Объявлена программа Каннского кинофестиваля

Сегодня была официально объявлена конкурсная программа 70-го Каннского кинофестиваля, который пройдет с 17 по 28 мая. На суд жюри под председательством Педро Альмодовара будут представлены 17 фильмов. Комментирует МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ.

Отрадный и неожиданный — на фоне спекуляций о «международной изоляции» России — сюрприз: сильное российское присутствие. После двухлетней паузы Россия вернулась в конкурс с фильмом самого модного в мире отечественного режиссера Андрея Звягинцева «Нелюбовь» — анатомией мучительного развода. «Кроткая» украинско-российского режиссера Сергея Лозницы, третий игровой опыт едва ли ни сильнейшего документалиста мира — современная вариация на тему повести Достоевского снята в Латвии на немецкие деньги. Но русское присутствие в этом опыте на постоянную для Лозницы тему отношений палача и жертвы ощутимо: десять актеров «Коляда-театра», сам Коляда в трехминутной роли бомжа, Роза Хайруллина, Лия Ахеджакова. В программу «Особый взгляд» вошел дебют и кабардинского режиссера Кантемира Балагова «Теснота», драма еврейской семьи, у которой похитили младшего сына.

Еще один отрадный сюрприз — отсутствие «актуальных» фильмов, старающихся разжалобить зрителей, как правило, лицемерными причитаниями о судьбе беженцев и прочих жертв истории. Исключение, подтверждающее правило,— фильм Михаэля Ханеке с Изабель Юппер и Жан-Луи Трентиньяном в главных ролях: речь в нем идет о буржуазной семье, застигнутой беженским шквалом. Но великий Ханеке — ни в коем случае не конъюнктурщик, а мизантроп и апокалиптик, с особым цинизмом назвавший свой фильм «Хэппи-эндом»: чего-чего, а счастливых концов от Ханеке ждать не стоит. Спекулятивности стоит опасаться разве что в фильме Линн Рамей «Ты никогда взаправду здесь не был» о ветеране, пытающемся спасти девушку из пучины криминального секса.

Дебютов в конкурсной программе нет, следовательно, если сюрпризы и предстоят, то исключительно запрограммированные. Более всего интригует, пожалуй, «Опасный» Мишеля Хазанавичуса, вернувшегося к жанру «кино о кино»: шесть лет назад весь мир буквально влюбился в его остроумнейшего «Артиста», черно-белую и лишенную диалогов комедию о трагедии, какой стало для актеров немого кино пришествие звука. На сей раз Хазанавичус — и это гораздо рискованнее, чем снимать в наши дни немое кино — инсценировал историю любви между поныне здравствующими Жан-Люком Годаром и актрисой Анной Вяземски, разыгрывавшуюся на фоне съемок режиссером, олицетворяющим авторское кино, леворадикального манифеста «Китаянка» (1967). История любви — одновременно и история перехода Годара на утрированно маоистские позиции. Годар при всем своем величии — фигура, не лишенная комизма, но сохранил ли Хазанавичус шампанскую легкость «Артиста» или впал в серьезность — вот в чем вопрос.

Еще одну знаменитую историю любви — между Огюстом Роденом и его ученицей Камиллой Клодель, от любви буквально обезумевшей (она умрет от голода в сумасшедшем доме в оккупированной Франции) — кино эксплуатировало не раз. Теперь за нее взялся Жак Дуайон, один из самых тонких режиссеров Франции.

София Коппола («Преданный») решилась на повторную экранизацию романа Томаса Каллинена о раненом солдате армии южан, укрывающемся в пансионе для девушек. В смелости ей не откажешь: впервые роман экранизировал почти полвека назад Дон Сигел с Клинтом Иствудом в главной роли. Герои «Изумленного» Тода Хейнса — два глухих мальчика, один из которых жил в 1920-х, а другой — в 1970-х годах.

В «Двойном любовнике» Франсуа Озона роман героини и ее психоаналитика омрачают вываливающиеся из «шкафов» любовников скелеты. Отчасти рифмуется с ним фильм Арно Деплешена «Призраки Измаила», показом которого фестиваль откроется: к герою-режиссеру возвращается двадцать лет как пропавшая без вести любовница, с головой у которой что-то явно не в порядке. В общем, Озон и Деплешен подтвердили избитую истину: никакие мировые катаклизмы не в силах отвлечь французов от любовных переживаний, они «завсегда об этом думают».