Удастся ли окупить инвестиции в Заполярье? Размышления советника директора ГНЦ «Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт» Александра Данилова

Освоения Крайнему Северу не избежать

Человеческая деятельность в Арктике будет развиваться и расширяться. А вот численность постоянно проживающего населения в этом регионе, возможно, и сократится. Ведь ту же добычу нефти и газа можно вести вахтовым методом, что безопаснее и дешевле. Вообще, в Арктике необходимо все хорошо просчитывать, особенно деньги: организация любого проекта здесь сложней и дороже, чем в иных, более комфортных местах.

Попросту говоря, приходя в Арктику, нужно обязательно задаваться вопросом: удастся ли окупить вложенные инвестиции? Одно дело Норильский комбинат, рожденный во времена ГУЛАГа и ставший мощнейшим предприятием в послевоенное время, он себя сегодня оправдывает, как и наш прорывной арктический проект — нефтедобывающая платформа "Приразломная". А вот планируемые проекты — тема отдельного разговора.

Спору нет, Арктика — "стратегический запас" России на будущее. Но в какой мере он будет востребован? Вот в чем вопрос. Пока речь идет о добыче углеводородов на суше, да, будет. Напомню: сегодня львиную долю "сухопутной" нефти дает Ханты-Мансийский АО, газа — Ямало-Ненецкий АО. Но когда запасы на суше истощатся, надо будет переходить на шельф. Морские проекты — в разы дороже. Запасы на шельфе, конечно, гигантские, хотя никто не назовет точной цифры: замечу, к слову, выдающийся геолог, академик Игорь Гранберг был убежден, что весь Северный Ледовитый океан — единый газоносный бассейн. Даже если Гранберг прав, спрос на арктический газ будет высок, пока альтернативная энергетика развита не столь сильно. А дальше? Когда в массовое производство будут запущены, скажем, водородные двигатели?

Накопление ущерба

Затраты на освоение Арктики всегда были немалые и раньше целиком ложились на плечи государства. Сейчас локомотив освоения Арктики — бизнес. Но и раньше, и теперь сохранение природы региона и обеспечение безопасности человека там — важнейшие задачи.

Не случайно сейчас даже отправку научных экспедиций предваряет написание томов по охране труда и окружающей среды, где прописываются действия в любой ситуации. И все ради того, чтобы свести к нулю риски для людей и природы. Они, на мой взгляд, вообще схожи во многом — Человек и Арктика: обе стороны и уязвимы, и агрессивны в своих взаимоотношениях. И все же Арктика чуть уступает человеку: она более ранима и ее раны подчас не заживают. Как правило, по вине человека. Наверное, поэтому технический фактор лично у меня не вызывает сегодня столько опасений, сколько человеческий.

В Арктике оставлено много мусора: у ученых есть термин — "накопленный ущерб". Страна стала активно осваивать эти земли почти столетие назад, и за это время "ущерба" там накопилось на тысячи тонн. Радует, что работы по уборке арктической территории начались: очистка архипелага Земля Франца-Иосифа или острова Белый, где власти ЯНАО и компании делают это на региональные и спонсорские деньги. Глядишь, лет через десять все и очистят. У наших арктических соседей столь значительной проблемы нет — там были совершенно иные масштабы освоения аналогичных территорий. Лично я убежден, что размеры "ущерба" прямо пропорциональны масштабам деятельности. А в нашей Арктике — города, поселки, производства, более миллиона человек населения. Мы давно в ней живем и ее осваиваем.

Конечно, говоря о человеке в Арктике и о проблемах, с этим связанных, я имею в виду тех, кто приехал с Большой земли, а не представителей коренных народов Севера. Последние освоили Арктику давно и прочно, они адаптировались к суровым условиям, обходятся без милых нашему сердцу благ цивилизации. Арктика — их дом, мы должны ее беречь еще и поэтому.

Были бы средства...

Что касается того, как организовать жизнь в Арктике, то особых проблем с этим нет, были бы средства. Современные жилые мобильные комплексы возводятся в считанные месяцы. Пока еще не до конца решена проблема экологичного энергоснабжения (по-прежнему популярны дизель-генераторы на солярке), но ситуация, уверен, изменится: есть проекты малых атомных станций, которые можно доставлять морем или по рекам, развивается возобновляемая энергетика.

За последние годы выросли и транспортные возможности — новые вездеходы, средства на воздушной подушке. Не уверен, что будет активно развиваться сеть железных дорог — в Артике это удовольствие дорогое: окупаемость зависит от спроса, а он не столь длителен. Достаточно вспомнить судьбу сталинской дороги Чум — Салехард — Игарка: сегодня это заброшенные пути и полусгнившие паровозы. Думаю, строители железной дороги на Ямале до Бованенковского газоконденсатного месторождения сделали более точный расчет ее окупаемости. Кстати, эта дорога была проложена на еще более сложных грунтах, чем "мертвая дорога" от Салехарда.

Я не случайно заговорил о грунтах. Самое негативное воздействие глобального потепления на Арктику — это деградация вечной мерзлоты: она перестает быть вечной в своих верхних слоях, теряет устойчивость. Скажем, в некоторых местах, в том числе на Ямале, под 5-6-метровым слоем замороженной органики встречаются массивы льда. Мерзлота тает, грунт сдвигается, проседают дороги, "съезжают" дома. Этого можно избежать — есть методы и технологии. Например, дома и трубопроводы в Арктике строятся, как правило, на сваях, которые еще и охлаждают. Для дорог используются теплоизолирующие подушки из современных материалов.

Риск оправдан

Одна из важных научных задач в Арктике — изучение природных рисков для человека. А их немало: сложные ледовые условия, айсберги, сейсмическая активность... Однако этими рисками можно управлять, их можно прогнозировать.

Скажем, те же айсберги крайне опасны для стационарных морских сооружений — платформ и терминалов, хотя и судам следует поберечься (вспомним "Титаник"). Своевременно обнаружить айсберги нелегко, но в этом помогают спутники, авиация, в том числе беспилотная. Затем ученые моделируют траекторию их движения, и если она опасна, судам ледовой защиты поступает целеуказание отбуксировать айсберг в сторону. Отработку такого маневра проводили, например, летом 2016 года в Карском море. Вот только сдвинуть айсберг не всегда возможно: ледяная глыба в миллион тонн весом еще поддается такому маневру, а вот четырехмиллионную едва ли оттащишь. Вот вам пример: в 2003 году экспедиция нашего Института обнаружила такого гиганта в районе Штокмановского газоконденсатного месторождения в Баренцевом море. Оттащить его было нереально. В итоге проектировщикам пришлось менять планы — вместо намертво заякоренной платформы создали платформу-судно.

Наконец, еще один важный вопрос: а что будет со льдами в Арктике через 50-100 лет? Это важно знать как судостроителям, так и судовладельцам арктического флота. Например, из порта Сабетта на Ямале намерены вывозить сжиженный природный газ (СПГ). Первая очередь проекта "Ямал-СПГ" должна быть запущена в этом году, и тут важно, чтобы и порт, и Северный морской путь (СМП) в перспективе функционировали круглогодично.

Ученые выяснили: до конца текущего века лед будет сковывать акваторию СМП больше шести месяцев в году, но при этом он может стать однолетним уже через полвека. Хотя толщина его при этом будет и невелика (до 1,5 метра), он способен образовывать ледяные торосы (образования льда высотой до 20-30 метров.— "О"). Сильные ледовые сжатия, способные останавливать самые мощные атомные ледоколы, тоже сохранятся. Если транзитное плавание по СМП, как планируется, станет круглогодичным (то есть и зимним), стало быть, надобность в мощных ледоколах останется.

Сейчас Россия обновляет свой атомный ледокольный флот, проектируется новый сверхмощный ледокол "Лидер". Уверен, в перспективе Россия сможет безопасно осваивать шельф, а СМП превратится в надежную круглогодичную транспортную магистраль. Был бы спрос.

Справка

Полярная кладовая

Чем богата наша Арктика

Разведанные и предварительно оцененные запасы нефти в Арктической зоне РФ (АЗРФ) — 7,4 млрд тонн (37% от общих запасов по стране), природного газа — 50,8 трлн куб. м (72%), апатитов — 613 млн тонн (71%), редкоземельных металлов — 18,2 млн тонн (67%), меди — 39,5 млн тонн (43%), алмазов — 319,7 млн карат, золота — 1380 тонн (17%).

В Арктической зоне действует 248 лицензий на пользование недрами с целью геологического изучения, разведки и добычи твердых полезных ископаемых, а на шельфе Арктической зоны геологоразведочные работы на нефть и газ ведутся на 75 лицензионных участках общей площадью 1,3 млн кв. км.