Как экономика России будет выходить из стагнации

Рецессия закончилась, чувство неудовлетворенности осталось. Общее желание потребителей и компаний избавиться от него в 2017 году станет толкать экономику вверх, но невысоко. Даже в оптимистичных сценариях, с ценой нефти около $60 за баррель, ВВП России будет расти значительно медленнее мирового.

НАДЕЖДА ПЕТРОВА

Только хорошие новости

Если начавшийся 2017 год еще не успел принести вам хороших новостей, утешайтесь тем, что чем-то он определенно будет лучше ушедшего. Например, тем, что нефть по $53-57 за баррель Brent в общем и целом лучше нефти по $27-30, которую можно было наблюдать в январе 2016-го.

Тогда, как отмечали "Деньги", спорить можно было только о глубине падения ВВП на второй год рецессии — и, судя по предварительным оценкам Минэкономики, правы в итоге оказались те, кто ожидал в 2016-м спада на 0,5% (в 2015-м, по пересмотренной оценке Росстата, падение составило 3%). Сейчас ситуация противоположная: после подведения итогов четвертого квартала 2016 года Росстат, скорее всего, сообщит об увеличении ВВП по сравнению с четвертым кварталом 2015-го, и применительно к 2017 году спорить имеет смысл лишь о темпах роста. Главный фактор неопределенности тот же — цены на нефть.

Оптимистическая точка зрения состоит в том, что под влиянием соглашений ОПЕК и ряда не входящих в организацию стран о сокращении добычи (на 1,2 млн баррелей и 0,6 млн баррелей соответственно) рынок сбалансируется, запасы к концу года придут в норму, цена на нефть во втором полугодии превысит $60 за баррель Brent, а в долгосрочной перспективе достигнет $70. "Соглашение будет выполняться, потому что при $40 за баррель нефтяная индустрия в принципе не работает и бюджеты основных стран-производителей балансируются при цене выше $70,— продолжать ценовую войну нет смысла. При этом рост добычи у сланцевых производителей будет не таким быстрым и сможет закрыть только половину ожидающегося в 2017 году прироста потребления на 1,2 млн баррелей в сутки",— объяснял на встрече с журналистами аналитик Bank of America Merrill Lynch по нефтегазовому сектору региона EEMEA Карен Костанян. В этом случае среднегодовая цена Brent составит $61 за баррель.

Однако вероятен и другой сценарий: "Сокращение добычи ОПЕК, как обычно, окажется меньшим, чем было обещано, и будет уравновешено более выраженным восстановлением добычи в США и менее значительным ростом спроса, чем в 2016 году, когда росту спроса во многом способствовало удешевление нефти. Цена вряд ли опустится ниже среднегодовых показателей 2016 года, но можно ждать небольшого снижения по сравнению с текущим уровнем, с учетом огромных объемов спекулятивных позиций в нефтяных фьючерсах",— предположил руководитель управления аналитических исследований УК "Уралсиб" Александр Головцов. Базовый сценарий УК "Уралсиб" — $52 за баррель Brent.

В прогнозы экономического роста степень оптимизма по отношению к нефтяным ценам транслируется нелинейно (BoAML ожидает роста ВВП РФ на 1,1%, Citi и УК "Альфа-Капитал" — 2%, УК "Уралсиб" — около 1%). Но суть в любом случае в том, что, как говорит руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич, "при стабильной нефти наш потолок — 1,5%, к нему что-то прибавляется или убавляется в зависимости от цен на нефть". А поскольку коридор для них намечается не очень широкий, о приближении к мировым темпам роста (прогноз ВБ на 2017-й — 2,7%) в наступившем году можно даже и не мечтать.

"Если оценивать динамику ВВП в разрезе бюджетных стимулов, налогов, монетарных условий, цен на нефть и экспорта в реальном выражении, стабильный "остаток" составляет 1,4 п. п. роста в год. Если условия неизменны, то есть бюджетная политика нейтральна, налоги не повышаются и цены на нефть не меняются, динамика ВВП целиком определяется "автономным ростом", за счет повышения эффективности экономики, и экспортом товаров и услуг в реальном выражении. Эконометрически, чтобы ВВП в таких условиях вырос на 2%, экспорт при существующей его структуре должен расти на 3% в год, что выше даже оптимистичных прогнозов (ЦБ ожидает 1,3-1,7%.— "Деньги"). А если говорить о темпах, близких к мировым, 3% увеличения ВВП у нас будет при пятипроцентном росте экспорта. Это запредельный для нас уровень",— говорит ведущий эксперт Центра развития ВШЭ Николай Кондрашов.

Привычка к сбережению

В ожидающемся слабом росте (который для развивающейся страны, конечно, уместнее назвать стагнацией) потребителям пока отводится небольшая роль. Хотя опросы ЦБ свидетельствуют об улучшении оценок материального положения (в декабре 2016-го на ухудшение жаловались 38%, это на 3 п. п. меньше, чем в ноябре), медианное значение среднедушевого располагаемого дохода у респондентов почти не меняется (чуть больше 11 тыс. руб.). Да и выработавшаяся за 25 месяцев падения реальных доходов привычка к экономии вряд ли пройдет быстро.

По замечанию заведующего лабораторией финансовых исследований ИЭП имени Гайдара Михаила Хромова, за 11 месяцев 2016-го вклады населения в банках выросли на 1,3 трлн руб. (годом ранее — на 1,9 трлн руб.); это 2,8% доходов населения вместо 4,2% годом ранее. Такое положение дел "частично объясняется положительной динамикой наличности, в отличие от 2016-го, когда объемы наличных денег (в рублях и в иностранной валюте) сокращались". Сведений о наличности по году в целом еще нет, но, по данным за первые три квартала, чистый прирост активов населения в 2016-м был лишь на 0,2 п. п. ниже, чем в 2015 году, а эту разницу можно объяснить уже упомянутым снижением доходов населения.

С учетом того, что в госсекторе оклады все еще заморожены, 7% индексации в коммерческих компаниях приведут лишь к тому, что «средний рост зарплат по стране будет ближе к 5%, то есть будет примерно соответствовать инфляции»

В мониторинге ВШЭ "Население России в 2016 году" отмечается, что в ноябре 2016-го по сравнению с октябрем 2014 года, последним периодом роста реальных доходов, их падение составило 12,7%, за 11 месяцев 2016-го динамика не улучшилась и "переход к восстановительному росту не просматривается". Чего, правда, не скажешь о реальных заработных платах, которые, по данным Росстата, с конца лета ни разу не ушли в минус: рост за январь--ноябрь 2016-го на 0,5%, в том числе в ноябре, год к году, на 1,7%. Продолжение этого роста — главная надежда розницы.

Здесь есть свои риски, предупреждает Головцов: по его мнению, "продавить инфляцию ниже 5% ЦБ будет тяжело, если нефть не подскочит до $70 и там не задержится надолго или если приток в рублевые активы из-за рубежа не станет еще более аномально бурным". А с учетом того, что в госсекторе оклады все еще заморожены, 7% индексации в коммерческих компаниях приведет лишь к тому, что "средний рост зарплат по стране будет ближе к 5%, то есть будет примерно соответствовать инфляции". Но и в этом случае, указывает Головцов, "отложенный спрос может быть": "Люди несколько лет не обновляли мебель или автомобили, поэтому после долгого падения даже стабилизация их доходов может способствовать увеличению спроса".

За 11 месяцев 2016-го оборот розничной торговли снизился на 5,1%, платных услуг населению — на 0,5%

Если же номинальные зарплаты будут проиндексированы на 7% (как это следует, в частности, из данных консалтинговой компании Korn Ferry Hay Group о планах работодателей), а ЦБ удастся добиться снижения инфляции до целевых 4%, рост реальных зарплат продолжится. И их получатели, скорее всего, отреагируют на это расширением спроса. Большинство прогнозов предполагает рост частного потребления в 2017 году на 1-2%. Что уже достижение: за 11 месяцев 2016-го оборот розничной торговли снизился на 5,1%, платных услуг населению — на 0,5%.

Более высоких показателей сложно ждать. Даже если сбудется прогноз главного экономиста Альфа-банка Наталии Орловой о росте розничного кредитования на 6% в 2017 году, его влияние на потребительский спрос останется отрицательным. Как указывает Хромов, для изменения ситуации темпы роста задолженности должны быть не меньше фактической ставки по потребкредитам (18%). Пока же потребкредитование сокращается: по данным на 1 ноября 2016-го, весь наметившийся рост розничных кредитов (+0,4% за предыдущие 12 месяцев) был связан исключительно с жилищными кредитами: задолженность по ним выросла на 12,9%, по остальным упала на 6,8%.

Промышленность с сюрпризом

Реальному сектору экономики повезет куда больше, но он, как выяснилось после декабрьского уточнения Росстатом первичных данных, и в 2016-м чувствовал себя вполне сносно: за январь--ноябрь рост составил 0,8%, в ноябре — 2,7% год к году. Судить о динамике, правда, сложно — данные, опубликованные Росстатом ранее, после пересмотра оказались нерелевантны, но, как утверждает руководитель направления реального сектора ЦМАКП Владимир Сальников, "детальный анализ показывает, что рост продолжается уже по меньшей мере полгода".

После шока при неизменности условий рост возникает просто потому, что экономические агенты адаптируются и находят новые возможности

"Во-первых, у нас есть сектора, которые и не переставали расти,— добыча, химия и пищевая промышленность. В 2016 году к ним постепенно присоединились те отрасли, которые оправились от шокового сжатия рынков, произошедшего в 2015 году. После шока при неизменности условий рост возникает просто потому, что экономические агенты адаптируются и находят новые возможности. Например, последние месяцы увеличивается производство бытовой техники. Там сработало импортозамещение, выбор населения чуть сместился в сторону отечественных товаров",— поясняет Сальников. В 2017 году, по его мнению, эти тенденции продолжатся и "мы увидим восстановительный рост в секторах, завязанных на инвестиционный спрос: машиностроение, строительный комплекс, производство товаров длительного пользования". В целом рост промышленности в 2017 году может составить около 2%.

Проблема в том, что потенциал такого роста ограничен. Хотя, по данным Росстата, инвестиции в основной капитал в третьем квартале 2016-го всего второй раз с начала 2014-го вышли в плюс (0,5% год к году), их рост сконцентрирован в 14 секторах — как правило, в тех, которые выиграли от девальвации. При этом, как отмечает замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов (см. "Комментарии о государстве и бизнесе", N125), динамика инвестиций по крупным и средним компаниям и по экономике в целом "диаметрально противоположная", что "говорит о плохом положении малого бизнеса".

"Механизм, который мы сейчас видим, больше 1,5-2% роста промышленности не дает. В 2017 году это может быть чуть больше, но уже в 2018-м мы увидим 1-1,5%, если не будет более активного инвестирования сырьевых компаний дальше по цепочкам создания стоимости, более активных действий по привлечению инвесторов,— констатирует Сальников.— Если ничего серьезного не произойдет в экономической политике, среднесрочная траектория будет затухающей".