Правительство предлагает усилить ответственность контролирующих лиц компаний

Правительство намерено снова ужесточить ответственность контролирующих лиц и руководителей компаний-должников. Арбитражным судам предлагается определять контролирующее лицо по своему усмотрению, номинальные директора смогут избежать ответственности, если сдадут реального бенефициара, а самим контролирующим лицам разрешат заключать мировые соглашения с кредиторами. Юристы видят трудности в применении новаций: борьба с недобросовестными руководителями и владельцами банкротов затронет и добросовестных.

Государство предпринимает новую попытку повысить эффективность банкротства в РФ. В пятницу Белый дом опубликовал новые поправки к принятым в апреле 2016 года в первом чтении изменениям в закон о банкротстве, в которых речь шла о новых обязанностях СРО арбитражных управляющих. Новые же инициативы правительства касаются других вопросов.

Так, в законе о банкротстве предлагается создать отдельную главу, куда будут перенесены определение «контролирующего лица» и положения об ответственности руководителей банкрота и иных лиц с уточнениями и дополнениями. Сами нормы, ужесточающие привлечение к субсидиарной ответственности, введены в декабре 2016 года и обрели силу после 1 июля. Новые же поправки систематизируют их и содержат ряд новелл. «Эффективная субсидиарная ответственность может стать ключевым мотиватором к финансовому оздоровлению. Если владельцы предприятий будут вынуждены гасить возникшие в результате их злоупотреблений задолженности должника как собственные, это может подтолкнуть их к поиску договоренностей с кредиторами и к согласительным процедурам, а не к попыткам вывести активы»,— поясняет идею изменений источник “Ъ”, близкий к разработчику поправок.

Хотя в целом определение контролирующего лица практически не изменилось (см. “Ъ-Онлайн”), поправки предлагают относить к ним и тех, кто извлекал выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, имеющих право выступать от имени должника. Более того, арбитражный суд вправе признать лицо контролирующим и по «иным основаниям». По мнению партнера коллегии адвокатов «Юков и партнеры» Светланы Тарнопольской, это слишком широкое усмотрение и неясно, какие критерии «контроля» будут использоваться: «Возможно, хватит недоказуемых слухов о “реальном” владельце бизнеса, которого “на Рублевке каждая собака знает”». Нельзя будет признать контролирующим лицом лишь миноритария (доля менее 10%), получающего обычный доход от своей собственности.

Предпринята в поправках и попытка решить проблему фиктивного банкротства и искусственной задолженности. Отвечать за убытки перед кредиторами предлагается контролирующим должника лицам, если банкротство инициировано должником при наличии возможности погасить долги либо если должник не пытался оспорить необоснованные требования кредиторов. Светлана Тарнопольская сомневается в том, что на практике эту норму будет легко применить: проблема не в том, что должник не оспаривает фиктивное требование, а в том, что доказать его фиктивность практически невозможно.

Кредиторы получат выбор, как распорядиться своим правом требования к контролирующему лицу — взыскать долг самому, продать право требования на торгах или уступить его другому кредитору. Партнер коллегии адвокатов «Муранов, Черняков и партнеры» Максим Платонов считает это важным: «Сейчас часто такие права требования реализуются за символическую плату: привлечение к ответственности руководителей и контролирующих лиц является не просто фикцией, но и противоречит интересам кредиторов».

Номинальным же директорам и владельцам дается шанс избежать ответственности, если они не контролировали компанию и укажут реального бенефициара либо помогут найти имущество должника или контролирующего его лица. «Инициатива интересная, но гендиректор вполне может оказаться марионеткой без имущества, и неясно, чем, кроме его слов, будет доказан фактический контроль бизнеса и как он может помочь найти “скрытое имущество”»,— говорит госпожа Тарнопольская. Максим Платонов и вовсе не считает такой подход верным: «Номинальные директора как раз активно способствуют причинению вреда кредиторам и государству, поскольку вводят в заблуждение как контрагентов компании, так и контролирующие органы. Освобождение от ответственности, по сути, стимулирует их к ненадлежащему поведению»,— отмечает он.

Самим контролирующим лицам предоставляется право заключить мировое соглашение с кредиторами и заплатить за должника добровольно. Поправки вводят и предельные сроки привлечения к субсидиарной ответственности и взыскания убытков — и, как замечают юристы, весьма длительные. Общий срок предъявления таких исков — три года с момента, как лицо узнало о наличии оснований для этого. В некоторых же случаях требования можно будет заявлять и после завершения банкротства или прекращения банкротного дела из-за отсутствия средств, и срок может быть восстановлен спустя два года после истечения, если суд признает причины его пропуска уважительными. Имущество ответчиков по таким искам может быть арестовано судами в качестве обеспечительных мер, но только по итогам слушания.

В случае принятия поправки получат обратную силу: новые правила привлечения к субсидиарной ответственности смогут применяться к искам, поданным с 1 июля. По словам источника “Ъ”, главные новеллы были в декабрьских поправках, нынешние же «устраняют проблемы в применении». «Но какими благими бы ни были намерения, недопустимо исключать общественное обсуждение законопроектов и нельзя применять новеллы к правоотношениям, возникшим ранее»,— возражает Эдуард Олевинский. «Ощущение, что хотели бросить мощную бомбу в недобросовестных контролирующих лиц, но зацепит она и добросовестных»,— говорит Светлана Тарнопольская.

Анна Занина