Какой была подлинная цель продажи русской колонии в Америке

18 марта 1867 года был подписан договор о продаже русских владений в Северной Америке Соединенным Штатам. За прошедшие годы называлось множество причин, подтолкнувших Александра II к совершению этой невыгодной, как принято считать, сделки. Но, как свидетельствуют документы, продажей Аляски император хотел достичь конкретной, но строго засекреченной цели.

Евгений Жирнов

"Довольно много сблизил себя с ним"

Если бы среди элиты Российской Империи проводился конкурс на самую ненавистную иностранную песню, то первое место, несомненно, заняла бы "Правь, Британия, морями!". Морское владычество Великобритании было костью в горле русских монархов с давних времен. При осложнении отношений с Россией британцы с легкостью перекрывали экспорт русских товаров, прежде всего зерна, по морю. А это вызывало прекращение валютных поступлений и резкое ухудшение всегда нестабильного финансового положения страны.

Опасаясь недовольства Великобритании, Екатерина II годами не давала согласие на создание крупной торговой компании для освоения североамериканских земель, или, точнее говоря, на колонизацию Аляски. Ведь рядом находилась крупнейшая по размерам колония Великобритании — Канада, и кто мог знать, какие свои интересы британцы могли счесть ущемленными деятельностью русских поселений на Аляске.

Российско-американская компания появилась в 1799 году благодаря Павлу I, который проводил откровенно антианглийскую политику и, как не без основания утверждают, был убит в результате организованного британцами заговора. А деятельность компании очень скоро начала создавать немалые политические проблемы. Управлявший русскими американскими владениями до 1818 года купец А. А. Баранов стремился увеличить размах торговых операций и укрепить положение новых поселений. Чтобы решить проблемы с доставкой продовольствия на Аляску, где, кроме некоторых овощей, вырастить ничего не удавалось, он основал колонию в Калифорнии.

Кроме того, он пытался создать комфортные условия для плавания судов Российско-американской компании. Их зимовка в ледяных водах Аляски не сулила ничего хорошего, и Баранов хотел обзавестись надежным тихоокеанским портом гораздо южнее. К тому же удобный порт на пути между Америкой и Азией мог стать источником солидных доходов.

Североамериканцы расстраивали короля Томи-Оми и даже довели было до согласия убить его, Шеффера

Баранов обратил внимание на Сандвичевы острова, как тогда именовались Гавайи. Туда не раз заходили отправлявшиеся в русские американские колонии корабли. А первая же крупная торговая операция с обитателями островов — поставка большой партии соленого лосося в бочках — принесла Российско-американской компании колоссальную прибыль.

Действуя в соответствии с традициями того времени, Баранов в 1806 году решил превратить хотя бы часть островов в русскую колонию. Ему казалось, что никаких препятствий на этом пути не существует. Король Камеамеа (или Томи-Оми) в 1812 году соглашался стать подданным британской короны. Но в Великобритании, где еще была очень свежа память о войне с американскими колониями, добившимися независимости, решили не ссориться с Соединенными Штатами, чьи купцы считали Сандвичевы острова зоной своих исключительных интересов.

Отказ самых опасных недругов — британцев, как счел Баранов, открывал для Российско-американской компании большие возможности. В октябре 1815 года к Камеамеа отправили доктора Г. Шеффера, который сумел сблизиться с королем. В отчете Шеффера о пребывании на Сандвичевых островах, записанном в Санкт-Петербурге надворным советником Зелинским, говорилось:

"Когда Шеффер выпользовал от болезни королеву Кагуману и самого короля от простудной горячки, то и довольно много сблизил себя с ним, но более тем, что попустил ему самовольно брать у него из его гардероба и из компанейского имущества вещи, какие хотел".

Заручившись поддержкой короля, Шеффер начал приобретать земли для будущей русской колонии. Но это очень не понравилось торговавшим на островах американцам.

"Между тем,— говорилось в записи рассказов Шеффера,— североамериканцы расстраивали короля Томи-Оми и даже довели было до согласия убить его, Шеффера. Может быть, сие и совершилось бы, но ускорившее прибытие компанейского корабля "Открытие", а вскоре за сим и другого "Ильмены"... не допустило сего сделать".

На Гавайях оставалось только два острова, не подчинившихся королю Камеамеа. Их правитель Томари нуждался в помощи и защите, и Шеффер отправился в его владения.

"Король Томари,— рассказывалось о Шеффере,— принял его хоть и дружелюбнейшим образом, однако ж замечено было в нем некоторое замешательство, происходившее, как после открылось, от таковых же неприязненных внушений северо-американских шкиперов, каковые сделаны и у Томи-Оми".

Однако доктор Шеффер смог переубедить Томари и добиться не только компенсации за недавно похищенный его подданными груз Российско-американской компании.

"Он,— сообщалось в отчете врача,— обещал письменными актами заплатить за пограбленное у компании имущество сандальными и благовонными деревьями; вести торг с одними русскими, дать компании под плантаж (плантации.— "История") на вечные времена земли целой губернии, дозволить на Атувае завести фактории, где понадобится, потом пожелал предать себя вечно покровительству Его Величества Государя Императора и сие последнее утвердил торжественным образом в виду своего народа, выпросив для сего нарочно с корабля "Открытие" российский флаг, который выставлял он всякий раз у своего дома, также выпросил и мундир морского офицера, который на себя и надел".

Томари принял присягу на верность русскому императору 21 мая 1816 года. Для его защиты от Камеамеа (Томи-Оми) Шеффер купил военный корабль. Но именно это стало последней каплей, переполнившей терпение американцев. Они потребовали от Томари немедленно изгнать русских.

"Томари,— говорилось в отчете,— по сильному убеждению сих злодеев с 8 мая 1817 года открыл неприязненное расположение, угрожающее Шефферу и всем нашим людям потерянием жизни. Выставленный на место российского другой флаг, на коем означались пушечные ядра, то ясно объяснял. Наконец потребовано, чтоб все русские удалились на свое судно, с которого уже никого на берег не пускали и всякое сношение воспрещено, почему Шеффер решился удалиться".

"Там же замечены признаки золота"

В результате Российско-американская компания понесла огромные потери. Только купленный Шеффером корабль обошелся в огромные в то время 200 тыс. руб. И это не считая вложений в плантации, фактории и прочих расходов. Политических осложнений удалось избежать лишь потому, что Александр I отказался признать Томари и его народ своими подданными.

Но главным итогом гавайской истории стало то, что с тех пор управляющими Российско-американской компании назначали только флотских офицеров, не склонных к подобным авантюрам и строго исполняющих волю императора. Однако они очень мало смыслили в торговле, и в результате потенциально крайне выгодное владение американскими колониями превратилось в обузу для русской казны. К началу 1860-х годов убыточной компании выделялась ежегодная дотация в 200 тыс. руб. серебром.

Существование американских колоний порождало и множество других проблем, некоторые из которых теперь выглядят смешными и надуманными, но тогда считались крайне серьезными. К примеру, с уплатой сборов и податей. Подданные Российской Империи платили их в обществах, к которым были приписаны, так что мещанин из какого-нибудь уездного городка должен был вносить свою лепту там, а не по месту службы в компании — на Аляске. По закону члены обществ вносили деньги за своего отсутствующего собрата, в ожидании его возвращения. А многие колонисты, как оказалось, обзавелись местными женами, растили детей и никуда ехать не собирались. Мало того, денег на уплату накопившихся за годы отсутствия долгов перед обществами они не имели.

Большие и малые проблемы русских американских колоний сначала обсуждались в узких кругах, а затем начали дискутироваться в печати. Однозначного ответа — продолжать все как было, отменить монополию Российско-американской компании на управление владениями в Америке или вообще избавиться от колонии — ни у кого не было. Поэтому сообщение о том, что Аляска продана Соединенным Штатам, стало неожиданной новостью не только для публики, но и для правления Российско-американской компании.

Позднее, когда американцы начали разрабатывать на Аляске месторождения золота, возникли разговоры о глупости правительства, не сумевшего правильно распорядиться такими богатствами. Но истина заключалась в том, что об аляскинском золоте и залежах других полезных ископаемых немало говорилось во время дискуссии о будущем колоний в Америке. Д. Афанасьев в 1864 году писал в "Морском сборнике":

"Геологические богатства страны можно считать почти необследованными. Каменный уголь замечен в некоторых местах, а в Кенайском заливе он разрабатывается по нуждам местного потребления, для пароходов; там же замечены признаки золота; по Медной реке предполагается большое содержание меди; на полуострове Аляска оказались графит и железо; в заливе Бристоль, к северу от Аляски, предполагается янтарь, а выше к северу по всему побережью замечено много мамонтовой кости; но все это далеко не дает понятия о вероятном богатстве содержания почвы такого обширного края и степени возможного пользования им для будущих поселенцев".

Но у Российско-американской компании за семь десятилетий не нашлось ни сил, ни средств даже на разведку месторождений, не говоря уже об их полноценной разработке. Не было средств для этого и в государственной казне.

В придворных кругах предполагали, что Александр II решил продать Аляску, чтобы укрепить дружеские отношения с Соединенными Штатами, создать военный союз против общего врага — Великобритании. Фрейлина императрицы Марии Александровны А. Ф. Тютчева 27 ноября 1870 года записала в дневнике:

"Императрица сказала мне в течение беседы, что нам (т. е. России) обеспечен союз с Америкой, которая готова привести свой флот в боевую готовность при первом проявлении враждебности со стороны Англии. "Это такого рода вещи,— добавила она,— о которых не публикуют в газетах"".

Однако вряд ли можно было всерьез рассчитывать на то, что Соединенные Штаты вступят в войну с Великобританией, чтобы отстаивать чуждые им интересы России.

"Удалось отстоять остров"

Об истинной причине продажи Аляски намного позднее, в 1898 году, в секретной инструкции новому послу в Соединенных Штатах А. П. Кассини написал министр иностранных дел Российской Империи граф М. Н. Муравьев:

"Уступка нами Аляски в 1867 г. за ничтожное вознаграждение свидетельствует о том, как доброжелательно относились мы к усилению могущества Соединенных Штатов на материке в противовес стремлениям Великобритании".

Приход американцев на Аляску неизбежно должен был вызвать усиление трений между Соединенными Штатами и Великобританией, точнее с ее колонией — Канадой. И судя по инструкции Муравьева, расчет оказался правильным:

"Особенного внимания заслуживают обострившиеся ныне между Соединенными Штатами и Канадой отношения. Действующий ныне в Соединенных Штатах таможенный тариф протекционного характера является серьезною помехою в деле улучшения отношений их с Канадой".

"Предоставить в руки японцев столь существенное звено для укрепления их морского могущества было бы для нас нежелательно"

Но важным этапом был переход Канады под американское влияние:

"Следует, впрочем, ожидать, что федеральное правительство, стоя на страже своих интересов, будет действовать в таком смысле, чтобы слияние Канады с Соединенными Штатами произошло как бы само собой и имело бы в своем основании взаимные выгоды американцев и канадцев".

Но главной целью оставалось лишение Британии самой большой колонии:

"Отпадение Канады от своей метрополии представляется для нас событием чрезвычайной важности".

Как следовало из инструкции Муравьева Кассини, российское руководство продолжало неуклонно следовать линии на создание конфликтов между Вашингтоном и Лондоном. В России были крайне обеспокоены укреплением британского владычества на морях.

"В 1888 году,— писал Муравьев,— англичане завладели группой в 13 островов Гильберт, другой группой в 5 островов Эллис, пятью островами Эндербюра, тремя группы Кингсмен, Фаннинг, Вашингтон, Пальмира, Кристмас, Шарвис, Мальден, Старбук, Дудоза, Пеприн, Восток, Флинт и Каролинскими островами. В 1889 г. островами Руль (Rule) и Суворова, равно как и Коралловыми островами (в 900 милях расстояния от Гаваи). В 1891 г. островом Джонстон в 600 милях от Гаваи. В 1892 г. островами Гарднер и Данжер (Danger — острова опасности). В 1893 г., наконец, англичане подошли и к Гавайским островам, сделав попытку занять остров Неккер, крайний в Гавайской группе. К счастью, гавайскому правительству, узнавшему об этом, заблаговременно удалось отстоять остров поспешной посылкой судов под гавайским флагом".

Поэтому Россия поддержала антибританские действия американцев на Гавайских островах:

"Когда четыре года тому назад,— говорилось в инструкции,— при помощи американского влияния произошел переворот на Сандвичевых островах и была провозглашена Гавайская республика, императорское правительство было едва ли не первым, поспешившим признать новое правительство молодой республики. Ныне, когда федеральное правительство, ввиду возрастающей иммиграции Японии на Гавайские острова и также вследствие других причин, сочло своевременным совершить окончательное присоединение островов к Соединенным Штатам, императорскому правительству предоставляется новый случай оказать дружескую услугу федеральному правительству, поддержав и сочувственно отнесясь к этому приобретению, отвечающему и нашим интересам. Гавайские острова, находясь в центре Тихого океана, представляют по своему географическому положению настолько важную станцию среди больших водных путей, что самостоятельное существование маленького государства среди океана было бы, во всяком случае, непрочно и недолговечно. Рано или поздно Гавайские острова должны сделаться достоянием Великобритании, Японии или Соединенных Штатов. Видеть образование новой Мальты в Тихом океане или же предоставить в руки японцев столь существенное звено для укрепления их морского могущества было бы для нас одинаково нежелательно. Ввиду невозможности самостоятельного существования является более желательным, чтобы Гавайские острова составляли часть территории Соединенных Штатов и оставались таким образом для нас навсегда верным и дружественным пристанищем и угольною станцией, а не сделались бы вражеским гнездом и опасною западнею".

Министр, правда, высказывал некоторые сомнения:

"Может ли подобное усиление могущества Соединенных Штатов явиться для нас помехой и даже более — угрозою существующих добрых отношений? Соединенные Штаты, ныне уже выступающие в роли великой державы, сохранят ли после расчленения Великобритании ту же пассивно-доброжелательную по отношению к нам политику или же могут обратиться в конкурента, с которым нам придется считаться, как ныне с Великобританией?"

Как показало время, расчеты и опасения российского руководства, хоть и сбывались не быстро, были в достаточной степени точны.