Прокуроры сообщили суду данные на подсудимых

Вчера в Московском окружном военном суде на процессе по делу об убийстве Бориса Немцова началось обсуждение последствий вынесенного ранее присяжными обвинительного вердикта. Впрочем, до предлагаемых гособвинением наказаний подсудимым дело не дошло: заседание было посвящено изучению персональных данных обвиняемых, в том числе их характеристик с места службы, работы и учебы. Среди прочего выяснилось, что ряд фигурантов имеют госнаграды, никто из них не является психически больным, алкоголиком или наркоманом. Зато один из обвиняемых не смог вспомнить, в каком звании проходил воинскую службу.

Перед началом заседания адвокат обвиняемого Темирлана Эскерханова Анна Бюрчиева успела обнадежить находившихся в зале родственников подсудимых, сказав им, что «будет просить об отмене вердикта». «Вот смотрите,— адвокат показала пальцем в развернутые страницы копии опросного листа.— Многие графы остались пустыми, потому что члены коллегии не ответили в них “да, виновен” или “нет, невиновен”, а лишь указали, как разделились голоса при голосовании». Госпожу Бюрчиеву сразу окружили журналисты. «Глядите,— продолжала адвокат.— Только тут есть надпись “да, доказано”, а в остальных ответах этого нет! Поэтому будем просить еще о роспуске коллегии!» В этот момент в зал вошли прокуроры, и беседа прервалась.

Гособвинители начали с того, что сообщили судье Юрию Житникову о своем намерении приступить к изучению данных, характеризующих подсудимых, и результатов их судебно-психиатрических экспертиз. Отметим, что по ходу процесса с участием присяжных не разрешается оглашать персональные данные подсудимых.

Судья согласился, но в этот момент неожиданно слово попросил адвокат Заура Дадаева Марк Каверзин. «Мне стало известно, что сегодня подсудимых завели в какую-то комнату, где к ним пришел следователь с понятыми и проводил какие-то следственные действия,— заявил защитник.— Я не понимаю, почему так происходило, тем более что подзащитным сказали, что это было сделано с вашего разрешения». Председательствующий не ответил, предложив адвокату сесть на место.

Прокурор Алексей Львович начал с того, что огласил справку о семье Темирлана Эскерханова, а также копию его трудовой книжки. В последней, в частности, говорилось, что Эскерханов служил в органах внутренних дел. «Где служили?» — спросил судья обвиняемого. «В РОВД Шелковского района Чечни»,— ответил тот. «В каком звании?» — уточнил господин Житников. «Не помню уже»,— ответил подсудимый, вызвав смех в зале.

После этого прокурор Львович сообщил, что Эскерханов происходит «из хорошей семьи, воспитывался в национальных традициях, богобоязнен и соблюдает традиции ислама». А из служебной характеристики следовало, что подсудимый «регулярно участвовал в спецоперациях, выезжал на места преступления, участвовал в задержаниях членов НВФ, за что был награжден медалью Жукова, но в декабре 2013 года подал в отставку из органов МВД».

Затем прокурор Мария Семененко огласила материалы на Хамзата Бахаева. Как выяснилось, тот находится в разводе и имеет шесть детей. «А где мать детей, Ева Салаудиновна Бахаева?» — поинтересовалась у подсудимого госпожа Семененко. «Откуда мне знать, я в разводе»,— ответил Бахаев, воздев руки к небу. «А дети с кем?» — продолжила прокурор. «Они живут с сестрой»,— сказал подсудимый Бахаев.

Затем слово вновь взял прокурор Львович, который огласил ответ на запрос следователя Игоря Краснова главе Росгвардии Виктору Золотову о подсудимом Дадаеве и его характеристике. В ответе значится, что тот служил добросовестно, к обязанностям относился ответственно, был награжден орденом Мужества.

После этого были зачитаны справки из СИЗО, в которых были перечислены повреждения, обнаруженные у обвиняемого Заура Дадаева после задержания. «Какие-то возражения есть?» — спросил Дадаева председательствующий. «Да,— ответил тот.— Еще много наград было, я участник боевых действий, ветеран... Раньше весил 68 килограмм, потом 75».— «Ну, по наградам еще ваши защитники могут зачитать»,— перебил подсудимого судья.

После этого перешли к данным на Анзора Губашева. Как выяснилось, при поступлении в СИЗО жалоб на здоровье у подсудимого не было, но были зафиксированы повреждения, полученные «в период задержания». Сведений о привлечении Губашева к уголовной ответственности нет, на учете у невролога он не состоял.

Затем прокуроры огласили справки из больниц и от участковых, в которых значилось, что подсудимые Заур Дадаев, Хамзат Бахаев, Темирлан Эскерханов, Анзор и Шадид Губашевы психических расстройств не имеют, характер своих действий осознавали и в применении медицинских мер не нуждаются. Не выявили специалисты у фигурантов и признаков алкоголизма и наркозависимости. Это обстоятельство вызвало реплику Шадида Губашева. «На протяжении всего процесса нас представляли присяжным наркоманами, алкоголиками,— сказал он,— а сейчас зачитывают, что всего этого не было. Почему раньше это зачитано не было? Можно к людям как к людям относиться?»

После прокуроров судья Житников предложил выступить адвокатам. Но защитники ответили, что будут готовы к следующему заседанию.

В завершение слушаний Заур Дадаев решил повторить оставленный без ответа вопрос своего адвоката, заявив, что «не понял», в связи с чем перед началом заседания его и других подсудимых посетил следователь из ГСУ СКР.

Председательствующий Житников ответил, что следователь ведет проверку в связи с некоторыми заявлениями, допущенными одним из подсудимых. Позже в Следственном комитете РФ уточнили, что поверка проводится в отношении Эскерханова по ст. 297 УК РФ («Неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участников судебного разбирательства») после его оскорбительных высказываний в суде в отношении представителя следствия.

Алексей Соковнин