Можно ли укрыться от российского преследования на Украине и от украинского в России

Супруги и бывшие депутаты Госдумы от КПРФ и "Единой России" Денис Вороненков и Мария Максакова переехали из Москвы в Киев еще в декабре 2016 года, но известно об этом стало лишь спустя пару месяцев. Их история во многом уникальна тем, как быстро экс-депутатам удалось легализоваться в новой для себя стране. "Власть" вспомнила судьбы россиян, бежавших за последние годы в Киев, и украинцев, перебравшихся в Москву.

Илья Барабанов

"Я не голосовал, за меня голосовали карточкой. Решение фракции КПРФ было голосовать за присоединение Крыма, и карточкой они проголосовали вместо меня, хотя доверенности на голосование я не давал. Затем я увидел, к каким тяжелым последствиям это голосование привело, и сегодня считаю это грубой ошибкой. Ошибка моя и ошибка России. И эту ошибку надо исправлять",— рассказал в своем первом киевском интервью бывший депутат Госдумы от КПРФ Денис Вороненков. В сентябре 2016 года ни он, ни его супруга Мария Максакова, представлявшая в Думе шестого созыва "Единую Россию", подтвердить свои мандаты не смогли. Максакова при этом жаловалась на нарушения в ходе единороссовских праймериз, Вороненков — на фальсификации, допущенные в ходе кампании в его нижегородском одномандатном округе.

Спустя три месяца после проигранных выборов супруги без лишнего шума покинули Россию и перебрались жить в Киев.

В конце января "Ъ" сообщил о том, что вслед за другим бывшим парламентарием, Ильей Пономаревым, Денис Вороненков дал Генеральной прокуратуре Украины показания по делу против экс-президента Виктора Януковича, которого на родине подозревают в госизмене. В следующие две недели бывший коммунист никак скандал со своим отъездом не комментировал, а 14 февраля вышло его интервью заблокированному в России сайту censor.net.ua, в котором он заявил, что не голосовал за присоединение Крыма к России, и назвал Виктора Януковича марионеткой.

От майонеза до бегства

О супружеской паре Дениса Вороненкова и Марии Максаковой в Думе шестого созыва все заговорили после рождения у них "первого межфракционного ребенка". По такому случаю у входа в думский буфет, где депутатов в тот день угощали бесплатно, был установлен стенд с портретами супругов, украшенный незамысловатым четверостишьем: "Губы цвета абрикоса, и пою я чисто. Днем люблю единороссов, ночью — коммуниста".

Но до окончания своих депутатских полномочий Денис Вороненков успел еще минимум дважды привлечь внимание СМИ к своей персоне. В июле 2016 года он попросил глав ФСБ и Минкомсвязи ввести полный запрет на игру Pokemon Go, пользователи которой, по его мнению, могут стать участниками шпионажа и даже теракта. Тогда Вороненков утверждал, что игру разработали спецслужбы США, и был в этом не одинок: против Pokemon Go также высказывались в Роскомнадзоре, РЖД, РПЦ и Минкульте. А уже в сентябре, готовясь проститься с Охотным Рядом, депутат пожаловался на маленькие рабочие кабинеты и думский буфет. "У меня очень крепкий желудок, но там все залито майонезом, поэтому я не перевариваю. Я старался либо из дома что-то брать с собой, либо куда-то выйти. И так делает подавляющее большинство, я вам скажу. Буфет там отвратительный",— сетовал Вороненков.

Перебравшись в Киев, бывший депутат нашел более громкие поводы для выступлений: сравнил современную Россию с нацистской Германией, заявил, что помощник президента Владислав Сурков на самом деле был против присоединения Крыма к России, и рассказал, что еще в начале декабря, сразу после истечения срока своих депутатских полномочий, получил гражданство Украины, с которой и связывает теперь свое будущее.

В беседе с "Властью" Денис Вороненков сообщил, что гражданство было им "получено в соответствии с действующим законодательством Украины".

При этом на сайте президента Украины Петра Порошенко найти указ о присвоении бывшему депутату гражданства не удалось, а в администрации украинского лидера журналистам рекомендовали обращаться по этому вопросу в миграционную службу. Если решение о выдаче ему паспорта не проходило каким-либо специальным секретным указом, претендовать на гражданство он мог на основании наличия у него украинских корней (сам он рассказывает теперь о том, что часть его родственников — выходцы из Херсонской области). Обычно такая процедура занимает три месяца, так что если для Дениса Вороненкова никаких исключений не делалось, то подать документы на гражданство он должен был в начале сентября 2016 года, еще до своего поражения на выборах в Думу, когда он активно обещал своим нижегородским избирателям добиться присвоения городу звания "Город воинской славы".

Сложный путь к паспорту

До начала российско-украинского конфликта в 2014 году Киев не мог считаться для российских оппозиционеров местом, где можно безопасно укрыться от уголовного преследования. Лишь после начала активных боевых действий на востоке страны украинские политики начали говорить о том, что Служба безопасности Украины (СБУ) и Министерство обороны страны более 20 лет после обретения страной независимости фактически оставались филиалами аналогичных ведомств в России. Еще во время событий на Майдане специалисты из России приезжали в Киев по линии украинского МВД консультировать коллег на тему того, как им противостоять массовым акциям протеста. Успехом эти консультации не увенчались, но сотрудничество силовых ведомств двух стран до поры до времени ни для кого секретом не являлось.

Наиболее резонансная история произошла в 2012 году, когда то ли при участии СБУ, то ли с ее молчаливого согласия российские спецслужбы вывезли из Киева пытавшегося укрыться там от "болотного дела" Леонида Развозжаева. Но и до нее Украина несколько раз отказывала в убежище другим российским активистам.

После истории с Крымом и начала войны в Донбассе российские беженцы смогли почувствовать себя на украинской территории спокойнее: выдавать Москве кого-либо Киев за редкими исключениями перестал.

Но из этого вовсе не следует, что украинские власти радикальным образом упростили выдачу своего гражданства.

До отъезда в Киев Дениса Вороненкова не менее острую реакцию в Москве вызвала новость о получении украинского гражданства Марией Гайдар, которая в июле 2015 года решила присоединиться к команде одесского губернатора и экс-президента Грузии Михаила Саакашвили. Украинский паспорт Марии Гайдар вручал лично Петр Порошенко, а в Москве в этот момент ее обвиняли в предательстве и грозили уголовными делами. Намного меньший ажиотаж в России вызвало решение Украины о присвоении гражданства журналистке Екатерине Сергацковой в апреле 2015 года. Уроженка Волгограда, впрочем, к тому моменту несколько лет уже проживала в Киеве, с марта 2014 года освещала для "Украинской правды" ситуацию в Крыму и зоне АТО. Вручая ей паспорт, Петр Порошенко пообещал инициировать законодательные изменения для упрощения процедуры принятия гражданства и предоставления политического убежища россиянам, "преследуемым на родине". Спустя некоторое время он вновь пообещал: "У нас сейчас запланировано отдельное мое указание комиссии по гражданству, оно должно рассматриваться в приоритетной позиции". Но дальше слов дело так и не пошло.

В феврале 2015 года в Верховную раду был внесен законопроект N1901, упрощающий процедуру получения убежища гражданами иностранных государств, принимавших участие в антитеррористической операции на востоке Украины, а также людей, чьи гражданские права и свободы были нарушены в связи с их позицией или деятельностью, направленной на поддержку суверенитета, территориальной целостности и независимости Украины. В украинском парламенте документ продолжает лежать до сих пор, пройдя лишь первое чтение и внесение многочисленных поправок, существенно сузивших круг его бенефициаров. В свою очередь, правительство Украины приняло несколько нормативно-правовых актов, позволяющих иностранцам проходить службу в составе ВСУ.

По данным государственной миграционной службы Украины (ГМСУ), в 2014 году политическое убежище в стране запросили 140 россиян, в 2015 году — 86.

Однако удовлетворила миграционная служба лишь несколько прошений. Пока украинские политики говорят о "продолжающейся войне с Россией", украинские чиновники отказывают беженцам из России в гражданстве, апеллируя к решениям российских судов.

Активный участник протестных акций в Нижнем Новгороде в 2011-2014 годах Алексей Ветров запросил украинского убежища, когда в России был объявлен в розыск.

Рассмотрев документы Ветрова, ГМСУ в убежище ему отказала, мотивировав это тем, что Россия — демократическое государство, а значит, преследовать его там по политическим мотивам не могли.

Многочисленные административные аресты за участие в оппозиционных акциях стали для активиста лишь отягчающим обстоятельством: украинские чиновники согласились с российскими коллегами, квалифицировав его действия как хулиганство, и заявили, что хулиганы Украине не нужны. Суды неоднократно возвращали дело Ветрова в миграционную службу на пересмотр, но легализоваться на Украине он до сих пор так и не смог.

Россиянин Сергей Петровичев не только покинул Россию, но и принимал участие в боевых действиях на востоке Украины на стороне ВСУ. В конце лета 2015 года он получил тяжелое ранение, из-за которого ему ампутировали часть ноги. Однако даже это не помогло беженцу получить украинский паспорт: комиссия по вопросам гражданства при президенте Украины не рекомендовала давать Сергею Петровичеву гражданство, поскольку в 2012 году он был осужден в России по ст. 282 УК РФ (экстремизм) и приговорен к обязательным работам.

Националист из Мурманска Александр Валов, перебравшись на Украину, вступил в полк "Азов", с которым проходил службу в зоне АТО. И хотя после многочисленных публикаций в СМИ добровольцу из России пытался помочь советник министра внутренних дел Украины Антон Геращенко, украинского паспорта у Валова до сих пор нет, поскольку в России ему грозит уголовное преследование по статьям "Создание экстремистского сообщества", "Хулиганство" и "Побои".

По данным Генерального штаба вооруженных сил Украины, по состоянию на февраль 2015 года в антитеррористической операции на востоке страны приняли участие не менее тысячи иностранных граждан.

Однако за все это время лишь двум россиянам и двум гражданам Белоруссии указами Петра Порошенко было предоставлено украинское гражданство.

По словам пресс-секретаря запрещенного в России "Правого сектора" и гражданина России Артема Скоропадского, лишь в "Правом секторе" легализации на украинской территории ждут около 100 человек. Всего же, по его словам, речь может идти о нескольких тысячах человек, принимавших участие в боях на стороне ВСУ, но до сих пор не получивших от Киева официального статуса. Статус самого Артема Скоропадского также до конца не прояснен: проработав до "Правого сектора" несколько лет журналистом в украинских СМИ, он, по сути, находится в Киеве на правах нелегала. Некоторое время в России никаких претензий к пресс-секретарю "Правого сектора" не возникало, но 30 сентября 2016 года Следственный комитет возбудил против лидеров "Правого сектора" очередное дело по ст. 282.1 УК РФ ("Организация экстремистского сообщества"), и в этот раз подозреваемым по нему стал и Артем Скоропадский.

Путешествие из Киева в Москву

Если из России на Украину переезжают в основном рядовые активисты, спасаясь от уголовного преследования на родине, или волонтеры, присоединившиеся к украинским добровольческим батальонам в зоне АТО, для которых возвращение домой также не обойдется без уголовного преследования, то политическая миграция в обратном направлении носит несколько иной характер. В последнее время зачастую иным оказывается и будущее на российской территории тех, кто пытается здесь укрыться от украинских властей.

Сразу после победы Майдана в феврале 2014 года из Украины в Москву вместе с экс-президентом Виктором Януковичем, показания на которого теперь дает Денис Вороненков, выехала значительная часть украинской политической элиты.

Как говорил в феврале 2016 года в интервью "Коммерсанту" бывший премьер-министр Украины Николай Азаров, "в Москве два состава правительства Украины сидят".

Позже из юго-восточных регионов страны за ними потянулись те, кто пытался бороться с новой украинской властью, но либо не нашел себе места в самопровозглашенных республиках на востоке Украины, либо не справился с созданием аналогичных республик в Харькове, Одессе или Днепропетровске.

Активного участия в российской политической жизни никто из этих беженцев не принимал, но каждый предпочел занять свою нишу. Виктор Янукович, Николай Азаров, бывший глава МВД страны Виталий Захарченко регулярно продолжают выступать с интервью и пресс-конференциями, обличая нынешнюю киевскую власть. Кто-то, как бывший министр доходов и сборов Украины Александр Клименко, продолжает спонсировать различные украинские политические и медийные проекты, рассчитывая на то, что со временем все же сможет вернуться домой. Кто-то, как бывший депутат Верховной рады и экс-кандидат в президенты Украины Олег Царев или недавно скончавшийся в Москве первый лидер самопровозглашенной ЛНР Валерий Болотов, пытался построить здесь новую политическую карьеру. На старте предвыборной кампании в Думу в 2016 году об их попадании в те или иные партийные списки говорилось много, но затем было принято решение о том, что в ходе кампании украинская тема подниматься не будет, и кандидатами они так и не стали. Олигарх Сергей Курченко, получив российский паспорт, пытается сохранить остатки украинского бизнеса, открывая новые проекты в уже российском Крыму.

Более печальной оказалась судьба тех, кто бежал в Россию, не имея за спиной либо убедительного политического бэкграунда, либо капитала.

В сентябре 2016 года в подмосковном ресторане "Ветерок" застрелили лидера харьковского "Оплота" Евгения Жилина, пытавшегося, по некоторым данным, участвовать в серых схемах торговли углем с территорий самопровозглашенных республик. Если российские беженцы в Киеве, не получив там официального статуса, могут как минимум рассчитывать, что власти закроют глаза на их нелегальное пребывание и не вернут домой, то для украинцев в России правила совсем иные.

Харьковский блогер и активист "Антимайдана" Андрей Бородавка бежал в Россию, когда стало окончательно ясно, что проект "Харьковской народной республики" не реализуется. В Москве он регулярно появлялся в качестве гостя ток-шоу на разных государственных каналах, рассказывая о преступлениях "киевской хунты". Однако дружба с российскими патриотическими публицистами и даже депутатом от "Единой России" Сергеем Железняком не спасла в итоге Бородавку от экстрадиции домой за нарушение миграционного законодательства. В августе 2016 года в Харькове его приговорили к двум годам лишения свободы условно.

Индульгенцией не становится и участие в боевых действиях на стороне самопровозглашенных республик.

7 февраля 2017 года Новошахтинский районный суд вынес постановление о контролируемом выезде за территорию России в отношении харьковчанина Олега Андрушевича, в 2014-2015 годах воевавшего на стороне самопровозглашенной Луганской народной республики. В декабре 2016 года Верховный суд Чувашии постановил экстрадировать домой уроженца Северодонецка Александра Слепцова, также воевавшего за ЛНР. Летом 2016 года суд Санкт-Петербурга принял решение о высылке домой бойца бригады "Призрак" Владимира Веклича. Иногда, как в случае с Векличем, депортации в последний момент удается избежать, иногда, как в случае с Бородавкой, сторонник самопровозглашенных республик едет домой, чтобы предстать перед судом. Отдельной статистики судебных решений именно над бывшими ополченцами нет, поскольку большинство из них проходят как обычные нарушители миграционного законодательства, кем для российских судов формально и являются. Киев также ни разу не обнародовал цифр, сколько именно бывших ополченцев Москва за это время передала украинской стороне.