Эксперт в эфире «Ъ FM» — о реакции России на авиаудар США по республике

Россия отказалась от сотрудничества с США для предотвращения инцидентов в небе над Сирией. Это стало ответом на американский удар по сирийской авиабазе после химической атаки в Идлибе. В МИД заявили, что удар, «очевидно», готовился заранее, а ситуация с пострадавшими от химического оружия была использована как предлог. Действия Вашингтона в МИД назвали «явным актом агрессии» против Сирии. Ведущий «Коммерсантъ FM» Алексей Корнеев обсудил ситуацию с военным экспертом, президентом Института стратегических оценок Александром Коноваловым.

— Как вы думаете, почему США выбрали такой способ атаки: не авиаудар, а именно крылатые ракеты?

— У американцев крылатые ракеты — это очень высокоточное оружие, которое может применяться с различных носителей для ударов по целям на земле. Традиционно это самое эффективное средство, когда надо поразить какие-то точные цели, имеющие четко означенные наземные координаты.

— Насколько масштабны вообще могут быть разрушения от атаки именно крылатыми ракетами?

— Боевые части у них конвенциональные, это обычная взрывчатка, которая, однако, имеет разные компоненты. Но самое главное — это именно высокая точность систем наведения крылатых ракет, которая позволяет очень четко поражать именно те здания или даже сооружения внутри большой цели, которую считают необходимой уничтожить.

— В соцсетях сейчас довольно ехидно обсуждают возможности, в частности, неприменения российских С-300 или С-400 против этих крылатых ракет. Как вы думаете, почему они не были применены?

— Я не знаю, существует ли организованная ПВО, где бы использовались российские системы С-300 вокруг того места, по которому наносился удар. Но вообще крылатые ракеты — это очень трудный для перехвата носитель, хотя они летят небыстро. По сути, это маленький самолетик с очень энергоэффективным двигателем. Он летит долго, прижимаясь к земле, огибая рельеф местности и препятствия, по траектории, которую очень трудно перехватывать. Поэтому крылатую ракету можно обнаружить только тогда, когда она уже над твоей головой.

— Россия, кажется, применяла аналогичные ракеты против «Исламского государства» в Сирии

— Да. Но пока это первые пуски, и крылатые ракеты — это, конечно, достаточно дорогое удовольствие. Америка, в свою очередь, производит их в таком количестве, что может длительное время по тысяче ракет за короткий отрезок времени расходовать. В Сирии, кстати, было применено 50 крылатых ракет.

— Эксперты оценили этот авиаудар в поряда $100 млн. Как вы думаете, это объективная цифра?

— Да, вполне, потому что одна крылатая ракета стоит миллиона полтора.

— Как вы думаете, каково будущее триумвирата Россия-Турция-Иран? Потому что Турция активно поддержала авиаудар по Хомсу. Значит ли это, что она из этого союза выходит?

— Я думаю, что не стоило бы и думать, что она куда-то входила в этом смысле. Мне кажется, что с самого начала Россия слишком плоско, черно-бело представляла себе конфликт в Сирии. Мы полагали, что там воюют «хорошие» правительственные войска Асада и «плохие» боевики, которые восстали против законного режима в Сирии.

На самом деле, Сирия — это десятки, если не сотни, различных конфликтов. Самый интересный — с Турцией, которая борется с курдами. В результате мы оказались в довольно странной группе, у которой есть совпадающие с нами интересы — это Иран, ливанская «Хезболла», отчасти иракские шииты.

После этого авиаудара нам будет очень трудно решить, как строить политику. Хотя американцы заявили, что это единичный удар, что они пока не будут наносить никаких других, если не будет атак со стороны сирийского правительства. Но меня очень беспокоит то, что Россия приостановила меморандум 2015 года, который предусматривал какую-то координацию и обмен информацией с США для предотвращения инцидентов в воздухе. Когда так близко действуют армии, не очень понимающие, против кого они воюют, это очень опасно.

— Стоит ожидать эскалации в регионе?

— Безусловно. И можно забыть про наши оптимистические предположения относительно того, что как только Трамп победит, так все наши проблемы в российско-американских отношениях будут решены.