали нормальным сектором utilities, хотя без явных перспектив бурного роста.

Уникальное сочетание нескольких факторов, в том числе и трудно прогнозируемых, позволило электроэнергетике в 2016 году впервые, пожалуй, в пореформенный период показать заметный рост. С одной стороны, подошел к концу инвестиционный цикл, запущенный в 2009-2010 годах и заставивший генераторов тратить все свободные деньги на строительство и модернизацию ТЭС по программе договоров поставок мощности (ДПМ). Большая часть новых мощностей уже работает, и многие компании начали впервые после РАО ЕЭС генерировать стабильный свободный денежный поток. На 2016 год пришелся максимальный прирост платежей по ДПМ, составивший, по оценке Наталии Пороховой из АКРА, около 60 млрд руб., в 2017 году к этой сумме добавятся еще 30 млрд руб.

Еще одним фактором, воодушевившим инвесторов, стало то, что правительство начало всерьез требовать от госкомпаний высоких дивидендов — до 50% от чистой прибыли. На этом фоне энергетика показала стремительный рост капитализации — индекс сектора на ММВБ с начала года вырос на 114%. Лидерами роста капитализации стали "Интер РАО" и ФСК, чьи акции с начала года выросли примерно в 2,5-3 раза. Впрочем, импульс "Интер РАО" придала и продажа 40% в "Иркутскэнерго" структурам "Евросибэнерго" Олега Дерипаски за 70 млрд руб. Акции ФСК поднялись на фоне выплаты самых высоких в истории компании дивидендов — по итогам 2015 года 17 млрд руб., прогноз по 2016 году — около 12 млрд руб. Схожую динамику показали акции "Мосэнерго", ОГК-2 и ТГК-1. В небольшом плюсе оказалось даже "Юнипро", которое понесло колоссальные расходы после аварии на Березовской ГРЭС.

Но в целом рынок осознает, что такой локальный рост котировок энергокомпаний условен: многие отыграли больше на ожиданиях инвесторов, чем в силу реальной ситуации. "В некоторых случаях рынок дал большие авансы в плане будущих доходов и дивидендов, и то, насколько компании будут соответствовать этим ожиданиям в ближайшем будущем, и определит дальнейшую динамику стоимости их акций",— полагает Михаил Расстригин из "ВТБ Капитала". К тому же постоимостный мультипликатор большинства бумаг по-прежнему выглядит дешево. "Российские энергокомпании превратились в utilities в нормальном смысле слова, как их принято воспринимать во всем мире, то есть в компании со стабильным, хорошо предсказуемым бизнесом без значительных перспектив роста, но с внушительными дивидендами",— считает Александр Корнилов из "Атона". Следствие — сектор будет привлекать средства довольно консервативных инвесторов, в основном пенсионных фондов.

В этом году был и еще один локальный фактор роста — крайне удачная для энергетиков погода, когда наступившая зима оказалась необычно холодной, а лето было жарким (в августе в "ЕЭС России" зафиксирован летний максимум потребления — 116,1 ГВт при 20,2 градуса). Похолодание на 10 градусов увеличивает потребление мощности в Московском регионе более чем на 1 ГВт, что сравнимо с потреблением, например, Рязанской области. По данным "Системного оператора", к середине декабря выработка электроэнергии выросла на 1,9%, потребление — на 1,7%. Прибавку дал и дополнительный день високосного года, и высокая водность (приток в Ангаро-Енисейский каскад ГЭС вырос на 22%, в Волжско-Камский — на 10%).

Но неясно, окажется ли расцвет энергетики долгосрочным. Денежный поток, идущий по ДПМ, небесконечен — уже с 2018 года он пойдет на спад, а к 2026 году обнулится. К этому моменту государство должно принять решение о новой поддержке инвестиций. При этом потребители настаивают на отказе от продолжения вложений, оплата которых, по сути, ложится на их плечи. Но и государство пока не определилось, как может выглядеть новый инструмент поддержки отрасли. Если мы рассчитываем на продолжение роста энергопотребления и массовый вывод старой генерации, то инвестиции нужны. Если же ни того ни другого не случится, то оплата модернизации устаревших мощностей выглядит как подыгрывание генераторам, не желающим отказываться от получения гарантированного дополнительного дохода.

Татьяна Дятел