Выбор Игоря Гулина

Крэйг Томпсон Одеяла

Многие авторы и любители комиксов с изрядным неприятием относятся к популярному термину "графический роман", будто бы навязывающему искусству рисованных историй положение вечного младшего брата при большой литературе. Впрочем, книги Крэйга Томпсона под это определение безошибочно попадают. Его "Одеяла" собрали в 2004 году все возможные награды и восторги классиков англоязычного комикса и с тех пор переведены на два десятка языков. Однако, кажется, что их успех связан не с новаторством, а, наоборот, со старомодностью, идеальным попаданием книги Томпсона в нишу классического романа воспитания. Впрочем, Томпсон проникает на эту территорию как будто не совсем законно, украдкой. Положение застенчивого юноши, нерешительно пробирающегося в большой мир, рифмуется с самим сюжетом его книги. Эта рифма и заставляет ее работать. Сюжет этот предельно простой: детство в депрессивном провинциальном городке, мягкие ужасы протестантского воспитания, открытие собственной сексуальности, кризис веры, первая любовь, разочарования, превращение в художника, неуверенность, обретение своего места. Шестисотстраничная автобиографическая история, которую рассказывает Томпсон,— абсолютно личная и абсолютно неоригинальная. Не превратиться в банальность, в утомительное повествование о том, что и так знает каждый (когда настолько про всех, что уже ни про кого), его книге позволяет одна вещь — ее рисованность. Несмотря на все графическое мастерство, Томпсону удается сохранить ощущение рисунка как немного постыдной детской страсти — сделанного украдкой наброска, каляки в школьной тетради. Кажется, только так еще может выглядеть роман, оставаясь относительно честным. Только нелепой подростковой мечтой может быть биография художника.

Издательство Бумкнига Перевод Василия Шевченко

Саймон Кричли Боуи

Небольшая книжка английского философа Саймона Кричли не похожа на типичные "умные" исследования поп-культуры, свысока использующие ее сюжеты для разворачивания изысканно-разоблачительных построений. Скорее наоборот: Дэвид Боуи предстает здесь не поп-иконой или музыкальным новатором, но большим мыслителем, равновеликим главным поэтам и философам века, и одновременно — почти святым, прокладывающим путь сквозь великое "ничто". Здесь сразу несколько жанров. Это и биография Боуи, написанная по его песням, и попытка ввести его в большой культурный канон, и — что самое любопытное — автобиография самого философа, скажем так, на фоне кумира. Для Кричли, типичного подростка из рабочей семьи в депрессивной провинциальной Англии 70-х, фигура Боуи открывала спасительный путь к иному существованию. В отличие от хиповавшего поколения его родителей это была не буйная тяга к большим чувствам. Напротив — Боуи учил лжи, экстатическому притворству, отказу от поиска "подлинного себя" ради веры в возможность выдумать себя заново, меланхолическому путешествию по иллюзиям с их последующим разоблачением, трагическому маскараду как единственной честности перед неминуемой смертью. Однако стоит заметить, что Кричли выпустил свою книгу в 2014 году, когда Боуи был еще жив. Это никак не некролог, но настоящая ода.

Издательство Ad Marginem — МСИ «Гараж» Перевод Татьяны Лукониной

Дугал Диксон После человека

Основополагающая для жанра "альтернативной зоологии" книга британского ученого и писателя Дугала Диксона вышла в 1981 году, давно обрела небольшой культ даже в России, но сейчас впервые выпущена у нас целиком. Идея Диксона проста: за несколько тысячелетий homo sapiens стал доминантным видом на планете Земля, полностью изменил ее экологию, постепенно уничтожил ресурсы, что позволяли ему существовать, и через некоторое время вымер. Эра его владычества принесла с собой необратимые изменения для всей планеты, но эволюция животных после нее не остановилась. Наоборот, вымирание человека и освободившиеся с его уходом ниши подтолкнули ее к ускоренным темпам. В своей книге Диксон глазами некоего воображаемого, невозможного натуралиста описывает фауну, населяющую Землю через 50 млн лет после эпохи человека. Его "зоология будущего" имеет абсолютно научный вид: строение, пищевые повадки существ, их эволюционная генеалогия, места в экосистемах. Погрузиться в нее как в привычную развлекательную фантастику не получится, она доступна либо внимательному изучению, либо веселому пролистыванию. Среди сюжетов — распространение по всей планете копытных кроликов — кролоп, превращение пингвина в грандиозное морское существо вортекса, занимающего нишу вымершего кита, но во много раз его превосходящего, миграционные повадки летающей землеройки-одуванчика, устрашающий вулканический остров, где все многообразие видов заменено эволюционировавшими в разные стороны летучими мышами и так далее.

Издательство КоЛибри Перевод Павла Волкова