"То, что построено для молитвы, должно принадлежать церкви"

Союз музеев России опубликовал заявление, в котором говорится, что передача Исаакиевского собора РПЦ приведет к его ликвидации как музея. Новость о решении властей Санкт-Петербурга вызвала широкий общественный резонанс. Ведущий "Коммерсантъ FM" Олег Булгак обсудил ситуацию с председателем православного просветительского общества "Радонеж" Евгением Никифоровым.

— Как вы относитесь к опасениям музейных работников? Разделяете ли вы эту точку зрения?

— В Исаакиевском соборе ничего, кроме храма, нет. Вот есть храм, который, простите меня, продается. Люди платят деньги за то, чтобы забраться наверх, на обзорную площадку, по храму пройти и так далее. За это могут брать деньги более или менее квалифицированные сотрудники. Найдутся и нормальные искусствоведы, кроме тех, которые подписали это заявление, и нормальные православные искусствоведы. Сейчас уже духовные школы выпустили очень много таких специалистов. Поэтому позиция музейных работников — просто лицемерие и какой-то шкурный интерес. Даже обидно, что они все это подписали, опозорили себя.

— В советские времена расхожее выражение "искусствовед в штатском". Теперь появится "искусствовед в рясе"?

— Да пожалуйста. У нас действительно большое количество искусствоведов в рясах. Эти шутки несравнимы. У нас сейчас много духовных школ, где учатся чудесные мальчики, замечательные девочки, которые все понимают.

— И получают всестороннее образование?

— Не то слово. Они получают даже лучшее образование, чем в моем любимом МАРХИ.

— Почему РПЦ так настаивает на передаче Исаакиевского собора? Не хватает этого левого предела, в котором проходят службы? Что должно измениться?

— Дело-то принципиальное. На фронтоне Исаакиевского собора написано "Мой Дом домом молитвы наречется".

— Так ведь молитвы возносятся, и службы идут.

— То, что построено для молитвы, должно принадлежать церкви.

— Но при этом церковь говорит, что проведение экскурсий не исключается.

— Это не то одно и то же. Просто собственнику должно быть отдано то, что у него когда-то отняли. То, что народ будет интересоваться, будет ходить на экскурсии, это само собой разумеется. Это совершенно очевидная истина. У народа ничего не будет отнято, ни у верующих, ни у праздношатающихся людей, которым нужно еще какую-то экскурсию посетить. Пусть посетят, может быть, у них в сердце что-то зажжется.

— Чем неидеален нынешний союз? Ведь церковь заявляет о том, что вход сделают бесплатным. А откуда тогда деньги? Из городского бюджета? Значит, они не попадут на какие-то другие важные цели?

— Я не знаю финансовую сторону.

— Это важнейшая сторона.

— Нет. Но важная, конечно. Я не знаю, как будет устроена чисто экономическая сторона этого дела. Но наверняка такой гигантский, грандиозный, великолепнейший храм, как Исаакий, не может содержаться за счет свечного дохода, за эти 20 руб. за свечи, которые люди поставят в соборе. Причем здесь есть ограничения, потому что это памятник архитектуры, и много свечей нельзя держать зажженными, будет копоть. Церковное священноначалие — далеко не дураки, все прекрасно понимают. Здесь принцип: то, что принадлежит церкви, должно ей быть отдано.

— Вы ожидали такую общественную реакцию? Может она как-то повлиять на исход дела?

— В какой-то степени ожидал, потому что у нас общественностью называет себя каждый пенек, кто угодно.

— Какое-то воздействие на решение может быть? Все-таки под петицией с требованием отменить передачу собора РПЦ уже подписались более 100 тыс. россиян.

— Да пусть собирают эти подписи. Но есть же суд, справедливость, просто здравый смысл, такие элементарные вещи, которые этим не совсем здоровым тенденциям дадут отпор.

— С вашей точки зрения, передача в пользование РПЦ Казанского собора — это успешный пример передачи храма?

— Безусловно.

— Но там нет экскурсий. Может быть, мне просто не попадались?

— Я не знаю. Все-таки мы в Москве живем. Наверняка есть, как есть в Москве. Есть потрясающий опыт Троице-Сергиевой Лавры, куда приезжают автобусы с туристами, и они благоговейно ходят, осматривают храмы, потом им экскурсовод рассказывает какие-то вещи за разумную плату. Вообще вся эта проблема высосана из пальца. Ее нет.

— Посмотрим, точка еще не поставлена в этом деле.

— Мы с вами обязательно сходим в Исаакий и посмотрим, потому что на него, конечно, нужно смотреть.