Кто и чем защищает южные рубежи постсоветского пространства

По мере усиления давления на организацию ИГ (запрещена в РФ) ее сторонники открывают новые фронты: теракты в Европе, вылазка на Филиппинах, активизация в Афганистане. От него Россию отделяет лишь постсоветская Центральная Азия, выходцев из которой немало в рядах экстремистов. "Власть" выяснила, насколько надежно защищен этот регион от возможной угрозы из Афганистана.

Галия Ибрагимова

Таджикистан

Общую границу с Афганистаном имеют три страны Центральной Азии: Таджикистан, Туркмения и Узбекистан. Самая протяженная, таджикско-афганская, граница растянулась на 1400 км. С советских времен и до 2005 года этот участок границы со стороны Таджикистана охраняли российские пограничники, которым помогала дислоцированная в республике 201-я российская мотострелковая дивизия (МСД).

В Душанбе хотели снизить зависимость от России и расширить военные связи с другими странами, и в результате контроль над границей полностью перешел в руки таджикских военных.

Для помощи им в экстренных ситуациях в республике остался ограниченный контингент российских пограничников в статусе иностранных советников. Кроме того, финансовую и военно-техническую помощь Таджикистану в охране границ начали оказывать страны Евросоюза, Китай, США, Индия, Иран, ООН и ОДКБ. До 2014 года дополнительным буфером безопасности на таджикско-афганской границе был военный контингент НАТО, проводивший с 2001 года в Афганистане антитеррористическую военную кампанию. Однако захват осенью 2015 года соседнего с Таджикистаном города Кундуз и активизация на границе исламистов показали, что сохраняющийся в Афганистане ограниченный контингент американских военных неравноценен бывшей группировке Североатлантического альянса.

После участившихся в последние два года инцидентов между таджикскими пограничниками и боевиками ИГ Москва и Душанбе возобновили диалог об охране таджикско-афганской границы. В ходе февральского визита Владимира Путина в Таджикистан страны договорились расширить на границе с Афганистаном полномочия 201-й российской военной базы (ВБ), которая после ухода российских пограничников осталась в Таджикистане и считается важным элементом безопасности страны.

В мировом рейтинге военной мощи ВС Таджикистана признаются самыми слабыми в Центральной Азии, и стремление таджикских властей сократить зависимость от российских военных наталкивается на объективную необходимость защитить страну. "Задействовать в горах, где в основном проходят границы Таджикистана с другими государства, большой воинский контингент в случае внешних угроз нельзя. Нужны мобильные оперативные соединения, способные в горных ущельях и долинах обнаруживать и обезвреживать противника. Пока это могут только российские военные",— рассказал "Власти" председатель Ассоциации политологов Республики Таджикистан Абдугани Мамадазимов.

"По мере снижения американского влияния в Центральной Азии и при явном нежелании Китая играть в регионе активную военно-стратегическую роль положение России как поставщика безопасности становится монопольным. Звучащие иногда требования сократить или даже вывести российские войска имеют скорее риторический характер. Центральноазиатские власти в силу непрочности собственных вооруженных сил заинтересованы в сохранении российских баз в регионе едва ли не больше самой России",— высказал свое мнение "Власти" эксперт Центра изучения кризисного общества Алексей Кривопалов.

Узбекистан

Первая официальная встреча Владимира Путина с новым президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиеевым состоялась в Кремле 5 апреля, и вопросы региональной безопасности в связи с растущей нестабильностью в Афганистане были в числе приоритетных тем обсуждения. Несмотря на то что за четверть века независимости российско-узбекские отношения не всегда оставались гладкими, ориентация на поддержку Москвы в чрезвычайных случаях была характерна и для Ташкента. Вместе с тем узбекские власти всегда в большей степени, чем соседи по региону, ориентировались на собственные вооруженные силы и вкладывали в их развитие немалые ресурсы.

Сегодня в мировом рейтинге глобальной мощи армия Узбекистана занимает первое место среди стран Центральной Азии и третье — среди стран СНГ.

Такое внимание к развитию собственных ВС можно объяснить тем, что Узбекистан — самая густонаселенная страна региона и граничит с государствами, от которых, по мнению узбекских властей, может исходить угроза безопасности. В числе таких стран Ташкент подразумевает прежде всего Афганистан, граница с которым всегда была зоной повышенного контроля узбекских спецслужб. Таджикистан и Киргизия также находятся в списке нестабильных соседей. С этими двумя странами Узбекистан делит Ферганскую долину — самую населенную в регионе территорию, по которой проходят недемаркированные участки узбекско-таджикской и узбекско-киргизской границ, и любая дестабилизация ситуации там чревата серьезными последствиями для всего региона.

В Ташкенте располагалось командование ТуркВО ВС СССР, и после его расформирования в 1992 году властям независимого Узбекистана досталась солидная военно-техническая база. В нее вошли 15-я отдельная бригада спецназначения и 108-я МСД (впоследствии расформированная узбекскими властями), состоящая из отдельного парашютно-десантного полка, артиллерийской бригады и двух отдельных артполков. На вооружении узбекской армии остались также танки, БМП, БТР, самоходные артиллерийские установки.

Проявить самостоятельность узбекским ВС пришлось уже через полгода после создания — в июле 1992 года они освободили захваченный афганскими моджахедами остров Арал-Пайгамбар на реке Амударья, по которой проходит узбекско-афганская граница. Во время гражданской войны в Таджикистане узбекские военные вместе с российскими из 201-й МСД помогали правительственным силам. Испытанием для ВС Узбекистана стало противостояние с исламистами во время Баткенских событий в Киргизии в 1999-х и 2000-х годах. Период конца 1990-х — первой половины 2000-х был отмечен терактами в городах Узбекистана, за которыми, по словам властей, стояли исламисты. Спецслужбы не смогли предотвратить тогда все теракты, но после Узбекистану пришлось направить все свои силы на уничтожение террористического подполья.

Нацеленность Ташкента на собственные ВС не означала отказа от военного сотрудничества с другими государствами. Так, Договор о коллективной безопасности, который лег в основу создания ОДКБ, был подписан в 1992 году именно в Ташкенте. Узбекистан получил тогда от других государств--подписантов ДКБ гарантии военной помощи в случае угроз и обязался помогать другим. Кроме того, в 1994 году между Узбекистаном и Россией был подписан двусторонний договор о сотрудничестве в военной области, а в 2004 году страны стали стратегическими партнерами. Несмотря на то что отношение Ташкента к ОДКБ не раз менялось, а сотрудничество с Москвой не всегда было гладким, узбекские власти осознавали, что в одиночку противостоять внешним угрозам непросто.

В 1994 году Узбекистан стал участником программы НАТО "Партнерство ради мира", а в 2001 году дал согласие на размещение на своей территории двух военных баз Североатлантического альянса в рамках начавшейся антитеррористической кампании в Афганистане.

В городе Карши разместилась база ВВС США Ханабад, а в Термезе — база ВВС Германии. Обе базы обеспечивали нужды воюющих в Афганистане западных военных, а Узбекистан получал за них немалую арендную плату. Однако андижанские события и введенные в связи с ними западные санкции против узбекских властей привели к закрытию американской базы и резко переориентировали Ташкент на сотрудничество с Москвой.

Вплоть до 2010 года в Узбекистане вновь превалировал курс на укрепление военно-политических связей с Россией и союзниками по ОДКБ. Однако начавшийся вывод войск НАТО из Афганистана и обозначенная США возможность оставить часть вывозимой техники Узбекистану снова охладили его отношения с ОДКБ. В 2012 году страна во второй раз приостановила членство в этом союзе, объяснив данное решение новыми внешнеполитическими приоритетами, которые предполагали, что впредь Ташкент не будет присоединяться к военно-политическим блокам и размещать у себя иностранные военные базы.

В вопросах национальной безопасности страна продолжает ориентироваться в основном на собственные силы, при этом не отказывается развивать военные связи с Россией, США, Китаем, Францией, Германией.

Присутствие российских военных баз в соседних странах находит понимание Узбекистана, если речь идет об их помощи в сдерживании транснациональных угроз безопасности.

"Узбекистан заинтересован в том, чтобы российские базы в Центральной Азии защищали регион от внешних угроз, но не вмешивались в его внутренние дела",— объяснил "Власти" позицию Ташкента узбекский независимый политолог Рафаэль Саттаров. При этом эксперт напомнил, что с "середины 2000-х годов в Узбекистане не произошло ни одного теракта, а вербовка в исламистские организации выходцев из региона происходит в основном за его пределами", и призвал "чрезмерно не нагнетать ситуацию": "Когда весной 2015 года радикалы попытались проникнуть в регион через афгано-туркменскую границу, узбекские и российские военные отреагировали одними из первых, предложив помощь Ашхабаду. Сейчас более опасным кажется то, что местные спецслужбы часто переусердствуют и за ношение бороды или хиджаба человек попадает к ним в разработку",— рассказал "Власти" господин Саттаров.

Произошедший в стране транзит власти пока не изменил подходы Узбекистана к обеспечению национальной безопасности. Новый узбекский президент Шавкат Мирзиеев заявил, что политика неприсоединения к военным блокам продолжится. Иностранные военные базы также вряд ли появятся в Узбекистане, и развитие собственных ВС останется для него главным приоритетом.

Туркмения

Туркмения остается самой закрытой страной Центральной Азии, и даже резко ухудшившаяся за последние три года ситуация на туркмено-афганской границе кардинально не изменила ее внутреннюю закрытость.

Протяженность туркмено-афганской границы составляет 209 км. В отличие от таджикско-афганской границы, которая проходит по горам, туркменский участок не имеет естественных препятствий и считается основным коридором угроз для Центральной Азии и России. Афганские радикалы неоднократно пытались проникнуть в регион через этот участок границы, хотя туркменские власти не раз заявляли об усиленных мерах его охраны. Когда весной 2015 года несколько боевиков пытались проникнуть из северного Афганистана в Туркмению, российские и узбекские военные одними из первых предложили Ашхабаду помощь в охране границы. Военно-техническую поддержку в охране туркмено-афганской границы согласились тогда оказать и США. Более того, в 2015 году Ашхабад и Вашингтон возобновили прерванный в середине 2000-х годов диалог о возможном размещении ВВС США на туркменском военном аэродроме Мары-2. Американцы выступают гарантами безопасности газопровода Туркмения--Афганистан--Пакистан--Индия, к строительству которого Ашхабад приступил в 2015 году, поэтому безопасность туркменских границ не менее важна для США, чем для стран Центральной Азии и России.

Главным ограничителем в вопросах военного сотрудничества Туркмении остается провозглашенный в 1995 году нейтралитет, который предполагает отказ от участия в войнах, а в мирное время — неучастие в военных блоках.

Туркменские наблюдатели иногда участвуют в совещаниях СНГ и ШОС по вопросам наркотрафика и терроризма. Каким-либо контактам с ОДКБ или НАТО по вопросам безопасности туркменские власти предпочитают двусторонние связи с Россией или США. Впрочем, как большинство центральноазиатских стран, приоритет в этих вопросах туркменские власти отдают собственным ВС, формирование которых также связано с оставшимися в стране после распада СССР воинскими соединениями и вооружениями.

Туркмения входила в состав ТуркВО, и после провозглашения независимости под юрисдикцию Ашхабада перешла крупная военная группировка. В нее вошли армейские корпуса, мотострелковые дивизии, авиационные полки истребителей-бомбардировщиков. На вооружении этих группировок оставались танки, полевая артиллерия, минометы и РСЗО, военная авиация и несколько боевых кораблей и катеров. Кроме того, на туркменской территории остались пограничные отряды, морские и речные части погранвойск. Российские пограничники еще почти пять лет после объявленного нейтралитета помогали Туркмении охранять границы на суше и на море. В 1994 году Туркмения начала сотрудничать с Западом по программе НАТО "Партнерство ради мира".

Туркменские власти взяли за основу принцип формирования малочисленной, но боеспособной армии, которая в состоянии защитить страну от внешних угроз. В рейтинге мировой военной мощи туркменские ВС занимают среди стран Центральной Азии третье место. Самыми оборудованными считаются в стране артиллерийские и танковые войска, но значительные средства вкладываются в развитие погранвойск, ВВС и ВМС страны. Вооружения и боевую технику Ашхабад закупает в Чехии, Болгарии, Словакии, США, Турции, Китае, на Украине. Что касается военно-технического сотрудничества с Россией, то за 25 лет независимости на него часто влияли внешнеполитические приоритеты Туркмении.

В 1990-е годы сотрудничество Ашхабада и Москвы сократилось. Немногочисленные закупки российских вооружений происходили не на межгосударственном уровне, а на основе прямых контактов с российскими предприятиями, производящими вооружение. Дороговизна российского вооружения для Туркмении объяснялась тем, что в тот период между странами отсутствовало соглашение о военном сотрудничестве, включающее пункт о льготных поставках оружия Ашхабаду. Первый такой договор был подписан только в 2003 году. Сейчас между Туркменией и Россией подписано более 20 документов, предусматривающих расширение военных связей, а главное — гарантии Москвы оказать помощь стране в экстренных ситуациях.

Параллельно с укреплением связей с Россией в начале 2000-х годов туркменские власти активизировали сотрудничество с США. Для России в тот период в приоритете были энергетические связи с Туркменией, поэтому она реагировала на это сдержано. В 2002 году Ашхабад и Вашингтон подписали соглашение, согласно которому туркменское воздушное пространство было открыто для пролетов авиации НАТО в Афганистан, а аэропорт в туркменской столице использовался странами антитеррористической коалиции для дозаправки самолетов. В то же время стороны вели переговоры об использовании ВВС США аэродрома Мары-2, но они в итоге зашли в тупик.

Проблема туркмено-афганской границы в период военной кампании НАТО в Афганистане не стояла перед Ашхабадом столь остро, как сейчас, в силу того что иностранные военные сдерживали экстремистов с афганской стороны. К тому же первый президент Туркмении Сапармурат Ниязов пытался поддерживать ровные отношения и с талибами, и с Северным альянсом.

Сегодня туркменские власти пытаются заручиться поддержкой России, США и соседей по региону в сдерживании афганских угроз, но прежде всего полагаются на собственные ВС.

Такой подход обусловлен не только политикой нейтралитета, но и нежеланием чрезмерно усиливать военное влияние какой-либо страны, которая, как и в любом другом центральноазиатском государстве, может нарушить баланс сил, старательно поддерживаемый властями региона.

Киргизия

У Киргизии нет общей границы с Афганистаном. Тем не менее эта страна не раз сталкивалась с вылазками экстремистов с территории Таджикистана и Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая. Наиболее остро проблема проявилась во время Баткенских событий 1999 года, когда исламисты пытались проникнуть в Узбекистан из Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана через территорию Киргизии и потребовали, чтобы киргизские власти пропустили их. В результате боев правительственные силы, которым помогали узбекские военные, уничтожили боевиков. Кризис выявил слабый контроль на границах Киргизии и недостаточную подготовку военных. Проблема исламистского подполья и сегодня стоит перед страной. Реагировать на эти внутренние вызовы киргизские власти пытаются за счет собственных сил, но трансграничный характер многих угроз не всегда позволяет полагаться только на себя.

Еще одна угроза безопасности республики связана с замороженным конфликтом на этнической почте между киргизами и жителями южных областей Киргизии узбеками. Столкновения в городе Ош в 1990 и 2010 годах стали наиболее кровопролитными на постсоветском пространстве и до конца так и не расследованы.

Другой фактор, который практически весь период независимости Киргизии влиял на ее безопасность,— внутриэлитное противостояние за власть. Борьба элит, еще с советских времен поделенных по региональному принципу на северные и южные, сыграла определяющую роль в раскачивании ситуации во время первой так называемой тюльпановой революции 2005-го и революции 2010 года. Не менее значимым это противостояние остается и сегодня. При этом в различные периоды истории независимой Киргизии ориентированность элит на внешние силы — в основном на Россию и США — влияла на их успех или неуспех. Значимость этих держав объяснима не только их политическим, экономическим, социально-культурным влиянием в Киргизии, но и сосуществованием долгое время в этой стране американской и российской военных баз. Арендная плата за эти базы была солидным источником для киргизского бюджета.

Однако в отличие от 201-й российской ВБ в Таджикистане, которая нацелена на сдерживание угроз безопасности, базы России и США в Киргизии стали скорее элементом геополитической конкуренции в Центральной Азии.

Военная авиабаза США на территории международного аэропорта Манас под Бишкеком появилась в 2001 году, когда киргизские власти согласились помочь американцам в антитеррористической кампании в Афганистане. По условиям соглашения на авиабазе было размещено несколько самолетов союзников США по международной коалиции. Однако в 2005 году, когда после "тюльпановой революции" Киргизию возглавила новая власть, перед США был поставлен вопрос о целесообразности дальнейшего военного присутствия в стране. Первыми против американской базы выступили тогда члены ШОС, призвав Бишкек прислушаться к их мнению. Но киргизским властям удалось еще пять лет лавировать между интересами России и США, откладывая вопрос о выводе из республики американской военной базы, а в 2010-м перепрофилировать ее в Центр транзитных перевозок. Приход к власти после революции в Киргизии в 2010 году ориентированного на Москву президента Алмазбека Атамбаева осложнил условия пребывания американской базы в республике, и в 2014 году она была закрыта.

Уходя из Киргизии, американские военные признали, что база выполнила свою вспомогательную функцию в кампании НАТО в Афганистане, но не провели прямой связи между ее присутствием в Киргизии и снижением угроз внутренней безопасности. Примечательно, что сами киргизские власти тоже никогда не акцентировали внимания на том, что американская база сдерживала внутренние и внешние угрозы безопасности. Скорее база США была для Бишкека средством торга с Москвой за дополнительные преференции или снижение российского геополитического влияния, что только усиливало российско-американскую конкуренцию за влияние в регионе. Наиболее ярким проявлением этой конкуренции стало размещение в 2003 году в 30 км от базы Манас российского военного аэродрома Кант. Официально российская авиабаза под Бишкеком открылась для поддержки с воздуха союзников по ОДКБ в борьбе с исламским терроризмом, хотя центральноазиатские элиты восприняли появление Канта скорее как попытки Москвы уравновесить с Вашингтоном свое влияние в регионе.

Вспоминая период, когда в Киргизии одновременно находились военные базы Москвы и Вашингтона, киргизский политолог доцент Киргизско-российского славянского университета в Бишкеке Наргиза Мураталиева характеризует его как противоречивый и создающий "атмосферу ожидания потенциального конфликта в Киргизии". По ее словам, "сосуществующие базы сдерживали не только угрозы безопасности, но и внешнеполитический курс Киргизии, сохраняя интригу, в сторону России или США он будет направлен". До недавнего времени вопрос о закрытии российской авиабазы не ставился, однако в декабре 2016 года Алмазбек Атамбаев заявил, что стране следует больше опираться на собственные вооруженные силы и российская база должна вскоре закрыться.

В 2016 году в Киргизии завершилась реформа вооруженных сил, начатая сразу после распада СССР. Она была нацелена на создание нового порядка и системы управления армией. Сегодня на вооружении армии находятся артиллерия, танки, БМП, БТР, вертолеты и самолеты. Оружие в Киргизию поставляют Турция, Индия, Франция, Китай, Казахстан, но позиции главного экспортера вооружений удерживает Россия.

Несмотря на реформу и военное сотрудничество с другими странами вооруженные силы Киргизии остаются одними из самых слабых (предпоследнее место) в Центральной Азии, поэтому направленность на сотрудничество с Москвой и союзниками по ОДКБ — по-прежнему важный фактор безопасности страны.

Оценивая заявление властей о возможном закрытии российской военной базы, Наргиза Мураталиева в интервью "Власти" высказала сомнения в его искренности. "Разговоры о закрытии базы в Канте скорее направлены на внутреннюю аудиторию, которой власти пытаются продемонстрировать свою дееспособность, независимость и нацеленность на национальные интересы страны. Однако база как раз и является важным и долгосрочным элементом обеспечения национальной безопасности",— пояснила эксперт.

Впрочем, эффективность и оперативность российской базы, как и в целом союзников Киргизии по ОДКБ, ставились под сомнение во время столкновений узбеков и киргизов в Оше в 2010 году, последовавших после революционных событий в Бишкеке. Возглавившая тогда переходное правительство Роза Отунбаева обратилась за помощью к российским миротворцам, но Москва отказала, сославшись на внутренний характер конфликта, куда союзники по ОДКБ не могут вмешиваться.

В 2009 году шли разговоры о создании еще одной российской военной базе в Оше. Учитывая, что этот город расположен в Ферганской долине, которая известна высокой религиозностью населения и концентрацией исламистского подполья Центральной Азии, польза от размещения там такой базы могла быть выше, чем от авиабазы в Канте. Однако граничащий с киргизским Ошем Узбекистан выступил против. Ташкент утверждал, что еще одна иностранная база усилит милитаризацию региона. После такой реакции Москва перестала широко обсуждать идею новой базы в Оше, но официально от нее не отказалась. Подтверждением того, что Россия готова по мере необходимости расширять военное присутствие в Киргизии, стали слова об этом Владимира Путина во время февральского визита в Бишкек.

Казахстан

Казахстан для России — это ворота в Центральную Азию, которые защищают ее от потенциальных угроз безопасности. Протяженность российско-казахстанской границы превышает 7,5 тыс. км. Со стороны России вдоль нее расположено 12 субъектов федерации, и основная цель присутствия всех российских военных баз или объектов в Центральной Азии подразумевает защиту этой границы.

Казахстану от Советского Союза достался относительно мощный оборонный потенциал. Почти все дислоцированные на казахстанской территории советские военные объекты и формирования перешли в 1992 году под юрисдикцию властей независимой республики, включая ракетные войска стратегического назначения, отдельный корпус ПВО и крупнейшие в СССР испытательные, космические и ядерные полигоны. В том же году были сформированы вооруженные силы страны, на оснащение и комплектацию которых казахстанские власти и по сей день тратят значительные бюджетные средства.

О том, насколько серьезно Казахстан подходил к вопросам национальной безопасности, можно судить по ситуации вокруг отказа страны от ядерного оружия, которое оставалось там после распада СССР.

Только после Ташкентского саммита в 1992 году, на котором был подписан Договор о коллективной безопасности и президент Нурсултан Назарбаев получил гарантии Москвы, что в случае серьезной угрозы безопасности Казахстану будет оказана военная помощь, стартовал процесс ядерного разоружения. После этого начался диалог с Россией о передаче ей военных испытательных полигонов и космодрома Байконур. В первой половине 1990-х годов были подписаны основные двусторонние соглашения, на основе которых Астана передала их в аренду Москве.

Приоритетом национальной безопасности для Казахстана остается развитие собственных вооруженных сил, а в случае серьезных внешних угроз — ориентация на помощь союзников по ОДКБ. В рейтинге военной мощи стран мира армия Казахстана оценивается как одна из самых сильных в Центральной Азии, ненамного уступая региональное первенство Узбекистану.

За 25 лет независимости Казахстан реже, чем соседние страны, сталкивался с угрозой исламизма и экстремизма. При этом справиться с вылазками террористов в 2011, 2012 и 2016 годах казахстанские военные и спецслужбы смогли самостоятельно. Возникшая в последние три года напряженность в граничащих с Центральной Азией северных провинциях Афганистана, участившаяся вербовка в ряды ИГ выходцев из региона беспокоят Казахстан, который раньше был менее активным в вопросе афганского урегулирования. Среди других факторов, вызывающих внутреннюю напряженность, наиболее значимым остается предстоящий в ближайшие годы транзит власти.

Таким образом, с одной стороны, страны Центральной Азии, осознавая опасность соседства с Афганистаном, стараются создать всю необходимую инфраструктуру для защиты общих с ним участников границы и вкладывают максимум сил и средств в развитие собственных вооруженных сил. С другой — центральноазиатские элиты всегда понимали, что без помощи внешних партнеров защитить регион в случае серьезных угроз безопасности непросто.

Однако военное сотрудничество с Москвой на двусторонней основе или в формате ОДКБ, впрочем, как и сотрудничество по вопросам безопасности с другими внешними игроками в регионе, часто провоцирует опасения в их чрезмерном политическом влиянии на внутреннюю ситуацию в республиках.

Такой подход ставит под сомнение способность стран объединить усилия в случае, если афганские исламисты всерьез нацелятся на Центральную Азию.