Публичные политики высказались в пользу национальных валют

Укрепление национальных валют не радует власти многих стран — слишком остра борьба за конкурентность продукции. На этой неделе прокатилась волна словесных интервенций высших государственных чиновников, направленных на ослабление «своих» валют. И у рубля в этой гонке на понижение есть конкурентное преимущество — перейти от словесных к реальным интервенциям на российском валютном рынке могут гораздо быстрее.

В четверг в ходе торгов на Московской бирже курс доллара взлетал до отметки 60,27 руб./$, почти на 90 коп. выше закрытия предыдущего дня, хотя ни нефть, ни другие привычные раздражители российской валюты никак себя не проявляли. Резкое ослабление российской валюты спровоцировали слова первого вице-премьера РФ Игоря Шувалова в интервью агентству Bloomberg, в котором он заявил, что правительство намерено выработать с ЦБ общие подходы по снижению долгосрочной волатильности реального курса рубля. По мнению российского чиновника, установившиеся цены на нефть дают возможности для покупки валюты на рынке. Участниками рынка эти заявления были расценены как сигнал, что российские власти намерены ограничить укрепление рубля, которое происходит в настоящее время явно не в интересах российского бюджета (см. “Ъ” от 19 января).

Показательно, что на этой неделе сразу несколько высокопоставленных чиновников развитых стран выразили беспокойство относительно укрепления национальных валют. Это и понятно — высокий курс снижает конкурентоспособность национальных товаров. Первым на необоснованную силу доллара указал в интервью газете The Wall Street Journal Дональд Трамп. Несмотря на то что политик связал такое положение дел с шагами Китая по поддержанию курса юаня на низком уровне, его слова спровоцировали продажу доллара против большинства мировых валют. По сути, в ответ на это в четверг на понижение курса уже общеевропейской валюты начал играть европейский ЦБ. Председатель ЕЦБ Марио Драги по итогам традиционного заседания регулятора заявил, что ставки сохранятся на текущем или более низком уровне в течение длительного времени. К тому же он не исключил, что при необходимости программа выкупа активов может быть продлена, а объем изменен. Курс евро после пресс-конференции обвалился на 1% до $1,0587. Исключение в этой череде словесных интервенций составила разве что премьер Великобритании Тереза Мэй. Несмотря на ее слова о жестком выходе не только из ЕС, но и из общего рынка и Таможенного союза ЕС, курс фунта стерлингов отреагировал положительно. «То, что мы видим сейчас,— это либо исключительно “вербальные интервенции”, причем достаточно легкого характера, либо подтверждение текущих трендов монетарного курса»,— считает ведущий аналитик Промсвязьбанка Михаил Поддубский.

При этом аналитики Райффайзенбанка не исключают, что текущий подход нового президента США к государственным финансам может спровоцировать валютные войны в гораздо большем масштабе, чем наблюдалось в 2008 году. Однако итогом их может стать не снижение курса доллара, а его укрепление, в том числе из-за статуса резервной валюты. «Желание Дональда Трампа иметь слабый доллар расходится с монетарной политикой ФРС, направленной на повышение ключевой ставки, что никак не способствует ослаблению доллара»,— отмечают аналитики Райффайзенбанка. Учитывая ослабление евро за последние годы, давить со стороны ЕЦБ на него еще больше было бы уже опасно. В этой игре напрямую на курс могут влиять разве что российские власти. «Только власти РФ имеют конкретные рычаги ограничения укрепления рубля, поэтому именно на их слова стоит ориентироваться в первую очередь»,— отмечает заместитель директора центра макроэкономического прогнозирования Бинбанка Наталия Шилова.

Виталий Гайдаев