Исторический экскурс Леонида Млечина к 100-летию возвращения из эмиграции Владимира Ленина

Сто лет назад после 10-летней эмиграции в Россию вернулся один из лидеров социал-демократии. Никто не мог предположить, что через полгода он станет хозяином страны

Путешествие из Швейцарии в Россию — через Германию, Швецию, Финляндию — заняло восемь дней. Спецпоезд для российских эмигрантов состоял из одного железнодорожного вагона. Два купе второго класса и три третьего. Тесновато и некомфортно.

"Остались в памяти глубокие сумерки,— вспоминал один из попутчиков.— Первая ночь в трудной дороге. Пассажиры достаточно за день наговорились, напелись, теперь укладывались спать. Владимир Ильич, засунув руки в карманы, подолгу и сосредоточенно смотрел в окно. Вместе с ним была его жена".

Владимир Ильич Ленин и Надежда Константиновна Крупская волновались, размышляя над тем, что их ожидает в стране, которую они давно не видели. Первую ночь в Петрограде провели у его старшей сестры Анны Ильиничны Ульяновой. Своего жилья человек, который через несколько месяцев станет полным хозяином России, не имел. У него не было ни имущества — они вернулись из Швейцарии налегке,— ни денег, стремительно терявших ценность. Но его интересовало только одно — как взять власть. И ему нужны были единомышленники.

Вокруг одни шпионы

Ленин и другие социал-демократы смогли вернуться в Россию, потому что этого захотели в Берлине. В Европе шла война, но Германия позволила подданным враждебного государства проехать через свою территорию. Разве это не доказательство преступного сговора с врагом?

В работе на немцев в 17-м году обвиняли решительно всех. Что же нам думать? Либо и в самом деле все в России — от императорской семьи до руководства большевиков — были куплены немцами, что трудно предположить хотя бы в силу бедственного положения германского бюджета, либо — что ближе к истине — немецкие деньги не имели никакого отношения к событиям 17-го года.

Вообще, не следует приписывать иностранным разведкам, в первую очередь германской, успехи, которых у них не было. И предполагать, будто шпионы способны изменить историческую судьбу огромной страны.

После войны генерал Эрих Людендорф, который руководил всеми операциями немецкой армии на Восточном фронте, утверждал, что Ленин и Троцкий были тайными агентами правительства Германии. Если Людендорф писал это всерьез, значит, немецкие разведчики надули своего генерала, уверяя, что им удалось заагентурить большевиков. Цену себе набивали! Теперь уже известно, что достижения немецких разведчиков на Восточном фронте были очень скромными.

Германские власти помогли российским социал-демократам вернуться, зная их антивоенные взгляды! Рассчитывали, что радикальные социалисты выведут Россию из войны. Так и получилось... Что касается Ленина, то он не отказался бы от немецких (и от любых иных) денег — не отличался щепетильностью в денежных делах. Он заключил бы союз с самим дьяволом, если бы это помогло ему совершить революцию и взять власть. И точно так же забыл бы о своих обязательствах. Но Ленин требовал прекратить войну не ради немецких денег, а потому что русские солдаты не хотели воевать! В 1917 году в армии состояло 16 млн человек, и от них зависела судьба страны. Они мечтали вернуться домой. Ленин понял: привлечь солдат на сторону большевиков можно только обещанием немедленно закончить войну, демобилизовать армию и отпустить одетых в серые шинели крестьян домой — к семьям и земле.

Сколько бы его ни обвиняли в отсутствии патриотизма, в пораженчестве и прямом предательстве, Ленин повторял вновь и вновь то, что от него хотели слышать:

— Товарищи солдаты, кончайте воевать, идите по домам. Установите перемирие с немцами и объявите войну богачам!

Именно поэтому большевики и взяли власть.

Дедушкина тайна

Сегодня многие уверены: Ленин совершил революцию, вверг страну в хаос и разруху, потому что ненавидел Россию. Говорят, что в нем было слишком мало русской крови и потому он не был патриотом. В 1922 году, отвечая на вопросы анкеты, Владимир Ильич написал: "Отец — директор народных училищ", а о деде ответил коротко: "Не знаю". Не знал или не хотел вспоминать?

Уже после его смерти поклонники Ильича восстановили генеалогическое древо. Архивные документы показали, что дед Ленина с материнской стороны, Александр Дмитриевич Бланк, был евреем. Он перешел в православие, работал врачом и получил чин надворного советника, что давало право на потомственное дворянство. Александр Бланк приобрел поместье в Казанской губернии и был внесен в 3-ю часть губернской дворянской родословной книги.

В 1932 году старшая сестра Ленина Анна Ильинична обратилась к Сталину:

"Исследование о происхождении деда показало, что он происходит из бедной еврейской семьи, был, как говорится в документе о его крещении, сыном житомирского мещанина Бланка... Вряд ли правильно скрывать от масс этот факт, который вследствие уважения, которым пользуется среди них Владимир Ильич, может сослужить большую службу в борьбе с антисемитизмом, а повредить ничему не может".

Сталин распорядился молчать. В 1929 году установили правило: "Никакие работы по биографии Ленина не могут выходить без ведома и согласия Института Ленина". Документы о происхождении Александра Бланка из архивов изъяли и передали на хранение в ЦК партии. Вождь России мог быть только русским.

Сам Владимир Ильич не подозревал о своих нерусских предках. В старой России не занимались расовыми изысканиями, не вычисляли процент "чужой" крови. Значение имели религиозные различия. Принявшего православие считали русским человеком.

Большевики и меньшевики

Ленин рано приобщился к марксистским идеям. Уверился в том, что в них спасение и России, и всего мира. Дело только в том, чтобы претворить их в жизнь.

На втором съезде социал-демократов летом 1903 года (совещались в Брюсселе, потом перебрались в Лондон) партия раскололась. Сторонники широкой демократии, считавшие целесообразным открыть двери партии для всех, кто жаждет социальной справедливости, и искать союзников для совместной борьбы, остались в меньшинстве. Лидером меньшевиков стал Юлий Мартов. Бескомпромиссные борцы против царизма, желавшие превратить партию в боевой отряд, не знающий сомнений, объединились вокруг Ленина.

"В самодержавной стране,— доказывал Владимир Ильич,— чем более мы сузим состав членов такой организации до участия в ней таких только членов, которые профессионально занимаются революционной деятельностью и получили профессиональную подготовку в искусстве борьбы с политической полицией, тем труднее будет "выявить" такую организацию".

С точки зрения борьбы за власть он оказался прав. Другие партии напоминали дискуссионные клубы. Большевики подчинялись строгой дисциплине и следовали за своим вождем. В хаосе 1917 года они оказались реальной силой и в октябре совершили военный переворот.

А тогда, после раскола, за Лениным пошли те, кто нуждался в вожде, кто предпочитал не рассуждать, а исполнять указания. Самые яркие фигуры за ним не последовали. Скажем, Троцкий был очень близок к Ленину в первые годы их участия в социал-демократическом движении. Лев Давидович бежал из ссылки и осенью 1902 года в Лондоне пришел к Ленину знакомиться. Владимир Ильич привлек его к работе в газете "Искра". Тогда Льва Давидовича именовали "ленинской дубинкой".

Но когда возник спор об организационном строении партии, Троцкий примкнул к меньшевикам: ему не хватало ленинской непримиримости и беспощадности. Пути их разошлись — до 1917 года. Ленин нещадно разносил своего оппонента. Троцкий не оставался в долгу. В 1904 году писал: "Там, где надо было связать, скрутить, накинуть мертвую петлю, там на первое место выступал Ленин". В 1913 году Троцкий заметил в частном письме: "Все здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разложения. Каким-то бессмысленным наваждением кажется дрянная склока, которую разжигает мастер сих дел Ленин, этот профессиональный эксплуататор всякой отсталости в русском рабочем движении".

Владимир Ильич, вообще говоря, был человеком резким и злым. Он беспощадно оценивал соратников, в том числе тех, кого вознес на высокие посты и приблизил. Даже о родных был невысокого мнения. В статьях и письмах ругался, как ломовой извозчик. Возможно, поэтому у Ленина не было близких, закадычных, интимных друзей.

"Ленин был очень интересным собеседником,— вспоминал один из эмигрантов,— когда он не стоял на кафедре и не распускал себя, прибегая даже к недостойным приемам оскорблений своего противника: перед вами был умный, с большой эрудицией, широко образованный человек, отличающийся большой находчивостью. Он не стеснялся в споре быть не только дерзким и грубым, но и позволять себе резкие личные выпады по адресу противника, доходя часто даже до форменной ругани. Ленин был особенно груб и беспощаден со слабыми противниками".

Несмотря на врожденный бойцовский темперамент, внутрипартийные баталии не проходили для него даром. Он нервничал невероятно. После раскола, вспоминала его сестра Мария Ульянова, "на почве нервного расстройства у него обнаружилось заболевание кончиков нервов, выражавшееся в сыпи, которая очень беспокоила Владимира Ильича. Болезнь скоро прошла, но нервное равновесие установилось не скоро".

"Безделье и безлюдье для меня лучше всего",— признавался Ленин в письме матери. Поразительные слова для человека, которому предстояло руководить огромной страной.

Георгий Плеханов, видный деятель социал-демократии, сказал о Ленине: "Этот человек может оказаться для нашего дела очень опасным, так как его главный талант — невероятный дар упрощения"

Чертова бабушка в помощь

Большевики и меньшевики разошлись и по моральным соображениям. Меньшевики были принципиальными противниками терактов и экспроприаций, то есть ограбления банков. Действия боевых групп, как и следовало ожидать, выродились в обыкновенный бандитизм. Большевики же добывали деньги, не стесняясь в средствах.

Важнейшую роль в финансировании партии играл Леонид Красин, разносторонне одаренный человек. Он занимался нелегальной покупкой оружия и изготовлением взрывчатки. Он же убедил миллионера и мецената Савву Морозова и владельца мебельной фабрики на Пресне Николая Шмита пожертвовать большевикам огромные по тем временам деньги.

Николай Шмит в ночь на 13 февраля 1907 года скончался в Бутырской тюрьме, куда угодил за поддержку революционеров. Младший брат покойного отказался от своей доли наследства. Всеми деньгами распоряжались сестры — Екатерина и Елизавета. Большевики вступили в борьбу за наследство. Она была долгой и аморальной, с использованием фиктивных браков. Ленин позаботился о том, чтобы двое надежных большевиков посватались к сестрам Шмит. Один из них, Виктор Таратута, уговорил жену Елизавету сразу же отдать большевикам все свои деньги.

Ленин довольно говорил:

— Виктор хороший человек, потому что он ни перед чем не остановится. Скажи, ты смог бы бегать за богатой девушкой из буржуазного сословия ради ее денег? Нет? Я бы тоже не стал, не смог бы перебороть себя, а Виктор смог... Вот почему он незаменимый человек.

По предложению Ленина Таратуту избрали кандидатом в члены ЦК. После революции его сделали председателем правления банка для внешней торговли.

Вторая сестра, Екатерина Шмит, не хотела отдавать все, потому что у нее были обязательства перед рабочими сгоревшей мебельной фабрики. Но большевики все-таки выбили из нее сначала треть ее доли наследства, а потом и остальное.

Леонид Красин пытался наладить производство фальшивых банкнот. Даже раздобыл подходящую бумагу, но дальше дело не пошло. Тогда Ленин благословил отчаянных парней на "боевые выступления для захвата денежных средств". Ленин и произнес эту знаменитую формулу: "Грабь награбленное!" О чем, став главой правительства, сожалел. Не о том, что по его поручению совершались ограбления, а о том, что он высказался так откровенно. После революции писатель Владимир Короленко упрекал большевиков за то, что они подтолкнули народ к "устройству социальной справедливости через индивидуальный грабеж (ваше: грабь награбленное)".

Один из соратников Ленина оставил любопытные записи разговоров с Владимиром Ильичом. Будущий глава советского правительства рассуждал так:

— Партия — не пансион для благородных девиц. Нельзя к оценке партийных работников подходить с узенькой меркой мещанской морали. Иной мерзавец может быть для нас именно тем и полезен, что он мерзавец...

В 1907 году на пятом съезде партии Ленин подтвердил свою точку зрения — разборчивость не для революционеров, сославшись на немецкого социал-демократа Августа Бебеля:

— Бебель сказал: если нужно для дела, хоть с чертовой бабушкой войдем в сношения. Бебель-то прав, товарищи: если нужно для дела, тогда можно и с чертовой бабушкой.

Когда при Ленине подымался вопрос о том, что такой-то большевик ведет себя недопустимым образом, он иронически замечал:

— У нас хозяйство большое, а в большом хозяйстве всякая дрянь пригодится...

Невероятный оппортунист

Первая русская революция завершилась компромиссом между властью и обществом. А вооруженное подполье было подавлено. Не проявивший себя в первую революцию, но обогатившийся ценным опытом Ленин уехал в эмиграцию разрабатывать методы захвата и удержания власти. Он понял — это главное.

"Современники по-разному оценивали Ленина как оратора, но все признавали его умение воздействовать на внимающую толпу,— вспоминал один из меньшевиков.— И это достигалось не фиоритурами голоса, не красочностью стиля, а простейшим ораторским приемом — многократным повторением одной мысли, фразы, как бы ввинчиваемой в голову слушателя. Элементарность, бранчливость, безапелляционность ленинских речей заражали одних жгучей ненавистью к воображаемым врагам, у других вызывали ощущение сюрреальности происходящего".

Похоже, на этой оценке лежит отпечаток личного отношения к Ленину. Чтение неправленых стенограмм его выступлений (они были извлечены из спецхрана после перестройки) открывает невероятную энергетику ленинской речи, спрессованность мысли — ни одного лишнего слова! Могу себе представить, как его выступления завораживали слушателей.

Георгий Плеханов, видный деятель социал-демократии, сказал о Ленине:

— Как только я познакомился с ним, я сразу понял, что этот человек может оказаться для нашего дела очень опасным, так как его главный талант — невероятный дар упрощения.

Вот это точно. Ленин был талантливым популистом.

В 1917 году политикой в России занималось множество ярких и одаренных людей, озабоченных судьбой родины. И все они проиграли Ленину. Почему?

"Ленин чувствует себя творцом и хозяином в области политической мысли,— писал проницательный Анатолий Луначарский, первый советский нарком просвещения,— и очень часто давал совершенно новые лозунги, которые нас всех ошарашивали, которые казались нам дикостью и которые потом давали богатейшие результаты. Ленин оппортунист в самом глубоком смысле слова. Я говорю о том чувстве действительности, которая заставляет порою менять тактику, о той огромной чуткости к запросу времени, которая побуждает Ленина то заострять оба лезвия своего меча, то вложить его в ножны".

Он не боялся резкой смены курса. Тонко улавливал настроения и смело обещал стране и народу решить все проблемы разом! Дисциплинированно следовавшие за ним большевики даже не задумывались: осуществимо ли все это?

Владимир Ильич был фанатиком власти. Главное — взять ее и удержать. Вопрос о цене значения не имеет. Ради власти он был готов на все. Он обещал построить счастливое общество. Хотите быть счастливыми? Значит, надо идти на жертвы. О том, что это будут миллионы, соблазнитель России не говорил...

Когда при Ленине подымался вопрос о том, что такой-то большевик ведет себя недопустимым образом, он иронически замечал: "У нас хозяйство большое, а в большом хозяйстве всякая дрянь пригодится"