Политологи и в России, и в США разошлись во мнениях о том, как скажется ракетный удар по Сирии на популярности Дональда Трампа в Америке. Обозреватель «Коммерсантъ FM» Станислав Кучер уверен, что, вопреки опасениям, основной избиратель Трампа не только не отвернется, но еще больше зауважает своего президента.

Как это часто бывает, самый беспощадный диагноз хозяину Белого дома поставил российский политик. «Своей военной акцией администрация Трампа доказала свою несамостоятельность и зависимость от вашингтонского истеблишмента», — написал в Twitter Дмитрий Медведев. Оставив очередной исторический «компот» нашего премьера на дегустацию желчным либералам и въедливым лингвистам, попробую разобраться, как отразился полет Tomahawk на позициях Трампа в его стране. Напомню, еще неделю назад многие сочувствующие американскому президенту российские политологи утверждали, что обвинения Трампа в связях с Россией рискуют привести его чуть ли не к импичменту.

Реакция в Штатах на удар по Сирии показательна в своем разнообразии. С одной стороны, Трамп явно разочаровал миллионы сторонников — тех, кто поверил его предвыборным обещаниям сосредоточиться на внутренних проблемах Америки и перестать играть в мирового арбитра. Об этом написали сразу несколько крупных изданий: The Wall Street Journal, The New York Times, The National Interest. Ирония судьбы: в данном случае оценка антироссийски настроенной американской прессы почти один в один совпала с риторикой многих российских политиков. С другой стороны, Трамп приобрел поддержку влиятельных сенаторов, в том числе знаменитого путинофоба Джона Маккейна и кавалера украинского ордена Ярослава Мудрого Линдси Грэма. Сенаторы-демократы в своих оценках разделились. Одни сдержанно, но с уважением отозвались о действиях Трампа, другие обвинили его в нарушении Конституции (и снова ирония судьбы, поскольку последние таким образом волей-неволей выступили в унисон с позицией российского МИДа). Социологи еще не успели измерить настроения в американском обществе. Подскочил рейтинг Трампа или, наоборот, упал, точно станет известно не раньше середины этой недели.

Однако одно можно утверждать уже сейчас: Дональд Трамп подтвердил свою репутацию самого непредсказуемого лидера Америки, человека, который слушает всех, но играет в собственную игру. Можно сколько угодно спекулировать на тему того, что он стал заложником Russian Gate или поддался давлению своих противников-демократов. Но мне кажется, ни на что он на самом деле не поддался и никакую зависимость от кого-либо, кроме собственных представлений о прекрасном, не показал. В инаугурационной речи Трамп заявил, что время пустых разговоров прошло, и ракетный удар по Сирии есть одно из воплощений этого обещания в жизнь — за одну ночь он сделал для устрашения и Дамаска, и Тегерана, и Москвы больше, чем Обама за все время своего президентства. Можно спорить о том, является ли удар по Асаду ударом по террористам. Но, в отличие от россиян, для огромного числа американцев это практически аксиома, и, значит, Трамп показал своим избирателям, что готов выполнить и другое обещание из той же речи — стереть радикальный исламский терроризм с лица земли. Тем более что в современных условиях для этого не требуется рисковать жизнью американских солдат и проводить наземную операцию. «Америка снова начнет побеждать, побеждать, как никогда прежде не побеждала», — произнес Трамп на ступенях Капитолия. «Метнув томагавк» в Сирию, он объяснил, что именно это может значить на конкретном примере.

Ну и, конечно, всем, у кого были подозрения насчет расклада сил в его «бромансе» с Путиным, Трамп дал понять: главный «реальный пацан» в нем именно он. Ну а реакция Кремля, которого поставили в курс событий за два часа до удара, показала, кто кого в этом «бромансе» танцует.

Дмитрий Медведев может написать еще не один искрометный твит на тему зависимости Трампа от истеблишмента. Для избирателя самого Трампа очевидно как раз обратное: непредсказуемый Дональд в очередной раз на этот самый истеблишмент и наплевал. Именно поэтому у меня нет сомнений: о пресловутом Russian Gate в Америке будут говорить все меньше, в отличие от действительно набирающего обороты Obama Gate, в центре которого — обвинения бывшего президента США в организации незаконной прослушки Трампа. Это отдельная история, которой, уверен, у меня будет шанс посвятить еще не одну реплику.