Как работал и почему пришел в упадок институт партийных франшиз

Политическая линия региональных отделений российских парламентских и непарламентских партий обычно прослеживается с трудом. Где-то коммунисты борются за права малого бизнеса, а где-то открывают памятники Сталину, где-то справороссы атакуют губернатора, где-то голосуют вместе с "Единой Россией". Все это — свидетельство работы партийных отделений по франшизам: их руководители помогают партии и получают свободы на местах. Впрочем, институт франшиз постепенно себя изжил.

Андрей Перцев

Партийная жизнь в российских регионах с давнего времени строилась по принципу франшизы. Идеологических политических проектов в нашей стране раз-два и обчелся — к структурам с идеологическим стержнем можно отнести, пожалуй, только КПРФ. Декларации и программы остальных партий довольно гибкие, поэтому их могут принять, понять и демонстративно исповедовать многие попутчики. Вольности допускают даже воззрения КПРФ. Нет идеологии — нет убежденных сторонников, которые развивали бы отделения на местах, поэтому многие партийные отделения держат обеспеченные местные политики, многие из которых обладают к тому же харизмой. Франшизный путь, по сути, единственная дорога для неидеологических партий.

Покупатель ориентируется на результат

Опытный политтехнолог вспоминает, что в 1990-е годы по франшизе могли открываться отделения и партий власти (тогда названия кремлевских проектов и их первые лица часто менялись).

"Губернаторы выбирались, многие побеждали в оппозиции к Кремлю, поэтому естественно, что противники глав регионов могли прийти за франшизой к партии власти.

В 2004 году выборы губернаторов отменили, в 2012 году вернули, но с фильтром, вертикаль власти окрепла и стала монолитной. В отделениях "Единой России" (ЕР) сидят люди губернаторов либо политики, их устраивающие. Открытый противник главы региона председателем отделения не станет. Кроме того, главы всех отделений ЕР придирчиво согласуются в администрации президента",— говорит политтехнолог. Собеседник "Власти" в центральном аппарате "Единой России" говорит, что случаи открытого противостояния главы отделения партии губернатору можно пересчитать по пальцам. "Это Вячеслав Макаров в Санкт-Петербурге, который конфликтует с Георгием Полтавченко (Макаров входит в команду Валентины Матвиенко). Противостояние есть в Иркутске, но там губернатор — коммунист. В других случаях глава региона и глава отделения хотя бы делают вид, что работают в одной команде",— заверяет единоросс. Он добавляет, что в любом отделении председатель должен обеспечивать баланс интересов: в региональной "Единой России" всегда находятся самые статусные местные политики, если их и теснят, то только по воле администрации региона или федерального центра. "Если нет свободы действий, то зачем тогда вообще франшиза?" — задается риторическим вопросом собеседник.

У других думских партий и непарламентских структур франшизу получить намного проще. Кроме того, они больше, чем партия власти, нуждаются в деньгах. Если единороссы в каждом регионе — это своеобразный клуб самых обеспеченных местных политиков, которые вместе помогают отделению материально в обмен на статус и спокойствие, то о других структурах такого сказать нельзя. У живого и активного отделения "Справедливой России", ЛДПР, "Родины", "Партии патриотов", как правило, один основной спонсор — либо бизнесмен, либо финансово-промышленная группа, которая имеет в регионе свои интересы и хочет их отстаивать политически. Исключение есть — это КПРФ.

"Коммунистам проще взять какого-то бизнесмена в попутчики и провести по спискам, чем отдавать отделение",— говорит политтехнолог.

"В большинстве случаев покупатель франшизы ориентирован на достижение результата на выборах. Иногда это региональные выборы, а иногда целью становится даже мандат депутата Госдумы и губернаторское кресло. В качестве примера можно вспомнить брянское отделение "Справедливой России", которым на протяжении некоторого времени руководил бизнесмен из Москвы Вячеслав Рудников, ставший с помощью франшизы депутатом Госдумы (прошел по списку в 2007 году.— "Власть"), а потом и кандидатом в губернаторы (был снят по муниципальному фильтру.— "Власть")",— говорит политтехнолог Дмитрий Фетисов. По его словам, большие цели (губернаторство либо попадание в Госдуму) ставят перед собой в первую очередь держатели франшиз парламентских партий. В середине нулевых только получение в управление отделения думской структуры давало надежды на прохождение в парламент: в выборах участвовали только партийные списки.

"Франшиза от непарламентских партий используется на более низком уровне. Чаще всего с ее помощью пытаются побороться за два-три мандата в региональном парламенте или думе областного центра",— продолжает политтехнолог.

Примеров игры франшизы вдолгую немало. В Красноярском крае отделением "Патриотов России" управляет авторитетный предприниматель Анатолий Быков — благодаря его рейтингу партия имеет представительство в заксобрании. Хороший результат набирают "Патриоты России" в Северной Осетии, где ими руководит бывший депутат Госдумы от "Единой России", олимпийский чемпион Арсен Фадзаев. В отделении "Справедливой России" во Владимирской области обосновался сенатор Антон Беляков, в регионе уже не помнят, что он москвич. В Карелии лицом местного "Яблока", несмотря на политическую эмиграцию, остается влиятельный бизнесмен Василий Попов. Из недавних — ярославскую "Родину" возглавил областной парламентарий (опять же бывший единоросс) Владимир Денисов. Депутат рассорился с партией власти по поводу выдвижения на выборах мэра Рыбинска (баллотировался от "Родины"), потом выдвигался от родинцев в Госдуму, а сейчас намерен участвовать в выборах в заксобрание 2018 года.

Вынужденные меры

Один из региональных парламентариев от "Справедливой России" так описывает получение "ярлыка на княжение". Отбор кандидатов в главы отделения сначала ведет руководитель аппарата партии. Претенденты должны соответствовать нескольким критериям: наличие собственной экономической базы, отсутствие уголовных дел, разбирательств и скандалов, консервативная политическая история кандидата, без резких взлетов и падений. "В ряде случаев может быть запрошено мнение администрации президента — как правило, в национальных республиках или проблемных регионах. Ранее решение о передаче отделения принимал либо сам лидер партии Сергей Миронов, либо Николай Левичев, позже между ними начался конфликт, сейчас решение принимает лично Миронов",— рассказывает он о процедуре. Как правило, на плечи получившего франшизу падают расходы на содержание отделения либо даже их группы.

"У главы отделения внутри региона практически неограниченные полномочия по кадровым вопросам и выдвижению кандидатов на областных и муниципальных выборах",— поясняет депутат.

В качестве примера крупного держателя франшиз он приводит экс-депутата Госдумы Олега Михеева. "Он щедро содержал волгоградское отделение, потом начал экспансию в центральный аппарат, который какое-то время возглавлял, и другие регионы. Например, сотрудничавший с Михеевым политтехнолог Олег Пахолков пришел в воронежское отделение",— вспоминает собеседник "Власти".

По словам одного из политтехнологов, условия сотрудничества по франшизе могут быть разными: "Иногда ее приобретатель дает разовый крупный взнос в фонд партии и пользуется франшизой долгое время, иногда платежи идут ежемесячно". Политолог Константин Калачев иронически называет ежемесячную помощь партии абонентской платой.

Политолог, бывший глава регионального департамента администрации президента Андрей Колядин приводит в пример и другие формы работы. "Например, какой-то человек на месте работает с партией-спойлером, которая нужна местной администрации в конкретной кампании. Спойлер получает содействие, а человек из партии или его ставленник возможность побороться за мандат",— говорит Колядин. По его словам, на территорию в поисках главы отделения может выйти сама партия: ей в таком случае нужен рейтинговый самостоятельный политик с финансовым ресурсом.

Архангельский политолог и технолог Андрей Чураков, сотрудничавший с "Патриотами России" на выборах в заксобрание области в 2013 году, указывает на партийные интересы в открытии франшиз. "Для непарламентских партий очень актуально представительство хотя бы в одном заксобрании, которое освобождает от сбора подписей в Госдуму, поэтому сильные местные политики для них предпочтительны",— сказал он "Власти".

Иной случай, когда партию ищет сам региональный политик. "Отделение ему нужно в качестве политической защиты собственных ресурсов. Как правило, это сотрудничество взаимовыгодное — глава содержит офисы в регионах, проводит кампании",— рассуждает Колядин. По его словам, к франшизам политические игроки приходят вынужденно: это происходит в случае конфликта с региональной властью.

"Отделение или депутатский мандат рассматриваются как способ решения проблем или инструмент для торга.

Если отношения нормализуются, такой политик может легко вернуться обратно в партию власти, многие оставляют отделения за собой — они понимают, что могут на региональном уровне за счет своего рейтинга хоть кирпич заставить полететь",— говорит Колядин.

Прогресс или упадок?

Тем не менее, как считает Константин Калачев, институт партийных франшиз в последние годы приходит в упадок. "Сейчас он сошел почти на нет, сказывается зарегулированность политического пространства. Да и раньше у партий был соблазн сместить сильного руководителя отделения и поставить того, на кого укажет местный губернатор, это было предметом торга",— указывает эксперт. По мнению Калачева, федеральное руководство партий может не выполнять обязательств перед теми, кто получил франшизу: так, например, "Гражданская сила" сняла с выборов главы Башкирии 2015 года экс-премьера республики Раиля Сарбаева. Андрей Колядин добавляет, что руководители регионов часто просили администрацию президента (АП) вмешаться в конфликт с отделением.

"Помогите урезонить, приезжал и говорил губернатор. Но надо понимать, что АП шла навстречу далеко не всегда — элементы конкуренции на местах были нужны всегда.

Одно дело, когда губернатор говорит о криминальных элементах, другое — когда требует убрать местного оппозиционера",— объясняет Андрей Колядин.

Зачистки франшиз, как правило, происходят тогда, когда на выборах партия власти может проиграть другой партии. В прошлом году на выборах в заксобрание Приморского края была зачищена местная "Справедливая Россия", которую контролировал экс-мэр Владивостока Игорь Пушкарев. Мэр находился в конфликте с губернатором Приморья Владимиром Миклушевским. Он хотя и состоял в "Единой России", планировал провести в заксобрание пул своих кандидатов от разных партий. "Справедливая Россия" как одна из базовых площадок Пушкарева подверглась недружественной санации. "Партии все чаще стали сдавать руководителей отделений или спонсоров, взамен их приходят лояльные губернаторам люди",— с сожалением заявляет один из политтехнологов. Финансовый кризис заставил и партийное руководство осторожнее относиться к франшизам: центральные органы сами предпочитают включать каких-либо местных игроков в партсписки, не считаясь с мнением отделений.

Однако Константин Калачев находит в уходе эпохи франшиз и плюсы: "Это можно рассматривать как приметы политического прогресса, откровенная торговля сходит на нет".