Энергетика Ирана занимает первое место по установленной мощности среди стран Персидского залива (40% установленной мощности всего региона) — 74 ГВт. Из них 61 ГВт — ТЭС, 12 ГВт — ГЭС и 1 ГВт — АЭС, 250 МВт приходится на возобновляемые источники энергии (солнечные и ветровые электростанции). 56% всего электроэнергетического сектора принадлежит государству, 44% — частным инвесторам. В генерации доля частного сектора выше: 53% установленной мощности принадлежит частным компаниям, 37% — государству, 4% — крупным потребителям. Долгосрочная стратегия развития энергетики Ирана предполагает рост доли частного сектора в установленной мощности до 80%.

90% потребления страна покрывает за счет собственной генерации. Производство электроэнергии на душу населения — 2,8 тыс. кВт•ч. Согласно отчету Всемирного банка, электрифицированы 100% домохозяйств Ирана. Потребление электроэнергии в стране растет. По данным Минэнерго Ирана, максимум потребления мощности в энергосистеме Ирана, являющийся четким маркером промышленного роста, увеличивается со скоростью 5% в год, в 2014 году он составил 51,3 тыс. МВт, в 2015-м — 54,6 тыс. МВт. В 2020 году, по прогнозу Минэнерго, он составит 66,6 тыс. МВт.

По словам главы Минэнерго страны Хамида Читчиана, потребность Ирана в инвестициях в генерацию, передачу и распределение электроэнергии составляет $5 млрд в год. За счет инвестиций будет реализовываться долгосрочная стратегия развития электроэнергетики страны, которая, по словам господина Читчиана, предполагает рост установленной мощности иранских электростанций на 50 ГВт в ближайшие десять лет. В рамках этой стратегии, говорил он, иностранным инвесторам будут предложены проекты стоимостью €28 млрд.

После снятия санкций иностранные компании начали энергично взаимодействовать с иранским энергорынком. В феврале 2016 года Siemens подписала меморандум о взаимопонимании с иранской промышленной группой MAPNA о локализации производства газовых турбин в Иране и производстве 20 турбин до 2026 года. Также компании подписали контракт на поставку двух турбин на ТЭС в Бендер-Аббасе. Итальянские компании подписали протоколы о взаимопонимании с Ираном на строительство 500 МВт возобновляемой энергетики.

России пока удалось заключить только один твердый контракт в сфере электроэнергетики: 26 апреля «Технопромэкспорт» (ТПЭ, входит в «Ростех») и Холдинговая компания по производству электроэнергии на тепловых станциях Ирана подписали контракт на строительство ТЭС «Хормозган» (1,4 ГВт) в Бендер-Аббасе. Проект будет финансировать через экспортный кредит РФ на €1,406 млрд (ставка 2,77% годовых), эта сумма покрывает около 85% стоимости строительства, оставшуюся часть средств закроет иранская сторона. У ТПЭ уже есть опыт строительства в Иране.

В сентябре 2016 года «Атомстройэкспорт» (продолжал работать в Иране в период санкций) сообщил о запуске строительства второй очереди АЭС «Бушер» (второй и третий энергоблоки, 2,1 ГВт), коммерческий контракт по которой был подписан еще в ноябре 2014 года. Хотя исходно Тегеран взял на себя обязательство по финансированию проекта, позже иранская сторона неоднократно заявляла, что все же надеется получить под проекты российский кредит. Так, в середине сентября руководитель Организации по атомной энергии Ирана (AEOI) Али Акбар Салехи дал понять, что вопрос финансирования твердо не решен. «У нас есть меморандум о взаимопонимании, но мы ещё не начали переговоры о контракте»,— сообщил он, добавив, что «$10 млрд (предполагаемая стоимость строительства двух энергоблоков.— ”Ъ”) — это большое обязательство», поскольку для правительства Ирана «сложно взять на себя такой финансовый груз». «Так что если Россия или любая другая страна захочет финансировать будущие проекты, то мы готовы вступить в переговоры»,— заключил он.

В «Росатоме» сообщили, что к декабрю 2017 года планируется разработать и передать Тегерану основной объем технического проекта на АЭС «Бушер-2». В течение года будет готовиться площадка строительства, вестись инженерно-геологические изыскания морской акватории и участка под водосбросные сооружения. Пока «Бушер-2» остается крупнейшим для России энергопроектом в Иране.

Остальные заявленные после открытия Ирана проекты идут тяжело. В частности, медленно развиваются переговоры о расширении ГЭС «Дез» (720 МВт) в провинции Хузестан и модернизации ТЭС «Рамин» совместно с иранской госхолдингом «Тепловые электрические станции», которыми занимается «Интер РАО» (в компании ситуацию не комментируют). В Минэнерго сообщили, что в декабре 2016 года «Интер РАО» начало передавать Тегерану технико-коммерческие предложения.

Но, по данным источников “Ъ”, вопрос финансирования проектов окончательно не решен: «Интер РАО» отказывается выделять на проект собственные средства, но готово поставлять оборудование и инжиниринговые услуги, а вопрос о предоставлении госкредита идет «катастрофически тяжело». Иран же настаивает на том, чтобы средства на проекты предоставляли инвесторы.

Нет продвижения и в анонсированных несколько лет назад планах объединения энергосистем России, Ирана, Грузии и Армении. Энергосистема Ирана уже синхронизирована с энергосистемой Армении, в 2016 году страна также синхронизировала свои электросети с Азербайджаном (рассчитаны на импорт 500 МВт электроэнергии). Энергосистема России объединена с Грузией и Азербайджаном. В сентябре 2016 года страны подписали четырехстороннее соглашение о разработке технико-экономического обоснования объединения энергосистем. В Минэнерго лишь говорят, что идет работа по реализации проекта энергомоста Север—Юг, который в перспективе позволит России работать с энергосистемами Евразийского экономического союза и ЕС.

«Частным инвесторам необходимы действительные и исполнимые гарантии иранского правительства по выкупу электроэнергии у частного производителя, а также компенсация его расходов в случае, если проект по какой-либо причине не будет реализован»,— говорит партнер юридической фирмы Herbert Smith Freehills Ольга Ревзина. По ее словам, пока Тегеран готов заключать договоры по типу energy conversion agreement, в соответствии с которым иранская сторона несет ответственность за поставки производителю электроэнергии топлива по определенной цене и в определенном объеме, а частный производитель обязуется конвертировать топливо в электроэнергию. Пока сделку по таким параметрам с правительством Ирана удалось заключить только корейской KEPCO.

Но большинство инвесторов требуют от Ирана гарантий возврата инвестиций на случай запуска механизма snap back (то есть возврата санкций). «Если включаются санкции, компании должны закрыть бизнес и выйти из страны. Инвесторы требуют полной компенсации с процентами по кредитным для этого случая, на что Тегеран категорически не согласен идти»,— говорит собеседник “Ъ”, знакомый с ходом переговоров. Он считает это основным сдерживающим фактором, особенно на фоне опасений резкого ужесточения позиции США.

Татьяна Дятел